крупнее тех, которых видели на берегу моря, и имел около шести метров в
размахе крыльев. Опустив вниз голову с огромным клювом, ящер высматривал
себе добычу и глядел с удивлением на невиданных двуногих тварей.
Но охотникам некогда было ждать разрешения его сомнений, так как
ящер, обрушившийся с такой высоты на свою жертву, мог убить или сильно
поранить ее когтями или зубами. Макшеев быстро прицелился и выстрелил.
Птеродактиль метнулся в сторону, усиленно замахал крыльями, отлетел и
уселся на выступе скалы, где начал мотать головой, раскрывая и закрывая
зубастую пасть.
- Должно быть, ему немного попало! - заметил Макшеев, не решаясь
стрелять еще раз, потому что животное сидело слишком далеко.
В это время на лужайке, где оставались зоолог и ботаник, раздался
громкий крик и вслед за ним выстрел.
Из-за ряда хвощей и папоротников, отделявших русло ручья от подножия
скал, налетел второй птеродактиль, уносивший в своих лапах какой-то
большой темный предмет. Предположив впопыхах, что ящер унес одного из
товарищей, Каштанов выстрелил в свою очередь. Разбойник взмахнул крыльями,
выронил ношу и сам полетел кувырком за стену деревьев.
Геологи бросились в эту сторону, чтобы подать помощь товарищу,
свалившемуся с высоты нескольких метров. Но, пробившись через чащу, они
столкнулись с бежавшими им навстречу Громеко и Папочкиным.
- Вы оба живы и целы? Кто же из вас только что выпал из когтей ящера?
Товарищи дружно рассмеялись.
- Ящер унес только мой плащ, в который я завернул собранные растения
и положил на лужайке. Он, очевидно, принял его за какую-то падаль, -
объяснил ботаник.
- А я стрелял ему вслед, но, вероятно, промазал! - добавил зоолог.
Успокоившись насчет судьбы товарищей, геологи пошли вместе с ними
туда, где еще трепыхался подстреленный ящер. При приближении людей он
вскочил на ноги и бросился им навстречу, взмахивая одним крылом и волоча
другое, очевидно сломанное.
Он бежал, переваливаясь, как утка, вытянув вперед огромную голову,
раскрыв пасть и издавая злобное кваканье. Мясистый нарост на его
переносице налился кровью и стал темно-красным. Ящер достигал
человеческого роста и, несмотря на рану, мог оказаться опасным
противником, так что пришлось прикончить его вторым выстрелом.
Пока Каштанов и Папочкин изучали птеродактиля, Макшеев и Громеко
отправились искать похищенный плащ. Они осмотрели лужайку до подножия
скал, лазили по чаще, но ничего не нашли.
- Вот так история, куда же он девался? - ворчал ботаник, отирая пот,
катившийся градом с лица. - Не мог же он проглотить мой плащ!
- Я прекрасно видел, что ящер выронил его после выстрела, -
подтвердил Макшеев.
В это время второй птеродактиль, до сих пор сидевший на выступе
скалы, взлетел на воздух, спланировал к вершинам хвощей и подцепил на
одном из них какой-то темный предмет, с которым полетел дальше.
- Черт возьми, - воскликнул ботаник, - это опять мой плащ! Мы искали
его на земле, а он остался на деревьях.
Макшеев уже целился в пролетавшего мимо ящера, но внезапно плащ
развернулся - сноп растений посыпался вниз, а испуганное животное
выпустило из когтей свою добычу. Охотник опустил ружье.
- Эти птеродактили, очевидно, не отличаются особенной
сообразительностью, если таскают несъедобные вещи, - сказал Громеко,
направляясь к упавшему плащу.
- А может быть, они умнее, чем вы думаете. Не хотели ли они похитить
ваш плащ и ваше сено, чтобы устроить своим детенышам более комфортабельное
гнездо? - пошутил Макшеев.
- Сено? Как вы непочтительно выражаетесь о моих ботанических сборах!
А чтобы доказать ум ящеров, не скажете ли вы, что он унес мой плащ, чтобы
одеть своих голых детенышей?
- Нет, этого я не скажу! - рассмеялся Макшеев. - Разве что летучие
ящеры играли роль царей юрского периода и стояли на очень высокой ступени
развития... Но зачем вы набрали столько одинаковых растений? - прибавил
он, увидев, что ботаник подбирает разбросанные по лужайке стебли, выпавшие
из плаща и похожие на камыши.
- А вот догадайтесь, что это такое, - ответил Громеко, подавая своему
спутнику один из стеблей.
- Какой-то камыш, по-моему, толстый и довольно колючий. Им могут
питаться разве какие-нибудь игуанодоны.
- Вы угадали, игуанодоны едят его с удовольствием, но и мы не
откажемся от этого камыша.
- Неужели? Он годится разве для супа?
- Нет, не для супа, а для чая. Разломайте-ка стебель.
Макшеев переломил стебель, из которого вытекла какая-то прозрачная
жидкость.
- Попробуйте сок этого презренного камыша.
Сок оказался липким и сладким.
- Неужели это сахарный тростник?
- Если не сахарный тростник, растущий в настоящее время на
поверхности нашей планеты, то во всяком случае сахароносное растение.
- Как же вы догадались, что оно сладкое?
- Во рту молодого игуанодона, которого задавил хищник на поляне, я
видел стебель какого-то растения; на ощупь оно показалось мне липким. Я
стал искать, где оно растет, нашел его в изобилии вдоль ручья и, конечно,
попробовал сок. Наши запасы сахара на исходе. Можно заменять сахар соком
этого тростника и даже вываривать из него сахар. Видите, мое сено в иных
случаях приносит прямую пользу!
Вернувшись к убитому птеродактилю, Громеко показал и остальным
товарищам свою находку, из-за которой произошло приключение с плащом. Все
одобряли его план и решили на обратном пути нарвать побольше тростника,
чтобы попробовать устроить выварку сахара.
Охотники направились дальше по ущелью, на дне которого протекал
ручеек, окаймленный узкой полосой мелких хвощей и жесткой травы.
Скоро теснина превратилась в настоящую щель, все дно которой было
покрыто водой. Стало темно, мрачно и сыро. Охотники шли гуськом: впереди
Макшеев с ружьем в руках, позади Каштанов, пробовавший молотком утесы.
Но вот впереди стало светлее, показалась зелень. Щель быстро
расширилась и превратилась в довольно большую котловину, окруженную
скалами, внизу отвесными, а выше отступавшими уступами во все стороны,
образуя амфитеатр. Дно котловины было покрыто сочной и зеленой травой, в
центре находилось озеро, из которого и вытекал ручеек.
- Фу, как здесь воняет! - воскликнул Громеко, как только охотники
подошли к озеру.
- Действительно, пахнет очень скверно, словно падалью! - подтвердил
Макшеев.
- Уж не минеральное ли это озеро - например, с серными источниками? -
предположил Папочкин, наклоняясь к воде.
Охотники начали оглядываться по сторонам и обратили внимание на
странное шипение, чередовавшееся с визгом, напоминавшим визг пробки,
водимой по стеклу. Эти звуки раздавались сверху, со стен котловины, но
никого не было видно.
В это время над лужайкой мелькнула большая темная масса и опустилась
на один из уступов, откуда навстречу ей визг и шипение раздались особенно
громко.
- Птеродактиль! - воскликнул Макшеев.
- Очевидно, здесь гнезда летучих ящеров, - догадался зоолог.
- Ну вот вам и источник вони! Эти животные, вероятно, очень
неопрятны.
Ящер, спустившийся на уступ, вскоре поднялся и, заметив в котловине
людей, начал кружиться над ней, издавая отрывистое кваканье. На утесах
визг и шипение сразу прекратились.
- Ишь, замолчали детеныши!
- Интересно было бы раздобыть яйца и молодых птенцов из гнезд, -
сказал зоолог.
- Попробуйте-ка залезть на эти кручи, вступить в бой с родителями.
Они вам покажут, где раки зимуют!
- Э, да их тут много! - воскликнул Каштанов, указывая на другого
птеродактиля, высунувшегося из-за выступов, тогда как еще два уже реяли в
воздухе.
- Что же, начнем пальбу? - предложил Макшеев, которому хотелось
загладить свой промах.
- Зачем? Одного мы уже добыли и рассмотрели, а заряды нужно беречь, -
предупредил Каштанов.
- И дадим лучше отбой. Налево кругом! Пока все гнездилища не
встревожились, - сказал ботаник: пребывание в зловонной котловине было ему
не по вкусу.
Над лужайкой летали и квакали уже несколько ящеров, и охотники сочли
более благоразумным последовать совету Громеко. Проходя к выходу в щель,
они заметили у подножия стены целые кучи костей разной величины,
перемешанных с пометом птеродактилей.
- Мы попали в помойную яму гнездилища ящеров! - пошутил Макшеев.
- Они устроились тут в безопасном месте, - это настоящая крепость.
- Вероятно, на их яйца и детенышей покушаются другие ящеры, - пояснил
зоолог. - Обратите внимание, что хотя это пресмыкающиеся, но повадки у них
уже птичьи.
- Совершенно верно. Наличие крыльев позволило им изменить образ жизни
своих далеких предков.
- Все-таки жаль, что мы не могли узнать, как устроены их гнезда и
какой вид имеют яйца и детеныши, особенно насиженные яйца.
- Я думаю, что они не высиживают яйца, как птицы, - заметил Каштанов,
- а предоставляют эту обязанность солнцу, как другие пресмыкающиеся.
- Не горюйте, мы где-нибудь найдем еще яйца игуанодонов или
плезиозавров, - утешал Громеко зоолога.
- Если они будут свеженькие, устроим себе колоссальную яичницу.
Воображаю, как велики яйца этих тварей - одного хватит на нас всех! -
шутил Макшеев.
Вернувшись обратно через ущелье на поляну у подножия возвышенности и
набрав по дороге сладкого тростника, путешественники направились к месту,
где был убит хищный ящер.
Здесь царило большое оживление. В воздухе носились взад и вперед
летучие ящеры разной величины; трупы цератозавра и игуанодона были покрыты
этими животными. Отрывая куски мяса от туш, одни пожирали их на месте,
другие же уносили на юг, к ущелью гор, где, очевидно, находились их
гнездилища. Визг, кваканье и шипение раздирали уши.
При приближении людей вся стая, пировавшая на трупах, всполошилась.
Одни взлетели и начали кружиться над поляной, другие, переваливаясь на
своих коротких ногах и волоча полураспущенные крылья, отбежали в сторону.
Они, очевидно, наелись так, что им трудно было летать. Папочкин успел
сфотографировать два момента этого переполоха.
Наевшиеся ящеры не нападали на людей, нарушивших их трапезу, а только
оглашали воздух различными звуками, выражавшими, вероятно, неудовольствие.
Захватив в чаще спрятанные окорока игуанодона, охотники направились
через лес по тому же сухому руслу. Приближаясь уже к котловине, Громеко,
шедший впереди, вдруг остановился и указал своим спутникам на отпечатки
огромных ступней, глубоко вдавленные во влажный песок русла.
- Это не игуанодон, - заметил Папочкин. - Животное шло на четырех
ногах. Смотрите, вот следы задних ног с тремя пальцами, а вот следы
передних с пятью!
- И ступни имеют другую форму и большую величину, чем у игуанодонов,
- добавил Каштанов.
- А по ступне можно ли узнать, хищное это животное или травоядное? -
спросил Макшеев.
- Я думаю, что оно травоядное. Пальцы оканчиваются не когтями, а
чем-то вроде копыт, которыми хватать нельзя.
- А вот и отпечаток хвоста, более короткого и тонкого, чем у
игуанодона, - заметил зоолог, указывая на впадину, извивавшуюся между
оттисками ног.
- Во всяком случае, животное очень крупное и, очевидно, находится
около нашего озера, потому что обратного следа нет, - сказал Громеко.
- Да, поэтому ружья наготове и будем осторожны! - предупредил
Макшеев.
Медленно, шаг за шагом, охотники подвигались вверх по руслу, зорко
всматриваясь вперед. Но никто не появлялся, только стрекозы и жуки реяли и
