Она благосклонно кивнула.
-- А сильные сами движут ими.
Мрак равнодушно пожал плечами.
-- Может быть, и подвигали невзначай. За всем не уследишь. У нас к
тебе очень сурьезное дело, бессмертная.
Дана молча и все с тем же смутным удивлением, столь редким для богини
еще с тех времен, когда земля была молодой, всматривалась, как трое
смертных опускаются перед нею на траву. При первой встрече у них было
только одно дело: уцелеть в этом страшном мире. Второй раз увидела, когда
река выбросила их на ее остров, уже умеющих держать удары и бить в ответ,
но все еще ошалелых, растерянных перед огромностью мира. Теперь... теперь
они другие.
-- Мы опять гонялись не за теми, -- заговорил Олег. Голос молодого
волхва был не таким жестким, как у Мрака, но в нем ясно проступала
крепость, которой ранее не было. -- Не цари правят, как мы думали вначале.
Но и не маги, как решили потом.
-- А кто?
-- Вы правите. Боги.
Мрак ничего не мог прочесть в ясных спокойных глазах великой богини,
но Олегу почудилось в них сомнение. Потом она перевела царственный взор на
Таргитая.
Золотые волосы певца все так же ниспадали на широкие плечи,
раздвинутые так, что начали обвисать под тяжестью, а синие как васильки
глаза на потемневшем от нещадного солнца лице стали еще ярче и
пронзительнее. Душегрейка открывала широкие пластины мускулов груди и
ровные валики мышц живота. Кожаный с железными бляшками пояс удерживает на
кольцах нож и калиточку. Пухлые детские губы теперь плотно сжаты. Таргитай
все еще выглядит простаком, но теперь в его простоте появилось нечто
тревожащее.
-- Пойдемте. -- она легко взвилась на ноги. -- Вы голодны. Люди
всегда голодны, верно? За едой расскажете.
Из пышной травы, с хрустом раздвигая землю, поднялась массивная
скала. Глыбы раздвинулась неслышно, словно скользили по разлитому маслу.
Из глубины пахнуло прохладной сыростью. Широкий вход вел покато вниз, в
глубине мерцал красноватый свет факела. Дана лишь покосилась на притихшего
Змея. Летающий зверь разбросал крылья и все четыре лапы, как приклеился от
изнеможения.
-- Не убегет, -- успокоил Мрак. -- и траву не потопчет. Наш волхв
кого только не взнуздает! Скоро и на коне научится ездить.
Подземный ход быстро вывел в просторную пещеру, уже знакомую по
прошлому разу. Теперь, когда постранствовали и кое-что повидали, этот
воздушный пузырь в каменной горе показался неврам местом диким и
неухоженным. Воеводы, не говоря уже о царях, живут в роскошных теремах, а
тут богиня! Могла бы изволить что-то лучше.
Под правой стеной журчал ручей, такой прозрачный, что был почти
незримым. За годы и годы он выгрыз и отполировал узкое каменное ложе, а
убегал в широкую дыру. Под дальней стеной над каменным полом возвышалось
широкое ложе. На ворохе шкур барахтались двое детишек, волтузили друг
друга, верещали. Белоголовые и синеглазые, оба показались Мраку странно
знакомыми.
Олег вообще застыл обалдело. Всегда привыкший допытываться, вникать,
ведать, сейчас силился что-то понять, сопоставить. Мрак не привык ломать
голову, спросил в лоб:
-- Старшенький -- Арпо?
-- Угадал, -- бесстрастное лицо речной богини впервые порозовело,
глаза заблестели.
-- Как он?
-- Великоват, -- голос Мрака все же дрогнул. -- В прошлый раз... а
это было пару месяцев тому, второго вроде бы еще не было...
-- Дети героев растут не по дням, а по часам.
Мрак с подозрением оглянулся на "героя". Тот хоть и не чистил пещеры
в носу, но стоял обалделый, челюсть отвисла. Герой, хоть забор им
подпирай.
-- А второй?
-- Младшенький. Липо кличут. Догоняет братца.
-- Еще как догоняет, -- пробормотал Мрак, младшенький как раз подмял
старшего и с победным воплем заламывал тому руки. -- Ну, Таргитай... Ну,
боец...
-- Я что, -- пробормотал Таргитай. -- Я ничо...
-- Эт видно! Не знал только, что от ничо дети бывают.
Посреди пещеры возник стол из каменных плит. Появились жареные
куропатки, печеный кабанчик, жареная и вареная рыба, печеные раки
невиданной величины, плюхнулась корзина с яблоками.
Лесные люди ели быстро, жадно, но глаза оставались серьезными. И даже
быстрота перестала быть звериной. Теперь ели люди, которые очень
торопились. Мрак перехватил внимательный взгляд Олега. Волхв рассматривает
богиню пытливо, словно пытается понять, почему живет в такой дикости. Даже
ест, как дикая охотница. В первый раз они считали, что так и надо, но
теперь, побывав и повидав, знают, что иначе можно и даже как можно!
При чем здесь дети героев, невпопад сказал ему взглядом Мрак. Это наш
придурковатый Таргитай герой? У зайцев тоже раз-два -- и уже зайчата траву
портят. А Род, как известно, богов и зверей творил первыми, вот у них все
так похоже.
Олег поспешно отвел глаза. Вдруг богиня уловит непочтительные мысли
смертного? Сравнил богиню с крольчихой! Грубый Мрак. Полмира пробежал с
ними за лето, многое видал и даже щупал, а все равно за версту видно, что
из Леса.
Таргитай все косился то на Дану, то на детей. В глазах были детское
удивление и некоторая опаска. Олег ощутил нехорошую зависть. Мрак потому и
груб, что только грубость да дикость видел. Он, Олег, тоже груб, но успел
умные грамоты повидать, научился сдерживать себя, переспрашивать,
сомневаться. Но и он, как и Мрак, за все время странствий не видывал
женщин. Лиска разве что, но ее лучше не вспоминать, не задевать, летучий
образ рассеивать, не давать рвать душу... Рана свежа, кровоточит при любом
касании... А Таргитай, самый дурной и ленивый, не пропустил ни одной бабы
по дороге, а дорожка была длинная. Да они сами выбегали отовсюду и на шею
кидались!
Он опустил глаза. Горечь была такой, что кусок не лез в горло.
Таргитай даже детей заимел -- мечта любого мужчины. Вот уж в самом деле
дурням везет! Разве что потом боги заставят за все расплатиться страшно и
кроваво.
-- Благодарствуем, -- произнес Олег заплетающимся от усталости
языком. Сытость навалилась, как мягкая гора. -- Позволь, до утра...
Мрак уже спал, уронив голову на секиру.
Утром Олег и Мрак вышли с Даной из подземелья, а Таргитай остался
дурачиться с детьми. Воздух был свеж, по-речному прохладен. Волны бежали
серые как земляные холмы, небо было затянуто тучами. Зеленый островок
выглядел беззащитным.
Дана выжидающе смотрела на лесных людей.
-- Вы -- друзья Тарха, отца моих детей. Я хотела бы помочь, но не
поняла, чего вы хотите.
-- Если бы мы сами знали, -- пробормотал Олег тоскливо, а Мрак сказал
напористо:
-- Уничтожить Зло! Только и всего.
-- Что есть Зло?
-- Ты... -- пробормотал Олег. -- Ты не знаешь, что есть Зло?
-- Не ведаю.
Мрак покачал головой.
-- Богиня ты аль нет?
-- Дана великая богиня, -- поправил Олег поспешно. -- Да-да, я уже
понял. Боги не ведают зла! Верно, Дана?
-- Зло пришло с людьми, -- произнесла Дана бесстрастно. -- Но мы,
боги, все равно не познали его сути. Но я, кажется, догадываюсь, что вы
хотите... Равновесие постепенно нарушалось, потому что сами люди
отказались... не везде, правда... от реинкарнации...
-- Чего-чего? -- переспросил Мрак насторожившись и подозрительно:
речь богов темна и непонятна.
Олег сказал быстро:
-- Я объясню, Дана. Мраку надо все на пальцах. Раньше не было не
вирия, ни подземного мира, потому что шел круговорот душ в природе, верно?
Сегодня ты человек, а завтра после смерти возрождался в звере, птице,
рыбе, даже дереве. После их смерти мог опять вернуться в человека. Все
было просто. Но ничто на белом свете не менялось, а волхвам было завещано,
говорят, самим Родом, искать, как изменить мир. Наши волхвы долго искали и
нашли способ прервать этот круговорот...
-- Сжигая покойников? - спросил Мрак недоверчиво.
-- Точно. Души вместо с дымом волей-неволей вздымало вверх. А там, в
небесных хоромах, боги образовали... или сами души, это неважно, но там
создался солнечный вирий!
Мрак смотрел все еще недоверчиво, но Дана кивнула благосклонно. Олег
сказал еще торопливее:
-- Да-да, сперва в вирий уходили все. Потом волхвы решили, что нельзя
героев и трусов отправлять в одно место. Ведь вирий -- место, где собраны
все запасы нужной людям воды. Из вирия можно наблюдать за нашими
деяниями... Словом, волхвы создали особые обряды погребения. Одних -- в
вирий, других -- в землю. Наш мир, наша жизнь стали всего лишь
проверочными испытаниями. Ну, вроде тех, что устраивает Громобой
молодняку. Только здесь вся жизнь -- тяжкое испытание!
Мрак покачал головой. В темных глазах была издевка.
-- Понятно, почему нет равновесия... В вирий по одному, а к Ящеру --
толпами. Верно?
Дана царственно наклонила голову.
-- Да, Ящер не забыл, что когда-то был солнечным богом. Он уродлив и
страшен, но все равно не избавился от жажды выйти из подземного мира.
Выйти и отомстить... Он уже заслал в верхний мир, сюда к нам, верных слуг.
Нашел союзников среди упырей, дивов и, говорят, даже аримаспов. Наверх
вышли его жена Мара и тринадцать дочерей. А сколько обрел союзников за то
время, что вы здесь!
Мрак подхватился как ужаленный.
-- Так чего сидим? И почему хлебалом щелкают в вирии?
-- Ворота вирия закрыты до весны, -- вставил Олег. -- Ключ у кукушки.
К ней самой Ящер подбирает ключи. Первым из вирия кукушка выпускает
жаворонка. Ящер наверняка попытается захватить мир до того, как откроются
ворота вирия снова. Олег молчал, но Мрак прочел по выразительным глазам
волхва, что боги, по его мнению, многого не познали, что давно ведомо
человеку.
-- Но ты поможешь? -- спросил Мрак.
Голос Даны был почти равнодушным:
-- Никто из богов не поможет. Из людей -- не знаю. Из магов... Но вы
уже и среди магов выситесь, как горы. Хотя... Кажется, я знаю, кто может
вас хотя бы понять. Он знает ответы.
-- И на наш вопрос?
-- Думаю, на все вопросы. Полагаю, что знает.
-- Он бог? -- спросил Олег недоверчиво.
Дана медленно покачала головой. В ее золотых волосах пробегали искры,
волосы пощелкивали, шевелились. От богини устойчиво пахло рыбой и речной
свежестью.
-- Вряд ли. Богам дано если не все... то все же больше, чем хотят
взять. А этот и сейчас, говорят, носится по свету... Он скорее всего не
бог. Только он знает... или может знать ответы. Да еще сам Бог.
-- Бог? -- переспросил Мрак быстро. -- Какой именно?
-- Есть только один Бог, -- голос Даны стал почтительным и строгим.
-- Остальные -- просто боги. У него даже имени нет, ибо он -- первый. Его
назвать было некому. Мы его зовем Прабогом, иногда -- Первобогом. Смертные
зовут его Родом. От него пошел на-род, род-ина, род-ить, при-род-а,
род-ники...
Олег ощутил, как волосы зашевелились на затылке.
-- Советуешь спросить самого бога богов?
А Мрак спросил удивленно:
-- А что, старик еще живой?
Дана произнесла строго:
-- Он не вмешивается в дела мира. Испокон веков сидит в личине белого
сокола на вершине Прадуба. Когда я родилась, мир был еще юн, по земле
бродили совсем другие звери... Нет, тогда зверей не было, но на вершине
Прадуба уже блистала искорка.
Олег зябко передернул плечами. Это ж сколько веков сокол сидит
недвижимо? Голова закружилась, словно заглянул в бездну.
-- Прадуб, -- проворчал Мрак. Он старался держать голос мужественным
и чуть насмешливым, но лицо посерело, а губы двигались, как на морозе: --
Мы ж там бывали!.. Таргитай по нему лез, как коза, а Олег вовсе несся, как
битый кот... Какая жалость, в прошлый раз самую малость до вершинки не
