берег.
- Ты знала об этом, - сказал я Нойс.
- Конечно.
- Почему же ты не предупредила?
- Ты же из санитарной инспекции. Ты же должен знать, что в Итаке не
едят рыбу.
- Что ж, - сказал я. - Остается напиться.
И притянул Нойс к себе...
11
Когда мы возвращались, дымка над городом сгустилась, едко ударил в
ноздри запах все той же химии. Дым из труб уже не поднимался вверх, он как
подушкой придавил Итаку.
- Веселенькая прогулка, - буркнул я.
Отправив женщин переодеваться, мы с Брэдом ввалились в "Креветку".
- Глотка пересохла, - пожаловался Хоукс. - Старик, дай воды!
Старый Флай сердито и торжествующе засмеялся. Его смех походил на
лай. Он сердито ткнул пальцем в висящий прямо за стойкой плакат: "Не
бросайте окурки в унитаз! Смывая их, вы теряете от пяти до восьми галлонов
чистой воды!"
- От пяти до восьми, я сам подсчитал! - старый Флай трясущимися
руками набил трубку. - И прикройте за собой дверь, опять потянуло химией.
Открывая содовую, он сварливо пожаловался:
- Проклятая погода. Раньше у нас лили дожди, теперь сверху льется
кисель. Плохие, плохие времена...
12
К появлению Нойс и Италии ужин, заказанный старому Флаю, был готов.
Кальмары, устрицы, дардженский краб... Флай хмыкнул: можно есть, все из
банок... Кажется, он нас жалел.
Брэд не выдержал:
- Все из банок!.. Мне надоело. Я хочу в постель. Италия думает так
же.
Италия засмеялась.
- Как хочешь, Брэд... Итака не то место, где можно повеселиться от
души.
Италия и Хоукс тут же исчезли. Унылый мальчишка в грязной форменной
курточке поменял пепельницу и, встав у стойки, от нечего делать глазел на
нас.
Как правило, нечто вроде согласия между мужчиной и женщиной возникает
сразу. Или не возникает. Нойс сбивала меня с толку. Я не понимал, чего она
хочет. Поэтому спросил у нее прямо:
- Пойдешь со мной?
Она, наконец, улыбнулась.
13
Я вел машину сквозь сплошной ливень. Стена воды. Нет, не стена. Флай
был прав. Ливень походил на тянучку, на кисель. В такую погоду за руль
садятся лишь идиоты.
- Поднимись в сорок третий номер, тебя пропустят. Скажешь, что ты со
мной.
Запарковав машину прямо у отеля, я поднялся в номер. Нойс сидела в
кресле и внимательно разглядывала комнату. "Они здесь все какие-то
запуганные", - с неудовольствием отметил я.
- Прими душ. Я сделаю кофе. А?
Она неуверенно кивнула.
Я дождался, когда из ванной послышался шум воды, поставил на плитку
джезву, прислушался и погасил свет.
Открыть окно было делом секунды. Я выставил наружу пробирку,
принесенную еще днем. Капли шумно разбивались о подоконник, текли по руке.
Я попробовал на язык - сильно кислило.
Когда пробирка наполнилась, я плотно заклеил ее специальным пластырем
и сунул в карман куртки. Таким же образом я поступил со второй, потом
набрал целый стакан дождевой воды, включил свет и удивился - дождевая вода
отливала мутью.
Скрип двери заставил меня обернуться. На пороге ванной, придерживая
рукой полы халата, стояла Нойс.
- Что ты делаешь? - она явно была испугана.
- А ты? - рассердился я.
- Зачем тебе дождевая вода?
Я демонстративно выплеснул воду и бросил стакан в мойку.
- Чего ты боишься, Нойс?
- Бэд Стоун тоже возился с этой водой... Он что-то искал... Это
стоило ему жизни.
- Ты знала "нашего Бэда"?
- Еще бы! Это был мой муж.
Ее сообщение застало меня врасплох. Мне ведь и в голову не приходило,
что в Итаке до сих пор живут люди, близко знавшие Бэда. Но зачем ему нужна
была эта вода?
- Возьми себя в руки, - сказал я. - Мало ли кто чем занимается?
- Есть специальное распоряжение санитарной инспекции, Герб, и ты
прекрасно знаешь это. Вода, почва, воздух Итаки не могут быть объектом
частных исследований.
- Я не исследователь. Оставь. Все это чепуха.
- Нет, не чепуха. Бэд говорил так же.
Она закусила губу.
Я злился. Нас могли подслушать. Я схватил ее за руку:
- Сбрось халат. Мы пришли сюда не болтать, правда?
Одновременно я прижал к губам палец. Какого черта! Притащив сюда
Нойс, я ошибся. Это нельзя было делать. Она хороша, кто спорит, но мне
была нужна не она. _В_о_с_е_м_ь _п_р_о_ц_е_н_т_о_в_, - вот что меня
волновало. Эти два слова стоили любого риска, а я здорово рисковал. Не мне
исправлять этот мир. Я хотел получить восемь процентов!
Все еще прижимая палец к губам, я толкнул Нойс к постели.
И в этот момент раздался стук в дверь.
14
Нойс вздрогнула.
Я втолкнул ее в ванную:
- Сиди здесь, пока я тебя не позову.
И подошел к двери:
- Кто там?
- Откройте, Гаррис. Санитарная инспекция.
- Какого черта вам нужно?
- Откройте, - повторил Габер.
Я открыл.
Первым вошел он, за ним два крепких парня в униформе "СГ".
- Нашим приказам следует подчиняться сразу, - хмуро заявил Габер. Его
длинные локоны были мокрыми. - Ты ездил к океану, говорят, даже входил в
воду. К сожалению, с двух часов дня, уже после твоего отъезда, эта зона
перешла в разряд опасных - там недалеко в воде обнаружили труп моргача.
Тебе не обязательно знать подробности, но меры прими, - он вынул из
кармана флакон. - Десять капель на ночь. Утром повторишь.
Затрещал телефон. Я вопросительно глянул на Габера.
- Возьми, - поощрил он.
- Герб, - голос Хоукса был слышен за десять шагов. - Эти подонки из
санитарной инспекции притащили мне флакон мутной дряни. Не вздумай ее
глотать, Нойс тебя не поймет.
- И что ты сделал с этой дрянью? - я покосился на Габера.
- Слил в раковину! Я знаю, чего стоит их водичка! Им не мы нужны,
Герб, они охотятся за нашими девчонками, - он был разъярен. - Мою Италию
они уже уволокли!
- Ладно, ладно, Брэд...
Я повесил трубку. И замер.
На пороге ванной стояла Нойс. Она успела одеться. На ней снова была
длинная юбка и тонкий пуловер.
- Разве я звал тебя?
- Я должна уйти.
- Она права, - мрачно подтвердил Габер. Похоже, слова Брэда Хоукса не
пришлись ему по душе. - Ты еще не знаешь, Герб, и это наша вина - мы не
успели тебя предупредить: многие местные жители состоят на специальном
учете. Сами они, конечно, помалкивают, - он хмуро уставился на Нойс. -
Понятно, им ни к чему рекламировать свою пониженную сопротивляемость
болезни Фула.
Мерзкая старуха с уродливым младенцем в мешке...
Нойс - потенциальная моргачка? Нойс - потенциальная колонистка? Чем
грозят мне ее поцелуи?
Я был взбешен. Габер понял меня:
- Десять капель на ночь. Повтори утром. И не слушай никаких болтунов.
Болезнь Фула не лечится, но ее можно предупредить.
Я поднял глаза на Нойс.
Она улыбнулась.
- Идем, - Габер тронул ее за локоть, и Нойс послушно пошла впереди
него.
Хлопнула дверь.
Я облегченно вздохнул.
"Они, несомненно, в чем-то меня подозревают... Удалось ли мне
обмануть Габера? Поверил ли он, что я испуган?.. Если и да, в моем
распоряжении только ночь. Ночь, которую, по мнению Габера, я проведу без
сна..."
Я с отвращением бросил принесенный Габером флакон в мойку.
"Ночь... Всего одна ночь... Я сделал глупость, притащив сюда Нойс...
Если я не смоюсь этой же ночью, это будет еще одна глупость..."
"Нет, я подпорчу вам торжество..."
Выключив свет, я закурил сигарету и остановился у все еще открытого
окна.
Дождь почти прекратился. Иногда капля шлепалась о подоконник, звук
падения неприятно бил по нервам. Я должен успеть. Я просчитывал варианты и
быстро рассовывал по карманам то, что мне могло пригодиться. Фонарь.
Резиновые перчатки. Зажигалка.
Где-то вдали надсадно взвыла сирена. Умолкла, взвыла вновь. Над
невидимым зданием, как будто прямо в небе, плясали зеленые неоновые буквы
- ШАМПУНЬ, ШАМПУНЬ, ШАМПУНЬ.
Они оставили мне одну ночь.
Что ж... Ею я и воспользуюсь.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. СЧАСТЛИВЧИКИ ИЗ ИТАКИ
1
Портье в холле спал. Бесшумно выскользнув за дверь, я вывел машину за
ограждение. Бензиновый бак был почти пуст, но я и не надеялся покинуть
Итаку на машине. Старые дачи - вот мой путь! И, пересекая Святую площадь,
я притормозил возле клиники.
Держа руку на расстегнутой кобуре, привратник осветил фонарем мое
удостоверение:
- Вы не внесены в список лиц, имеющих допуск в клинику. Я не могу вас
впустить.
- А разрешение Габера вас устроит?
- Вполне.
Я включил радиотелефон. Габер откликнулся сразу:
- Что еще, Герб?
- Я хочу увидеть доктора Фула, - ответил я, вкладывая в голос испуг и
растерянность.
- Зачем? Я же оставил тебе лекарство.
- Я буду спокойнее, если сам поговорю с ним.
- Тебя так развезло? - со вполне понятным удовлетворением усмехнулся
Габер. И разрешил: - Ладно. В следующий раз будешь умнее. Делай, что
хочешь, но помни, утром тебе дежурить.
Я повесил трубку и взглянул на привратника.
- Проходите.
2
Фонари освещали песчаную дорожку, но холл почему-то был почти не
освещен. Привратник успел предупредить службы: меня встретила высокая
тощая сестра в белом халате. Я не нашел сочувствия в ее укрывшихся за
толстыми стеклами очков глазах, но задерживать она меня не стала и сразу
провела в кабинет. Типичная лекарская дыра - стеллажи, загруженные
книгами, справочниками, химической посудой. На стене висело несколько
увеличенных фотографий. Я удивился, среди них находился "наш Бэд" -
патриот Итаки.
- Вам придется подождать, - сестра сурово глянула на меня. - Я позову
доктора Фула.
Она вышла, оставив дверь незатворенной.
Я осмотрелся.
Стеллажи, стол, два кресла. В углу тяжелый сейф с цифровым замком.
Вскрыть такой - плевое дело. Я не торопился.
Страницы брошенной на столе книги испещряли карандашные заметки.
"Людям давно пора научиться беречь то, что не идет прямо на
производство свиных кож или, скажем, швейных машин. Необходимо оставить на
земле хоть какой-то уголок, где люди находили бы покой от забот и
волнений. Только тогда можно будет говорить о цивилизации..."
Я взглянул на переплет.
Роже Гароди. "Корни неба".
- Чушь, - сказал я вслух.
- Вы находите?
Я вздрогнул и обернулся.
Доктор Фул был откровенно пьян, синяки на лице его вовсе не украшали.
В "Креветке" его отделали по первое число.
- Чушь? - повторил он нетвердо. - А то, что мы травим рыбу и птиц,
сводим леса, тоже чушь?
- Я видел Потомак и Огайо, - возразил я. - Они были мертвыми, но мы
взялись за них, и они снова поголубели.
- Вам налить? - доктор Фул держал в руке бутылку и два стакана. - Я
где-то видел ваше лицо. Мы знакомы?
- Еще бы! Я вытащил вас из "Креветки". Помните?
- Я помню, - равнодушно сказал доктор Фул. - Зачем вы это сделали?
- Не знаю... Вытащил... Лучше ответьте на мой вопрос.
- А-а-а, это вы о поголубевших Потомаке и Огайо... - доктор Фул в
упор взглянул на меня. Его глаза, обведенные синими кругами, были
огромными и пронзительными, как у спрута. Он в какой-то момент даже
перестал казаться мне пьяным. - Вам приходилось бывать в Аламосе?
- Нет.
- Сточные воды в Аламосе сбрасывались прямо в океан, на волю течений.
Удобно, но течения там замкнутые, и все дерьмо вновь выносило на берег.
