экономических вопросов местной жизни. На практике - чисто
практическая сторона отходит в сторону, и главным делом является
деятельность, густо окрашенная в политические тона. В теории, борьба
партий обеспечивает приход к власти лучших элементов населения, а на
практике - это далеко не так. Мы знаем случаи, когда социалисты и их
союзники проводили на высшие посты круглых невежд и заведомых
хищников. Наконец, партийная борьба с периодическими выборами, с
предвыборной агитацией, разжигающей страсти и обостряющей
отношения, с беспардонными интригами, - все это слишком дорого
обходится населению даже в смысле расходования средств на
организацию всей этой выборной ярмарки.
Отсюда и решение: выборность упразднить, а дело поручить
агентам центральной власти, создав кадр опытных и образованных
техников городского и земского хозяйства. Кстати: во многих маленьких
коммунах, раньше имевших собственных синдиков и пр., проведена
система объединения, и две, три, а то и больше коммун поставлены под
управление одного общего подеста и штата его асессоров.
Отмечу еще: как само население и не пошевельнулось и в защиту
коммунального и муниципального самоуправления, доказав этим, как оно
мало дорожит подобными институциями вообще...
Очень и очень стоит проследить отношение Муссолини, его, так
сказать, "доктрину" - к вопросу о печати, ее роли в жизни современного
общества и пр.
За короткие годы пребывания фашистов у власти, итальянское
"газетное кладбище" неимоверно разрослось, и на нем появилось
множество совсем свежих "могилок", из которых нашли себе ложе,
главным образом, социалистические и анархические органы печати. Что
же касается более или менее солидно поставленных и имеющих широкий
читательский круг "буржуазных" органов, то "фашистская испанка" их
пощадила, но... Но заставила их вылинять до неузнаваемости, или совсем
перекраситься. Так, например, "Стампа", "Маттино" и "Корръерэ дэлла
сэра", которые воевали с фашистским движением и травили самого
Муссолини, теперь поют в унисон со старыми фашистскими или фило-
фашистскими изданиями.
За несколько лет до войны, я напечатал в "Современном Мире"
большую и обстоятельную статью об итальянской газете, ее работе,
нравах и обычаях, и не преминул отметить следующий факт:
- Несмотря на режим полной свободы, несмотря на отсутствие
каких-либо препятствий для роста социалистической и анархической
печати, - она совсем ничто в сравнении с печатью "буржуйской".
Достаточно сказать, что тогда весь дневной тираж всех вместе взятых
газет социалистических и анархических был меньше тиража одного
только архибульварного "Маттино"!
Это доказывает неоспоримо старую истину: несмотря на крик и
шум, поднимаемые на весь мир социалистами и анархистами, припомните
циничные признания Лассаля! - широкие слои населения не проявляют к
социалистам и анархистам внимания, совсем не интересуются их
партийной печатью. И у социалистов и анархистов нет иной возможности
заставить массу читать их псевдолитературу, как путем зажимания рта
"буржуазной" печати. Надо буквально уничтожить "буржуазную газету"
- только тогда масса населения поневоле обратится к газете, на
страницах которой глаголят истину великие во Израиле марксисты и
бакунисты...
Не будем говорить об анархистах; с ними можно, ведь, и не
считаться.. Но, обратившись к социалистам, в частности социалистам
Италии, мы видим, что их печать является во всех отношениях
чужеядным растением паразитов. Издание социалистических газет всегда
приносит только убытки и убытки большие. Добываемых легальным
путем партийных средств не хватает на содержание социалистических
органов печати. Их существование поддерживается искусственно.
Например, "Аванти!" брало деньги весьма темного происхождения от
германских социалистов. Мало этого, деньги добывались еще и
описанным мною раньше способом вымогательства у населения
социалистами, захватившими в свои руки коммунальные и
муниципальные учреждения. Затем, именно социалистическая печать и с
первых же годов своего существования выработала целую систему
ускользания от законной ответственности редакций. Сама печать
сделалась определенно, открыто - чисто революционным орудием
разрушения государственности, и во дни Мировой Войны только
параличом воли парламентского правительства, да покровительством
всемогущего масонства можно было объяснить то обстоятельство, что
явно изменническая и предательская работа социалистической печати
вершится совершенно безнаказанно.
И, вот, ко власти пришли фашисты с Муссолини во главе, и
Муссолини пришлось воленс-неволенс заняться решением вопроса о
печати в широких рамках.
Отношение это выявилось не сразу. Явное дело, Муссолини
долго колебался, пытаясь выработать основы своего решения. А кончил
вот чем: не отвергая официально принципа свободы слова и свободы
печати, оказался вынужденным ввести такие ограничения, что затронутые
сферы принялись вопить об удушении свободной печати...
Но все попытки социалистов подвести строго принципиальные
основания под свои протесты натолкнулись на решительный отпор
Муссолини, который неоднократно парировал нападки простым
заявлением:
- О принципе свободы печати вы мне не говорите, синьоры! Я,
ведь, сам был социалистом, и кто-кто, а я-то уж знаю, каково отношение
социалистов к этому вопросу! Меня-то не надуешь!
Вы, социалисты, в лице большевиков, уничтожили всю буржуазную печать в
России, и даже печать меньшевиков! Вы, социалисты, у нас же, в Италии, во
время разгула революционного движения, делали все, что только могли, для
лишения возможности существования буржуазной печати. Между прочим,
науськанные вами типографские рабочие требовали установления форменной
цензуры наборщиков над буржуазными органами печати, а ваши вожаки
готовились, захватив власть, конфисковать типографии и задушить все газеты,
кроме социалистических. Вам все это не удалось, и теперь вы вопите о
нарушении нами, фашистами, того самого "священного принципа свободы
печати", который сами вы категорически отрицаете!
И Муссолини не задумался создать специальное
законодательство, которое регулирует положение печати, вводя очень и
очень серьезные ограничения свободы печати. Между прочим, по новым
законам строжайше запрещается иметь так называемых "редакторов-
отсидчиков" или держать на постах "ответственных редакторов" лиц,
забронированных от какой-либо наказуемости пресловутой "депутатской
неприкосновенностью".
Одного только введения правил об ответственности за
преступления в печати оказалось достаточным, чтобы девять десятых
органов печати социалистов и анархистов сошли в могилу. Еще и еще раз,
простой и очень уж наглядный опыт блестяще доказал, что
социалистическая печать может существовать в том только случае, если
она пользуется полной и всесторонней безнаказанностью даже за самые
грубейшие нарушения строго-конституционной и архидемократической
законности.
Социалисты и все, что они создают, - могут существовать и
развиваться в том только случае, если им предоставляется право
образовывать "государство в государстве".
Чтобы более или менее исчерпать вопрос об отношении
Муссолини к другим формально демократическим принципам, - мне
необходимо отметить еще уже решенное упразднение суда присяжных
заседателей с заменой его судом коронным и судом "шеффенов", и
крупную реформу законодательства в смысле значительного повышения
наказаний. На протяжении нескольких десятилетий Италия не знала, что
такое смертная казнь, даже цареубийцам, даже организаторам
отвратительных террористических актов, даже авторам леденящих кровь
отвратительных, кошмарных преступлений. Теперь снова введен институт
смертной казни за ряд преступлений. И во время ожесточенных
дискуссий по этому вопросу неожиданно выплыл следующий факт,
заслуживающий самого серьезного внимания прежде всего со стороны
нас, русских.
- Все итальянское общество упорно, а по временам и яростно
добивалось отмены смертной казни в период борьбы за освобождение и
объединение страны совсем не по принципиальным и гуманным
соображениям, а исключительно в силу того, что тогда институт смертной
казни был очень сильным оружием в руках власти, отчасти иностранной,
отчасти и национальной, но препятствовавшей объединению, которого
добивалась интеллигенция. Что же касается выставлявшихся тогда
соображений гуманитарного свойства, принципа недопустимости
смертной казни вообще, и так далее, то это делалось исключительно с
тактической целью...
Не то ли же самое творилось и в России, в которой, на
протяжении десятилетий, против смертной казни протестовали, вопя на
всех перекрестках, главным образом - социалисты и их союзники, а
когда старый строй рухнул, пришедшие ко власти "принципиальные
противники смертной казни" принялись расстреливать одураченных,
вокруг пальца обведенных россиян десятками, сотнями тысяч,
миллионами?! О, "строгая принципиальность"!
Итальянский фашизм, этот родоначальник фашизма мирового, выдержав
длительную, крайне тяжелую и потребовавшую много жертв борьбу за право на
существование, - с конца 1922 года стал быстрым темпом переходить в новую
фазу, которую можно назвать фазой конструктивной, и с этого именно момента
его высшие вожди, пришедшие ко власти над огромным государством, совершенно
естественным образом пошли по пути разрешения вопросов узконациональных.
Это, конечно, не замедлило отразиться не только на настроениях, но и на
взглядах фашистов на фашизм: стал смолкать голоса о необходимости
организации борьбы с социалистами в широком, в интернациональном, в мировом
масштабе, прекратилось искание возможных союзников, а затем стали слышаться
заявления, что у каждой нации - свои задачи, свои потребности, и каждый
должен заботиться о своих интересах. Кому это нужно, - тот пусть берет
пример с итальянских фашистов, пусть подражает им, пусть применяет к делу
их опыт. Итальянские фашисты непрочь от этому с сочувствием, но не дальше.
Ибо в каждой стране, раз победив своих врагов, фашизм естественным образом
должен приняться за осуществление национальной программы, за обслуживание
узко-национальных интересов данной страны, каковые национальные интересы
могут не только не совпадать с интересами Италии, но даже и контрастировать
с ними. Ведь, соперничество между отдельными государствами не только не
смягчилось в результате мировой войны, но, напротив, приняло во многих
отношениях еще более острый характер.
Правы ли итальянские фашисты, ставя вопрос таким образом, - мы не будем
здесь обсуждать. Достаточно признать факт и вывести логические заключения,
то есть, признать, что итальянский фашизм, по целому ряду причин,
добровольно отказался от идеи стать очагом мирового движения, войти в
неразрывную, органическую связь с нарождающимися фашизмами других стран и,
в союзе с ними, продолжать дело борьбы с мировым социализмом.
Между прочим, на этом именно "провалился" знаменитый
российский "король террористов" Савинков, который мечтал о развитии
борьбы с российскими же большевиками, разлетелся было к Муссолини с
предложением союза и получил от "Дуче" самый решительный и по
форме, очень резкий отказ, который означал принятие следующей
формулы:
- Мы, итальянские фашисты, у себя дома раздавили
социалистов, так что теперь нам совершенно достаточно сил нашей
полиции для предотвращения какой-либо опасности с этой стороны. Что
же касается засевших в Москве большевиков, то у нас не только нет ни
малейшей охоты вступить с ними в борьбу, но даже, напротив, мы весьма
непрочь поддерживать, до поры до времени, их господство над Россией!
Мы, русские, имеем основания считать, что Муссолини, действуя
так, делает весьма большую ошибку, ибо, если в России образовался
гигантский очаг заразы, разносимой по всему миру, простой здравый
смысл подсказывает невозможность ограничиться борьбой только с теми
частицами заразы, которые заносятся в другие страны, не трогая их
источника. Но, разумеется, - это дело личных взглядов...
