встречалась, и теперь Каштанов возлагал единственную надежду на
вулканообразные горы в верховьях долины, которые к концу длинного перехода
казались уже совсем близкими. Немного не доходя их, долина сузилась и
превратилась в короткое ущелье, которое вывело путешественников в
котловину, расположенную у самого подножия гор.
К всеобщему удивлению, на дне котловины оказалось довольно большое
озеро, скалистые берега которого местами были покрыты зеленью - небольшие
хвощи, папоротники и тростник росли группами на более отлогих участках
берега, прерывавшихся невысокими скалами. Это озеро представляло удобное
место для стоянки, где можно было оставить лишний груз, чтобы подняться
налегке на горы в поисках серы или сернистых руд.
Расположившись в тени папоротников, путешественники вздумали
выкупаться в темной спокойной воде озера, которое походило на большое
гладкое зеркало в раме черного дерева с изумрудными вставками. Папочкин,
раздевшийся первым, храбро нырнул с головой в воду, но тотчас же вынырнул
и выскочил на берег с возгласом:
- Вода горячая, дух захватывает!
Остальные стали пробовать воду - кто рукой, кто ногой - и убедились,
что зоолог прав.
Громеко вытащил карманный термометр, единственный уцелевший из
инструментов экспедиции благодаря тому, что он всегда был при ботанике.
Опущенный в озеро, он показал 40 градусов по Цельсию.
- Ну, это еще не так страшно! - сказал ботаник. - Сорок градусов
Цельсия равны тридцати двум градусам Реомюра, а это температура горячей
ванны, которую вполне можно выдержать.
Но горячая ванна в жаркий день не могла освежить, так что
путешественники ограничились только тем, что помылись основательно,
употребляя вместо мыла белый тонкий ил, который лежал толстым слоем на дне
озера. Он был нагрет еще больше, чем вода, и положительно обжигал
погруженные в него ноги, зато пенился подобно мылу и прекрасно заменял
его.
- Вот еще неожиданное богатство, остающееся без употребления в этой
стране чудес! - сказал Макшеев, усердно натираясь илом.
- Да, предприимчивые люди создали бы громадное дело. <Целебное мыло
из недр земли излечивает всякие болезни, начиная от насморка и кончая
раком>, - приблизительно так гласили бы рекламы, которыми были бы
наводнены страницы газет и журналов! - смеялся Громеко, относившийся
иронически к богатствам, возбуждавшим предприимчивый дух прежнего
золотоискателя.
- Уж если говорить о богатствах Плутонии, то нельзя забывать и
животный мир! - воскликнул Папочкин, сушившийся на солнце после <ванны>. -
Я бы организовал акционерную компанию для вывоза всех этих <живых
окаменелостей> и снабжения ими зоологических садов и музеев всех
государств поверхности нашей планеты. Такая компания имела бы огромный
успех - больше ваших горнопромышленных предприятий, потому что золото,
медь, железо - все это есть в достаточном количестве и там наверху, а
живых мамонтов, плезиозавров, птеродактилей там нет.
- Меня интересует это горячее озеро, - сказал Громеко. - Я уже раньше
заметил, что вода в ручье тепловата, но приписывал это ее нагреванию в
голой долине с черными склонами; теперь ясно, что ручей получает свое
тепло из этого озера.
- Мы, несомненно, находимся у подножия старых вулканов, - пояснил
Каштанов, - и озеро получает приток в виде горячих ключей, выходящих из
нагретых еще недр вулкана.
- Нужно обследовать это озеро по всей окружности и выяснить этот
приток, - заявил зоолог.
- Вот вы и займитесь этим вдвоем с Михаилом Игнатьевичем, пока
варится ужин, а мы пойдем на разведки к вулкану, - предложил Каштанов.
Одевшись после <ванны>, он и Макшеев обогнули западный конец озера,
из которого вытекал ручей, просачивавшийся между наваленными черными
глыбами, и начали подниматься на совершенно голые и усыпанные черным
щебнем холмы, лежавшие у подножия вулкана. Перевалив через них, разведчики
очутились у подножия первой большой горы, на крутом склоне которой можно
было различить потоки лазы, изливавшейся в разное время из кратера на
вершине горы и застывшей на поверхности то округленными волнами, то
хаотически нагроможденными друг на друга глыбами.
Рассматривая более старые потоки, поверхность которых была местами
желтая, красная и белая, Каштанов объяснил своему спутнику, что здесь
находится охра, нашатырь* и сера.
_______________
* Н а ш а т ы р ь - соединение аммиака с хлором в виде белой
соли, которая при нагревании улетучивается; встречается в расщелинах
лапы и вулканов; изготовляется также искусственно для применения в
медицине и технике. О х р а - минеральная краска от желтого цвета до
буро-красного; представляет собой водную окись железа в смеси с
глиной и известью.
- Ну вот и сера, которая нам так нужна! Но только здесь ее немного и
собирать трудно, а в кратере, надеюсь, найдем ее больше.
Карабкаясь по глыбам потока, разведчики через час достигли вершины
горы. Она была плоская, и в центре ее зияла черная пропасть с почти
отвесными стенками.
- Вот и кратер довольно солидных размеров.
- К несчастью, совершенно недоступный.
- Обойдем его кругом - может быть, найдется удобное местечко для
спуска.
Вершина горы также состояла из застывшей глыбовой лавы. С вершины
открывался обширный вид в обе стороны. На севере, у подножия холмов,
лежало озеро в своей зелено-черной раме. Оно имело форму почти правильного
круга и, быть может, тоже представляло кратер еще более древнего вулкана.
На восток и на запад спускались огромные лавовые потоки, постепенно
терявшиеся в виде гряд и стен черных скал на поверхности пустыни. На юге
поднималась намного выше вторая гора - очевидно, главный конус вулкана,
закрывавшая дальнейший вид; с первой горой она была соединена узкой и
скалистой седловиной.
Обогнув кратер с запада и убедившись, что с этой стороны спуск в него
тоже невозможен, разведчики прошли по седловине на вторую гору. Ее вершина
имела также глубокий кратер, но разорванный на юго-востоке громадной
выемкой, от которой вниз по склону шел гигантский лавовый поток -
вероятно, продукт последнего извержения вулкана.
Эта выемка в вале кратера позволяла спуститься на его дно без особого
риска.
Теперь вид на юг был открыт. В ближайшем соседстве с главным вулканом
возвышалось еще несколько низких вулканов с обвалившимися кратерами, за
ними до горизонта расстилалась та же черная пустыня, которой, казалось, не
было конца.
- Да, дальше, на юг, в глубь Плутонии, здесь хода нет! - воскликнул
Макшеев, впиваясь своим острым взором вдаль. - Километров на сто не видно
ничего, кроме черного камня.
- И экскурсировать в эту сторону нечего! - прибавил Каштанов. -
Осмотрим вулканы, наберем серы - и назад к муравейнику отбивать наше
имущество.
Вид с вершины горы произвел на них удручающее впечатление.
Под ногами наблюдателей тянулась группа черных гор, изрезанных
глубокими ущельями, словно морщинами, с желтыми, белыми и красными
пятнами, словно набрызганными гигантской кистью неопытного маляра, а затем
во все стороны шла черная ровная пустыня без единого признака жизни,
безотрадный простор которой под красноватыми лучами Плутона имел особенно
зловещий характер.
- Это царство смерти, более ужасное, чем полярные снежные пустыни! -
воскликнул Каштанов.
- Да, если бы дух зла существовал, то лучшего местопребывания ему не
найти, - подтвердил Макшеев.
- Вы подали хорошую мысль. Назовем эту местность пустыней Дьявола.
- А эти вулканы - троном Сатаны. Мне так и рисуется зловещая картина:
в те дни, когда Плутон меркнет и воцаряются красноватые сумерки, из
кратера поднимается дух зла, похожий на исполинского птеродактиля, носится
над этими горами и над пустыней, оглашая воздух своим воем, купается в
волнах горячего озера, отдыхает на черных высоких скалах, любуясь своим
царством...
Осмотрев местность и заметив наиболее удобный пункт для спуска в
кратер, разведчики пошли к озеру, выбирая более прямой путь от главной
вершины, чтобы отправиться на следующий день вчетвером за серой.
ЭКСКУРСИЯ В КРАТЕР САТАНЫ
На следующий день все четверо отправились к главному вулкану,
захватив с собой на всякий случай одно ружье, немного жареного мяса и
сладкого тростника. Остальное имущество можно было оставить у озера под
наблюдением Генерала, так как полное отсутствие животных здесь позволяло
надеяться на его невредимость.
Путь шел сначала через низкие горные черные холмы и гряды потоков,
потом по склону главного вулкана вдоль огромного потока, начинавшегося у
бреши кратера. Через полчаса добрались до нее и начали спускаться вглубь
по глыбам застывшей лавы, представлявшим нечто вроде лестницы для
исполинов.
Спуск продолжался полчаса и привел на дно кратера, которое
представляло площадку с засохшей, растрескавшейся черной грязью, прежде,
очевидно, покрытой водой исчезнувшего озерка. За площадкой круто
поднималась противоположная стена, густо покрытая белыми, желтыми и
красными налетами и натеками. В желтых налетах нетрудно было узнать
самородную серу в виде мелких и крупных кристаллов, сидевших в пустотах
лавы или покрывавших ее поверхность нетолстым слоем.
Вынув охотничьи ножи, путешественники принялись соскабливать налеты и
отделять более крупные кристаллы, складывая добычу в свои заплечные мешки.
Когда последние были наполнены, оказалось, что в каждый поместилось около
шестнадцати килограммов.
- Шестнадцать килограммов серы дают свыше одиннадцати тысяч литров
сернистого газа, - заметил Каштанов, - а шестьдесят четыре - почти сорок
пять тысяч литров. Я думаю, что этого достаточно для муравейника.
- Больше мы не можем унести, - сказал Папочкин. - У нас есть еще
ружья и некоторые запасы, а тащить это все на себе придется два дня.
- Кое-что можно навьючить на Генерала, - предложил Макшеев. - Он уже
поправился, сегодня целый день отдыхает и унесет на своей спине
килограммов тридцать. До озера под гору мы эти тридцать килограммов
донесем, поэтому наберем еще серы, чтобы хватило.
Позавтракав и отдохнув, путешественники набрали еще килограммов
тридцать, которые Макшеев поместил в свою рубашку, сделав из нее мешок. В
одной из трещин наскребли также горсть поваренной соли.
Во время отдыха Каштанов полулежал, прислонившись к стене кратера, и
внезапно ощутил резкие удары, доносившиеся из глубины горы.
<Неужели вулкан не потух?> - подумал он.
Но, не имея опыта в изучении действующих вулканов, он не придал
значения этим звукам и даже не сказал о них своим товарищам.
Когда же сбор второй партии серы был окончен и все четверо опять
уселись на дне кратера, чтобы отдохнуть перед подъемом и спуском с тяжелым
грузом на плечах, Каштанов вспомнил о звуках и приложил ухо к скале. Удары
слышались еще яснее, и ощущалось даже легкое дрожание утесов.
- Я, может быть, ошибаюсь! - воскликнул он, вскочив со своего места.
- Но мне кажется, что нам здесь мешкать нечего: в недрах вулкана идет
какая-то работа. Уж не готовится ли он к извержению? Послушайте сами!
Приложив ухо к стенке кратера, все убедились в справедливости его
слов.
- Может быть, извержение и не состоится; может быть, оно произойдет
через неделю пли через месяц, но я не поручусь, что оно не случится
сегодня! - заявил профессор.
- Совершенно верно, и сидеть на дне кратера нечего, тем более что нам
