зверь не тяготился ростом и весом, бежал весело, легко, с любопытством
рассматривал кусты роз, нюхал песок, словно искал следы других волков.
Василий с подозрением покосился на магов, но те поглядывали на него,
ожидая объяснений. Надеяться, что чья-то глупая шутка, не приходилось, он
ругнулся сквозь зубы, произнес заклинание.
Волк бежал как ни в чем не бывало. Василий нахмурился, повторил
заклятие, подкрепив движением ладони, что усиливало мощь втрое. Любого
зверя уже вынесло бы из сада, но волк лишь остановился, понюхал воздух
и... о позор!... бесстыдно задрал лапу, помочился на излюбленный розовый
куст, черенок которого везли из садов самого персидского шаха.
За спиной Василия послышался ехидный смешок. Мимо прошла волна
прощупывания, кто-то из магов не утерпел, еще двое запустили незримые
длани к странному волку. Вдруг один вскрикнул, а второй согнулся в поясе,
прижимая окровавленную кисть к животу. На роскошной халате остались
красные пятна.
-- Он... он укусил меня! -- вскрикнул неверяще Фивантрокл.
-- Он же волк, -- огрызнулся Василий.
-- Но я... я лишь в проекции...
-- И он тебя в проекции. Иначе бы отхватил вовсе!
Волк, внимательно слушая их крики, подвигал острыми ушами. В
раскрытой от жары пасти зубы блестели ярко, весело, и казалось, что зверь
нагло ухмыляется. Василий выступил вперед, голос прогремел как гром:
-- Именем Серого Камня... сгинь!
Волк перебежал к беседке, снова поднял ногу, брызнул... в том месте
взвился легкий дымок. Белоснежный мрамор таял, как грязная льдина в
горячей воде. Через мгновение осталась изъеденная глубокими язвами
безобразная плита. Кое-где сквозь дыры виднелась земля.
-- Это не волк! -- вскрикнул кто-то.
-- Это демон!
-- Порождение той стороны!
-- Скорее, защиту...
Василий ощутил нарастание мощи вокруг себя, спасибо магам, собрал в
кулак, волк нагло скалил зубы, но когда незримая стрела, способная
испепелить любую плоть, метнулась в его сторону, непостижимо легким
движением сдвинулся в сторону. За его спиной зашипело, взвилась полоса
дыма. Через сад пролегла черная полоса выжженной земли, а розами запахло
еще сильнее.
-- Сволочь, -- ругнулся Василий. -- Все бросайте слово преображения!
Все!
-- Какое? -- вскрикнул кто-то.
-- Слово истинности! -- рявкнул он.
Вторая стрела пронеслась мимо волка, и опять кусты роз исчезали, а на
землю густо падал черный пепел. Волк счастливо прижал уши, приглашая
играть еще. Желтые глаза ловили каждое движение магов. Красный язык
высовывался трубочкой, дергался, жадно охлаждая внутренности.
Василий торопливо выкрикнул заклинание, внутри сжалось, истинный
облик демона мог оказаться устрашающим настолько, что он проявит слабость
и позволит исчадию зла овладеть собой... однако волк лишь насмешливо
прижал уши. Либо демон глух, либо... Василий похолодел. Последнее время
доходили слухи, что не все в магии известно и познано, ибо есть земли на
севере, где таинственная Гиперборея, где иные источники магической мощи...
На зов прибежали слуги с окованными медью палицами. Став в полукруг,
начали загонять волка к стене, тот пятился, угрожающе щелкал пастью.
Желтые глаза горели, как факелы в ночи. Шерсть встала дыбом, по ней
волнами пробегали голубые шелестящие искры.
Слуги остановились, не решаясь подойти ближе. Волк стоял
напружиненный, готовый скакнуть на любого, но вместо этого вдруг присел,
лапы с силой оттолкнулись... слуги в страхе присели, а огромное звериное
тело пронеслось над их головами в длинном прыжке. Волк отбежал всего на
десяток шагов, снова как ни в чем ни бывало обнюхивал уцелевший куст.
-- Это не волк, -- повторил один маг убежденно.
Василий едва не дал в зубы за такую новость, а второй, тоже годный
только магам сапоги чистить, выкрикнул, словно составил великое заклятие,
способное обогатить весь мир:
-- Но и не человек!
Несколько голосов закричали:
-- Как это?
-- Невозможно!
-- Это не демон, мы уже все испробовали...
Маг закричал, перекрывая их голоса:
-- Я испробовал обратную трансформацию!.. Он остается волком,
значит... он все же не человек!
Василий усиленно вязал цепь сильнейших заклинаний в один узел, не
слушал, сам заклятие трансформации зверя в человека испробовал в первую
очередь, сейчас же покрылся холодным потом, ибо на глазах рушатся устои
магии. Этот волк мог быть либо человеком, либо демоном. Третьего не дано.
Но сейчас он видел это, третье!
Волк внезапно остановился. Переход от молниеносных прыжков к
неподвижности был так резок, что все маги замерли, смотрели ожидающе. Волк
стоял, как отлитая из металла статуя, даже шерсть не шевелилась под легким
ветерком. Василию почудилось, что в желтых глазах мелькнула насмешка.
Вспышка, неуловимое изменение, на месте волка поднялся с четверенек
некрупный согнутый старик, весь костлявый, с выпирающими ребрами, худыми
чреслами. Ноги были худые и тощие. Он торопливо схватил со скамьи у
портика чью-то хламиду, набросил на плечи, запахнулся, лишь тогда сказал
раздраженно:
-- Никто еще не придумал, как превращаться вместе с одежкой?
Маги молчали, потрясенные, а Василий с трудом отыскал свой голос,
ставший противно тонким, без ноток властности:
-- Кто ты, неведомый?
Старик, уже в хламиде, похожей на серый грязный халат, вытер лоб
широким рукавом:
-- Да вот.. фу... стар уже стал так скакать!.. Эх, где моя
молодость... Меня зовут Опис. Странное имечко, но так звали моего далекого
пращура, который... гм... словом, одна птаха шепнула мне, что... ну, вы
собираетесь изобидеть одного из моей родни.
Он по-хозяйски сел, указал им на скамьи напротив. Маги послушно, как
дети, сели, только Василий задержался, раздраженный, но пересилил себя,
опустился напротив, голос его стал громче:
-- Кто ты, назвавшийся Описом?.. Так в древности звали гиперборея...
ставшего отцом древних богов Аполлона и Артемиды... Видимо, твой пращур.
Что ты хочешь? Зачем разрушил мой сад?
Старик в великом изумлении пожал худыми плечами:
-- Я? Я лишь гулял по нему, это вы его ломали и крушили... да еще с
каким удовольствием! Правда, я сам люблю ломать и жечь...
Он мечтательно улыбнулся, зубы выглянули на миг не по-старчески белые
и острые, клыки высунулись нестертые. По телу Василия пробежал недобрый
холодок.
-- Ладно, -- сказал он, сердце ныло в предчувствии поражения, -- ты
показал свою мощь, старик. Хотя не думаю, что ты сильнее... Но и ты не
сможешь повредить нам. Ибо наши источники мощи разные...
Внутренним слухом он различал слова, которые спешно составляют Укен и
Шенг, даже Фивантрокл и другие маги опомнились, лихорадочно ищут щели в
странной защите гиперборея. Теперь бы задержать разговорами, отвлечь
сладкими словами, расспросами.
Старик отмахнулся:
-- Да какие там разные.
Василий насторожился, сердце радостно застучало, спросил как можно
небрежнее:
-- Разве нет?
-- Нет, -- ответил старик победно, -- вы тоже черпали оттуда же.
-- Мы? -- спросил Василий быстро, -- но я не чувствую.
Старик сердито отмахнулся:
-- А ты напрягись, напрягись! Тыщу лет черпали, а сейчас не могете?
Василий пробормотал:
-- Тыщи лет?.. Когда это было?.. А, понимаю. То были не мы, наши
предки.
-- Пращуров надо уважать, -- ответил старик сварливо. -- Вот и
недоуважались!
Он поморщился, очень уж тупо стучались в его незримый щит младшие
маги, сдвинул брови, и троих магов швырнуло оземь. Василий успокаивающе
взглянул на старика, мол, молодые да горячие, не сердись, а сам знаком
велел продолжить, только потоньше, из-под укрытия. Рано или поздно щель
отыщется, а тогда достаточно быстрого выпада даже слабейшего из магов. А
против усилий двенадцати магов не устоит никакая мощь.
Разговаривая, старик взял в руки вазу, хмыкнул скептически, хотел
было поставить обратно, но вдруг глаза расширились:
-- Гляди, это ж никак Арпоксаю по зубам досталось?.. Ха-ха!.. А это
рядом Липоксаю ногу перевязывают?
Он расхохотался, руки тряслись. Василий сказал обеспокоено:
-- Осторожнее!.. Эта ваза стоит...
У странного старика даже слезы выступили от изнеможения. Не глядя,
попытался поставить на место, она выскользнула из слабеющих пальцев.
Василий сжался, ваза с сухим треском ударилась о мраморные плиты.
Блестящие черепки разлетелись, как мелкие льдинки под ударом молота.
Волхв, утирая слезы, пролепетал, кислый от смеха:
-- Надеюсь, стоила не слишком дорого.. ха-ха... Что, в самом деле?...
Никогда бы не подумал!... На что только золото уходит... А по дорогам
сироты ходют.
Он оперся о стену, пальцы уперлись в роскошную картину, вышитую на
тончайшем шелке, которую Василий за несметные сокровища получил из Египта.
Не глядя, сдернул небрежно, вытер вспотевший лоб, звучно высморкался,
отчего шелковая ткань вздулась парусом, отбросил как туго набитую подушку.
Василий ошеломленно и в ярости смотрел на это надругательство, а в
свернутой кулем шелковой занавеси булькало, двигалось, переливалось,
квакало гадко и утробно.
Маги стояли с каменными лицами. Старик покосился на них, голос был
благожелательным:
-- Не трать, кума, силы... спускайся на дно.
-- Что? -- не понял Василий.
-- Говорю, на меня это не подействует.
Василий не нашелся, что ответить, а Шенг сказал напряженно:
-- Это должно действовать на всякого, что одевает личину зверя или
птицы...
Старик сказал, ухмыляясь:
-- Но не на меня.
-- Почему?
-- А кто сказал, что я человек?
В мертвом молчании Укен вскрикнул:
-- Но пробовали и заклятия против демонов!.. Я знаю все о демонах!
Старик отмахнулся:
-- О демонах никто не знает много... Впрочем, а я при чем?
-- Но как же тогда... либо человек, либо демон! Третьего не дано.
Старик почесал в затылке:
-- Да? Если не дано, тогда мы взяли сами. Понимаете, дети, я из
невров. Знаете, что это?
Маги мялись, отводили взоры. Василий ощутил холодный озноб:
-- Древние легенды говорят о людях-волках... Не о волшебниках,
которые могут становиться волками, а о... Великий Боже! Так ты один из
тех, которые были еще при... Не могу вышептать, а не то, что вымолвить...
Невры -- это те, кто под личиной волков спрятались в ковчеге Ноя!.. Это
те, кто пошли от Лилит и падших ангелов...
Старик равнодушно отмахнулся:
-- С чего бы мы прятались в ковчеге? Там была лишь малая часть.
Остальные дети Адама и Евы спрятались в глубоких пещерах, где и переждали
Большую Воду... Правда, стали гномами да разными... Словом, дети, я вас
предупредил. Вы ж знаете, что с каждым поколением народ становится ученее,
но в магии -- слабее. Так что подумайте...
Он поперхнулся, откашлялся, сплюнул на пол. На белом мраморе
расплылось коричневое пятно, взвился столбик желтого пара. В основании
столбика шипело, отвратительная язва проела мрамор насквозь.
-- Чагу пил, -- объяснил он доверительно. -- Но переварил,
крепковата...
Он сплюнул снова, едва не угодив на сапог грузному Укену. Тот
отпрыгнул с неприличной для его веса поспешностью. Маги остановившимися
глазами смотрели на новую ноздреватую дырку в мраморе. Будто на
отполированную глыбу льда плеснули кипящей водой!
-- Что такое чага? -- спросил Василий.
Внутренним зрением видел, как Фивантрокл и Шенг скрепили цепь
сильнейших заклятий, добавили двойной щит вокруг магов, и почти безучастно
