приезжать в этот город? Ведь Гертруда уже давно ушла из его жизни и к
этому следовало привыкнуть, как привыкают к любым потерям. Все равно он
потерял ее - пусть даже она едва ли не призналась ему в ответном чувстве.
А Изабеллы в его жизни вообще не существовало - так стоило ли узнавать о
ней...
"А ведь она придет, - понял вдруг Ремблер. - Обязательно придет...
Моя дочь. Или не моя? Нет - но чья же тогда?.. Она сама нашла меня,
вопреки желанию матери... И я должен теперь сделать все, чтобы мы нашли
друг друга не только издали. Пусть так. Если у меня получится с девочкой,
надо полагать, и Труди сама пойдет мне навстречу... Пусть будет так. Пусть
будет так!!!"
35
Она приходила в себя медленно и с трудом.
От жизни можно долго прятаться, можно упорно закрывать глаза,
утверждая, что мир прекрасен; но однажды реальность все равно ворвется в
тесный, придуманный вместо настоящего мирок, и окажется, что она так
огромна в своем горе и жестокости, что твой мирок треснет по швам и
осыплется ненужной трухой. Для этого надо немного... совсем немного...
Она не просто бежала от мира - она не хотела его знать. Она верила в
свои благополучные выдумки, она играла в жизнь, доказать наличие которой у
нее самой было сложно. Существо - нежить - не-живое...
И все же она жила, и потому неожиданная потеря одного из друзей
обрушилась на нее с безжалостностью поистине невероятной. Джулио... Он был
самым незаметным в их сообществе, самым серым и непримечательным из членов
группы - но это ничуть не уменьшало потерю.
Она уже не раз слышала от Селены о цепи взаимных убийств - но впервые
"солнечные" люди убили на ее глазах одного из ее братьев по крови. Одного
из братьев, похожего на них самих. Это было дико, непонятно и жестоко.
Когда боль и слезы отошли, на их месте начало расцветать новое
чувство. Еще раньше она произнесла слово, обозначающее его, - но настоящая
ненависть возникла позже.
"Я убью их, - с неожиданной яростью и спокойствием решила вдруг она.
- Я уничтожу... Я ненавижу их!!!"
Перескочив через спящего дневного человека (она плохо понимала, что
значит обморок, так как сама не была способна его испытать), она
направилась к выходу. Страсть кипела в ней, совершенно отодвигая разум на
задний план.
Убить! Ощутить вкус их крови, погрузить клыки в свежую дымящуюся
плоть... Она еще не знала, что в ней просыпается не просто ненависть -
инстинкт вражды, проходящий через много поколений. Она была сейчас не
свидетельницей одиночного и к тому же невольного убийства - она словно
почувствовала всю боль убиваемых веками братьев и сестер, страдание тех,
кто видел и не мог помочь - чтобы выжить и передать произнесенные в минуту
отчаяния проклятия новым поколениям...
Убить... Найти - и убить!
Ослепленный яростью зверь со страшной скоростью взлетел по лестнице и
рванулся к выходу. Она не боялась попасть под солнце - как Джулио мог не
опасаться пуль. Что такое резь в глазах от непривычно яркого света?
Мелочь, пустяк... Они и так уже почти ничего не видят, кроме той крови,
что еще не пролилась, но еще прольется. Ее остановило другое: уже у самого
выхода она вспомнила о том, что ее не должны видеть.
Враги не имеют права смотреть на детей полнолуния. На истинных его
детей, получивших в дар нечеловеческое обличье.
Или получивших проклятие? Разве не из-за даров луны их род так
преследуют?
Все вскипело внутри, противясь этой мысли, - но деться от нее было
уже некуда.
Ее дар, ее сила, ее умения - ее проклятие. Оно - не что иное -
причина всех бед!
Две противоположные волны поднялись в душе и столкнулись со страшным
грохотом, разбивая последние кораблики мыслей. "Почему я не дневной
человек, как все, имеющий право открыто веселиться и иметь друзей?" и -
"Эти дневные люди должны заплатить за все!"
Волны чувств столкнулись, закрутились сумасшедшим вихрем и
превратились в новый отчаянный вой, в котором уже и вовсе не осталось
ничего человеческого - только что общая для всех живых существ боль.
Ее никто не остановил, не одернул. Проходящие мимо сотрудники клуба
сделали вид, что не замечают ее. Мало ли каких уродов хозяин мог подобрать
для платного показа...
"Я найду их... Я отомщу", - снова возникли слова, и она ухватилась за
них, как утопающий хватается за соломинку.
Сфинкс открыл глаза. Теперь перед ним снова прокручивалась сцена
гибели Джулио - он видел ее словно изнутри, ощущая, будто это его кожа
вздувается пузырями от прикосновения невыносимо горячих лучей...
Усилием воли сфинкс отбросил видение от себя.
"Они заплатят за это!!!"
Острые зубы заскрежетали, в глазах вспыхнул огонь ярости. Нет, она не
выйдет просто так, она будет действовать расчетливей и правильней. Вон
там, невдалеке, виднеется довольно удобный фургон. Если туда прокрасться -
сейчас на улице очень мало лишних глаз, - а затем проникнуть в сознание
шофера и подчинить его себе...
Она еще ни разу не пробовала проделывать такую штучку, но память
предков подсказывала ей, что это вполне реально.
Через несколько секунд кудрявый сфинкс уже нырнул под брезент.
Его, правда, увидел случайный прохожий, но как истинный любитель
выпить отнес "видение" на счет последней бутылки виски.
Еще через несколько секунд грузовичок уже мчался к полицейскому
участку. Его шоферу потом долго пришлось объяснять, почему его туда
понесло...
36
Эл подсел в машину в последнюю минуту.
"Будет лучше, если с Труди поеду я", - объяснил он Селене, и та,
пронзив его своим проникающим насквозь взглядом, согласилась. Как бы то ни
было, у Эла было одно преимущество: там, где его не искала полиция, он мог
открыто выходить и разговаривать с людьми. А кто знает будущее? Как ни
велики таланты детей полнолуния, но и их способности не безграничны. К
тому же Эгон в случае опасности всегда сможет предупредить Эла, чтобы тот
не высовывался. А если дорога чиста - ему и карты в руки...
Автомобиль несся на такой скорости, что Эл только подивился, почему
их ни разу не остановила полиция.
Гертруда держала руль жестко - Эл хорошо видел, как невероятно
напряжены ее руки.
- Не волнуйтесь, Труди... С вашей дочерью все будет в порядке... -
попробовал заговорить он, но женщина только закусила губу.
Зверь ты, человек, химера ли - материнское сердце всегда чует беду,
нависшую над дитятей...
- Труди, постарайтесь хоть немного успокоиться, иначе мы закончим
поездку у ближайшего столба, - сделал новую попытку заговорить Эл, но тут
Эгон с заднего сиденья пробормотал что-то неразборчивое, и Эл понял вдруг,
насколько излишни все эти предостережения: за рулем сидел все-таки не
человек, а существо кое в чем его превосходящее.
"Все как и у людей... - подумал Эл, - дети подрастают, начинаются
проблемы... И скорее всего - те же самые, что и у всех... Все повторяется,
все одинаково... А мы все смотрим только на форму".
- Труди, разрешите мне задать вам несколько вопросов? Дело в том, что
я немного понимаю, что такое переходный возраст... Ей ведь около
четырнадцати лет?
- Да, - процедила сквозь зубы Труди.
- Может быть, вам стоит меня выслушать... Селена ведь тоже говорила,
что всем вам немного не хватает помощи психологов. У вас полно проблем - и
эта как раз из тех, которые могут решиться с вашей помощью.
- У нас нет проблем, - резко бросила Труди, но прикосновение Эгона
подбодрило Эла: он понял, что Труди лжет.
- Тогда просто послушайте, что происходит с детьми, когда те
вырастают. Обычно добрая и любящая дочь, которая кажется вам вашей частью
и ведет себя как близкий друг, вдруг начинает отдаляться. Она начинает
говорить резкости, делает все назло, демонстрируя свое непослушание...
Например, не ночует дома. Тогда те, кого вы называете "дневными" людьми,
идут к друзьям сына или дочери, устраивают им скандалы, что, мол, кто-то
плохо влияет на ребенка, - и все это зря. В вашем случае девочка не могла
пойти к друзьям, так как наверняка она слишком не похожа на людей и
прячется от них... А ей нужны друзья. Может - всего один друг... Ей нужно
общаться со сверстниками, узнавать мир не таким, каким преподносили его
родители, а своим... Каждый человек в какой-то момент начинает понимать,
что он уже взрослый и может жить самостоятельно, - даже если это чувство
кажущееся... Подросток порой и сам не понимает, почему его тянет из дому.
Он отрицает то, что принимал вчера, только для того, чтобы хоть в такой
мелочи вырваться из-под кажущейся опеки... И чем настойчивее будет сила,
старающаяся возвратить его на место, тем сильнее он рвется из дому. Думаю,
ваша дочь никуда не денется, а будет копить все в себе - или начнет искать
друга...
- Вы думаете? - вскинула ресницы Труди.
- Нет, я имел в виду не это... Она начнет искать просто нового
человека, который, по ее мнению, достоин доверия, но еще не приелся.
Человека, которого она немного знает или... почти знает, потому что
по-своему придумала его образ. Пусть это вас не обижает - но она устала от
вас, а тот же инстинкт, что гонит ее из дому, подсказывает, что она все же
неопытна. А раз других друзей у нее нет... Вы догадываетесь, о чем я
говорю?
- Нет, - покачала головой Труди, а Эл отметил, что машина мчится уже
не с прежней головокружительной скоростью.
На всякий случай Эл посмотрел на Эгона - тот кивнул, подтверждая
правильность его мыслей. Скорее всего, Эгон и так все знал, но не мог
передать свои выводы так хорошо, как это удалось Элу.
- У девочки есть отец... Каждый человек испытывает потребность иметь
полную семью. У нее не было его рядом. Вы, как я понял, не настраивали ее
против него - значит, она наверняка наделила его лучшими качествами. В ее
представлении Ремблер не просто отец - он отец идеальный. Если мы не
найдем ее в клубе - я знаю, где стоит поискать. Если она осторожна так же,
как и все вы, она появится там вечером... А сейчас она может быть не
только в клубе, а практически в любом скрытом от людских глаз месте... Так
что не слишком переживайте, если мы ее там не найдем.
- Послушайте, - в голосе Труди прозвучала неподдельная горечь, - вы
все рассуждаете, говорите умные вещи... а она ведь моя дочь!
- И все же постарайтесь понять... - Эл замолчал. Он был бессилен
перед этим восклицанием. Да и никакая теория не могла заставить человека
изменить свои чувства. - И все же, может быть, вам было бы лучше
договориться с ним... - уже на всякий случай добавил он.
Труди снова закусила губу, и Эл понял, что еще немного - и по ее лицу
поползут слезы...
37
- Алло, мистер Смит?
- Да... Алло, кто говорит?
- Это Рафаэль Салаверриа... - голос в трубке звучал неровно, язык
сыщика заплетался.
- Что у вас стряслось? Вы нашли его? И откуда вы узнали мой телефон?
- Я же сыщик... Мне надо поговорить с вами... Или мне придется искать
этого Джоунса, чтобы обратиться к нему за помощью как к психиатру...
- Вы увидели нечто необычное?.. Погодите, не вешайте трубку... Лучше
подъезжайте в гостиницу.
Через несколько минут в фойе гостиницы влетел бледный невысокий
человек. Его нос-морковка, обожженный надоедливым солнцем, еще хранил
кое-какие краски.
Аноним Смит принял его в своем номере и сразу с порога заговорил:
- Вы увидели нечто необычное, не так ли? Что это было? Волк-оборотень
