спальни в такое время.
Говоря это, Аркадия изо всех сил старалась или делала вид, что
старается подавить в себе сладострастие.
Лицо незнакомца омрачилось.
- Это дом доктора Дарелла? - пробормотал он.
- Я должна пред вами отчитываться?
- Простите! До свидания...
- Молодой человек, если вы спрыгнете, я подниму тревогу.
Аркадия издевалась: по ее просвещенному мнению, незнакомец был далеко
не молод - ему было все тридцать, а, может быть, и больше.
Молодой человек помолчал и строго спросил:
- Девочка, ты не хочешь, чтобы я оставался, и не хочешь, чтобы
уходил. Что же мне делать?
- Я полагаю, вы можете войти. Это действительно дом доктора Дарелла.
Я сниму экран.
Незнакомец оглянулся, осторожно просунул в окно руку и, когда ничего
не случилось, подтянулся и влез в комнату. Сердитыми шлепками отряхнул
одежду и поднял к Аркадии покрасневшее лицо.
- Ваша репутация не пострадает, если меня обнаружат здесь?
- Пострадает, но не так сильно, как ваша, потому что, услышав шаги за
дверью, я закричу и скажу, что вы вошли без моего разрешения.
- Как вы объясните то, что не сработала сигнализация?
- Да очень просто! Ее у нас нет!
Незнакомец обиделся.
- Обманщица! Сколько тебе лет, малышка?
- Не кажется ли вам, молодой человек, что вы задаете нетактичный
вопрос? Это первое. И второе: я не привыкла, чтобы меня называли малышкой.
- Понятно. Вы, наверное, бабушка Мула в гриме? Вы позволите мне уйти
прежде, чем организуете ленч-вечеринку в мою честь?
- Я не позволю вам уйти: вас ждет мой отец.
Незнакомец насторожился. Подняв бровь, он спросил:
- Ваш отец один?
- Да.
- К нему кто-нибудь приходил в последнее время?
- Какие-то торговцы и вы.
- В последние дни не происходило ничего необычного?
- Если не считать вашего визита...
- Забудьте обо мне, хорошо? Впрочем, нет, не забывайте. Скажите,
откуда вы знаете, что ваш отец ждет меня?
- О, это проще простого. На прошлой неделе он получил секретное
самоуничтожающееся послание в капсуле. Уже пустую капсулу бросил в атомный
дезинтегратор и дал Поли - это наша горничная - отпуск на месяц. Отпустил
ее к сестре в Терминус-Сити, а сегодня постелил себе в другой комнате. Я
поняла, что он ждет кого-то и хочет, чтобы об этом никто не знал, даже я,
хотя мне он обычно все рассказывает.
- Неужели? Я думал, ему и рассказывать не нужно: вы все угадываете по
глазам.
- Так и есть! - Аркадия засмеялась.
Она перестала чувствовать неловкость. Гость был пожилой, но очень
импозантный: вьющиеся темные волосы и голубые глаза. Может быть, когда она
станет старше, ей встретится кто-нибудь похожий?
- А как вы узнали, - спросил незнакомец, - что ваш отец ждет именно
меня?
- Кого же еще? Папа засекретился, кого-то ждет, и тут появляетесь вы
- не через парадную дверь, как нормальный человек, а через забор и через
окно, - тут Аркадия ввернула любимую мысль. - Мужчины такие глупые!
- Нельзя быть такой самоуверенной, малышка, то есть, мисс. Вы можете
ошибаться. Что, если ваш отец ждет не меня, а кого-то другого?
- Вряд ли. Я недаром не приглашала вас, пока вы не бросили свой
портфель.
- Что я бросил?
- Портфель, молодой человек. Я не слепая. Вы не уронили его, а именно
бросили, да еще и примерились, чтобы он упал, куда надо. Вы бросили
портфель под кусты, чтобы никто не видел. Поскольку вы пытались войти
через окно, а не через парадную дверь, вы боялись входить в незнакомый дом
без разведки. Вам попалась я, и вы, вместо того, чтобы позаботиться о
себе, позаботились прежде всего о портфеле, что позволяет заключить, что
содержимое портфеля, каково бы оно ни было, для вас важнее собственной
безопасности, а это значит, что если вы здесь, а портфель там, и мы знаем,
что портфель там, то вы достаточно беспомощны.
Аркадия остановилась, чтобы набрать воздуху для новой тирады, и
гость, воспользовавшись паузой, заметил:
- Тем не менее я в состоянии придушить вас, выпрыгнуть из окна, взять
портфель и уйти.
- Молодой человек, у меня под кроватью лежит бейсбольная бита, мне
нетрудно ее достать, и я сильнее, чем обычно бывают девушки в моем
возрасте.
Беседа зашла в тупик. Наконец "молодой человек" с натужной
вежливостью заговорил:
- Мы почти подружились, но до сих пор не познакомились. Позвольте
представиться. Я Пеллеас Антор. Как вас зовут?
- Меня зовут Аркади Дарелл. Рада с вами познакомиться.
- Аркади, деточка, будь добра, позови папу.
Аркадия заартачилась.
- Я не деточка. Когда человека просят об услуге, ему обычно не
грубят.
Пеллеас Антор вздохнул.
- Хорошо. Милая, добрая старушка, вы меня премного обяжете, если
соблаговолите позвать вашего отца.
- Это уже лучше, хотя не то, чего я добиваюсь. Я позову отца, но с
вас глаз не спущу, - она несколько раз топнула ногой.
Послышались торопливые шаги, и дверь резко распахнулась.
- Аркадия! - возмущенно начал доктор Дарелл и не договорил. - Кто вы,
сэр?
Пеллеас с явным облегчением поднялся на ноги.
- Доктор Торан Дарелл? Я Пеллеас Антор. Вы получили мое письмо? Ваша
дочь говорит, что получили.
- Моя дочь говорит, что получил? - доктор грозно глянул на дочь,
которая встретила его взгляд лучезарной улыбкой чистейшей невинности.
Доктор Дарелл сдался и обратился к гостю:
- Я вас жду. Прошу вас, пройдемте.
Тут внимание доктора на чем-то остановилось. Аркадия перехватила его
взгляд и бросилась к транскриптору, но отец стоял прямо над ним.
- Он все время работал? - ехидно спросил доктор.
- Папа! - воскликнула Аркадия. - Неприлично читать записи чужих
мыслей и бесед!
- А "беседовать" в спальне вечером с незнакомым мужчиной прилично? Я
твой отец, Аркадия, и должен оградить тебя от порока!
- Папа! Ничего подобного не было!
- Еще как было, доктор Дарелл, - вдруг засмеялся Пеллеас. - Молодая
леди обвиняла меня во всех грехах. Я осмелюсь настаивать, чтобы вы это
прочитали, только вымарайте мое имя.
Аркадия с трудом сдерживала слезы. Ну вот, родной отец ей не верит!
Проклятый транскриптор! И этот дурак, который влез в окно, вместо того
чтобы позвонить в дверь! А теперь отец будет говорить длинную,
проникновенную речь о том, что должна и чего не должна делать молодая
девушка.
- Аркадия, - проникновенно начал отец, - мне кажется, более того, я
уверен, что молодая девушка...
Так и знала. Так и знала.
- ...не должна так непочтительно разговаривать со старшими.
- А старшие не должны заглядывать в окна. Жилище молодой девушки
неприкосновенно! Уходите, мне нужно закончить сочинение.
- Не тебе судить о праве других заглядывать в твои окна. Ты не должна
была впускать этого человека. Тебе следовало сразу же позвать меня,
особенно, если ты знала, что я его жду.
- Зря ты с ним связываешься, - парировала Аркадия. - Он завалит все
дело, если будет и дальше лазать в окна, а не стучать в двери, как
положено нормальному человеку.
- Аркадия, не вмешивайся в дела, в которых не разбираешься!
- Почему не разбираюсь? Вы ищете Второй Фонд!
В наступившей тишине даже Аркадия почувствовала себя неловко.
- Кто тебе это сказал? - осторожно спросил доктор Дарелл.
- Никто. Вы напустили на себя такой таинственный вид, что я сама все
поняла. Не бойтесь, никому не скажу.
- Мистер Антор, - сказал доктор Дарелл, - я должен перед вами
извиниться.
- О, ничего страшного, - последовал неискренний ответ. - Не ваша
вина, если она продалась силам тьмы. Позвольте задать вашей дочери вопрос.
Мисс Аркадия!
- Что вам нужно?
- Почему вы считаете, что глупо лезть в окно, если можно войти в
дверь?
- Потому что глупо привлекать к себе внимание, если хочешь
спрятаться. Если у меня есть тайна, я не заклеиваю пластырем рот, чтобы
все видели, что я боюсь что-то выболтать. Я говорю столько же, сколько
обычно, но о другом. Вы читали высказывания Сэлвора Хардина? Это наш
первый мэр.
- Да, я знаю.
- Так вот, он говорил, что нужно лгать, не стыдясь своей лжи, если
хочешь, чтобы тебе поверили. Еще он говорил, что нужно говорить не правду,
а ложь, похожую на правду, и тогда тебе поверят. А если вы лезете в окно,
значит, вы стыдитесь своей лжи, и она не похожа на правду.
- Что бы вы сделали на моем месте?
- Если бы у меня было к папе секретное дело, я познакомилась бы с ним
открыто и несколько раз пришла бы к нему обсудить вполне законные дела. А
потом, когда все привыкли бы видеть нас вместе, я заговорила бы о
секретном деле, и никто не стал бы интересоваться, о чем мы секретничаем.
Антор удивленно взглянул на девочку, потом перевел глаза на доктора
Дарелла.
- Пойдемте. У вас в саду остался мой портфель. Погодите! Последний
вопрос. Аркадия, у тебя под кроватью взаправду лежит бейсбольная бита?
- Нет, понарошку.
- Хм. Надо проверить!
В дверях доктор Дарелл остановился.
- Аркадия, говоря о Плане Селдона, не намекай на бабушкины подвиги.
Обойди эту тему.
По лестнице доктор Дарелл и Пеллеас Антор спускались молча. В саду
гость сдавленным голосом спросил:
- Доктор, если не возражаете, сколько ей лет?
- Позавчера исполнилось четырнадцать.
- Четырнадцать? О, Галактика! Слушайте, она не говорила, что
собирается замуж?
- Мне не говорила.
- Так вот, если скажет, застрелите его. Я хочу сказать, того беднягу,
за которого она собирается замуж, - гость посмотрел доктору в глаза. - Я
серьезно. Застрелите, чтоб не мучился. Вы представляете, во что она
превратится, когда ей стукнет двадцать? Я не хотел вас обидеть...
- Я не обижаюсь. Я понимаю...
...А наверху объект их любовного обсуждения, усевшись перед
транскриптором и глядя на него с отвращением, противным голосом произнес:
- "Будущеепланаселдона".
Транскриптор невозмутимо вывел на чистом листе бумаги элегантные
заглавные буквы: "БУДУЩЕЕ ПЛАНА СЕЛДОНА".
8. ПЛАН СЕЛДОНА
Математика Психоистории - синтез исчисления
N переменных и N-мерной геометрии; то, что
Селдон называл алгеброй человечества...
Галактическая Энциклопедия.
Перед вами комната. Где она находится - неважно. Главное то, что в
ней находится Второй Фонд.
Эта комната в течение нескольких столетий была обителью чистой науки,
но в ней не было ни одного из тех приспособлений, которые за последние
тысячи лет человечество привыкло ассоциировать с наукой. Наука, обитавшая
в этой комнате, оперировала лишь математическими понятиями, она занималась
логическими выводами, как наука доисторических людей, заселявших
единственную, теперь неизвестную, планету Галактики.
В комнате находился предмет, Главный Излучатель, содержащий в себе
полный план Селдона.
В комнате был человек - Первый Спикер. Он был двадцатым в династии
главных хранителей Плана, а его титул означал, что на собраниях вождей
Второго Фонда он должен говорить первым.
Его предшественник победил Мула, но отзвуки той великой битвы все еще
сбивают человечество с пути, проложенного Селдоном. Вот уже двадцать пять
лет Первый Спикер и его администрация стараются вывести Галактику -
упрямых и строптивых людей - на этот путь. Это титанический труд!
Первый Спикер обернулся на скрип открывшейся двери. На пороге стоял
молодой человек, которому Первый Спикер сквозь размышления о судьбах
