размышлений или исследований. Дайнан должен идти за помощью. Собрав все
силы, я двинулся назад, к уступу.
9
Дайнан полез вверх, а я скорчился на узком уступе, обхватив руками
Дагни. Стоны ее стали тише. Глаза полузакрыты; из-под опущенных век видны
лишь белки глаз. Второй жезл, взятый из ящика, лежал у меня на коленях,
свободную руку я прижал к ранам на груди. Холод был ужасен. Нужно
двигаться, чтобы оживить кровообращение. Но Дагни висит мертвым грузом, а
я слишком слаб. К тому же, хоть я и убил двух чудовищ, возможно, другие
прячутся за ледяными столбами.
Мысли мои замедлялись, путались. Я почувствовал сонливость. Но где-то
внутри звучал тревожный звонок. Не спать - это путь к гибели. Я старался
прислушиваться. Даже отсюда, мне казалось, я слышу голос подземной реки.
Река... вода должна куда-то течь. Можно ли ей довериться как дороге
наружу? Я не знал в лавовой местности ни одной большой реки. Но этот район
Бельтана никогда тщательно не исследовался. В последнее время, когда людей
стало мало и большинство было занято в лабораториях, вообще исчез интерес
к тому, что лежало за пределами поселений. В какой-то мере охранялись
только заповедники животных. Я думаю, мы первые оказались в этой местности
после оставления крепости Батт.
Очевидно, река может вывести нас наружу. И если мы не найдем другого
пути, придется воспользоваться этим. Время шло, Дагни становилась все
тяжелее и тяжелее. Я забыл отметить, когда Дайнан ушел и крикнул сверху,
что благополучно поднялся. Поэтому часы ничего не говорили мне.
Дорога назад была прямой - если только он не встретил еще одно слепое
чудовище! Но ведь он маленький мальчик, замерзший, измученный. От него
нельзя ожидать такой же скорости, как от меня. Одной рукой я неуклюже
пошарил в рюкзаке, достал тюбик с укрепляющим. В свете фонаря было видно,
что лицо Дагни вымазано той же пищей. Должно быть, Дайнан пытался
покормить ее. Но когда я попробовал сделать то же, пища вываливалась из ее
расслабленного рта; я понял, что ничего не выйдет. Я высосал укрепляющее.
У него сильный неприятный привкус, но оно должно поддержать силы в
чрезвычайных обстоятельствах, и я заставил себя проглотить все. Дагни
по-прежнему стонала. Время как будто остановилось. Бесконечный день-ночь
продолжал тянуться.
Меня поддерживала необходимость постоянно быть настороже. В конце
концов я сдавил раны, нанесенные когтями зверя. Боль рассеяла туман,
охвативший мозг. Время продолжало тянуться, сверху ничего не было слышно;
хотя я и говорил себе, что еще рано, настроение ухудшалось. Скажет ли
Дайнан, чтобы захватили необходимое оборудование? Почему я не сказал ему
об этом? Надо было дать точные указания, перечислить все необходимое. Вряд
ли Дайнан сумеет... В этом, кстати, я ошибся. Когда они наконец пришли, я
увидел, что Дайнан обо всем подумал. Они принесли с собой веревки, с
помощью которых мы спускали Лугарда. Тед спустился и обвязал ими Дагни, а
потом поднимался рядом с нею, пока ее тащили сверху. Попытавшись
двинуться, я понял, что настолько замерз и устал, что почти ничего не
могу; поэтому пришлось, скорчившись, ждать, пока Тед не вернулся и не
закрепил на мне ту же самую петлю. Веревка задела раны, я вскрикнул и
стонал до тех пор, пока петлю не переместили ниже. Я, как мог, пытался
подниматься сам, но этого было мало, и я двигался очень медленно. Вверху,
вероятно, решили, что я так же тяжел, как Лугард.
Наконец я наверху, лицом вниз, раны страшно болят. Каким-то образом
мне удалось перевернуться. Горел, ослепляя, один из прожекторов, который
они захватили с собой. Я закрыл глаза, пока осматривали мои раны, снимали
с них обрывки, которыми я останавливал кровотечение. Наконец облегчающая
прохлада - это к ранам приложили обезболивающее из медицинской сумки.
Облегчение было так велико, что я почувствовал сильную слабость, задрожал,
но открыл глаза и увидел Аннет и Теда. За ними на полу сидела Гита, держа
на руках Дагни; Прита вытирала лицо девочки и пыталась влить воду в ее
расслабленный рот.
- Идти сможешь? - спросила Аннет, отчетливо выговаривая слова.
Неважно, могу ли я, - должен! Невозможно отягощать их моим весом на
ровной поверхности. Время очень существенно для Дагни. Как только мои раны
обработали, я почувствовал приток новых сил. Держась за Теда и Аннет, я
поднялся, хотя это было нелегко. И обнаружил, что вполне могу идти.
- Несите ее, - кивнул я в сторону Дагни. - Ей нужно внимание.
Аннет взяла девочку из объятий сестры. Я сомневался, чтобы можно было
что-то сейчас сделать для Дагни, но если что-то возможно, Аннет это
сделает. Может, ее забота и время залечат раны - если только нам не
удастся получить настоящую медицинскую помощь наверху. Будут ли враги
воевать с ребенком, с больным ребенком? Рядом со мной оказалась Гита. Она
поступила так же, как когда-то с Лугардом: положила мою здоровую руку себе
на плечо, предлагая опору, в которой я так нуждался. Остальную часть пути
я помню смутно. В конце концов я проснулся в казарме.
На этот раз койки вокруг меня были заняты спящими. Одни стонали,
другие бормотали во сне. Я осторожно ощупал себя. Куртки нет. Пальцы
скользнули по повязкам, защищавшим и залечивавшим раны. Это легкое
прикосновение вызвало приступ боли. Мы должны благодарить судьбу: в нашем
распоряжении есть медикаменты. Я знал, что раны под повязками быстро
заживут. Однако я проголодался, и голод заставил меня двигаться.
Опустившись на четвереньки, я осторожно встал и побрел в столовую, оставив
одеяла на койке. Здесь был полумрак. Свет на время сна в казарме
приглушали, но все же не было абсолютной мглы пещер. Я видел плиту, тюбики
с пищей и другие припасы на полке у стены. Направился к плите. Как открыть
тюбик? Хоть я и чувствовал себя лучше, но по-прежнему мог действовать
только одной рукой. Поэтому зубами отвернул колпачок и подождал, пока
согреется содержимое. Еда пахла восхитительно, рот наполнился слюной, и я
не стал ждать, пока все согреется, а жадно высосал теплую пищу.
- Это ты...
Я повернулся на это восклицание и увидел Аннет, закутанную в одеяло.
Глаза ее припухли, а лицо осунулось: это была не девочка, а женщина,
знавшая тяжелые дни и, может быть, еще более тяжелые ночи.
- Как Дагни?
Она покачала головой и вошла в комнату, тщательно закрыв за собой
дверь. Затем, как будто думая о чем-то другом, нажала пластинку в стене, и
свет сразу стал ярче.
- Кофе на плите, - усталым голосом сказала она. - Нажми кнопку.
Я положил пустой тюбик, достал две чашки и поставил их на стол. Аннет
не пыталась помочь мне; села, поставив на стол локти и опустив голову на
руки.
- Может, в порту... что-нибудь сделают... - но в голосе ее звучало
сомнение. - А как проходы, Вир?
По-прежнему одной рукой я налил кофе в чашки, критически осмотрел их
и добавил в каждую по две полных ложки тростникового сахара. Размешал
сначала в ее чашке, потом занялся своей.
- Оба прохода закрыты. У нас нет оборудования - по крайней мере я его
не видел, - чтобы пробить перемычки.
Она невидящим взглядом смотрела прямо перед собой, не замечая ни
кофе, ни меня. Я забеспокоился. Выражение ее лица слишком напоминало то,
что я видел у Дагни.
- Я еще кое-что нашел в ледяной пещере...
- Знаю... жезл. Дайнан показал его нам.
- Он похож по действию на лазер. Может, прожжем преграду. Там есть
еще река...
- Река, - тупо повторила она, а потом с пробудившимся интересом: -
Река?
Я сел напротив нее, довольный, что прорвался сквозь отрешенность.
Прихлебывая кофе, рассказал об обвале в пещере и о том, как нашел реку.
- Но ведь этим оружием можно пробить проход в одном из туннелей, -
заметила она, беря в руки чашку. - Это лучше, чем пускаться по реке,
неизвестно куда ведущей. Если тебе удалось пробить стену пещеры, то с
перегородками должно получиться.
Я должен был признать логичность ее рассуждений. Но мысль моя
продолжала возвращаться к подземному потоку, хотя я согласился вначале
испытать оружие и попробовать прожечь путь наружу.
Я действительно попытался, но безрезультатно: не хватило энергии.
Должно быть, я использовал весь заряд, оставшийся в древнем оружии, когда
сражался в пещере с чудовищами. Выбрав самую подходящую перемычку, я
выстрелил. Луч на мгновение вспыхнул и погас. Как я ни вертел оружие,
больше ничего добиться не удалось. Второй жезл, который я принес с собой,
также ответил лишь короткой вспышкой. Я отправился к ледяному складу и
принес оставшиеся два жезла, но ни один из них не действовал. Что бы ни
скрывалось подо льдом, оно было для нас недоступно, как за стальной
стеной. Мы попытались сколоть лед. Но было ужасно холодно, а продвигались
мы так медленно, что поняли: времени на это у нас нет. Слишком в тяжелом
состоянии Дагни. С невероятными усилиями Аннет умудрилась покормить и
напоить девочку, которая лишь поэтому оставалась живой. Но кроме этого она
не могла сделать ничего. В конце концов и Аннет согласилась попробовать
выход по реке; тот путь, по которому мы пришли, был перегорожен в двух
местах. Мы установили, что река за стеной была неглубокой, всего по пояс,
но холодная вода и быстрое течение не давали идти вброд. Под лучами наших
фонарей вода была такой прозрачной, что можно было вступить в нее по
ошибке, думая, что какой-нибудь камень выступает над поверхностью, тогда
как он лежал на дне. Отобрав припасы, мы занялись сооружением плота,
используя для этого части установок центра управления огнем. Нам нужны
были шесты, чтобы тормозить плот при очень быстром течении или направлять
его; а подъемные тросы подойдут в качестве якорей.
Возможно, что туннели впереди заполнены водой доверху. У нас была
водонепроницаемая оболочка; впрочем, без проверки невозможно было сказать,
выдержит ли она подводное плавание. За работой мы утратили всякое
представление о времени. Мы ели, когда были голодны, спали, устав, и
работали, отдохнув. Я забыл сверить часы, и теперь можно было лишь
догадываться, сколько дней мы уже под землей. У нас постоянно возникали
споры об этом, пока, по предложению Аннет, не была запрещена сама тема.
Наконец плот был готов, мы нагрузили его припасами и всем, что необходимо
будет для путешествия наверху, если нам суждено вновь достичь поверхности
Бельтана.
В последнюю ночь я сосчитал спящих на койках. Одного не хватало. Я
еще раз пересчитал, на этот раз по пальцам. Гита! Но где... Мой спальный
мешок у входа, но я навещал Аннет в ее отгороженном уголке, чтобы
посмотреть, не нужна ли помощь ей и Дагни. Должно быть, тогда Гита и
выскользнула. Куда? После приключений близнецов вряд ли она отважится на
самостоятельное исследование. Не стоит громко звать ее и поднимать лагерь,
пока я не поищу сам. Я выскользнул из пещеры и осмотрелся. Через какое-то
время зрение адаптировалось к темноте, и я увидел отсвет поясного фонаря
откуда-то из камней у основания подъема. Рассерженный ее неосторожностью,
(хоть больше следов мы не находили, не было уверенности, что рядом не
бродят чудища) я пошел туда.
Я собирался резко заговорить с ней, но промолчал, увидев, где она
стоит. Гита держала в руках один из жезлов, принесенных мной из ледяного
склада. Конец жезла был направлен на стену. Из него вырывалась серия
вспышек, очень слабых сравнительно с тем огнем, которым было уничтожено
чудовище.
- Гита!
Она повернула голову, но не опустила жезл. В ее лице была упрямая
решимость, в этот момент она была особенно похожа на Аннет.
