почему-то не опрокинулись. Джонни Киму и мэру приходилось кричать друг на
друга. Я стоял совсем рядом, но не мог расслышать ни слова. Грохотал гром,
сверкали молнии, ревела цунами. Потом Джонни и мэр снова собрали нас и мы
направились к северу.
Полисмен замолчал. Марк Ческу тоже уважительно хранил тишину. Они
глядели как прыгают на волнах четыре лодки - это удирали Робин Лаумер и
некоторые из его строительных рабочих. Перед отбытием Лаумер пытался
заявить свои права на некоторую часть имевшихся на АЭС припасов. Крик
стоял страшный, но люди с ружьями - в том числе Марк и полицейские мэра -
настояли на своей точке зрения.
- Сан-Иоаквин мы пересекли часа за четыре, - продолжил полисмен, - и
разрешите заверить вас, путь был очень нелегким. Мы ехали, включив сирены,
но езда заняла много времени. Одну из автомашин пришлось бросить. Мы
добрались сюда, когда вода поднялась выше ступиц колес. И строительство
дамбы было почти закончено. Мы разгрузили машины и на себе под дождем
перетащили вещи через дамбу. Когда мы закончили с этим, Прайс послал нас
работать на дамбу. Мы вкалывали как ишаки. На следующее утро вокруг нас
уже было море, и прошло еще шесть часов, прежде чем я смог принять душ.
- Душ.
- Что?
- Вы произнесли это так небрежно. Душ. Горячий душ. Знаете ли вы,
что?.. Ладно, оставим это. Я сказал лишь: большинству из вас пришлось
пуститься в бегство.
Нос полисмена почти коснулся лица Марка. Это был узкий, с выступающей
переносицей, классический римский нос.
- Мы не пускались в бегство. Мы собрались там, чтобы можно было без
труда, когда все кончится, вернуться в город и восстановить в нем порядок.
Но, черт побери, от города ничего не осталось, кроме этой атомной
электростанции. Мэр сказал, что с формальной точки зрения она является
частью Лос-Анджелеса. И вот мы здесь. Никто не причинит АЭС никакого
ущерба.
- Ну и славно.
Четыре лодки из-за большого расстояния казались уже почти маленькими.
Несколько строительных рабочих, пожелавших остаться, взобрались на дамбу -
смотрели как удаляются лодки. Смотрели, видимо, с грустью.
- Думаю теперь они станут рыболовами, - сказал Марк.
- Попытайтесь только представить, как мало мне надо, - сказал
полисмен. - Ладно, принимаемся за работу.
Харри Джексон выключил мотор, и лодка двигалась по инерции, пока не
остановилась. Насколько я понимаю, как раз сейчас под нами Васко, -
подумал Харри. А если я неправ, то ничего не могу поделать.
Тим глянул на холодную воду и поежился. Костюм для подводного
плавания в общем-то подходил Тиму, но кое-где был широк. А там, в воде,
должно быть чертовски холодно. Тим проверил дыхательную систему. Система
работала. Баллоны были полностью заряжены. Этот факт также производил
впечатление. Если у механиков сан-иоаквинсой АЭС чего-либо, например,
клапана, не оказывалось в наличии, они просто-напросто шли в мастерскую и
д_е_л_а_л_и_ то, чего не доставало. Здесь был остаток другого мира, мира,
где ты не обязан обходиться тем, что случайно оказалось у тебя под рукой,
где право решать оставалось тебе.
- Я вот все думаю, - сказал Тим, - если на свободе оказалась домашняя
забава - золотые рыбки, то как обстоят дела с пираньями?
- Для них вода слишком холодна, - сказал Джейси Гиллкудди и
рассмеялся.
- Понятно. Ладно, пора идти, - Тим вскарабкался на планширь, посидел,
балансируя там мгновение, и спиной вперед бросился в воду.
Холод был ошеломляющий, и все же вода была не настолько ледяной, как
ожидал Тим. Он помахал рукой оставшимся в лодке, затем нырнул для пробы.
Вода была черная как чернила. Тим едва мог разглядеть, что показывают
укрепленные на запястье компас и указатель глубины. Указатель глубины был
еще одним из чудес созданных людьми из обслуживающего персонала АЭС. Его
смастерили и откалибровали за какие-то пару часов. Тим включил фонарь
(герметический). Луч пробился не более чем на десять футов. Видимость -
скверная. Словно вокруг разлилось молоко.
Вот в Изумрудном заливе вода была чистая как стекло. Тим тогда плыл,
заросли водорослей походили тогда на джунгли. Стремительно проносились
рыбы... Это было давным-давно.
Ударом ног Тим отправил свое тело в белесую тьму, пытаясь достичь
дна. Дно оказалось в шестидесяти футах. Было абсолютно тихо - если не
считать булькающего шипения регулятора и звуков дыхания Тима. Впереди
обрисовалось неясно что-то - чудовищное, горбатое. "Фольксваген", понял
Тим, когда подплыл поближе. Заглядывать внутрь машины он не стал.
Он плыл над дорогой. Проплыл мимо "Империала". Рыбные стайки вплывали
в машину и выплывали обратно через разбитые стекла. Зданий вокруг не было
- только автомобили... Наконец, показалась бензоколонка, но она до того
как ее затопила вода успела сгореть. Тим поплыл дальше. Скоро придется
выныривать.
Ну вот, наконец, во мраке вырисовались тени прямоугольной формы.
Видимость слишком плохая, чтобы можно было заняться выбором. Тим
попробовал двери, они были заперты. От кого заперты? - от моря... Тим
поплыл дальше - пока не нашел разбитое окно. В доме было пугающе темно, но
Тим заставил себя вплыть внутрь.
Он оказался в большой комнате. По крайней мере, комната
о_щ_у_щ_а_л_а_с_ь_ большой. Сбоку виднелось белое облако, тут прежде
стояла полка с книгами в бумажных обложках. Бумага расползлась и
превратилась в скопление взвешенных в воде частиц. Тим поплыл прочь, и
туман поплыл вслед за ним. Тим обнаружил прилавки, полки, различные
разбросанные по полу товары, Он плыл над полом, находя повсюду сокровища:
лампы, кинокамеры, радиоприемники, магнитофоны, трубки дневного света,
телевизоры, капли для носа, пульверизаторы с краской, пластмассовые
модели, батареи, тропические шлемы, мыло, чистящие устройства, соленые
консервированные земляные орехи...
Такое обилие _в_е_щ_е_й_, и в большинстве все это безнадежно
испорчено. Запас воздуха внезапно кончился. В панике Тим завертел головой
в поисках товарища. Потом сообразил, что вопреки всем правилам сейчас он
нырял в одиночку. Осознавать это было как-то странно. Одного комплекта
снаряжения для подводного плавания мало, если хочешь идти под воду с
напарником. Тим постарался успокоиться и потянулся рукой за спину, к
баллонам. Наощупь достал клапан регулятора, переключился на резерв. Теперь
в его распоряжении было еще несколько секунд, и Тим их использовал не то,
чтобы собрать кое-что из валявшегося на полу, и сунуть добычу в мешок,
прицепленный к поясу.
Он выплыл из магазина, вынырнул на поверхность. Обнаружил, что
оказался на большом расстоянии от лодки. Он замахал рукой, привлекая
внимание оставшихся в лодке, подождал, пока они подгребут к нему. Его
втащили в лодку, выдохся он полностью.
- Нашли какую-нибудь пищу? - Харри Джексона интересовало только одно.
- Пока есть возможность пополнять воздух в баллонах, нужно будет поискать
еду. Когда вернемся к Портервиллю, я покажу места, где должна быть еда. Вы
за ней нырнете, и мы поделимся.
Тим покачал головой. На душе его скребли кошки.
- Это был универмаг, - сказал он.
- Снова разыскать его сможете?
- Наверное, смогу. Он сейчас как раз под нами. - Видимо сможет, и там
есть немало того, из-за чего стоит потрудиться, вытаскивая находки из
воды. Но Тим так вымотался, что не мог восхищаться найденным. И ощущал он
лишь одно: ужасающее сознание утраты. Он обернулся к Джейсону Гиллкудди.
Лишь Джейсон сможет понять его - если вообще кто-либо сможет.
- Каждый, понимаете, каждый мог придти туда и купить что ему надо, -
сказал Тим. - Бритвенные лезвия, носовые платки, калькуляторы, книги.
Каждый был в состоянии купить все это. И если мы на протяжении долгого
времени будем упорно трудиться, может быть некоторым из нас удастся дожить
до того времени, когда эти товары будут продаваться снова.
- Так что вы доставили на поверхность? - требовательно спросил Харри
Джексон.
- Универмаг, - сказал Адольф Вейли. - Вам удалось раздобыть что-либо
из списка Форрестера? Растворитель? Аммиак? Что-нибудь в этом роде?
- Нет, - Тим протянул свой мешок. Мешок раскрыли. В нем обнаружились
бутылка с жидким мылом и детская игрушка. Все уставились на Тима странными
взглядами, все, кроме Джейсона Гиллкудди, положившего руку на плечо Тима.
- Вы не в том состоянии, чтобы сегодня нырять снова, - сказал он.
- Дайте мне полчаса и я схожу вниз снова, - сказал Тим.
Харри Джексон снова полез в мешок Тима. Рыболовные крючки и леска.
Пустая коробка из-под трубочного табака. Земляные орехи. Харри открыл
банку, пустил ее по кругу. Тим взял горсть. Орехи были на вкус... словами
не передать, до того вкусные. И почему-то напоминало о вечеринке с
коктейлями.
- Иногда после погружения под воду в голове возникают странные мысли,
- сказал Тим, и тут же понял, что эта фраза ничего не объясняет. Ведь
утерянный им, Тимом мир, находился сейчас там, под водой. Мир,
превращенный в развалины.
- Угощайтесь, - сказал Гиллкудди. - Тут еще на глоток осталось. - Он
протянул Тиму бутылку виски. Тим даже не помнил, что подобрал эту бутылку.
Один глоток - небо обожгло взрывным ностальгическим пламенем - и бутылка
полетела далеко за борт, в воду. И там, в восточной части моря, почти на
линии горизонта Тим вдруг увидел зловещие пятнышки: лодки Нового Братства.
- Включайте мотор, Харри. Быстрее включайте мотор. Они перехватят
нас, - сказал Тим. Двигатель заработал и Тим, балансируя, весь подался
вперед, пытаясь разглядеть больше подробностей. Но все, что он смог
увидеть - это множество маленьких лодок. А одна лодка была гораздо
большего размера... это же баржа, и на ней что-то установлено.
- Мне кажется, они волокут с собой орудийную платформу.
ПРИНОСИМЫЕ В ЖЕРТВУ
Не их вина, что никто не объяснил им, что подлинное
назначение армии - это сражаться. И что удел солдата
(избегнуть которого могут лишь немногие) - страдать, а
если понадобиться, то и умирать.
Т.Р.Ференбах. "Такова война".
Вид у Дана Форрестера был изможденный. Он сидел в инвалидном кресле
на колесиках, которое мэр Зейц раздобыл в местном санатории. Было
очевидно, что Дан борется с собой, стараясь не заснуть. От холода он был
защищен неплохо: шерстяное одеяло, куртка с капюшоном, фланелевая рубашка
и два свитера (один из которых был на три размера больше, чем нужно.
Именно этот свитер был почему-то одет задом наперед). Пуля двадцать
второго калибра не смогла бы пробить такой слой одежды.
Амбар не отапливался. Снаружи завывал ветер, дующий со скоростью
двадцати пяти миль в час. А если порывами - то со скоростью вдвое большей.
Ветер нес с собой снег. Раскачивающаяся керосиновая лампа отбрасывала
яркий круг света, оставляя противоположный конец построенного из бетона
амбара в тени.
Трое мужчин и две женщины вручную проворачивали бетономешалку.
Остальные лопатами заполняли ее. Двое сыпали порошок красного цвета, один
- алюминиевого. Бетономешалка вращалась. Воду не добавляли. Когда порошки
оказывались как следует перемешанными, содержимое бетономешалки выгребали
и рассыпали по банкам, добавляя гипс.
Вошла Маурин Джеллисон, стряхнула снег с волос, стоя на пороге, она
вглядывалась несколько секунд, потом подошла к Форрестеру. Он не замечал
ее, и Маурин пришлось потрясти его за плечо:
- Дан. Доктор Форрестер...
