- В богов.
- И слова такого не слыхал никогда. Что это такое?
- Да нет такого слова в галактическом языке. Сверхъестественные силы.
Так веришь или нет?
- Сверхъестественные силы? Так бы и сказал. Нет, я в такое не верю.
По определению, сверхъестественное - это нечто такое, что существует
независимо от законов природы, а независимо от законов природы не
существует ничего. Ты что, в мистику ударился?
Вопрос был задан шутливым тоном, однако взгляд Андорина выразил
серьезнейшую озабоченность.
Намарти пронзил его огненным взглядом. О, этот взгляд кого хочешь мог
пронзить - так он был жгуч и ослепителен.
- Не валяй дурака. Просто я читал об этом. Триллионы людей верят в
сверхъестественное.
- Знаю, - кивнул Андорин. - Испокон веков.
- Вот именно. С доисторических времен. Само слово "боги" -
неизвестного происхождения. Очевидно, сам язык, в котором оно
употреблялось, не сохранился. Скорее всего, от него одно только это слово
и осталось... А известно ли тебе, как много существует различных верований
во всевозможных богов?
- Полагаю, что оно более или менее соответствует числу всевозможных
тупиц среди жителей Галактики.
Намарти пропустил это замечание мимо ушей и продолжал:
- Кое-кто считает, что это слово родилось тогда, когда все
человечество проживало на одной-единственной планете.
- Опять мифология. Такая же несусветная чушь, как сверхъестественные
силы. Никакого единственного мира - прародины человечества - не
существовало никогда.
- Он должен был существовать, Андорин, - нервно возразил Намарти. -
Люди не могли произойти на разных планетах и дать один-единственный вид.
- Пускай так, но все равно в определенном смысле слова такого мира не
существует. Известно, где он находится? Нет, неизвестно. Известно, как
называется? Нет, неизвестно. Значит, и говорить не о чем. Значит, его и
нет вовсе.
- Считается, что эти боги, - продолжал гнуть свое Намарти, - защищают
человечество и заботятся о его безопасности, по крайней мере, о
безопасности тех людей, которые в них верят. И в те времена, когда
существовал один-единственный мир, одна-единственная планета, где жили
люди, вполне естественно, что боги оберегали людей - ведь их было так
мало. О таком мире они должны были заботиться примерно как старшие братья
или как родители.
- Как это мило с их стороны! А вот посмотрел бы я на них, возьмись
они опекать всю Галактику, всю Империю.
- А может, им, и правда, такое под силу? Что, если они вечные?
- А что, если солнце замерзнет? Что толку от всех этих "если бы" да
"кабы"?
- Я размышляю. Я думаю, между прочим. Неужели ты никогда не
позволяешь своему уму никаких вольностей? Или ты все время держишь его на
поводке?
- Думаю, самое безопасное - держать его на поводке. И что же говорит
вам, руководитель, ваш гуляющий без поводка ум?
Намарти сердито зыркнул на Андорина, но лицо того было непроницаемо -
ни тени насмешки.
- Он говорит мне, - зловеще ухмыльнулся Намарти, - о том, что если
боги существуют, то они на нашей стороне.
- Если так, просто здорово. Но где доказательства?
- Доказательства? Ладно, пусть не боги, пусть просто совпадение,
удачное стечение обстоятельств - называй, как хочешь. Но _о_ч_е_н_ь
удачное.
Намарти неожиданно зевнул и уселся на стул. Похоже было, он здорово
устал.
"Вот и славно, - подумал Андорин. - Наконец утихомирился. Может,
теперь заговорит нормально".
- Относительно аварий в коммуникациях... - начал Намарти, но Андорин
прервал его.
- Знаешь, руководитель, а Каспалов не слишком ошибался. Чем дольше мы
будем усердствовать, тем выше вероятность, что имперская безопасность
разберется, кто за этим стоит. В конце концов мы на собственной мине, так
сказать, подорвемся.
- Не подорвались же пока. Пока подрывается имперская безопасность.
Недовольство на Тренторе уже просто-таки в воздухе повисло. Оно стало
осязаемо, - ухмыльнулся Намарти, поднял руки и несколько раз сжал и разжал
пальцы. - Вот оно, я его чувствую. И мы уже очень близки кнели. Мы готовы
к следующему шагу.
Андорин безотрадно улыбнулся.
- О подробностях не спрашиваю, руководитель. Каспалов имел глупость
полюбопытствовать и погубил себя. Я не Каспалов.
- Вот как раз потому, что ты не Каспалов, тебе я и могу все
рассказать. А еще потому, что теперь я знаю кое-что такое, чего не знал
тогда.
- Позволю себе предположить, что ты собираешься затеять смуту на
дворцовой территории, - осторожно проговорил Андорин.
Намарти гордо задрал голову.
- Вот именно. Что же еще? Проблема, однако, состоит в том, как
осуществить успешное проникновение на дворцовую территорию. У меня там
есть источники информации, но это всего-навсего шпионы. А мне нужно, чтобы
там оказались деятельные, решительные люди.
- Нелегко внедрить таких вот деятельных и решительных в самый
охраняемый из охраняемых районов Трентора.
- Конечно, нелегко. Знаешь, сколько времени я голову ломал над этим?
И сейчас бы ломал, но... нам на помощь подоспели боги.
Андорин проговорил как можно более сдержанно:
- Я что-то не склонен нынче к метафизическому диспуту. Скажи, что
случилось, только, пожалуйста, если можно, без богов.
- Я получил известие, - сказал Намарти заговорщицким шепотом, - о
том, что Его Величество, наш милосерднейший и возлюбленнейший монарх
Клеон_I, решил назначить нового главного садовника. Первая свободная
вакансия за четверть века.
- Ну и что из этого?
- Не догадываешься?
Андорин задумался, покачал головой.
- Видно, твои боги меня не жалуют. Нет, не догадываюсь.
- Когда новый человек назначается на должность главного садовника,
Андорин, ситуация такова, как если бы к власти пришел любой новый
руководитель - премьер-министр, а то и сам Император. Новый главный
садовник, безусловно, захочет поменять весь штат сотрудников. Отправит на
пенсию всех, кого сочтет никому не нужным балластом, и наберет новых,
молодых садовников. А их там много нужно - несколько сотен.
- Очень может быть.
- Не "может быть", а точно. Прежний главный садовник именно такую
прополку учинил в свое время, и его предшественник, и предшественник его
предшественника, и так далее. Набирать будут сотни садовников из Внешних
Миров.
- С какой стати - из Внешних?
- А ты мозгами пораскинь - если они у тебя, конечно, есть, Андорин.
Что понимают в садоводстве тренторианцы, всю жизнь прожившие под куполами,
не видевшие ничего, кроме комнатных цветочков, зоопарков да стерильных
посадок пшеницы и садовых деревьев? Что они знают о природе?
- А-а-а! Вот теперь понял.
- Значит, желающие хлынут бурным потоком на дворцовую территорию.
Безусловно, их будут самым тщательным образом проверять, но не так
скрупулезно, как если бы они были тренторианцами. А это позволит нам
подсунуть в толпу жаждущих стать садовниками кое-кого из своих людей с
подложными документами. Пусть кого-то отсеют, но некоторые попадут туда -
должны попасть. Пройдут туда наши люди, пройдут, несмотря на то, что режим
безопасности здорово ужесточен со времен неудачного покушения на жизнь
премьер-министра Селдона (имя Селдона Намарти по обыкновению проговорил
сквозь зубы). - Вот он наш шанс, наконец он у нас появился!
Тут уж у Андорина закружилась голова. Он словно угодил в бешено
вертящуюся воронку смерча.
- А знаешь, руководитель, похоже, что-то есть в твоих разговорах об
этих самых "богах"... Я как раз собирался кое-что рассказать тебе, и
только теперь понял, что это - из той же оперы.
Намарти подозрительно посмотрел на Андорина и вдруг с опаской
огляделся по сторонам, словно только сейчас забеспокоился о том, не могли
ли их подслушивать. Комната находилась в глубине старомодной резиденции и
была отлично экранирована. Подслушать их никто не мог, да и найти их было
непросто, не имея точного плана дома, и вдобавок все подходы к комнате
охранялись верными членами организации.
- Ты это о чем? - осторожно поинтересовался Намарти.
- Я нашел для тебя человека. Молодого дурачка. Симпатяга такой - тебе
он сразу понравится, вот увидишь. Физиономия придурковатая, глаза
нараспашку, жил в Доле, горой за равенство и братство, Джоранум для него -
самая большая любовь после далийского "кокоженого". Словом, я уверен, что
ради нашего дела он будет готов на все.
- Нашего дела? - небрежно переспросил Намарти. Пока Андорин его явно
не убедил. - Он что, из наших?
- На самом деле он из никаких. В голове у него жуткая каша, но он
хорошо помнит, что Джоранум призывал к равенству секторов.
- Да, была у него такая приманка на крючке, это точно.
- Она и у нас есть, но только этот балбес _в_е_р_и_т_ в нее. Только и
говорит, что о равенстве и представительстве народа в правительстве. Даже
демократию упомянул.
Намарти фыркнул.
- За двадцать тысяч лет не было случая, чтобы демократия долго
протянула.
- Это точно, но нам-то какое дело? Главное, что этот придурок просто
одержим, и я тебе точно говорю, руководитель: я его как увидел, сразу
понял: вот оно, наше орудие, только я все гадал потом, к чему бы его
приспособить, к какому делу. А теперь все ясно: его надо заслать на
дворцовую территорию в качестве садовника.
- Это как же? Он что-нибудь смыслит в садоводстве?
- Думаю, ни черта не смыслит. Если он и работал, то только на самой
неквалифицированной работе. Сейчас он работает водителем тягача, но раз
такое дело, надо быстренько обучить его кое-чему из садоводства. Да если
он сумеет хотя бы садовые ножницы держать, как полагается, думаю, мы
сумеем устроить его помощником садовника. А что нам еще нужно?
- Нам нужен некто, кто мог бы в нужный момент оказаться поблизости от
того, кого мы хотим убрать, кто бы при этом не вызвал подозрений.
- А я тебе еще раз повторяю: этот малый - воплощенная честная
тупость. Такого невозможно заподозрить в чем-либо дурном.
- И он сделает то, что мы ему велим?
- Как пить дать.
- А как ты с ним познакомился?
- Не я. Сначала его Манелла подцепила.
- Кто-кто?
- Манелла. Манелла Дюбанкуа.
- А, эта твоя деваха, - и Намарти поморщился. - Подруга, так сказать.
- Она многих чья подруга, - сдержавшись, отпарировал Андорин. -
Именно потому она так полезна. В людях разбирается превосходно, с первого
взгляда понимает, кто что за птица. С этим малым она заговорила потому,
что он ли понравился, а Манелле мало кто нравится чуть выше пояса. Так что
сам понимаешь, что-то в нем есть, в этом парне, необычное и
привлекательное. В общем, она поболтала с ним, - зовут его, кстати,
Планше, - а потом подошла ко мне и сказала: "Это то, что тебе нужно,
Глеб". А Манелла не ошибается.
- Ну, - с прищуром спросил Намарти, - и как ты думаешь, Андорин,
какую же службу сослужит нам это твое восхитительное орудие, если удастся
забросить его на дворцовую территорию?
Андорин развел руками.
- Как что? Если все пойдет как надо, он сделает то, что нам нужно, -
покончит с нашим дорогим Императором Клеоном I.
Лицо Намарти исказила гримаса ярости.
- Что?! Да ты с ума сошел! Зачем это нам нужно убивать Клеона? Он -
наша опора в правительстве. Он - то прикрытие, под сенью которого мы
сможем править. Он - наш мандат законности. Где твои мозги? Он нужен нам,
как марионетка. Он нам не будет мешать, а наша позиция из-за его
