словно магнитом. Сидел и слушал Цая. Тот говорил все верно. В недрах
проклятой Гиргеи нашли себе приют многие: и довзрывники, если это не
галлюцинации, и Синдикат, и чужие... планета освоенная, прочно занятая
каторгами, рудниками, на нее доступ закрыт, никто не полезет
ковыряться в ее нутре, ядро остывшее, сверхтвердое, удобные
ходы-выходы, какие-то связи и инфраструктуры еще с прежних времен,
стародавних, исчисляющихся миллионолетиями. Так где же еще создавать
перевалочные базы?! Где ставить статоры и гиперторроиды?! Сам Бог
велел на Гиргее! Или сам дьявол! Значит, эти устроители баз и
перебросчиков имеют свободный доступ на Гиргею? Они не боятся системы
заслонов, силовых полей и кодированных гипносетей на орбите? Или для
них эдаких мелочей просто не существует? Слишком много вопросов.
- Мы никогда не разберемся в этом болоте! - сказал Иван Цаю.
- У Синдиката есть свои интересы в Осевом, - неожиданно выпалил
карлик. - Понимаешь?
- Нет.
- Я сюда попал только потому, что Осевое нужно Синдикату! Я щуп
этой гнусной мафии! - Цай ван Дау вскочил на свои кривые,
изуродованные ножки и заорал во всю мочь: - Я не боюсь их! Пусть все
слышат! Пусть все видят! Не-бо-юсь!!!
Иван догадался в чем дело, ему не надо было разжевывать мелочей.
Они оба здорово влипли.
- Хватит кричать, - сказал он, - там нас Кеша ждет.
- Кеша? - ошалело переспросил Цай ван Дау.
- Угу.
Цай сразу успокоился. Если кто-то и где-то их может ждать, значит,
еще не все потеряно. Вот только шли они в Осевое через разные дверцы,
так где ж гарантия, что выберутся через одну?
- Знаешь, когда я понял, что Осевое не мираж? - спросил Иван у
карлика Цая. И не дождавшись ответа, заявил: - Когда увидел, что ты не
признак! Если в каком-то измерении или пространстве оказались двое и
оба ощущают в нем присутствие другого, значит, это реальное
пространство.
- Ну и что? - удивился карлик.
- Для меня это был очень важный вопрос. Теперь вопроса нет, -
пояснил Иван.
- Для меня вопрос - как отсюда выбраться, - карлик усмехнулся.
Усмешка на изуродованном, разодранном лице промелькнула жуткой
гримасой.
После ухода Ивана ветеран аранайской войны и каторжник-рецидивист
Иннокентий Булыгин не долго предавался унынию. Сказано было ждать,
значит, надо ждать. Теперь он верил, что вертухаи не припрыгают, не
прискачут и не приползут. Потому как нет здесь никаких вертухаев -
база брошенная, работает по привычке, в авторежиме. Ну и хрен с ней,
пускай работает.
Он в несколько приемов овладел живоходом - поползал по стенам и
потолку зала, полетал над огромным гудящим бубликом, который все звали
слишком уж торжественно и научно, гиперторроидом. Вернулся на прежнее
место. И заснул.
Кеша был немолод, к тому же он страшно устал и от жизни, и от
войн, и от каторги. Последние события - побег, тряска, пытки взбодрили
его. Но сколько же можно без сна? Он провалился в глубочайший
полусон-полуобморок.
Сколько он спал, не знал никто кроме помалкивающего бортового
"мозга" живохода. Перед самым пробуждением, как это и бывает часто,
Кеше приснилось нечто странное.
Ему приснилось, что он проснулся. Проснулся в удобном, обтекающем
тело кресле. Откинутая на большое и мягкое изголовье голова была
Легка, невесома. Невесомым казалось и тело. Он славно отдохнул! Кеща
уставился вперед - прямо на пульт живохода. Больше смотреть было не на
что, обзор он вырубил перед тем, как заснуть. Он не узнал пульта. И
зажмурил глаза. Потом снова открыл их. Рабочий пульт боевой десантной
капсулы невозможно спутать с любым из других пультов. Кеша чуть не
вывалился из кресла.
- Полный обзор! - закричал он, цепенея от догадки.
И догадка подтвердилась.
Он висел посреди черного, усеянного звездами неба, висел в
страшной космической пропасти, в которую падало все на свете и никак
не могло упасть - падение было бесконечным. Он вырвался с Гиргеи?!
Когда?! Как?! И где живоход?
- Где мы?! - закричал он снова. - Координаты?!
Мозг капсулы выдал на прозрачном невидимом табло перед ним два
ряда мигающих цифр и для понятности одно коротенькое предложение:
"нестабильная орбита 1089 - Гиргея". Это означало: до поверхности
планеты ровно одна тысяча восемьдесят девять километров, но расстояние
меняется каждую секунду, вместе с направлением и скоростью капсулы. С
огромным трудом их можно засечь.
Но сбить капсулу, уничтожить ее практически невозможно.
По Кешиной небритой щеке поползла предательская слеза.
Свобода!!! Он столько лет мечтал о свободе. И там, на чертовой
Аранайе, и здесь, на трижды проклятой гиргейской подводной каторге. И
вот она, дорогуша! Он свободен! Он может сигануть сейчас на капсуле
куда душе пожелается.
Боевая капсула! Это предел мечтаний! Это сказка, фантастика! Его
ждут девочки на Гавайях, как они его ждут! Он не обманет их ожиданий!
Он сию же минуту рванет к ним!
Жаль, что у него нет на борту термосаллиевой бомбы в полмиллиарда
мегатон, он с огромным удовольствием хлопнул бы напоследок дверью -
разнес бы в клочья эту поганую планетенку со всеми ее вертухаями и ...
Кеша приуныл, - каторжанами. Нет, хотя среди них и было много всякой
сволочи, он не желал им ни погибели, ни зла. Сразу вспомнился Иван.
Потом коротышка Цай. Нет, девочкам придется обождать немного.
- Эй ты, умник! - рявкнул он, обращаясь к бортовому большому
мозгу. - А ну слушай меня. Боевые коды...
Закрыв глаза, он по памяти отбарабанил все ряды цифр, которые
выдал ему Иван, там, в хрустальной клетке. Хе-хе, они отпустили его!
Здорово он провел этих лохов! Ай, здорово, будет чего порассказать на
старости внучатам. Хотя какие у него внучата - пули да гранаты! Кеша
сокрушенно вздохнул. На невидимом экране загорелся зеленый нолик,
кругленькое колечко. Это хорошо, большой мозг признал его и готов
выполнять все команды без исключения. Ну, Иван, спасибо!
Кеша разогнал капсулу, поймал в радарную сеть сразу четыре
охранных спутника: два сверху, один снизу и один слева. Все они были
далеко-далеко, и не видели капсулы. Но она их видела.
- Малый огонь, - вяло скомандовал Кеша и вырубил полную
прозрачность. Теперь он хотел видеть, что произойдет с "шакалами" на
экране, при большом приближении. Ничего душещипательного не произошло
- четыре поблескивающие шарика, ощитиненные радарами и боевыми
ракетами, почти одновременно будто лопнули, разлетелись осколочками,
ни одна из блокированных боеголовок не разорвалась. Кеша зевнул.
Работает! Ну и хорошо. Ей и придется поработать немного. Через сколько
он там пообещал барьеров пройти - через три или четыре? Да будь их
хоть пять! Он перепрыгнет через них, только пыль стоять будет!
Неужели его еще не засекли? Должны засечь вот-вот. Ну что же,
пора. Пришло время вспомнить, как он ходил в десант, как он бросался
вниз головой на дьявольские, кипящие смертным варевом планеты. Вперед!
- Большая воронка. Левое горло. Кратер А2147, - затараторил он с
нервическим придыханием, - траектория 14-08-422-11. Полный вперед!
Полный! Антигравы до отказа давай! Пошла, родимая!
Капсулу не надо было учить, это ее большой бортовой мозг мог бы
поучить многих. Но Кеша орал во всю глотку, ему доставляло огромное
удовольствие все это, он шел в атаку с криком, с ором, с боевыми
кличами, будто пытался устрашить незримого противника.
Тело превратилось в свинцовую болванку. Ветеран не боялся
перегрузок. На полном ходу мало кто врезался в планету, любителей
рисковать своей собственной шкурой почти не было - но когда уходили от
преследования, годилось все. Капсула черной молнией пробуравила
пакостную атмосферу Гиргеи, выжгла вглубь пятьсот метров воды под
собой, обратила их в ревущий пар, рвущийся к небесам. И не дав ему
вылететь из воронки, ушла в океан. Первые двенадцать миль капсула
опускалась под водой на крейсерской скорости. Дальше надо было
выбирать маршрут. Радар нащупал три большие подводные пещеры. Избрать
лучшую должен был бортовой мозг. Но Кеша уверенно повел корабль к
самой большой и глубоководной. Он был абсолютно уверен, что первый
этап лихой операции прошел на славу - зажравшиеся и ленивые вертухаи
остались с носом.
Им никогда не засечь капсулы. Никогда!
Черные, свинцовые воды Гиргеи! Безбрежный, безмерный океан! Что
для вас семидесятитысячетонный кораблик, погружающийся в вас -
песчинка, кроха, капелька, ничто! Исполинский, на три четверти водяной
шар - и спресованный в каплю ураган, сжатый в песчинку огонь целого
созвездия, сконцентрированные в малой крохе ум и воля цивилизации.
Боевая десантная капсула! Как правило их оставляли на орбите и шли на
штурм в десантном боте.
Но обстоятельства бывают разные. Иногда нужно рискнуть. Для Кеши
риск был не только его профессией, он был для него частью сложной и
неоднозначно воспринимаемой окружающими натуры. Непрост был Иннокентий
Булыгин. Может, поэтому и выжил он там, где простому смертному
надлежало трижды распрощаться с белым светом.
Про аранайскую войну на Земле почти никто не знал.
Это была тайная война. Добровольцев вербовали по всей Вселенной -
кого добром, деньгами и посулами, кого силой. Тридцать лет
продолжалась одна из жесточайших в истории Мироздания войн, тридцать
лет лилась кровь людская и нелюдская. Аранайя была одним из нелепейших
миров: в центре системы висела огромная звезда - Арана, голубой
гигант. В смутные, доисторические времена, сразу после рождения солнц,
она умудрилась каким-то образом урвать в сферу своего притяжения
двенадцать светил первой звездной величины, семь красных карликов,
одиннадцать желтых карликов и три псевдоквазара. Все они вращались по
сложнейшим орбитам вокруг гиганта, увлекая за собой в этом вращении
двести сорок шесть планет, три тысячи пятьсот крупных астероидов и не
менее сорока пяти тысяч боевых и гражданских спутников, станций,
космолабораторий. Все это называлось Аранайей. И обитало в ней полтора
миллиарда людей и восемнадцать с половиной миллиардов
аборигенов-гуманоидов. Бодяга началась с того, что аборигены
разделились на три лагеря и по каким-то своим, необъяснимым для людей
причинам объявили друг другу войну до полного истребления противника.
Иной войны у них и не могло быть, потому что три лагеря были тремя
крупными родами, состоящими из множества родов более мелких. Кровная
месть в каждом из родов была смыслом жизни и чуть ли не религией.
Именно поэтому аборигены никогда не воевали друг с другом - слишком
сильным было кровное "оружие устрашения", они разрешали все споры
мирно и полюбовно. Земная Федерация поступила как всегда мудро и
осмотрительно, она прислала своих наблюдателей в количестве
шестидесяти космодивизий.
Одновременно при каждом роде был создан Центр советников. Все три
центра набирали добровольцев независимо друг от друга, стремясь
обеспечить превосходство своим подопечным и тем самым положить конец
Кровавой бойне.
В аранайскую войну были вложены триллиарды, она сжирала уйму
энергии, предназначавшейся для иных целей, десятки тысяч наемников и
миллионы аборигенов гибли ежемесячно, в этой адской воронке сгорало до
четверти всех боезарядов Федерации в год ... и тем не менее, несмотря
на глобальные по своей мощи усилия войну никак не удавалось сдержать и
остановить. Злые языки поговаривали, что кое-кому на Земле и в
Федерации выгодна эта бойня - на Аранайе таких провокаторов и
