опознать двух старых безумцев, которые были с детьми в лодке.
После этого мы задумались.
- Ага, - мудро сказал. Альберт, попыхивая трубкой. - Только
посмотрите на детей.
- У двоих из них капсулы, - провозгласил Хулио Кассата мгновение
раньше меня.
- Совершенно верно, - улыбнулся Альберт. - А где может лучше укрыться
энергетическое существо, если не в капсуле?
Я сказал:
- Но как они могут? То есть как они могут?
Пуф, пуф.
- Да, это, вероятно, для них нелегко, Робин, - задумчиво сказал
Альберт, - потому что, конечно, они не привыкли к системе записи. Но ведь
и Предки хичи и мы в гигабитном пространстве вначале не ощущали себя
свободно. Нам просто пришлось найти способ переходить от одной системы
записи к другой. Не думаете же вы, Робин, что Враг глупее нас? - И прежде
чем я смог ответить: - Лучшей гипотезы все равно нет. Ничего другого мы не
смеем предположить. Враг в капсулах.
- Но капсулы на детях, - сказала Эсси, - а дети пленники двух
известных убийц. Робин! Что бы ты ни делал, нужно быть абсолютно уверенным
в безопасности детей!
- Конечно, моя дорогая, - ответил я, думая, как же это сделать. Банки
данных о Бейсингстоуке и Хеймате не внушали оптимизма, даже если забыть об
известной одержимости Хеймата юными беспомощными девочками. Я сделал
усилие. - Прежде всего, - сказал я, - нужно убедить ЗУБы изолировать дом.
Мы не хотим, чтобы Враг вышел в гигабитное пространство и отправился
бродить по нему.
- У него было достаточно времени, чтобы сделать это, - заметил
Альберт.
- Но, может, он еще не сделал. Может, он не в состоянии покинуть
капсулы - или считает, что ему это не нужно. - Я покачал головой. - Твоя
беда, Альберт, в том, что ты - творение машины. Ты не знаешь, как ведут
себя природные существа. Если бы я был одним из Врагов и оказался в таком
странном и удивительном месте, я бы нашел дыру поглубже и оставался бы в
ней, пока не убедился в безопасности.
Альберт вздохнул и закатил глаза вверх.
- Вы сами никогда не были природным энергетическим существом и
поэтому ничего не знаете о его поведении, - напомнил он мне.
- Но если я ошибаюсь, мы ничего не теряем, верно? Так что давай
отрежем их.
- О, - сказал он, - я уже предложил это органическим руководителям
ЗУБов. Через несколько тысяч миллисекунд дом будет полностью изолирован.
Что тогда?
- О, - небрежно ответил я, - тогда я нанесу им визит.
На самом деле потребовалось много миллисекунд. Пришлось не только
убеждать мясные головы из ЗУБов, что я лучше всего подхожу для этого
визита, но и доказывать им и Альберту, что я таким образом проведу
переговоры, что ни старики, ни Враг не смогут уйти.
- Хорошо, - неохотно сказал двойник Кассаты, - я согласен. - Я
подготовился с продолжению. Оно пришло.
- Кто-нибудь другой должен это сделать, не вы, Броадхед. Вы штатский.
Я заорал:
- Слушай, ты, глупый... - Но Альберт поднял руку.
- Генерал Кассата, - терпеливо сказал он, - ситуация в доме
нестабильна. Мы не можем ждать, пока туда явится плотский человек для
переговоров.
- Конечно, нет, - напряженно ответил генерал, - но это совсем не
означает, что должен идти Броадхед.
- Да? - спросил Альберт. - Тогда кто же? Должен быть кто-то подобный
нам. Кто-то знающий, что происходит. То есть один из нас.
- Не обязательно, - уклонился Кассата, но Альберт не отпускал его.
- Я думаю, это так, - мягко продолжал он, - потому что время играет
решающую роль. Единственный вопрос - кто именно из нас. Не думаю, чтобы
идти должен был я, я всего лишь механизм в конце концов.
Эсси вмешалась:
- И, конечно, не я!
- А что касается вас, генерал, - вежливо сказал Альберт, - то вы
просто недостаточно подготовлены для такого дела. Боюсь, остается только
Робинетт.
О_н_ боится!
Кассата сдался.
- Но не собственной персоной, - приказал он. - Что-нибудь
восполнимое, и это _о_к_о_н_ч_а_т_е_л_ь_н_о_.
Так что не совсем "я" улыбался с экрана двум старым чудовищам и их
пленникам. Это был мой двойник, потому что только его и позволили Альберт
и люди ЗУБов. Но им пришлось позволить мне воспользоваться закрытым
каналом для контакта с двойником. У них не было другого выхода, потому что
иначе ни один из нас не знал, что происходит, и не мог бы воздействовать
на происходящее в маленьком домике на берегу острова Таити.
И вот я смотрел с ПВ на старых чудовищ. И сказал - вернее сказал мой
двойник:
- Генерал Хеймат, мистер Бейсингстоук, вы опять пойманы. Не делайте
ничего плохого. Мы отпустим вас на свободу - на определенных условиях,
если вы будете сотрудничать с нами. Начните с того, что развяжите детей.
В то же самое время другой "я", находящийся в безопасности в ста
тысячах километров на борту "Истинной любви", горько пожаловался:
- Но это так _д_о_л_г_о_!
Эсси ответила:
- Ничего не поделаешь, дорогой Робин, - а Альберт откашлялся и
сказал:
- Будьте осторожны. Генерал Хеймат, несомненно, попытается совершить
какой-нибудь насильственный поступок, но Бейсингстоук более стабилен.
Внимательней следите за ними, пожалуйста.
- Разве у меня есть выбор? - проворчал я. Выбора не было. Пока мой
двойник произносил эту неимоверно долгую речь - она заняла целых шесть
тысяч миллисекунд! - я осматривал всех в домике, всю мебель, все, что
висит на стенах, окна, частицы песка и пыли в этой приятной небольшой
комнате. Потребовалась целая вечность, чтобы активировать мое изображение
и произнести приветствие, а ответ Хеймата вообще длился бесконечно.
Видите ли, у меня не было быстрых воспринимающих и действующих
устройств, которые у меня есть на "Истинной любви". В моем распоряжении
было только простейшее пьезовизиофонное устройство связи, какие помещают в
гостиных. Эти устройства приспособлены для использования плотскими людьми.
Поэтому они и медлительны, как люди во плоти. Им не нужно быть быстрыми,
потому что плотские люди медлительны. Сканирующая система устройства по
очереди осматривала все в домике, пункт за пунктом. Осматривала эти пункты
и отмечала их свойства - такая-то светимость, такие-то длины волн, потом
один за другим помещала эти свойства в память и передавала.
Конечно, мы не позволили системе передавать. Единственную передачу из
этого помещения вел мой двойник, и направлена она была на сто тысяч
километров в пространстве.
По человеческим стандартам, сканеры системы были достаточно быстры.
Они двадцать четыре раза в секунду подавали сигналы, а свойства
человеческого зрения восполняли остальное. И плотские люди получали
иллюзию присутствия в реальном времени.
Но для меня этого недостаточно. Мы - я-двойник и реальный я - видели,
как медленно, болезненно, точка за точкой, возникают изображения. Мы жили
в гигабитном времени, а это на много порядков быстрее. Словно кто-то
рисует мазками, каждую двадцать четвертую долю секунды случайно нанося
мазок то там, то тут: то красное пятно, то рядом более темное, алое, еще
одно алое, и вот так болезненно медленно, точка за точкой, появляется
линия красной юбки Онико. Потом тысяча точек в следующей линии, в
следующей, и еще, а я и я-двойник нервничаем и метафорически грызем свои
метафорические ногти, ожидая, пока проявится вся картина.
Со звуками дело обстояло не лучше. Средняя частота человеческой речи
- 440 герц. Поэтому я слышал (точнее воспринимал как усиления давления)
легкие удары - патт-патт-патт - звука, и каждый отдельный удар приходил
после нескольких миллисекунд после предыдущего. Мне приходилось отмечать
частоту каждого удара, отмечать время между ударами, более или менее
обращать внимание на повышение или понижение тона, составлять звук как
звуковую спектрограмму, переводить в слоги и наконец составлять слава. О,
я, конечно, понимал их. Но, боже мой, как это _с_к_у_ч_н_о_!
Раздражительно во всех отношениях, и особенно потому, что дело
срочное.
Срочность, конечно, связана с Врагом, но у меня были и личные причины
для срочности. Например, любопытство. Я хорошо знал, что этот старый
безумец Хеймат очень старался убить меня и мою жену. И мне хотелось
поговорить с ним об этом. Далее дети. Тут особая срочность, потому что я
ясно видел, что они пережили и какой ужас испытали. Теперь они истощены и
деморализованы. Мне хотелось освободить их, избавить от этого испытания в
следующие несколько миллисекунд, мне некогда было договариваться со
старыми убийцами; но я не мог.
Но и ждать я не мог, поэтому пока Хеймат и Бейсингстоук раскрывали
рты и выражали свое изумление, я сказал, обращаясь непосредственно к
детям:
- Онико, Снизи, Гарольд, вы в безопасности. Эти два человека не могут
причинить вам вред.
Там, где мы все сидели в контрольной рубке "Истинной любви", Альберт
задумчиво пососал трубку и сказал:
- Я не виню вас за это, Робин, но, пожалуйста, не забывайте, что
первоочередное наше дело - Враг.
У меня не было возможности ответить. Эсси негодующе воскликнула:
- Альберт! Неужели ты действительно только машина? Бедные дети
безумно испугались!
- Однако он прав, - возразил Кассата. - С детьми будет все в порядке.
Полиция Папеэте уже в пути...
- И когда она прибудет? - спросила Эсси. Вопрос риторический: мы все
знали ответ. Эсси сама его дала: - Примерно через миллион миллисекунд,
верно? Что может случиться за это время, даже во времени плотских людей?
Мой двойник заканчивал произносить:
- ...з - о - п - а - с - н - о - с - т - и, - так что времени для
спора у нас было предостаточно. Я сказал Альберту:
- Что, по-твоему, сделает Хеймат?
- У него пистолет, - рассудительно ответил Альберт. - Вероятно, он
попробует использовать Онико как заложницу.
- Об этом мы позаботимся, - мрачно сказал Кассата.
- Ни в коем случае, Хулио! - сказал я. - Вы с ума сошли? Если вы
примените в этой маленькой комнатке лучевое оружие, кто-нибудь будет
ранен.
- Только тот, в кого мы целимся!
Альберт неодобрительно кашлянул.
- Никто не сомневается в точности вашего оружия, генерал. Однако
возникает вопрос о целости клетки Фарадея. Это пространство полностью
изолировано, за исключением единственного канала между мистером Броадхедом
и его двойником. Что произойдет с зайцами, если вы пронзите клетку?
Кассата колебался. Все мы колебались, потому что именно в этом была
главная опасность. Зайцы. Враг!
Глядя на троих детей, ставших заложниками древних головорезов, можно
было почти забыть о том, в чем подлинный ужас. Хеймат и Бейсингстоук -
жалкие любители! Вдвоем они убили, может, несколько десятков тысяч
невинных мужчин, женщин и детей, уничтожили имущества на несколько
миллиардов долларов, помешали десяткам миллионов... насколько они
банальны, если сравнить их с народом, перемещающим звезды, аннигилирующим
планеты, смеющим вмешиваться в законы самой вселенной! Ужас? Любой
террорист - всего лишь надоедливое ничтожество сравнительно с Врагом. Не
это двое, нет. Даже Гитлер, Чингис-Хан, Ашшурбанипал!
А ведь Враг в этой комнате, и я должен противостоять ему...
Мой двойник наконец кончил успокаивать детей. Сирия Бейсингстоук
открыл рот, собираясь сказать что-то. Через двойника я видел его
выражение. Он смотрел на меня с любопытством и своеобразным уважением. С
таким уважением один гладиатор смотрит на другого, когда они встречаются
на арене, гладиатор, видящий разницу в своем оружии и оружии противника,
