меня. Но ты не знаешь, как это сделать. И я не знаю.
- И потому ты хочешь, чтобы я остался в царстве теней в Осевом?! -
просипел Иван. - Да, ты этого хочешь?!
- Нет! Здесь страшно, Иван. Это не место для людей. Я бесконечно
измучилась здесь. Я хочу выбраться отсюда ... Тут были ваши, но они
ничего не могут, они заняты только своим.
- Кто это наши? И почему ты так говоришь?!
Иван перевернулся на спину, открыл глаза.
Страшный и мерзкий упырь-оборотень сидел перед ним на корточках,
прожигал ледяным русалочьим взглядом и поглаживал слизистой дрожащей
лапкой рукав комбинезона.
Терпеть. Все перетерпеть! Не подать виду! Не смотреть в глаза!
- Ваши - это те, кто пытается отгадать тайны Осевого измерения.
Семьдесят восемь из них остались тут, - продолжил упырь Светкиным
голосом. Скользкая, гадкая гадина - фантом, порожденный его же памятью
и материализованный Осевым измерением. - Больше сотни ушли через
Осевое...
- Куда?!
- Этому нет названия на земных языках, Иван. Они ушли сами, они
ощутили возможность стать большим, чем просто люди, они не захотели
оставаться среди смертных ... и они ушли!
- Секретный проект в Осевом?! - вскрикнул Иван.
- Я не знаю, как это у вас там называется. Просто они пришли с
Земли, они пришли с белого света к нам. Пришли не так, как приходил
ты. Но в этот раз и ты пришел не так. Дай мне руку.
Перед Иваном сидела его Света - Светик, лапушка, любимая, жена.
Никакой это не фантом, это она! Она и тогда была с ним. Это она сидела
у него на коленях, прижималась, просила не отпускать, забрать с собою.
Что же происходит?! С проклятущей планеты-каторги он прямиком попал в
Осевое?! Этого не может быть - потому что этого не может быть никогда!
- Я заберу тебя отсюда, - прошептал Иван, сам веря своим словам. -
Я заберу тебя!
Он обнял ее и прижал к себе. Он знал, что в любую минуту может
произойти превращение и в его объятиях окажется омерзительный
упырь-кровосос, мокрый, гадкий, зудящий, прилипчивый и очень опасный,
именно такие губят людей во сне, высасывая из них... не кровь, но
душу. Он не понимал в чем симбиоз двух совершенно разных существ. Но
так было в этом гнусном и подлом, жестоком и обманчивом Осевом
измерении.
- Расскажи мне все, что с тобой было после моей смерти, -
попросила вдруг она.
Иван вздрогнул.
- После твоей смерти?
- Да, ведь я погибла - погибла, по вашим понятиям. Что было
потом?!
Иван обнял ее еще крепче, уткнулся носом в русые волосы. Он те
хотел ничего рассказывать. Да и что он мог рассказать - сейчас все его
злоключения казались пустыми и ненужными, ведь он так ничего и не
добился, ведь пока еще ничего толком и не сделал для спасения
человечества, обреченного и уже погибающего. Ему нечего было
рассказывать. И потому он ответил:
- Ничего особенного, Светик. Ничего! Я долго тосковал без тебя. А
потом я смирился. Есть вещи, с которыми надо смиряться.
- Я слышала от ваших, что из Осевого есть выход.
- Ты разговаривала с ними?
- Нет. Я их слышала. Но они меня не могли слышать. Меня могут
слышать и видеть только те, кто знал и любил меня. Или не любил!
Иван оторвался от волос. Заглянул в большие, теплые глаза.
- Вот поэтому ты и есть призрак, ты появляешься лишь в моей
памяти. Тебя нет!
Она улыбнулась странно и невесело.
- Меня нет в вашем мире. Но здесь я есть. Ты же обнимаешь меня, ты
можешь поцеловать меня ...
Ивану вспомнился привкус крови на губах, острые клыки, впивающиеся
в рот, в язык, в шею и щеки. Упырь! Это было страшно. Он не хотел
повторения тех ужасов.
- Я сама уйду от тебя, если ты не веришь мне.
Иван гладил ее плечи, спину, пытался утешить ее, шептал что-то
нежное на ухо. А метрах в восьми от них сидел дрожащий унырь, глядел
на него алчными русалочьими глазами, потел, всхлипывал и мелко трясся.
Они всегда порознь! Всегда! Почему он внушил себе, что это она,
меняющая свое обличие?! Как он обманывался!
- Я поцелую тебя. Ты моя любимая!
Он припал к ее губам, теплым и нежным, живым губам.
И они не превратились в липкие губы вампира. Это была она, Светик,
любимая, самая дорогая на свете, единственная ... живая.
- Вот видишь, ты поверил мне, - шепнула она на ухо, когда их
поцелуй оборвался. - А теперь ты должен придумать, как забрать меня
отсюда, ты все знаешь, ты обязательно найдешь дверцу из этого мира
теней! Мне нужно уйти с тобой! Мне нужна эта дверь!!!
Иван невольно отпрянул. Дверь?! Авварон Зурр бан-Тург?!
Пристанище?! Система?! Им всем нужна дверь в его мир! И ей тоже?! Нет,
он слишком мнительный, слишком подозрительный, так нельзя! Они ищут
какую-то дверь? Но у Авварона уже был в руках Кристалл с кодом и
дешифровкой координат - записанный блок памяти, закрытый сектор? Он
потерял его. Но он знает - где. Или не знает?! Уже невозможно далее
терпеть эту путаницу, он все смешал в одну кучу, заподозрил ее, Свету!
Иван сжал ее виски ладонями и отодвинул от своего лица.
Лучше бы он этого не делал - прямо в глаза ему алчно и дико взирал
трясущийся, скользкий упырь.
- Не-е-ет!!! - закричал Иван во всю глотку.
Отпихнул от себя чудовище. Вскочил на ноги ... и, пробив пелену
белесого ползучего тумана, вырвался куда-то в непонятное, под две
ущербные луны в лиловых небесах.
Пристанище? Сонный мир? Нет! Он никогда не бывал здесь, так почему
же он оказался в этом мире?
Вдогонку неслось: "Не бросай меня! Не уходи! Я не могу здесь
оставаться, Иван, не уходи-и-и!" Он не слышал ничего. Он бежал, сломя
голову, не чуя ног под собой. Он знал, что потом будет проклинать себя
за слабость и трусость, но ничего не мог поделать - бежал, не разбирая
пути. Лишь высоченная желтая стена маячила впереди. Если это Осевое -
так почему здесь луны, которых он никогда не видел, почему желтые
стены в лиловых небесах? Эх, лучше бы он остался с Кешей! Живоход -
это единственное их спасение!
Туман под ногами рассеялся, обрывки его словно клочья ваты
цеплялись за сапоги, отставали. Иван бежал во всю прыть. И двигало им
в эти минуты нечто большее чем страх. Дверца? Канал?! Они поразному
называли проход из своих миров в мир земной. Но суть-то была ясна.
Доступ для всей этой нежити во Вселенную человека был закрыт,
заблокирован, закодирован, заговорен - они даже не знали, как к нему
подступиться. И он им невольно помогал. Он всегда нес добро, но по его
следам ползло зло. Он прокладывал путь этому злу, пусть не сам, пусть
по чьей-то недоброй воле - но ведь он, а не кто-то другой! Нет!
Слишком круто! Если бы он сидел и ничего не делал, было бы хуже,
неизмеримо хуже. И все же он виноват! И все же это Осевое измерение,
это не просто бунт его подсознания, выверты памяти. Это реально
существующая область Бытия. Нечего внушать себе, что все происходит в
воспаленном мытарствами мозгу!
С огромного пурпурного валуна на Ивана бросился шестиногий зверюга
с тремя рогами на носу и серповидным хвостом. Реакция сработала -
рукоять скользнула в ладонь, - заискрился алмазный меч - и хищник,
огласив окрестности истерическим рыком, рухнул в высокую алую траву.
Иван не мог остановиться. Он бежал. Будто за ним гнались. А в ушах
стонало и выло: "Не оставляй меня-я-я!" Нет, это все самое, настоящее,
оно есть. Недаром здесь ведут исследования ребята из закрытого
сектора. Исследования в Осевом! Почти никто о них и слыхом не
слыхивал. Загадка XXV-го века! Иван несся вперед, начиная осознавать,
что его гонит некая сила, что он не совсем цодвластен себе. Он это
понимал и раньше ... но забыл. Почему? Почему?! Он должен спасать
Свету, вытаскивать ее из адского измерения. А его несет куда-то.
Только бы самому выбраться отсюда. Он тогда прижмет этих парней из
закрытого сектора, он их возьмет за шкирку и потрясет хорошенечко, он
выколотит из них все секреты! И он вернется тогда! Он вытащит отсюда
Светку!
Пронзительный крик на миг остановил его. Но только на миг. Причал
кто-то знакомый. У желтой, уходящей в небеса стены кого-то убивали. От
крика закладывало уши.
Цай! Это вопил обезумевшим зверем карлик Цай ван Дау.
Раздумывать было некогда, Иван рванулся к стене. В три прыжка он
подскочил к огромному уродливому монстру, заросшему черной с проседью
щетиной, вскинул меч - хохочущая, скалящая зубы голова покатилась вниз
по склону алого холма.
Только тогда Иван увидел истерзанного, жалкого Цая.
- С этой тварью покончено! - сказал тихо.
Цай всхлипнул, вытер кровь со щеки и пробурчал:
- Эта тварь - мой родной папаша.
- Ну извини тогда, - опечалился Иван, - не знал.
- Спасибо тебе, - захрипел Цай, - ты меня спас. Он давно хотел
меня убить. Он преследовал меня повсюду. Правда, во снах и кошмарах. А
теперь вот добрался наяву. А ведь я думал, что он давно уже сдох.
Вид у Цая был отвратный, будто его грызла целая стая гиен и
шакалов, грызла не меньше суток. Но руки-ноги, голова были целы. У
Ивана давно глаз приметался: кто в яму глядит из раненных и увечных, а
кому еще жить да гулять.
Но откуда он взялся в Осевом?!
- Как ты попал на Умагангу? - спросил карлик.
- По-моему, ты немного ошибаешься, - ответил Иван, - это никакая
не Умаганга.
- Значит, я не могу узнать своей планеты? Значит, я совсем
трехнутый?! - занервничал Цай, заматывая раны на руке какими-то
обрывками.
Голова в овраге продолжала хохотать и скалиться. Зато
съеживающееся тело "папаши" было похоже на выброшенную волной медузу,
оно растекалось, превращалось в нечто бесформенное.
- У вас бывает так? - спросил Иван тихо, но твердо, кивая в
сторону головы.
- Нет, - ответил карлик, бледнея еще больше.
- Приглядись - все ли вокруг тебе знакомо? - настаивал Иван.
Цай ван Дау приподнял бельмастые веки, повернул голову.
- Я давно не был на Умаганге, очень много лет, здесь кое-что
изменилось, - сказал он. - Но не могла же луна Угага стать вдвое
меньше, верно? А стена?! - Он подполз к стене и ковырнул ее
металлическим ногтем, посыпалась крошка. - Это не агайский пенный
янтарь, а какая-то дрянь. Куда они подевали настоящую стену?! И трава
... она же ненастоящая! - У Цая словно заново открывались глаза.
Он ничего не мог понять. Он тер виски, озирался, бледнея смертной
бледностью, до зелени, до синевы.
- Здесь нет ничего настоящего, Цай, - сказал Иван. - Потому что
это не Умаганга. Это Осевое измерение.
- Неправда!
- Ты видел Малиновый Барьер?
- Да.
- Мы в Осевом измерении, Цай. Сюда редко попадают живые. Но мы с
тобой попали.
На минуту Цай погрузился в мрачные размышления, на него стало
страшно смотреть. Это был самый настоящий труп - труп маленького,
корявого, большеголового уродца; труп, скорчившийся, перекореженный,
жалкий. Наконец он шевельнулся, ожил.
- Наверное, ты прав, Иван. Это не Умаганга. - Помолчал. Завел
иное: - Вы с Кешей пробились на базу, так?
- Пробились.
- Ты нашел там...
- Там ничего не надо было искать. Гиперторроид торчал в центре
огромного зала, открыто.
Цай усмехнулся.
- Открыто - на глубине в сотни миль, в толщах гиргенита, в слоях,
которые никто и никогда не исследовал, потому что там гиблое,
ненужное, пустое место?! Это перевалочная база. Понял? Я давно
догадывался, что Гиргея не просто планета-каторга, не только ридориум
притягивает к ней словно мух всякую сволочь! Теперь я убедился в этом,
Иван.
Иван присел на траву. Он глядел на скалящуюся голову.
Он не хотел видеть это уродство, но оно приковывало его взгляд
