- И не бойтесь, - ласково шепнула ему на ухо Изабелла. - Мы - друзья.
Ведь так?
Вопрос относился к Элу.
- Да, - он улыбнулся, на этот раз теплее и искреннее: боль стала
уходить. "Тебя все любят и волнуются... Никто не обижен на тебя", -
мысленно передал он ей ответ на незаданный вопрос, и лицо Изабеллы
мгновенно просветлело.
"Несчастные люди... Те, кто считает себя изгоями... Я ведь уже думал
об этом", - словно из далекого прошлого вернулась к доктору Джоунсу мысль,
а сын Луны Эл уже старался передавать по своему нечеловеческому каналу
связи своим лунным братьям и сестрам, что с ним и Изабеллой все в порядке,
и надежда вновь ожила.
- Пошли. Где телефон? - спросил он вслух.
- Там, - Джейкобс встал. Его лицо пылало. И кто придумал такое
чувство - стыд?
- Никуда вы не пойдете!
Жесткий окрик заставил их всех обернуться.
В нескольких шагах от них, зло усмехаясь, стоял Смит.
- А теперь слушайте меня. Вы, Джейкобс, считайте, что вас с этого дня
уволили, - это раз. А сейчас я выстрелю - пока только в воздух - и все
соберутся здесь. Имейте в виду - пули у меня серебряные, так что без
шуточек... А если хотите жить - ответьте на несколько вопросов. Мне все
равно, кто именно станет говорить, - я просто хочу кое-что узнать. Вы -
Джоунс, не так ли?
Эл промолчал. Ему не хотелось разговаривать с этим человеком. Словно
какая-то пустота нашла на него - таким резким оказался переход от надежды
к безнадежности.
- Я видел, как вы тут кувыркались, летали и вообще устраивали цирк, -
Смит нехорошо усмехнулся. - Надо полагать, этот маленький выродок дорог
вам, раз вы прикрывали его собственным телом... Или эта кошечка более
уязвима, чем вы? Но тогда у меня найдется и кое-что еще... Вас ведь можно
привязать к костру и сжечь, не так ли? Но этого не произойдет, если вы
будете честны. А теперь - довольно болтовни. Сколько ваших на ферме?
- Я не стану отвечать, - Эл скрипнул зубами. - Это не имеет
значения...
- Раз я спрашиваю - значит, имеет... Второй вопрос: из каких они
пород? Кто не может жить на солнце, кто - оборотень, кто... Ну, вы сами
знаете. Советую вам ответить - и побыстрее. Никому из них все равно не
спастись, а...
Он не успел закончить. Неожиданно даже для самого себя Джейкобс
выстрелил в своего бывшего напарника по этому грязному делу. Тень шальной
надежды, что ночные люди если не сделают его полноценным человеком, то
возьмут в свой круг сочувствия, в котором он окажется не самым худшим из
всех, окончательно поставила его по другую сторону барьера.
Смит успел присесть - подготовка сработала почти автоматически.
Тотчас прозвучал ответный выстрел. Стрелял Смит безошибочно...
- Изабелла, беги! - пользуясь секундным замешательством, крикнул Эл.
Вторая пуля вошла ему в ногу, заставив согнуться от новой боли, которой не
суждено было пройти так быстро, как первой.
- Стоять! Я вас спрашиваю: сколько и каких выродков на ферме? - лицо
Смита злобно дергалось.
- Я не отвечу вам!
- Ответите - или я на ваших глазах пристрелю эту девчонку с кошачьими
лапками, а с вами придется поговорить не так... Ну - кто и сколько?
Эл замер и зажмурился. Может, будет лучше, если Изабелла погибнет
сразу... Он старался оправдаться - и не мог. И молчание, и ответ одинаково
делали его подлецом.
- Считаю до трех. Раз...
Кто-то приближался - слышался треск кустов. Снова... Эл шумно втянул
воздух. Итак, Изабеллу он застрелит, а потом... Да, эти люди были способны
и на худшее...
- Два!
Пистолет повернулся в сторону Изабеллы и словно щекотал своим мертвым
взглядом ее лоб, на котором заблестели струйки пота.
- Два с половиной - учтите, это лишняя поблажка...
- Извините, что здесь происходит? - слова оказались для Смита полной
неожиданностью. Он вздрогнул и обернулся. Не белые балахоны заполняли
сейчас поляну - пестрая толпа, вооруженная блокнотами, фотоаппаратами и
микрофонами.
Фотовспышки замигали, как "мигалка" на дискотеке. Рванулась в кусты,
но села, удивленно моргая, Изабелла. Растерянно заметался взгляд Смита...
- Смотрите, в самом деле - неземное существо!
- Вот это да!
- Я первый его увидел!!!
- Погоди, надо поймать в кадр и охотника...
Эл заморгал и тоже сел, продолжая обнимать простреленную ногу. Его
тоже сфотографировали - но он понимал происходящее не больше остальных.
- Извините, мистер, а вы человек? - присела возле него яркая
блондинка в брюках. - Несколько слов для "Фанум-пресс-ньюс"... Ой,
простите, вам нужен врач?
- Вы можете объяснить, что это значит? - сквозь зубы простонал Эл.
- Все в порядке, Джоунс! - откуда-то издалека донесся знакомый голос
- это его коллега спешил к поляне, расталкивая журналистов. - Знал бы ты,
сколько труда мне стоило собрать всю эту компанию, - никто ведь не хотел
вначале верить...
- Вы?
- А то как же... О, да вас надо срочно в больницу... Ну-ка,
пропустите меня...
Эл уже больше ничего не слышал. То ли от боли, то ли от нового
потрясения он начал проваливаться в беспамятство. Но он уже знал, что его
народ - ночной народ - будет спасен. Никто не станет истреблять его сестер
и братьев на глазах у прессы. Но он не знал другого - что теперь будет?
Все злое творится во тьме - но что принесет этот свет, разогнавший
тучи, сгустившиеся над их головами? Тайна нарушена, но что последует за
ней? Мир? Новая война?
Где-то рядом, постепенно входя во вкус, позировала под "дулами"
фотоаппаратов Изабелла... Шумная толпа уже вновь срывалась с места и
ломилась куда-то через кусты - скорее всего, к ферме... Ломилась, мчалась
для того, чтобы смести веками возводимые стены, одним ударом разрубить
гордиев узел вражды, взаимных обид, недоверия... Чтобы возвестить
отношениям между двумя народами новую эру.
Где-то рядом рыдали над Фло пришедшие в себя Алехандро и Пепе, где-то
ползала в кустах маленькая Пакита, где-то их отец готовился отдать свою
жизнь за счастье и существование не-людей, ставших ему родными... Где-то и
они сами еще ждали смерти - а над всем этим разгоралось в небе все ярче и
ярче огромное южное солнце, посылая на землю свои убийственные и
животворящие лучи. Яркое, чистое, раскаленное...
