пространства.
- Он слева от вас. Это здание, джентльмены, здание! Разве есть закон,
запрещающий размещать зоопарк в здании?
Зоопарк, как выяснилось, имел шесть этажей с потолками, несомненно,
слишком высокими для мошкитов. Трудно было даже сказать, насколько высоки
были эти потолки. Выглядели они, как небо. На первом этаже это было
открытое голубое небо, с плывущими облаками и солнцем, перевалившим за
полдень.
Группа шла через влажные джунгли, характер которых изменялся по мере
того, как они двигались. Животные не могли достать их, но почему - это
было трудно понять. Казалось, они не сознают, что оказались в загоне.
Здесь росло дерево, похожее на огромный хлыст, ручка которого глубоко
ушла в землю, а собственно плеть выпустила пучки круглых листьев, которые
обвивались вокруг ствола. Животное, похожее на гигантского мошкита, стояло
под ним, таращась на Уайтбрида. У него были острые когти на двух правых
руках и клыки, торчащие между губами.
- Это был вариант типа Носильщика, - сказала мошкита Хорвата, - но
его никак не удавалось приручить. Вы видите, почему.
- Эта искусственная окружающая среда великолепна! - воскликнул
Хорват. - Я никогда не видел лучше. Но почему бы не построить часть
зоопарка на открытом воздухе? Зачем создавать окружающую среду, если
натуральная уже имеется?
- Я не уверена, почему это сделано. Но это выглядит детально
разработанным.
Второй этаж был пустыней сухого песка. Воздух был сух и ароматен,
небо голубое, темнеющее до желто-коричневого на горизонте. Мясистые
растения без колючек росли из песка. Некоторые из них имели форму толстых
подушечек лилий. На многих имелись следы зубов. Затем люди заметили
существа, оставившие эти следы. Существа походили на голых белых бобров с
торчащими прямоугольными зубами. Они скучающе смотрели на них, когда они
проходили мимо.
На третьем этаже шел дождь, и сверкали молнии, казалось бы, за много
миль отсюда. Люди жались у входа, поскольку не имели никакой защиты от
дождя. Мошкиты и сердились и извиняли их. Им не пришло в голову, что дождь
может беспокоить людей - сами они любили его.
- Мы изучили вас, - сказала мошкита Уайтбрида, - но мы не знаем вас.
Возможно, в другой раз, когда дождь кончится...
Четвертый этаж оказался вообще не диким. Там были даже маленькие
круглые дома на далеких иллюзорных холмах. На маленьких, похожих на
зонтики деревьях росли красные и лавандовые плоды, висевшие среди плоских
зеленых дисков листвы. Пара прото-мошкитов стояла под одним из них. Оба
были низенькие и толстые, а их правые руки, казалось, были заведены назад.
Печально посмотрев на группу, одно из них протянуло руку вверх за
лавандовым фруктом. Его левая рука была как раз нужной длины.
- Еще один негодный для работы представитель нашего вида, - сказала
мошкита Хорвата. - Ныне вымерший за исключением Заповедника Жизненных
Форм, - похоже было, что она хочет увести их отсюда.
Еще одну пару они обнаружили на клочке земли, где росли дыни - те
самые дыни, которые люди ели на обед.
На широком травяном поле безмятежно паслось семейство существ с
копытами и косматой шерстью, за исключением одного, которое стояло на
страже, и немедленно повернулось к посетителям.
Голос за спиной Уайтбрида произнес:
- Вы разочарованы. Почему?
Уайтбрид удивленно оглянулся.
- Разочарован? Нет! Это так увлекательно.
- Это моя ошибка, - сказала мошкита Уайтбрида. - Я думала, что говорю
с мистером Реннером.
Эта часть заповедника была довольно протяженной. Здесь не было
опасности заблудиться, и все они наслаждались ощущением травы под ногами:
длинные, свернутые кольцом зеленые листья, более упругие, чем обычный
газон, очень походили на живые ковры в домах аристократии и самых богатых
торговцев.
Реннер повернулся, почувствовав, что кто-то смотрит на него.
- Да?
- Мистер Реннер, меня вдруг осенило, что вы немного разочарованы
нашим зоопарком.
Уайтбрид вздрогнул, а Реннер нахмурился.
- Да? Я сам пытаюсь понять свои чувства. Вообще-то я не чувствую
ничего подобного. Это совершенно чужой мир, и все собрано для нашего
удобства. Уайтбрид, вы тоже чувствуете это?
Гардемарин неохотно кивнул.
- Вот так-то. Это чужой мир, и все собрано для нашего удобства,
правильно? Много ли зоопарков вы видели прежде и на скольких мирах?
Уайтбрид мысленно сосчитал.
- Шесть, включая Землю.
- И все они похожи на этот, за исключением того, что иллюзия здесь
лучше. Мы ожидали увидеть нечто, разделенное в зависимости от важности
животных, но здесь этого нет. Все-таки это чужой мир.
- В этом есть смысл, - сказала мошкита Уайтбрида. Голос ее был слегка
грустен, и люди вспомнили, что мошкиты никогда не видели чужих миров.
Следующий этаж поразил их.
Доктор Хорват вышел из лифта первым и тут же остановился: он
находился на городской улице.
- Я думаю, мы выбрали не ту дверь... - и он попятился. На мгновение
ему показалось, что его покидает рассудок.
Город был пустынен. На улицах стояли несколько машин, но они были
разбиты, а на некоторых виднелись следы огня. Некоторые здания
разрушились, засыпав улицу грудами обломков. Какая-то черная движущаяся
масса выпустила по направлению к нему что-то вроде щупалец и тут же
метнулась обратно, в темную дыру в груде битого кирпича. У Хорвата по
спине побежали мурашки. Когда чужая рука коснулась его локтя, он
подпрыгнул, широко раскрыв рот.
- Что случилось, доктор? Наверняка у вас есть животные,
приспособленные к городам.
- Нет, - сказал Хорват.
- Крысы, - подсказала Сэлли Фаулер. - И еще вши, которые живут только
на людях. Но я думаю, это и все.
- У нас их гораздо больше, - сказала мошкита Хорвата. - Возможно, мы
сможем показать вам нескольких, хотя они очень робкие.
Вдалеке виднелись маленькие черные существа, неотличимые от крыс.
Харди сделал снимок стаи, которая дралась за укрытие. Позднее он надеялся
увеличить его. Были еще крупные плоскостопые существа, почти невидимые,
пока не окажешься прямо перед ними. Они имели тот же цвет и рисунок, что и
кирпичи, к которым прижимались.
- Как хамелеон, - сказала Сэлли и тут же объяснила, кто это такой.
- Здесь все иначе, - сказала мошкита Сэлли и указала на животное
цвета бетона, которое прижималось к серой стене. - Не пробуйте беспокоить
его. У него есть зубы.
- А где они находят пищу?
- В садах на крышах. Впрочем, они могут есть мясо. А эти
насекомоядные... - она подвела их к "крыше", находившейся в двух метрах
над уровнем улицы. Там были зерновые и плодовые деревья, росшие в полном
беспорядке, и маленькие безрукие двуногие животные, выбрасывающие
свернутый в кольцо язык на метр в длину. Они выглядели так, словно имели
полный рот орехов.
На шестом этаже их встретил лютый холод. Небо было свинцово-серое, а
над бесконечной ледяной тундрой ветер гнал тучи снега. Харди захотел
остаться здесь, чтобы изучить жизнь этого ледяного ада: кусты и крошечные
деревья, росшие сквозь лед, крупных спокойных существ, которые
игнорировали их, пушистых скачущих кроликов с похожими на тарелки ушами и
без передних лап. Пришлось уводить его почти силой, иначе он просто замерз
бы здесь.
В Замке их уже ждал обед: корабельные запасы и тонкие ломтики
плоского зеленого кактуса семидесяти пяти сантиметров в длину и трех в
ширину. Красное желе внутри него имело почти мясной вкус. Реннеру это
понравилось, но остальные вообще не смогли есть его. Зато все прочее они
съели, оживленно переговариваясь между глотками.
- Мы представляем, - сказала мошкита Реннера, - что хотят увидеть в
незнакомом городе туристы. По крайней мере, мы знаем, что вы показывали в
своих фильмах о путешествиях. Музеи. Правительственные здания. Памятники.
Архитектурные уникумы. Возможно, магазины и ночные клубы. Кроме того,
образ жизни местных жителей, - она возбужденно жестикулировала. - Мы
вынуждены опустить кое-что из этого. У нас нет никаких ночных клубов. У
вас будет возможность услышать нашу музыку, но, честно говоря, она вам не
понравится.
Правительством являются Посредники, собирающиеся для разговора. Это
может быть где угодно. Принимающие решения живут там, где им нравится, и
обычно считают себя связанными соглашениями со своими Посредниками. Вы
увидите некоторые из наших памятников. Что же касается нашего образа
жизни, то через некоторое время вы сможете изучить его.
- А как насчет образа жизни Белых? - спросил Харди и зевнул так, что
хрустнули кости.
- Он прав, - вмешалась мошкита Харди. - Мы сможем увидеть семейные
резиденции отдающих приказы. То есть, мы сможем получить разрешение... -
чужак сбился на невнятное бормотание.
Мошкиты посовещались, и мошкита Сэлли сказала:
- Это возможно. Мы увидим их.
Изменение продолжительности дня сильно действовало на людей. Доктора
Харди и Хорват, зевая, извинились перед всеми и ушли. Однако, Бари был еще
вполне бодр. Интересно, каков период обращения его планеты, подумал
Реннер. Самого его космические путешествия научили приспосабливаться к
любым распорядкам дня.
Обед закончился. Сэлли пожелала всем доброй ночи и ушла вверх по
лестнице, заметно покачиваясь. Реннер предложил попеть народные песни, но,
не получив поддержки, ушел.
Спиральная лестница вела наверх, в башню. Реннер вышел в коридор и,
ведомый любопытством, пошел по нему. Добравшись до воздушного шлюза, он
понял, что тот должен выходить на балкон, окружавший башню. Реннер не стал
выходить на воздух Мошки-1. Он бы не удивился, если бы оказалось, что
балкон вовсе не предназначался для использования. Потом он представил себе
кольцо, окружавшее тонкую башню, и подумал, не играют ли мошкиты во
фрейдистский символизм.
Вероятно, так оно и было. Реннер развернулся и направился к своей
комнате.
В первое мгновение ему показалось, что он вошел не туда. Цветовая
гамма ошеломляла: черная с оранжевым, она совершенно отличалась от
скромной бледно-коричневой, которая была утром. Однако, вакуумный костюм
на стене принадлежал ему - на груди у него виднелись его знаки различия.
Реннер осмотрел комнату, пытаясь решить, нравится ли ему эта перемена.
Это была единственная перемена... впрочем, в комнате стало теплее.
Прошлой ночью здесь было слишком холодно. Движимый интуицией, он пересек
комнату и заглянул в спальную нишу мошкиты. Да, там было прохладно.
Мошкита Реннера выглянула из-за дверного косяка, наблюдая за ним со
своей обычной слабой улыбкой. Реннер сконфуженно усмехнулся и продолжал
осмотр.
Сначала ванная... потом туалет... Он изменился так, как Реннер
описывал его. Впрочем, в худшую сторону - воды в нем не было совершенно. И
слива тоже не было.
Черт побери, был только один способ проверить туалет.
Он заглянул в сливное углубление - его чаша сверкала чистотой. Вылив
в него стакан воды, Реннер увидел, что она скатилась вниз, не оставив ни
капли. Поверхность углубления не имела трения.
Нужно будет сказать об этом Бари, подумал Реннер. Существовали базы
на лишенных атмосферы лунах и миры, где вода и энергия для ее регенерации
имелись в малых количествах. Но это завтра. Сейчас он слишком хочет спать.
Период обращения Леванта составлял 28 часов 40,2 минуты. Бари
достаточно хорошо приспособился к стандартному дню "Мак-Артура", но всегда
легче приспособиться к более длинному дню, чем к более короткому.
