Цепляясь за потолок, висели многочисленные темные фигуры, очевидно,
цари-жрецы, но с чудовищно раздутыми животами. Они не шевелились.
Я включил свой переводчик.
- Миск, - сказал я. И почти тут же узнал знакомый запах.
Среди вцепившихся в потолок фигур послышался шорох.
Но никакого ответа не последовало.
- Его здесь нет, - предположил Мул-Ал-Ка.
- Вероятно, нет, - согласился Мул-Ба-Та, - иначе он бы ответил. Твой
переводчик уловил бы его ответ.
- Поищем в другом месте, - сказал Мул-Ал-Ка.
- Дайте мне факел, - сказал я.
Я взял факел и обошел комнату. У двери я заметил вделанные в стену
прутья, которые можно использовать как лестницу. Взяв факел в зубы, я
приготовился к подъему.
Неожиданно, держась руками за нижнюю перекладину, я остановился.
- В чем дело? - спросил Мул-Ал-Ка.
- Слушайте, - сказал я.
Мы прислушались и на расстоянии услышали поющие человеческие голоса;
пело множество людей; мы слушали минуту-две; звуки пения приближались.
- Вероятно, идут сюда, - сказал Мул-Ал-Ка.
- Нам лучше спрятаться, - предложил Мул-Ба-Та.
Я оставил лестницу и отвел мулов к дальней стене помещения. Тут я
велел им спрятаться за упавшими со стен камнями. Сунув факел меж камней, я
тоже присел за ними, и мы стали ждать.
Пение становилось все громче.
Это была печальная песня, торжественная и медленная, почти как
погребальный напев.
Слова на древнегорянском, который я понимаю с трудом. На поверхности
сейчас этим языком не пользуется никто, кроме касты посвященных, которые
его используют в своих многочисленных сложных ритуалах. Насколько я мог
судить, эта песня, хоть и печальная, гимн царям-жрецам, в ней упоминались
праздник Толы и гур. В припеве, который все время повторялся, говорилось
примерно следующее: "Мы пришли за гуром, во время праздника Толы мы пришли
за гуром, мы радуемся, потому что во время праздника Толы мы пришли за
гуром".
Мы продолжали сидеть скорчившись в темноте в дальнем углу помещения.
Вдруг дверь распахнулись, и появились два ряда странных людей, они шли
парами, у каждого в одной руке факел мула, в другой - нечто напоминающее
пустой винных мех из золотистой шкуры.
Я слышал, как рядом со мной Мул-Ал-Ка перевел дыхание.
- Смотри, Тарл Кабот, - прошептал Мул-Ба-Та.
- Да, - ответил я, - вижу.
Вошедшие длинной вереницей в помещение могли быть отнесены к людям, а
могли и нет. Выбритые, одетые в пластик, как все мулы роя, но туловища у
них маленькие, а ноги и руки необыкновенно длинные для туловища такого
размера, ладони и ступни необыкновенно широкие. На ногах нет пальцев,
ступни скорее напоминают диски, это своеобразные мясистые подушки, на
которых они молча движутся вперед; и на руках у них не обычные ладони, а
тоже нечто вроде мясистого диска, который поблескивает в свете факелов.
Самой странной особенностью этих существ была форма и ширина глаз: глаза
большие, не менее трех дюймов в ширину, круглые, темные и блестящие, как
глаза ночного животного.
Что это за существа?
Их в помещении становилось все больше, освещение усилилось, и я
предупредил своих спутников, чтобы они не шевелились.
Теперь я ясно различал царей-жрецов; они висели вниз головой,
вцепившись в потолок, по сравнению с огромными вздувшимися животами грудь
и голова казались маленькими.
И тут, к моему изумлению, странные существа, не обращая внимания на
прутья у двери, начали подниматься по почти вертикальным стенам к
царям-жрецам, потом - поразительно - двинулись вниз головой по потолку.
Там, где они ступали, оставалось слизистое пятно: несомненно, след
выделений дисков, служивших им ногами. Те, что оставались на полу,
продолжали торжественно петь; те же, что добрались до царей-жрецов, начали
из их ртов наполнять свои меха. Их факелы отбрасывали странные тени. Много
раз заполнялись меха, цари-жрецы отдавали мулам то, что запасли в своих
животах.
Процессия мулов казалась бесконечно, царей-жрецов на потолке было не
меньше ста. Мулы непрерывно поднимались вверх, спускались, возвращались с
пустыми мехами, а те, что оставались на полу, не прекращали петь. Так
продолжалось больше часа.
Мулы не пользовались лестницей, и я решил, что ее установили в
древности, когда еще таких мулов, обслуживающих царей-жрецов, не было.
Я решил также, что те выделения, которые мулы набирают в меха, и есть
гур; теперь я понял, что означало выражение "держать гур".
Наконец последний необычный мул спустился на пол.
За все это время ни один из них даже не взглянул в нашем направлении,
настолько они были поглощены своим занятием. Когда они не собирали гур, то
стояли, устремив взгляд к потолку, где висели цари-жрецы.
Наконец я увидел, как один царь-жрец двинулся и, пятясь, начал
спускаться с потолка. Его живот, с выкачанным гуром, теперь стал
нормальным, и он величественно направился к выходу легкими грациозными
шагами царя природы. Несколько мулов окружили его, с пением, они высоко
поднимали свои факелы и несли меха, полные светлой молочной жидкостью,
напоминающей разведенный дикий мед. Царь-жрец, окруженный мулами, медленно
удалился по коридору. За ним последовал другой, еще один, и наконец все
цари-жрецы, за исключением одного, покинули это помещение. В свете
последних факелов я видел, что последний царь-жрец тоже лишен гура, но
остается на потолке. Толстая цепь, прикрепленная к кольцу в потолке, вела
к металлическому кольцу между грудью и животом царя-жреца.
Это был Миск.
Я сломал другой конец факела и прошел к центру помещения.
Поднял факел как можно выше.
- Добро пожаловать, Тарл Кабот, - послышалось из моего транслятора. -
Я готов к смерти.
22. ТУННЕЛИ ЗОЛОТОГО ЖУКА
Я повесил переводчик на цепочке через плечо и пошел к прутьям в
стене. Взяв факел в зубы, начал быстро подниматься. Одна или две
проржавевших перекладины сломались у меня в руках, и я чуть не свалился на
каменный пол. Перекладины, вероятно, очень старые, и их никогда не чинили,
не заменяли поврежденные.
Добравшись до потолка, я, к своему облегчению, заметил, что
перекладины продолжаются и по нему; здесь под каждой перекладиной имелась
плоская площадка, на которую можно поставить ноги. По-прежнему держа факел
в зубах, так как мне были нужны обе руки, я начал двигаться к Миску.
В ста пятидесяти футах под собой я видел фигуры Мула-Ал-Ка и
Мула-Ба-Та.
Неожиданно одна перекладина, кажется, четвертая, оборвалась, концы ее
оторвались от потолка, я отчаянно потянулся к следующей и едва успел
схватиться за нее. Несколько мгновений, вспотев, я висел в воздухе. Рот у
меня наполнился углем, и я понял, что, должно быть, прокусил факел.
Перекладина, на которой я висел, начала отходить от потолка.
Я пошевельнулся, и она отошла еще на дюйм.
Я боялся, что, если подтянусь, она совсем вырвется.
Я висел, а она продолжала отходить, по частичке дюйма за раз.
Я чуть продвинулся вперед, перекладина почти совсем выскочила из
потолка, но я уже схватился за следующую. И услышал, как упала та, за
которую я только что держался.
Посмотрев вниз, я снова увидел Мула-Ал-Ка и Мула-Ба-Та. Они смотрели
вверх. На их лицах был страх за меня. У их ног лежали две упавшие
перекладины.
Та, на которой я сейчас висел, казалась относительно прочной, я
осторожно подтянулся и ступил на следующую.
Через несколько мгновений я был рядом с Миском.
Достал из рта факел и выплюнул частички угля. Поднял факел и
посмотрел на Миска.
Он висел вниз головой, освещенный голубым светом факела, и серьезно
смотрел на меня.
- Приветствую тебя, Тарл Кабот.
- Приветствую, - ответил я.
- Ты очень шумишь.
- Да.
- Сарму следовало проверить эти перекладины.
- Вероятно.
- Но трудно все предусмотреть, - сказал Миск.
- Да.
- Что ж, - сказал Миск, - я думаю, тебе пора приниматься за дело и
убить меня.
- Не знаю, с чего начать, - ответил я.
- Да, - согласился Миск, - это трудно, но, я думаю, если проявить
настойчивость, то можно.
- Есть ли какой-то центральный орган, который я могу повредить? -
спросил я. - Например, сердце?
- Ничего такого, - ответил Миск. - В нижней части живота есть орган,
который передвигает жидкости по телу, но поскольку наши ткани буквально
погружены в жидкость, повреждение этого органа скажется не сразу, по
крайней мере только через несколько анов. С другой стороны, - добавил
Миск, - время у тебя есть.
- Да, - согласился я.
- Я рекомендую, - сказал Миск, - мозговые центры.
- Значит, быстро убить царя-жреца нельзя?
- Не с твоим оружием. Но ты можешь, конечно, затратив время,
перерезать корпус или отрезать голову.
- А я надеялся, что есть способ быстро убить царя-жреца.
- Прости, - сказал Миск.
- Ну, наверно, ничего не поделаешь.
- Да, - согласился Миск. И добавил: - В данных обстоятельствах я бы
хотел, чтобы такой способ существовал.
Я увидел какое-то приспособление, металлический прут с выступом на
конце. Прут свисал с крюка на таком расстоянии, что Миск не мог до него
дотянуться.
- Что это такое?
- Ключ от моей цепи.
- Хорошо, - сказал я, перебрался через несколько перекладин, чтобы
снять ключ, потом вернулся к Миску. После некоторых затруднений я
умудрился всунуть ключ в замок на металлической ленте, опоясывавшей Миска.
- Откровенно говоря, - сказал Миск, - я бы рекомендовал сначала убить
меня, а потом уже убирать тело. Я могу испытать искушение защищаться.
Я повернул ключ и открыл замок.
- Но я пришел не для того, чтобы убить тебя, - сказал я.
- Разве не Сарм тебя послал?
- Сарм.
- Почему же ты меня не убиваешь?
- Не хочу, - сказал я. - К тому же между нами роевая правда.
- Это верно, - согласился Миск, передней конечностью снял с себя
кольцо, оно повисло на цепи. - С другой стороны, теперь Сарм тебя убьет.
- Я думаю, он бы меня и так убил, - сказал я.
Миск, казалось, ненадолго задумался.
- Да, - сказал он. - Несомненно. - Потом он посмотрел на Мула-Ал-Ка и
Мула-Ба-Та. - От них Сарм тоже избавится.
- Он приказал им явиться в помещения для разделки, - ответил я,
добавив: - Но они решили этого не делать.
- Замечательно, - сказал Миск.
- Просто они люди, - ответил я.
- Что ж, это их право.
- Да, я так думаю.
Почти нежно Миск подхватил меня одной передней конечностью и снял с
перекладины. Я оказался прижат к его груди.
- Так будет гораздо безопаснее, - сказал он и, по-моему, без всякой
необходимости добавил: - И гораздо тише. - И вот, прочно держа меня, он
прошел по потолку и задом спустился по стене.
Мы с мулами и Миском стояли на каменном полу у выхода из помещения.
Я сунул факел в узкую металлическую подставку, состоящую из двух
колец и пластинки под ними. Она была прикреплена к стене. Я заметил, что
их несколько; они явно предназначались для факелов или аналогичных
приспособлений.
Я повернулся к царю-жрецу.
- Ты должен где-нибудь спрятаться, - сказал я.
- Да, - подхватил Мул-Ал-Ка, - найди тайник и оставайся в нем, а
потом, может быть, Сарм предастся радостям золотого жука, и ты сможешь
безопасно выйти.
- Мы будем приносить тебе пищу и воду, - предложил Мул-Ба-Та.
- Вы очень добры, - ответил Миск, глядя на нас сверху вниз, - но,
конечно, это невозможно.
Два мула в страхе отступили от него.
- Почему? - спросил я в замешательстве.
