Доктор Энделецки - седая, но с моложавым лицом, встретила их у дверей
своего кабинета и посмотрела на девочку, глядевшую на нее с любопытством,
но без страха. Обращаясь к взрослым, врач с улыбкой спросила:
- Мама, папа и дедушка, верно?
- Совершенно верно, - ответил Селдон.
Рейч выглядел подавленно, а у Манеллы покраснели и распухли веки, и
вид был невыспавшийся и усталый.
- Ванда, - обратилась доктор к девочке, - тебя, кажется, так зовут?
- Да, мэм, - бойко кивнула Ванда.
- Ванда, я расскажу тебе, в чем заключается обследование. Скажи, ты
правша?
- Да, мэм.
- Ну вот, значит, я на твоей левой руке сделаю кляксу - капну туда
обезболивающее лекарство. Покажется, словно холодный ветерок подул. Вот и
все. А потом я сниму с твоей руки кусочек кожи - совсем маленький. Тебе не
будет больно, и кровь не потечет, и даже царапинки потом не останется. В
конце я смажу это место дезинфицирующим средством. На все уйдет несколько
минут. Ну как, не страшно?
- Ни капельки! - мотнула головой Ванда и протянула руку.
Когда процедура была закончена, доктор Энделецки сказала:
- Теперь я помещу материал под микроскоп, выберу клетку и запущу
компьютеризированный генный анализатор. Он все исследует до последнего
нуклеотида, но их там миллиарды. Так что на работу почти весь день уйдет.
Нет, конечно, все автоматизировано, но я все равно буду сидеть рядок и
следить за приборами. А вот вам это совершенно ни к чему.
Как только геном будет подготовлен, начнется самая длинная часть
исследования. Если вы хотите, чтобы работа была проделана до конца,
потребуется несколько недель. Именно поэтому процедура столь дорогостояща.
Работа трудная и потребует много времени. Как только результаты будут у
меня в руках, я вам сообщу.
Она отвернулась, словно дала понять, что посетители свободны, села и
склонилась над сверкающим прибором, стоявшим перед ней на столе.
Селдон, немного помявшись, спросил:
- Не могли бы вы сразу сообщить мне, если обнаружите что-то не совсем
обычное? То есть, если вы что-то найдете сразу, не ждите окончания
исследования и меня не заставляйте ждать.
- Шансы обнаружить что-либо в первые часы совсем невелики, но обещаю
вам, профессор Селдон, я с вами сразу свяжусь, если что.
Манелла взяла Ванду за руку и гордо вышла из кабинета. За ними следом
поковылял Рейч. Селдон склонился к врачу и сказал:
- Это намного важнее, чем вы думаете, доктор Энделецки.
Доктор Энделецки кивнула.
- Какова бы ни была причина, я сделаю все, что смогу, профессор.
Селдон сжал губы, попрощался и вышел. Он был расстроен. С чего он
взял, что через пять минут он будет знать ответ на мучивший его вопрос, он
и сам не понимал. А теперь нужно было ждать несколько недель, а каков
будет ответ - неизвестно.
Селдон скрипнул зубами. Будет ли его задуманное детище - Второе
Основание - когда-нибудь создано или так и останется недостижимым миражом?
7
Нервно улыбаясь. Гэри Селдон вошел в кабинет доктора Энделецки.
- Вы же сказали - пару недель. А уже целый месяц прошел, доктор.
Доктор Энделецки кивнула.
- Простите, профессор Селдон, но вы же хотели, чтобы все было сделано
досконально, и я именно этим занималась все это время.
- Ну, - взволнованно спросил Селдон, - что же вы обнаружили?
- Около ста дефективных генов.
- Что?! Дефективных генов? Вы шутите, доктор Энделецки?
- Я говорю совершенно серьезно. Что тут удивительного? Геномов, в
которых не было бы как минимум сотни дефективных генов, просто не
существует, а как правило, их гораздо больше. Сказать честно, все не так
страшно, как звучит.
- Да, конечно, я же не специалист.
Доктор Энделецки вздохнула, поерзала на стуле.
- Вы ничего не знаете о генетике, профессор?
- Нет, не знаю. Человек не может знать все.
- Вы правы. Я, например, ничего не знаю об этой вашей... как же она
называется? Ах да, о вашей психоистории. - Доктор Энделецки пожала плечами
и продолжала: - Если бы вы взялись объяснять мне суть вашей науки, вам
пришлось бы начать с азов, но даже в этом случае я бы вряд ли поняла вас.
Ну так вот, что касается генетики...
- Да?
- Дефективный ген, как правило, ничего не значит. Существуют
дефективные гены - настолько дефективные, настолько патологичные, что
вызывают серьезные заболевания. Но это - большая редкость. Большинство
дефективных генов просто-напросто работают плоховато, вроде разболтавшихся
колес. Машина все равно едет - дрожит, правда, немного, но едет.
- Именно так обстоит дело с Вандой?
- Да. Более или менее. В конце концов, если бы все гены были в
идеальном состоянии, мы все были бы как две капли воды похожи друг на
друга и вели бы себя совершенно одинаково. Именно различия в генах делают
людей разными.
- Но не ухудшается ли положение с возрастем?
- Да. С возрастом все мы чувствуем себя хуже. Я заметила, вы вошли,
прихрамывая. Что с вами?
- Ревматизм... - смущенно пробормотал Селдон.
- Вы всю жизнь, им страдаете?
- Нет, конечно.
- Ну так вот: кое-какие из ваших генов сильно разболтались с
возрастом, и теперь вы хромаете.
- А что случится с Вандой, когда она повзрослеет?
- Не знаю. Я не умею предсказывать будущее, профессор. Похоже, это
как раз ваша специальность. Но если бы я решила угадать, я бы сказала, что
с Вандой ничего необыкновенного не случится, то есть ничего, кроме того,
что она в свое время состарится.
- Вы уверены? - спросил Селдон.
- Вам придется поверить мне на слово. Вы хотели узнать о том, каков
геном Ванды, и сильно рисковали - вы могли бы узнать вещи, о которых лучше
не знать. Но я говорю вам, что, по моему мнению, ничего ужасного ей не
грозит.
- Но эта, как вы говорите... разболтанные гены - их никак нельзя
укрепить, зафиксировать?
- Нет. Во-первых, это было бы слишком дорого. Во-вторых, нет
уверенности, что они сохранят зафиксированное состояние. И потом... люди
против этого.
- Но почему?
- Потому что они вообще против науки. Вам это должно быть известно
лучше, чем кому-либо, профессор. Боюсь, что после смерти Клеона -
о_с_о_б_е_н_н_о_ после его смерти - ситуация стала такова, что все больше
людей ударяется в мистицизм. Люди не верят в возможность медицинской
фиксации генов. Они предпочитают лечиться у шарлатанов - наложением рук,
заклинанием и тому подобными методами. Честно вам скажу, мне нелегко
работать. Субсидии мизерные.
Селдон кивнул в знак согласия.
- Конечно, я вас очень хорошо понимаю. И психоистория объясняет
причины такого положения, но, честно говоря, я не думал, что ситуация
ухудшится столь быстро. Я слишком сильно был погружен в свою работу и не
замечал, что творится вокруг. Вот уже тридцать лет, - сказал Селдон,
глубоко вздохнув, - я смотрю, как медленно, но верно распадается
Галактическая Империя, а теперь, когда она близка к, параличу, я не вижу,
как это вовремя предотвратить.
- Неужели вы пытаетесь это сделать? - изумленно вздернула брови
доктор Энделецки.
- Да, пытаюсь.
- Желаю удачи... Насчет вашего ревматизма... Знаете, пятьдесят лет
назад его можно было бы вылечить, а теперь, увы, это невозможно.
- Но почему?
- Аппаратуры, которая применялась для лечения, больше нет.
Специалисты, занимавшиеся лечением этого заболевания, занимаются другими
вещами. Медицина в упадке.
- Как и все остальное... - пробормотал Селдон. - Но давайте вернемся
к Ванде. Понимаете, она кажется мне совершенно необычной девочкой, и ее
мозг представляется мне непохожим на мозг других людей. Скажите, что
говорят вам ее гены о ее мозге?
Доктор Энделецки откинулась на спинку стула.
- Профессор Селдон, известно ли вам, какое число генов принимает
участие в обеспечении функции мозга?
- Нет.
- Тогда я напомню вам, что функция мозга - самый сложный аспект в
функционировании всего организма человека. На самом деле, во всей
Вселенной нет ничего более сложного, чем мозг человека. Следовательно, вы
не должны удивляться, если я скажу вам, что в работе мозга принимают
участие тысячи генов.
- Тысячи?
- Вот именно. Рассмотреть их все и обнаружить что-либо необычное
попросту невозможно. Насчет Банды я вам верю на слово. Пусть она необычная
девочка с необычным мозгом, но ее гены мне об этом не говорят ни слова,
кроме того, конечно, что мозг у нее в порядке.
- Скажите, вы могли бы найти других людей, чьи гены, обеспечивающие
мыслительную функцию мозга, были бы такие же, как у Ванды?
- Сильно сомневаюсь. Даже если бы нашелся мозг, напоминающий мозг
Ванды, различия в генах были бы колоссальны. Искать подобия - бесполезный
труд. Но скажите, профессор, из-за чего вы думаете, что у Ванды такой
необычный мозг?
- Простите, - покачал головой Селдон. - Но этого я вам сказать не
могу.
- Что ж, в таком случае, я вам точно ничем помочь не сумею. Но как вы
обнаружили что-то необычное в мозге девочки? Ну, это самое, о чем не
можете сказать?
- Случай... - пробормотал Селдон. - Чистейшей воды случай.
- Ну, тогда и людей с мозгом, таким же, как у Ванды, вы найдете
случайно. Ничего не поделаешь.
Наступила пауза. Наконец Селдон спросил:
- Больше вы мне ничего не скажете?
- Боюсь, ничего. Кроме того, что пришлю вам счет.
Селдон с трудом поднялся на ноги. Ревматизм разыгрался не на шутку.
- Хорошо. Спасибо вам, доктор. Присылайте счет, я оплачу.
Уходя из кабинета доктора Энделецки, Селдон думал о том, что же
делать дальше.
8
Как любой из ученых, Селдон беспрепятственно пользовался
Галактической Библиотекой. Большей частью он связывался с банком данных
Библиотеки по системе компьютерного абонирования, но иногда наведывался
туда лично - скорее, для того чтобы уйти из-под гнета Психоисторического
Проекта, чем для чего-либо другого. В последние два года, с тех пор как он
решил начать поиски людей, подобных Ванде, он даже снял небольшую квартиру
в ближайшем секторе, откуда до Библиотеки было рукой подать, и не было
нужды всякий раз после многотрудного дня возвращаться в Стрилинг.
Однако теперь задуманный им план требовал внесения кое-каких
изменений, и Селдон хотел повидаться с Ласом Зеновым.
Договориться о личной беседе с Главным Библиотекарем оказалось не
так-то просто. Он высоко ценил свое положение и время, и частенько
поговаривали, что даже когда с Главным Библиотекарем нужно было повидаться
Императору, то он самолично являлся в Библиотеку и ждал, когда тот его
примет.
У Селдона тем не менее особых трудностей не возникло.
- Какая честь, господин премьер-министр, - сказал он, приветствуя
Селдона.
Селдон улыбнулся.
- Вы наверняка знаете, что этот пост я покинул шестнадцать лет назад.
- Но титул по-прежнему остается вашим. И потом, сэр, именно вы
избавили нас от жестокой власти хунты. А хунта несколько раз порывалась
нарушить священный закон неприкосновенности Библиотеки.
"Ага, - подумал Селдон, - так вот почему он с такой готовностью
согласился принять меня".
- Это всего лишь разговоры, - сказал он вслух.
- Ну а теперь скажите, - Зенов таки не удержался и взглянул на часы,
- что привело вас ко мне и чем я могу быть вам полезен?
- Главный Библиотекарь, - начал Селдон, - дело у меня к вам
необычное. Мне нужно больше места в Библиотеке. Я хотел бы, чтобы вы
разрешили разместить здесь кое-кого из моих сотрудников, для того, чтобы
