принадлежащим к своей юрисдикции.
- Это не исключено, - согласно кивнул Селдон. - Но с этим разберемся
в свое время.
Зенов снова потер руки.
- Какой все-таки восхитительный проект! Обосноваться в нетронутом,
девственном мире, отдаленном, изолированном, для того чтобы затем год за
годом, десятилетие за десятилетием заниматься составлением колоссального
вместилища знаний, выработанных человечеством - Энциклопедии, ее
несравненно более грандиозного варианта, чем тот, что имеется в нашей
Библиотеки. Эх, будь я помоложе, я бы с радостью участвовал в этой
экспедиции.
Селдон грустно вздохнул.
- А ведь вы на целых двадцать лет моложе меня.
"Теперь редко отыщешь того, кто не был бы моложе меня", - с тоской
подумал он.
- О да, - улыбнулся Зенов. - Я слыхал, вы только что отпраздновали
семидесятилетие. Надеюсь, хорошо повеселились?
- Я не праздную своих дней рождения, - нахмурился Селдон.
- Правда? Но ведь праздновали раньше. Я помню эту знаменитую историю
с вашим шестидесятилетием.
Селдону стало больно - так больно, словно самая большая в его жизни
утрата постигла его только вчера.
- Прошу вас, не надо об этом, - попросил он Зенова.
Зенов смутился.
- Простите. Поговорим о чем-нибудь другом... Так вот, если Терминус
действительно та планета, которая вам нужна, видимо, вам стоит удвоить
усилия по подготовке энциклопедического проекта. Библиотека готова помочь
вам, чем только сумеет.
- Я это знаю, Лас, и бесконечно благодарен вам. Мы действительно
засучим рукава.
Он встал, но улыбнуться не сумел - так горько ему было от нечаянного
напоминания о праздновании его дня рождения десять лет назад.
- Ну, я пойду, - сказал он. - Займусь своими делами.
Уходя, он ощутил угрызения совести. Вечно приходилось всех
обманывать. Лас Зенов и понятия не имел о том, каковы были истинные планы
Селдона.
3
Гэри Селдон вошел в удобный кабинет, в котором последние несколько
лет работал, посещая Галактическую Библиотеку. Здесь, как и во всех
остальных помещениях Библиотеки, чувствовался налет распада, что-то вроде
накопившейся усталости - может быть, нечто, сродни состоянию любой вещи,
слишком долго стоящей на одном и том же месте. И тем не менее Селдон знал,
что все здесь может остаться по-прежнему еще много веков, а при условии
вдумчивого переустройства - и тысячи лет.
Как же он здесь оказался?
Снова и снова он вспоминал прошедшее, пробегал мысленным взором всю
свою жизнь. Конечно, это было связано со старостью. В прошлом у него
осталось гораздо больше, чем ожидало в будущем, и потому разум безотчетно
отворачивался от призрачного света, мерцающего впереди, и упорно
возвращался назад - к тому, что уже прошло.
Однако из этого правила было исключение. Прошло больше тридцати лет,
а за это время и психоистория наконец выбралась на прямую дорогу. Да,
прогресс хоть со скрипом, но двигался все-таки вперед. А шесть лет назад
произошел совершенно неожиданный поворот событий.
Селдон точно знал, как все соединилось и почему это стало возможно.
Дело, несомненно, заключалось в Ванде, внучке Селдона. Гэри закрыл
глаза и углубился в воспоминания о событиях шестилетней давности.
Ванде тогда было двенадцать, и настроение у нее было печальное. У
Манеллы родился еще один ребенок - крошка Беллис, и она целиком
погрузилась в уход за младенцем.
Отец Ванды, Рейч, закончив наконец свою книгу, посвященную родине -
сектору Даль - добился небольшого успеха и на короткое время стал чем-то
вроде знаменитости. Его пригласили почитать лекции в связи с выходом
книги, и он с готовностью согласился выступать, поскольку проблемы родного
сектора его не переставали волновать. Как он сказал однажды Селдону:
"Знаешь, когда я говорю про Даль, мне не приходится прятать свой далийский
жаргон. Наоборот, от меня именно и ждут, что я буду болтать по-далийски".
В итоге Рейч почти все время куда-то уезжал, дома бывал редко, а
когда бывал, то больше времени проводил с младшей дочкой.
А Дорс - Дорс больше не было, и эта рана никак не заживала в душе
Селдона. И отреагировал он на смерть супруги жестоко, немилосердно: в его
сознании эта смерть соединилась со сном Ванды, с которого все началось,
вокруг которого закрутилась-завертелась нить событий, оборванная смертью
Дорс.
Если поразмыслить, Ванда тут была ни при чем - и умом Селдон это
прекрасно понимал. И все-таки он старался как можно реже встречаться с
внучкой, из-за чего ей было еще печальнее - она осталась совсем одна.
Что делать? Ванда вынуждена была искать утешения у человека, который,
похоже, всегда был рад ей, единственного, кому она могла всегда
довериться. Это был Юго Амариль, правая рука Гэри Селдона в деле
разработки психоистории и человек, не знающий себе равных в беззаветной
преданности этой науке.
У Гэри были Дорс и Рейч, а у Амариля, кроме психоистории, никого и
ничего не было - ни жены, ни детей. И все же, стоило появиться Ванде, как
Юго менялся на глазах. Он радовался ее приходам, но вел себя так, словно
она была совсем взрослая - и Ванде это очень нравилось.
И вот шесть лет назад, в один прекрасный день Ванда зашла в кабинет
Юго. Он обернулся, поглядел на девочку, близоруко прищурившись, и,
казалось, в первое мгновение не узнал ее.
- А, это ты, дорогая моя Ванда! - наконец, воскликнул он. - А что это
ты такая печальная? Такая красивая девушка не должна грустить.
У Ванды задрожала нижняя губа.
- Меня никто не любит... - прошептала она.
- Ну что ты все выдумываешь.
- Все любят мою сестренку. На меня всем наплевать.
- Я тебя люблю, Ванда.
- Значит, только ты меня и любишь, дядя Юго.
Теперь Ванда не могла, как маленькая, забраться к Юго на колени. Она
прижалась к его плечу и разрыдалась.
Амариль, не зная, что делать, обнял девчушку и принялся
приговаривать:
- Ну-ну, не плачь, не надо плакать... - Из-за жалости к ребенку,
из-за того, что в его жизни не было ничего такого, над чем он мог бы
заплакать, у него на глаза навернулись горькие слезы и побежали по щекам.
- Слушай, Ванда, - взяв себя в руки, как мог весело предложил он, - хочешь
я тебе покажу кое-что очень красивое?
- Ч-что? - всхлипнула Ванда.
Амариль в своей жизни знал красоту единственной вещи во всей
Вселенной.
- Ты Главный Радиант когда-нибудь видела? - спросил он.
- Не-а. А это что?
- Это штука, которой твой дед и я пользуемся в работе. Видишь? Вот
он.
Он указал на черный куб, стоявший на письменном столе.
- Ничего красивого, - фыркнула Ванда.
- Пока - да, - согласился Амариль. - Но ты погляди, что будет, когда
я его включу.
И включил. В комнате погас свет, и она наполнилась разноцветными
светящимися точками.
- Видишь? А сейчас я увеличу изображение, и все эти точки превратятся
в разные математические значки.
Так он и сделал. Казалось, что-то прошелестело в воздухе, и кругом
запестрели самые разнообразные знаки - буквы, цифры, стрелочки и линии;
ничего подобного Ванда раньше не видела.
- Ну, разве не красиво? - спросил Амариль.
- Да, красиво, - проговорила Ванда, придирчиво разглядывая значки и
уравнения, которые (она этого, конечно, не знала и знать не могла)
обозначали возможные варианты будущего. - Только вот этот кусочек мне не
нравится. Он какой-то неправильный, - и она ткнула пальцем в уравнение,
расположенное слева от нее.
- Неправильное? Почему тебе кажется, что оно неправильное? -
нахмурился Амариль.
- А потому что оно... некрасивое. Я бы его как-нибудь переделала.
Амариль нервно откашлялся.
- Ну-ка, дай-ка я его увеличу... - сказал он, и уравнение
приблизилось. Юго, прищурившись, принялся разгадывать его.
- Спасибо тебе большое, дядя Юго, - сказала Ванда, - за эти красивые
огоньки. Может быть, я когда-нибудь пойму, что они значат.
- Вот и хорошо. Надеюсь, ты немножко развеселилась?
- Чуть-чуть, спасибо, - пробормотала Ванда, и слегка улыбнувшись,
вышла из кабинета.
Амариль был уязвлен в самое сердце. Он терпеть не мог, когда кто-либо
высказывал критические замечания в адрес Главного Радианта - тем более
двенадцатилетняя девочка... ничего в нем не смыслившая.
Он и помыслить не мог, что с этого мгновения началась революция в
психоистории.
4
Ближе к вечеру Амариль зашел в кабинет Гэри Селдона. Это и само по
себе было крайне необычно, поскольку Юго практически никогда не покидал
своего кабинета - даже для того, чтобы поговорить с коллегами, работавшими
у него за стеной.
- Гэри, - хмуро и обескураженно проговорил Амариль. - Случилось нечто
странное. Странное, просто невероятное.
Селдон с грустью смотрел на Амариля. Тому было всего пятьдесят три,
но выглядел он намного старше - сутулый, изможденный. Когда Гэри напирал,
Юго неохотно отправлялся на медицинское обследование, и все врачи в один
голос советовали ему на время оставить работу (кое-кто советовал вообще
уйти на пенсию) и _о_т_д_о_х_н_у_т_ь_. "Только так, - говорили доктора, -
он мог бы поправить здоровье. А не то..." Селдон слушал и обреченно качал
головой. "Стоит отнять у него его работу, и он умрет еще скорее - умрет
несчастным. Нет выбора".
Тут Селдон понял, что находился в забытьи и не расслышал о чем ему
поведал Юго.
- Прости, Юго, - пробормотал он. - Я отвлекся. Повтори, пожалуйста.
- Я сказал, что случилось нечто из ряда вон выходящее.
- Что же, Юго?
- Дело в Ванде. Она заходила ко мне... знаешь, она, очень грустная.
- Почему?
- Наверное, из-за второго ребенка.
- Ах да... - виновато нахмурился Селдон.
- То есть она так и сказала, и плакала, уткнувшись мне в плечо.
Признаться, Гэри, я и сам расплакался. А потом решил ее утешить и
развеселить. В общем, решил показать ей Главный Радиант.
Тут Амариль несколько растерялся - похоже было, он пытается подобрать
слова, чтобы рассказать, что же случилось потом.
- Ну, Юго? И что дальше?
- Ну... она смотрела на разноцветные огоньки, и я увеличил один
участок, а именно - 42Р254. Помнишь?
- Нет, Юго, - смущенно улыбнулся Селдон. - У меня не такая память на
уравнения, как у тебя.
- А надо было бы запомнить, - покачал головой Амариль. - Как же можно
работать, если... ну да ладно, не сердись. Хочу обрадовать тебя: Ванда
указала на один участок и сказала, что он неправильный. По ее мнению,
он... некрасив.
- Чему радоваться-то? Вкусы у нас у всех разные.
- Не спорю, но я потом, после ее ухода, долго думал... Гэри, с этим
кусочком действительно не все в порядке. Программирование было с
погрешностями, и именно тот кусочек, который не понравился Ванде, оказался
неправильным. И скажу тебе честно, он-таки некрасивый.
Селдон выпрямился и нахмурил брови.
- Погоди, Юго, я хочу понять. Она ткнула куда-то пальцем, сказала,
что это некрасиво и оказалась _п_р_а_в_а_.
- Да. Именно ткнула пальцем, но не просто _к_у_д_а_-_т_о_. Она очень
точно показала место.
- Но это просто невероятно.
- Но это произошло. Я же своими глазами видел.
- Я не говорю, что этого не было. Я говорю, что это просто какое-то
удивительное совпадение.
- Да? А как ты думаешь, ты, со своим знанием психоистории, со своим
многолетним опытом, мог бы бросить небрежный взгляд на новую систему
уравнений и тут же объявить, что часть системы неверна?
Селдон пожал плечами.
