Ничего! Как бы мне не объясняли ее, я все равно не пойму. И не думаю,
чтобы Глэдис понимала. Кстати, я никогда ни с кем не разговаривал о
роботехнике. И никто ничего не намекал мне насчет нее. И д-р Василия
ничего такого не советовала. Ваша насквозь гнилая теория не сработала.
Забудьте о ней!
Он снова сел, сложил руки на груди и крепко сжал губы.
Если взрыв Гремиониса нарушил линию атаки Бейли, то он ничем не
показал этого.
- Я понимаю вас. Но все-таки вы часто виделись с Глэдис?
- Да.
- Вы повторяли свои предложения и она не обижалась; а ее постоянные
отказы не обижали вас?
Гремионис пожал плечами.
- Я предлагал вежливо. Она отказывала мягко. На что же обижаться?
- Как вы проводили время вдвоем? Секс исключался, о роботехнике вы не
разговаривали. Что вы делали?
- Разве в дружбе нет больше ничего, кроме секса и роботехники? Нам
было что делать. Во-первых, разговаривали. Она очень интересовалась
Авророй, и я рассказывал. А она рассказывала мне о Солярии - это адская
дыра. Я скорее предпочел бы жить на Земле... не в обиду вам будь сказано.
И еще ее покойный муж. Дрянной у него был характер. У бедной Глэдис была
тяжелая жизнь... Мы ходили на концерты, я водил ее в Институт Искусства, и
мы работали вместе, как я уже говорил вам над ее и моими дизайнами. Честно
говоря, я не думаю, что работа на роботов хорошо оплачивается, но у
каждого, знаете ли, свое мнение. Ее, кажется, забавляло, когда я объяснял
ей, почему важно правильно стричь волосы - у нее-то волосы не совсем в
порядке. Но большей частью мы гуляли.
- Куда ходили?
- Никуда специально. Просто гуляли. У нее такая привычка, потому что
она воспитывалась на Солярии. Вы ведь были там? Там громадные поместья на
одного-двух человек, не считая роботов. Можно пройти целые мили и никого
не встретить, и Глэдис говорила - словно вся планета твоя. На Авроре такое
ощущение у нее утратилось.
- Вы хотите сказать, что она хотела быть собственницей планеты?
- Глэдис? Конечно, нет! Она говорила только, что утратила ощущение
быть наедине с природой. Сам я этого не понимаю, и подсмеивался над ней.
Конечно, солярианские ощущения нельзя перенести на Аврору. Очень много
народу, особенно в городском районе Эос, а роботы не запрограммированы
держаться вне поля зрения, как на Солярии. В сущности, все аврорцы ходят
вместе с роботами. Ну, я знаю несколько очень приятных дорог, где не очень
много народу, и Глэдис радовалась.
- И вы тоже?
- Только потому, что был с Глэдис. Аврорцы тоже много гуляют, но я,
должен признаться, не любитель. Сначала у меня протестовали мышцы, и д-р
Василия смеялась надо мной.
- Она знала, что вы ходите на прогулки?
- Да, я однажды пришел, хромая, пришлось объяснить. Она смеялась и
говорила, что это хорошая идея и лучший способ уговорить ходока принять
предложение - это ходить вместе. "Держитесь, - говорила она, - и она
отменит свой отказ и сама предложит себя". Этого, правда, не произошло, но
постепенно я и сам полюбил прогулки.
Она, похоже, преодолел свою вспышку злости и теперь был в хорошем
настроении. Он даже улыбался, видимо, вспоминая прогулки. И Бейли улыбался
в ответ.
- Итак, Василия знала, что прогулки продолжаются.
- Полагаю, что да. Я начал брать выходные и в среду и в четверг,
потому что это соответствовало выбранному Глэдис графику, и д-р Василия
иногда шутила над моими СЧ-прогулками, когда я приносил ей какие-нибудь
эскизы.
- Д-р Василия никогда не присоединялась к прогулкам?
- Конечно, нет.
- Я думаю, вас сопровождали роботы?
- Ясное дело. Один мой, один Глэдис. Но они шли стороной, а не по
пятам - по аврорской привычке, как говорила Глэдис. Она хотела
солярианского уединения. Я вынужден был согласиться, хотя сначала у меня
болела шея - я вертел ею, чтобы видеть, со мной ли Бронджи.
- А какой робот сопровождал Глэдис?
- Не всегда один и тот же. И он держался в стороне, так что я не
вступал с ним в разговор.
- А как насчет Джандера? Он когда-нибудь ходил? В этом случае вы бы
его запомнили?
- Человекоподобного? Конечно, запомнил бы. Но он никогда не ходил с
нами. Я думаю, она считала его слишком ценным для таких обязанностей,
какие выполнит любой обычный робот.
- Вы тоже так считали?
- Это ее робот. Мне нет до него дела.
- Вы ни разу не видели его?
- Нет.
- И она ничего о нем не говорила?
- Не помню такого случая.
- Вас это не удивляло?
- Нет. Зачем говорить о роботах?
Бейли пристально взглянул в лицо Гремиониса.
- Вы никогда не задумывались об отношениях Глэдис и Джандера?
- Вы хотите сказать, что между ними был секс?
- Вы были бы удивлены?
- Такое бывает, - флегматично сказал Гремионис. - Ничего особенного.
Человек может иногда пользоваться роботом, если захочет. А
человекоподобный робот, наверное, полностью человекоподобен.
- Полностью.
- Ну, тогда женщине трудно устоять.
- Но перед _в_а_м_и_ она устояла. Разве вам не досадно, что она
предпочла вам робота?
- Ну, если так было - а я не уверен, что это правда - горевать не о
чем. Робот есть робот. Женщина с роботом или мужчина с роботом - это
просто мастурбация.
- Вы честно не знали об этих отношениях? И не подозревали?
- Даже мысли такой не было.
- Не знали, или знали, но не обращали внимание?
Гремионис нахмурился.
- Опять вы напираете. Чего вы от меня хотите? Вот вы сейчас вбили мне
это в голову и напираете, и мне начинает казаться, что я, может,
задумывался о чем-то таком. Но я ничего этого не чувствовал, пока вы не
начали задавать вопросы.
- Вы уверены?
- Уверен. Не изводите меня.
- Я вас не извожу. Просто я хотел бы знать: если вы знали, что Глэдис
регулярно занимается сексом c Джандером, и знали, что она никогда не
возьмет вас в любовники, возможно ли, чтобы вы не хотели устранить
Джандера, к которому ревновали...
В этот миг Гремионис распрямился, как пружина, и бросился на Бейли с
громким нечленораздельным криком. Бейли инстинктивно откинулся назад и
упал вместе со стулом.
51
Сильные руки тотчас подняли его. Бейли понял, что это руки робота.
Как легко забыть о них, когда они неподвижно и молча стоят в нишах.
Однако, это был не Дэниел и не Жискар, а Бронджи, робот Гремиониса.
- Сэр, - сказал Бронджи несколько ненатуральным голосом, - я надеюсь,
что вы не ушиблись.
Где же Дэниел и Жискар?
Ответ пришел сам собой. Роботы быстро поделили работу между собой.
Дэниел и Жискар быстро сообразили, что опрокинувшийся стул меньше повредит
Бейли, чем обезумевший Гремионис, и бросились на хозяина. Бронджи, видя,
что он там не нужен, стал помогать Бейли.
Тяжело дышавший Гремионис был полностью обездвижен в осторожном
захвате роботов Бейли. Он сказал чуть ли не шепотом:
- Отпустите меня. Я овладел собой.
- Да, сэр, - сказал Жискар.
- Конечно, сэр, - сказал Дэниел почти медовым тоном.
Они отпустили руки, но некоторое время не отходили от него. Гремионис
огляделся, поправил одежду и сел. Он все еще порывисто дышал и волосы его
были в беспорядке.
Бейли стоял, положив руку на спинку стула.
- Простите, м-р Бейли, - сказал Гремионис, - что я утратил контроль
над собой. Со мной не случалось такого за всю мою взрослую жизнь. Вы
обвинили меня в... р-ревности. Порядочный аврорец не должен употреблять
это слово, но мне не следовало забывать, что вы землянин. Оно встречается
только в старинных романсах, да и то обычно после первой буквы ставится
тире. У вас, конечно, не так, я понимаю.
- Я тоже извиняюсь, мистер Гремионис, что мое полное незнание
аврорских обычаев привело меня на неверный путь. Уверяю вас, что такой
ляпсус не повториться. - Он сел. - Наверное, больше не о чем говорить.
Гремионис, казалось, не слушал его.
- Когда я был маленьким, я иногда толкал других, и меня толкали, но
роботы и не думали разнимать нас.
- Если позволите, - сказал Дэниел, - я объясню, партнер Илия. Было
установлено, что полное пресечение агрессивности в очень юном возрасте
ведет к нежелательным последствиям. Поэтому некоторые игры, включая
физические соревнования, разрешались и даже одобрялись - при условии,
чтобы не было реального вреда. Роботы, ухаживающие за малышами,
программировались так, чтобы они различали шансы и уровень вреда, который
мог быть причинен. Я, например, в этом смысле программирован не правильно
и не гожусь для охраны малолетних, и Жискар тоже.
- Такое агрессивное поведение в юношестве останавливается? - спросил
Бейли.
- Да, постепенно, когда уровень вреда может повыситься, и желательно
развитие самоконтроля.
- К тому времени, - сказал Гремионис, - когда я поступал в высшую
школу, я, как и все аврорцы, знал прекрасно, что соревнование покоится на
сравнении мыслительных способностей и таланта...
- А физических состязаний никаких? - спросил Бейли.
- Они есть, но лишь те, что не включают умышленного физического
контакта с намерением покалечить... Но со времени своей юности я никогда
ни на кого не нападал, хотя у меня было к этому множество случаев, уверяю
вас, но до этой минуты я всегда умел владеть собой. Правда, никто никогда
не обвинял меня в... _э_т_о_м.
- В любом случае, - сказал Бейли, - ничего хорошего из нападения не
получится, если рядом с каждым соперником стоит робот.
- Конечно. Тем более оснований для меня стыдиться, что я потерял
самоконтроль. Надеюсь, вы не упомянете об этом в своем рапорте.
- Будьте уверены, я никому не скажу. Это не касается дела.
- Спасибо. Вы сказали, что интервью кончено?
- Думаю, да.
- В таком случае, вы скажете Глэдис, что я не при чем в деле
Джандера?
Бейли заколебался.
- Я скажу ей, что это мое мнение.
- Прошу вас, скажите посильнее, чтобы она была полностью уверена в
моей непричастности; особенно, если она была привязана к роботу из
сексуальных побуждений. Я не могу вынести, если она подумает, что я...
р... р... Она солярианка и может так подумать.
- Да, могла бы, - задумчиво сказал Бейли.
- Но видите ли, - быстро заговорил Гремионис, - я ничего не понимаю в
роботах, и ни д-р Фастальф, ни д-р Василия, и никто другой ничего не
говорили мне о том, как они работают. Я имею в виду - у меня не было
никакой возможности разрушить Джандера.
Бейли, казалось, глубоко задумался, а затем сказал с явной неохотой:
- Я ничего не могу сделать, кроме как поверить вам. Я ничего не знаю.
Возможно - я говорю это без намерения оскорбить - вы, или д-р Василия, или
вы оба - лжете. Я слишком мало знаю о внутренней природе аврорского
общества и легко могу оказаться в дураках. И все-таки я могу только
поверить вам. Но я не могу сказать Глэдис больше того, что, по моему
мнению, вы ни в чем не виноваты. Я могу сказать только "по моему мнению".
Я уверен, что она найдет это достаточно сильным.
- Ну, тогда и я удовлетворюсь этим. Если это может помочь, я дам вам
слово аврорского гражданина, что я невиновен.
Бейли чуть заметно улыбнулся.
- Я не стал бы сомневаться в вашем слове, но моя работа требует
только объективных доказательств. - Он встал. - Не истолкуйте неправильно
то, что я вам скажу, м-р Гремионис. Вы просите меня, чтобы я успокоил
Глэдис, потому что вы хотите сохранить ее дружбу.
- Очень хочу, м-р Бейли.
- И вы намерены снова предложить себя ей.
