государственный переворот и три дня дрались друг с другом в столице.
Сражение кипело и вокруг президентского дворца. Незадачливый демократ
воспользовался общей неразберихой и бежал. Этим он себя и погубил. Ну,
взяли бы дворец, посидел бы месяц в тюрьме до прилета звездолета, никто бы
его убивать не стал - тут уж не спишешь на несчастный случай. А он бежал и
пропал без вести - очевидно, прибили в общей неразберихе, даже не признав
в нем президента. И ведь даже штраф, подлецы, не заплатили. Несчастный
случай, и все тут.
- Стало быть, нужна жесткая диктатура?
- Почти все лантрийские президенты были диктаторами, только не всем
это помогало. Помню, я оформлял контракт некому Сеано. Так вот он устроил
там режим государственного террора. Для этого он все время повышал льготы
военным и сотрудникам госбезопасности. Одного не учел: недолговечности
своей власти (контракт на четыре месяца был подписан). Вышло так: те, кого
он одаривал привилегиями, не хотели иметь их четыре месяца, а затем вражду
с народом. Народ же и четыре месяца его терпеть не пожелал. Ну, он,
правда, умнее оказался, убегать не стал, да не помогло. Уж больно он всем
надоел...
- Короче, что с ним сделали?
- Затоптали в парадной зале дворца. Да и совсем разум потеряли от
вида крови. Ох, и резня у них началась! Зато штраф нам уплатили весь, до
последнего цента. Что с вами? Вам нехорошо?
- Черт меня дернул заключить этот контракт! Да это просто подлость со
стороны вашей компании!
- Послушайте, а что вы хотите? Вам и так создали тепличные условия.
Наполеону и Юлию Цезарю пришлось приложить немало усилий, чтобы только
захватить власть, а вам ее преподносят готовенькой.
Джедсон был подавлен, однако нашел в себе силы продолжить разговор:
- Но там хоть есть какие-нибудь земные представительства, кроме
заводов?
- Есть, но они ни во что не вмешиваются, это нейтральные наблюдатели.
- Но они хоть пользуются неприкосновенностью?
- Они - да, но никакое третье лицо укрывать не имеют права. Когда с
Виртом подписывали контракт, нам удалось на этом пункте неплохо сбить
цену. Видите ли, возможность расправы над неугодными создает им хоть
какую-то видимость независимости...
- Да оставьте вы свои коммерческие подробности! Чертовы обманщики!
Уильямс почувствовал что-то вроде жалости к Джедсону. Он придвинулся
к лантрийскому президенту и положил руку ему на плечо.
- Напрасно вы так! Вам просто не повезло с государством. В той же
Байро-Байре, если не задевать интересы духовенства, можно жить припеваючи.
- Но мне-то подсунули Лантри!
- Да и, в конце концов, в проспекте ясно сказано: раскрыть свои
государственные способности. Для их раскрытия лучшего места, чем Лантри,
не придумаешь. Ну а если у вас их нет, то нечего было и соваться.
Остаток недели полета Джедсон провел дурно. С Уильямсом он больше не
разговаривал. Один лишь раз спросил, сколько землян погибло на Вирте за
все время действия концессии. Но едва Уильямс открыл рот, как Джедсон
закричал: - Нет, не надо!
В систему прибыли на шестой день. Джедсон еще спал. Его не мучили
кошмары, как две ночи перед этим; ему снился героический сон. Он стоял на
балконе в каком-то допотопном мундире и, кажется, треуголке с плюмажем, о
чем-то вещая восторженной толпе внизу. Сон оборвал Уильямс.
- Вставайте, президент, вы проспите свое государство.
- Разве мы не будем садиться?
- "Вирджиния" - слишком большой корабль, чтобы менять курс из-за
одного пассажира. Вас отвезет планетарный катер. Багаж уже там.
Вскоре Джедсон занял место в катере. Его мягко вдавило в кресло.
Джедсон взглянул в иллюминатор. Катер быстро удалялся от "Вирджинии".
Мелькнули буквы "ТТТ" на корме, мигнули пару раз сигнальные огни, и
звездолет пропал среди звезд. Зато впереди росла планета Вирт.
Катер приземлился в единственном лантрийском космопорту недалеко от
столицы, города Сильдорга. Джедсон нерешительно направился к выходу. Люк
ушел вниз, увлекая за собой трап. Джедсон постоял, прислушался - стояла
мертвая тишина - и шагнул на первую ступень.
Над космопортом взревело "Ура!" Бетонное поле было заполнено
встречающими. Оркестр фальшиво грянул "Старз энд страйпс", встречающие
размахивали американскими флагами, на которых, как Джедсон заметил, не
хватало нижнего ряда звезд. Стараясь не морщиться от звуков оркестра и
широко улыбаясь присутствующим, новый президент спустился спустился по
трапу на ковровую дорожку, уходившую на край поля. Тут же он увидел, что
навстречу ему идут двое: один в синем костюме с желтой лентой через плечо
и свитком в руках, другой в черном мундире с галунами и эполетами, с
красной лентой и шпагой на поясе. В руках у него был горящий факел.
Подойдя, штатский протянул свиток, а военный - факел и шпагу. Джедсон
оказался в замешательстве, не зная, что брать. Он вспомнил, что вместе с
билетом на звездолет получил какую-то инструкцию, но так и не удосужился
ее прочитать. Но тут Джедсон увидел за спинами исполняющих церемониал
невзрачного человека в сером скромном костюме, жестами объяснявшего ему,
что надо делать. Повинуясь ему, новый президент взял обеими руками шпагу,
приложился к ней губами и отдал военному; затем взял факел правой рукой, а
свиток - левой, и поднял их над головой; в это время военный ловко
прицепил шпагу к его поясу. Таким образом, церемония ничем не была
нарушена, и Джедсон в сопровождении бравых ребят в золотых касках -
видимо, национальных гвардейцев - проследовал к ожидавшей его машине. Это
был древнего вида - впрочем, для этой планеты вполне современный - лимузин
с двигателем внутреннего сгорания, черный, громоздкий и, кажется,
бронированный. В нем не было ничего от изящества плавных линий земных
мобилей; он походил на катафалк, однажды виденный Джедсоном в музее. У
машины вновь произошло замешательство - Джедсон не знал, куда девать факел
- и вновь на помощь пришел человек в сером костюме. Унеся куда-то
президентские регалии, оставив, впрочем, Джедсону шпагу, он сел в машину
на заднее сиденье. Джедсон сел рядом с ним; переднее сиденье занимали двое
мускулистых гигантов. При виде их Джедсону стало несколько не по себе.
- Кто это? - спросил он шепотом своего соседа.
- Справа ваш главный телохранитель, слева второй телохранитель, он же
шофер.
- Это люди? - спросил Джедсон, понимая всю бессмысленность подобного
вопроса _з_д_е_с_ь_.
- О чем вы? А... конечно. Роботов вы нам не продаете, а своих у нас
нет.
В этих словах Джедсону послышался упрек. Он что-то буркнул и
замолчал.
Президентский кортеж мчался по улицам Сильдорга. Здесь не было толп и
приветствий: прибытие новой власти стало здесь столь частым и привычным
явлением, что не находилось даже любопытных. Необходимый приветственный
минимум был выполнен, а требовать большего считалось уже дурным тоном.
Город Джедсону не понравился. После уносящихся ввысь земных мегаполисов с
парками на двухсотметровой высоте и ресторанами на полукилометровой
Сильдорг производил впечатление гнусного гибрида деревни и города,
лишенного как городских удобств, так и деревенской прелести. Наконец
машина влетела в ворота президентского дворца. Трехэтажный особняк с
колоннами, балконами, эффектными фронтонами и бьющими фонтанами,
бельведером на крыше и мраморной лестницей внизу произвел на Джедсона
благоприятное впечатление. Гвардейцы салютовали ему; человек в сером
провел его в президентские покои на втором этаже; и, уже приняв ванну и
сидя на террасе, обдуваемый теплым ветерком, Джедсон подумал, что
президентское существование в сущности не так уж плохо. Неожиданно он
почувствовал, что он не один на террасе. Сзади стоял все тот же человек в
сером костюме; бог его знает, когда он успел он появиться.
- Не будет ли у вас каких-либо распоряжений? - поинтересовался он.
- Пока нет... а вы, собственно, кто такой?
- Я ваш первый советник Роэс Эрайде.
Подобное уверенное заявление покоробило Джедсона.
- Не кажется ли вам, что я сам имею право назначать себе советников?
- О, разумеется! Но пока вы здесь никого не знаете, и, пока вы
освоитесь, я, с вашего разрешения, останусь в своей должности. Я служил
пятнадцати президентам, и ни один из них не пожелал меня отстранить.
- Откуда у вас такое чистое произношение? Никогда бы не подумал, что
вы не землянин.
- Я получил образование на Земле, в Гарвардском университете. Знаете,
я и правда почти землянин. Варварство собственных соотечественников порою
угнетает меня, и я часто провожу досуг в обществе землян.
- И много их здесь?
- Господин Крэбс, управляющий заводами Би-Би-Ай, Рестон и Теллис -
инженеры, Нортон, Саймонс и Хард - представители ТТТ, Сильвер и Додсон -
дипломатические представители, а также доктор Коффин - вот, собственно, и
все земное общество столицы. Они, а также местные тузы Оэрд, Перейтос,
Дотт, Вохепс и, конечно, генералы Крэг и Зимонс-Дель составляют столичный
высший свет.
- А правительство?
- Каждый президент формирует его своих приближение, это уже не высший
свет, а двор, пользуясь земной терминологией.
- Вы меня поражаете своей эрудицией, на Земле уже столетия нет этих
понятий...
- Благодарю за комплимент, ваше превосходительство.
- Кстати, какова здешняя официальная структура? Должности, обращения
и т.д.
- Все это зависит от конкретного президента. Вот наиболее
распространенный вариант такой структуры: президент, глава государства,
может быть и главой армии, официальное обращение - ваше превосходительство
или гражданин президент; военное министерство, министерства внутренних дел
и госбезопасности во главе с триумвиратом - генералами, которые
назначаются президентом или парламентом; Парламент или Совет - либо
существует либо нет, депутаты либо назначаются президентом, либо
избираются народом, либо имеет право наложить вето на решение президента,
либо нет, подконтролен триумвирату; политические партии партии - почти
всегда запрещены; дополнительные государственные органы, если президент
таковых пожелает; полиция и различные виды войск, подконтрольны
триумвирату; народ - подконтролен всем вышеперечисленным, имеет те
свободы, которые дает президент, называет его отцом и учителем, а
триумвират - стражами и блюстителями; обращение к народу - граждане.
Конституция официально есть, но каждый президент пишет ее заново, а потому
никто ее не знает и не выполняет. Уголовный кодекс заново не
переписывается, но постоянно расширяется, имеется широкая система тюрем и
лагерей. Официальная религия - нилатизм, основной народ - лантрийцы, есть
и нацменьшинства, денежная единица - соллер, неконвертируемая валюта,
примерно полтора ваших доллара по официальному курсу. Герб, гимн, флаг
зависят от конкретного президента.
- Кстати, к вопросу о флаге... Сегодня, во время приветствия... не
надо американских флагов и гимнов! Я не посол Соединенных Штатов, я ваш
президент! Я представляю не Америку, а себя лично!
- Конечно, учтем. Кстати, вопрос о флаге и гербе желательно решить
поскорее.
- Тогда принесите мне те, что были здесь до меня.
- Видите ли, - сказал Эрайде извиняющимся тоном, - за последние
тридцать лет здесь сменилось более ста президентов, так что это довольно
большой ворох - я имею в виду флаги.
- Ничего, тащите их сюда.
Эрайде подошел к столику, снял трубку с музейного для Джедсона вида
