дорогу перед Алданом, да и Алдан!.. Неужели, все это было зря, просто так, не к
чему?.. Неужели, это ничего не значило?..
Жукаускас плыл посреди Якутии на корабле, и стоял сейчас на носу этого корабля,
смотря вперед - в прекрасную величественную дымку чарующих вод - и попивая вино
<Анапа>. К нему подошел капитан Илья, одетый в красно-зеленую куртку, но Софрон
продолжал мечтательно смотреть вдаль, не слыша ничего. Корабль проплыл уже
Жиганск и Кюсюр, и теперь, по обеим сторонам огромной речной шири, простиралась
победная тундра, в которой совершенно не было чахлых дурацких лиственниц и
баобабов, надоевших своей гадостной неопрятностью и какой-то недоделанностью, и
она напоминала знойные бугры жарких берегов, или холмы других планет. Илья
хлопнул Софрона по пояснице и обнял его за плечо.
- Вы все плывете?
- Да! Плыву!
- Партия?
- Партия.
- Победа?
- Цель.
- ЛРДПЯ?
- Заелдыз!
- Якутия?
- Якутия.
- Смысл?
- Я.
- Существование?
- Просто так.
- Вам не надоело все это? Это же бессмысленно; никому не нужно; вы уже плыли; вы
были вдвоем; того уже нет; Якутии нет; Коми есть; вы ничего не добились; стало
хуже; я так и плаваю; что-то меняется; все то же самое; я разочарован; займитесь
чем-нибудь приятным; над вами издеваются; вся ваша история просто глупа; это
маразм.
- Да нет же! Я счастлив! Для меня это и есть все! Якутия - моя любимая! Путь -
моя радость! Задача должна быть выполнена! Страна должна возникнуть, как весь
мир! Я осуществлю свою цель! Я найду то, что мне поручили! Мы сделаем, во что бы
то ни стало, несмотря ни на что, вопреки всему! Вы - настоящий друг и капитан!
Скоро я увижу море!
Илья погладил щеку Софрона, растроганно чмокнул губами и сказал:
- Жаль мне вас. Опять здесь, опять неизвестно зачем. Давайте поговорим о любви?
Жукаускас всхлипнул, высвободился из капитанских объятий и отхлебнул <Анапы>.
- Нету любви, обман все, ложь.
- Да как же это?.. - поразился Илья, пододвигаясь к Жукаускасу.
- Так. Я верил, мечтал, любил, а оказалось, все - чушь, ерунда, дребедень. Но у
меня осталось мое дело; у меня осталось все!! Этого не отнять; славу и
приключения не присвоить!
- Вам в Быков мыс, в Тикси? - хмуро спросил Илья.
- Да! Вы переименовали корабль, как я вам указал?
- А как же, - усмехнулся капитан. - Он теперь называется <Коми>.
- Как это?..
- Сами разбирайтесь со своим начальством! Мне они не указка, а вы - тем более.
Завтра их вообще не будет; я делаю то, что хочу. Мне плевать. Скажи спасибо, что
я тебя вообще везу, понял?!
- Ладно, капитанчик... - злобно пробормотал Жукаускас.
- Чего ты там вякаешь?!! - взвился капитан, вставая в угрожающую позу. - Сейчас
за борт полетишь!
- Да я ничего... - испуганно проговорил Софрон, задрожав. - Я так...
- Смотри! - рявкнул капитан и улыбнулся.
Софрон миролюбиво сложил руки перед грудью, капитан ударил его ладонью по животу
и ушел.
Они плыли дальше в безграничном царстве священной воды, величественной, словно
космос.
Ни звери, ни ангелы не встречались на их северной дороге, обращенной к высшей
точке Земли.
Софрон помнил, как он сел на этот корабль, сказав: <заелдыз>, и он пил чай в
столовой корабля, наслаждаясь его сладостью, словно приобщению к вершинам веры.
Чайки летали повсюду, как белые призраки конца одного из миров.
Пахло морем, будто свободой, и там, где было море, был, наверное, выход из чего
угодно, и существовал небесный край.
Софрон представлял рокот моря, сияющего радужными льдинами в холоде восторга и
смеха, и его руки сверкали изумрудным свечением надежды и царства выси, а его
голова разноцветно переливалась, словно калейдоскоп, или прекрасный предсмертный
сон о главных тайнах. Травы, воспоминания, чувства и устремления сплелись в его
душе в один-единственный белый клубок истин и откровений, и он был готов
завершить то, что было начато, и продолжить то, чего еще не было. Дорога вела
его вперед - в сторону великого полюса, связующего страны, народы и моря - и над
полюсом разверзались миражи битв и славных поражений, и какие-то божественные
женские фигуры вставали над ледяной пучиной, словно силуэты торжеств.
Однажды корабль вышел в абсолютную водную бескрайнюю гладь, некий речной
раструб, захвативший берега и небо, и Илья приблизился к Софрону, стоящему около
своей каюты и серьезно посмотрел в его глаза.
- Что? - спросил Софрон. - Где Тикси? Где Быков мыс?
- Вот он, - сказал Илья, никуда не показав.
- Где <Лысьва>, катер? Мне нужен человек, агент...
- Все не так просто, дружок - усмехнулся Илья. - Видишь, корабль стоит, мы
отъездились, все из-за вас, из-за политических дурачков...
- Вы же с нами! - гордо заявил Жукаускас, глотнув последний глоток <Анапы>. - Вы
же наш!
- Да мне уже все равно... - печально вздохнул Илья. - Давненько я на берегу не
был. Тут забастовка, бунт, они никого не пускают в город и в море тоже. Точнее,
в море пускают, но не всех. Видите, там стоят кораблики? У них и пушечки есть.
- А чего им? - устало спросил Софрон. Илья хмыкнул, поковырял в зубе и сказал:
- Они не хотят отдавать новой власти родные льды. Они заявляют, что не пропустят
в любимый холодный гениальный океан разных якутов, чучмеков, коми, ненцев и
украинцев. Украинцев можно. Я не понял, я запутался. Они обороняют море
Лаптевых, баррикадируются. У вас ничего не выйдет: никакой жары не наступит при
таких героях.
- Да ну!.. - изумился Жукаускас. - И здесь какие-то штучки-дрючки. Но мне нужен
катер <Лысьва>!..
- А хер его знает, где он! - огрызнулся капитан. - Идите в рубку, вызывайте.
- В какую рубку?! - воскликнул Софрон. - Давай вступим в бой с этими дураками!
Нам нужен полюс! Они что - коммунисты?
- У них ледокол <Ленин>, и они не любят всего этого бреда. Они не отдадут
северный простор. Вы просто идиотик.
Жукаускас подступил к капитану, беря его за грудки. Капитан оскалил зубы и
зарычал. Софрон сильно отбросил его, плюнув ему на колено. Капитан ударился
затылком об иллюминатор и охнул. Жукаускас бросился на него, но капитан успел
ударить его ногой в пах. Жукаускас согнулся, запыхтел и пукнул. Капитан подошел,
тяжело дыша, и похлопал его по спине. Жукаускас поднял голову и всхлипнул.
- Как я люблю вас, милый мой друг!.. - воскликнул Софрон, благодарно рыдая. -
Простите меня, извините!.. Просто мне слишком нравится эта реальность, этот мир,
эта действительность, и я немножечко обиделся и огорчился, но я все равно верю
во все самое любое, и никогда не променяю ничего на ничего! Вы же прекрасны и
море прекрасно, и пушечки чудесны, и истории занимательны! Не надо делать так,
не стоит расстраиваться из-за расстройств, не нужно участвовать, чтобы быть!
Давайте, повоюем, или, давайте, пошлем это все?..
- Вы глупы, но вы - великий!.. - растроганно сказал капитан, обнимая Софрона. -
Ерунда, вы все найдете, я помогу во всем, вы закончите то, что хотели закончить
и начнете то, что решили осуществить. Пойдемте в рубку, мы поищем человека и
<Лысьву>, а эти козлы пусть себе стоят, все равно их айсберги всем до пизды!..
- Конечно!.. - обрадовался Жукаускас. - Ведь Ленин сдох, а Якутия перед нами!
- И с нами Бог, и Бог с нами! - добавил Илья. Они быстро побежали наверх по
железной лестнице, радостно хохоча и подпрыгивая. Они открыли белую дверь и
вошли в небольшую каюту, где стояла какая-то мигающая огоньками аппаратура, и
прямо перед ней сидел на стуле большой рыжеволосый человек в тельняшке, и он
озабоченно смотрел на стрелку прибора, замершую около цифры <шесть>.
- Давай! - бесцеремонно сказал Илья. - Свяжись. Мне нужен катер <Лысъва>.
- Они никого не пускают, в поселке почти война, а здесь морской бой! -
озабоченно проговорил человек.
- Свяжись, тебе говорят! - крикнул Илья, топнув ногой. - Скажи: <Лысьва>!
Человек нажал на кнопку и бесстрастно произнес:
- Порт? Говорит <Коми>. Дайте <Лысьву>.
- Чего? - промяукал голос из динамика. - А в рот тебе не плюнуть?
- Вы видите... - извиняющимся тоном сказал рыжий человек, указав толстой рукой
на свои приборы.
- Дай-ка, я попробую, - предложил капитан, нагибаясь вперед. Человек нажал
кнопку, капитан отчетливо проговорил:
- Порт?
- Ну? - раздался тот же наглый мяукающий звук. Илья пододвинул свой рот прямо к
микрофону и медленно, делая паузы, проговорил неожиданным гипнотическим чарующим
голосом:
- Если ты не дашь <Лысьву>, у тебя отвалится хуй.
Никто ему не ответил; послышалось только напряженное сопение. Потом, после
долгого молчания, раздался раздраженный высокий вскрик:
- Да хрен с тобой!.. Получай свою <Лысьву>!..
- Вот как! - победительно произнес Илья, подмигнув Жукаускасу.
Тут же в громкоговорителе что-то запищало, а потом появился сердитый голос:
- Передовая охрана <Лысьва>! Чего надо!
Жукаускас немедленно бросился к радио и протараторил:
- Мне нужен работник Август Петров.
Все смолкло; рыжий радист закурил длинную папиросу.
- Я - Август Петров! - сказал в громкоговорителе злой бас. - Кому я нужен?!
- <Заелдыз>! - взволнованно пискнул Жукаускас.
- Надя?.. - радостно спросил бас.
Софрон что-то пробормотал про себя, потом ответил:
- Нет, не Надя. Инспектор ЛДРПЯ Софрон Жукаускас.
Бас захохотал.
- Вы чего, в самом деле существуете? А где же Надя? Бабенка - чудо!
Софрон издал злобный рык.
- Я - инспектор ЛДРПЯ, вы - агент, я приехал восстанавливать связь! Вы что - не
с нами?!
Бас опять заразительно захохотал, затем проговорил:
- Ну вы вообще даете! Я думал, вас нет, Надя просто так что-то придумала -
любовная игра, она вообще такая прикольная, а в ротик как берет... а в
попочку... а сбоку... обовьет собой, жаром пышет, поцелуи, прелесть... Да как
стонет, орет прямо, кошечка моя!.. Бывало, кончишь ей...
- Да замолчите вы! - проорал взбешенный Софрон, стукнув по какому-то прибору. -
Блядь!
Бас изумленно осекся, потом осторожно проговорил:
- Ты чего это, может, в рожу хочешь? А... Понимаю, понимаю. Ты же ейный муж,
точно, Жукаускас, это ее фамилия... Вот, блин, бывает же! Ну, ты извини меня,
братан, я не знал, видишь, как глупо получилось... Серьезно, не думал, не хотел
обидеть, по-дурацки все...
- Ладно, - замогильным тоном сказал Жукаускас. - Это все игры, в конце концов. А
я хочу и должен. Где находится последний агент, или вы вообще его не
завербовали?
- Как же, - уверенно ответил бас. - Да, ну дела... Да я ради Нади на все готов,
блин! Ой, извините... Я завербовал одного чудика. Но он, по-моему, абсолютный
псих. По-настоящему. Просто дебил. Да я ж не знал, что это в самом деле! Это
ведь игра была такая, как с Надей встретишься... Извините. Но он просто тронутый
окончательно, он...
- Где находится последний агент?! - яростно спросил Жукаускас, сжав кулаки. -
Где?!
Август Петров закашлялся и послушно сказал:
- Да он недалеко. На Яне. В Нижнеянске. Зовут Николай Уренгой. Улица
Первомайская, дом два, квартира шесть. Телефон - четыре, четыре, четыре. Одни
четверки. Но он - трехнутый, шизанутый!
- Как? - возмутился Софрон. - Вы наняли агента-дурачка!?! Значит, вся связь с
Америкой и Канадой...
- Да было там что-то, узнаешь! - оборвал его бас. - Вообще, если это все не
полное вранье и бред, то я - наш враг. Вы, гады, собирались всю эту Якутию
дурацкую преобразовать, чтобы она расцвела, а на фига она вообще нужна?! А мы,
значит, получаемся по-вашему <лимитчики>, <минетчики>?! И надо нас выпереть? Не
пройдет; не отдадим океан! Мы здесь стоим, и нас никто с места не сдвинет. И
наоборот напустим на вас все льды. Пусть вас еще больше заморозит, не хрена
устраивать такие бучи! Пусть у нас будет теплое русское море, а у вас - стылая
якутская мерзлота, флот - наш, порт - наш, и полюс - наш! И алмазы мы у вас
заберем, и вообще у вас ничего не будет. Все будет так, как было, а было все
нормально. Здесь была пурга, и будет пурга, и никаких.
- О чем это вы? - бесстрастно спросил Жукаускас. - Я ничего не понимаю. И чего
это вы все хотите? Все ведь совершенно.
- Не ври, парень, бля! - злобно завопил в громкоговорителе бас. - Мне Надя
рассказывала, но я думал, это - бред. Я и сейчас так думаю, но мало ли что... И
