маленьким, каким я был в детстве. Где ты, мама? Зачем ты бросила своего
неповзрослевшего малыша?.."
Такие приступы случались с ним в последнее время все чаще. Ему
казалось, что жизнь действительно поломана безвозвратно, он начинал
понимать, что серьезно болен, - но тогда вновь включался защитный механизм
ненависти. Усталость только делала обычные мысли еще глупее и ярче.
Именно таким услышало их подкравшееся к дому существо.
Горечь - на горечь, обида - на обиду... Словно резонанс установился
между двумя душами - ушибленной полузвериной и болеющей людской. И
ненависть мстительницы стала таять.
Он убил - потому что боялся себя. Он не хотел убивать - он просто
спасался от чего-то малопонятного, от чего спасаются и они. Ее народ тоже
часто убивал, чтобы избежать разоблачения.
Но на этот раз разоблачившему их и самому есть что прятать, от чего
страдать, значит... Значит... Хвост забил по веткам кустов, когти начали
разгребать землю - она не знала, что это может значить. Для нее,
нечеловека, это означало одно: она не сможет поднять на него лапу.
И тоска, болезненная, но все же похожая на ее собственную, проникала
в ее душу, заставляя почувствовать и собственную слабость. Ей тоже
захотелось сделаться крошечным, незаметным никому существом, подбежать к
матери и уткнуться лицом в ее колени - и почувствовать, как большая добрая
рука гладит ее по голове.
Гладит? После того как она, поддавшись ненависти, нарушила главный
запрет их колонии?
От испуга существо подскочило. Нет, у нее нет пути домой. Если мать
рассердится - а она наверняка это сделает, как делала это последнее время
без всякой причины, - она уйдет. Лучше расстаться с близкими, чем пережить
разочарование, способное оборвать последние связующие нити. Понимания уже
нет - и не ее в том вина. Если бы ей хоть раз сделали шаг навстречу,
поговорили не как с несмышленышем, не способным ни мыслить, ни
чувствовать, - она отдала бы за это все. Но этого нет... Ею снова будут
командовать, снова помыкать - того нельзя, сего...
И она побежала по улице, стараясь обогнать или заглушить свою горечь.
Она больше не знала, чего хочет. Мести не получилось - ей было только
стыдно за то, что она нарушила запрет и напала на дневного человека. Да,
она понимала, что значит желание того, второго, скрыть свой поступок...
вообще что-то скрыть, когда ради этого можно пойти и на новое
преступление.
Если Селена узнает - ей не будет возврата... Но куда пойдет она в
одиночку, если единственный город, координаты которого она приблизительно
знала, исчез с лица земли?
Она бежала в открытую: после всего случившегося ей казалось, что
терять больше нечего. Поступком больше, поступком меньше... Какая разница,
если за все один ответ - одиночество?
Или, может, найдется во Вселенной хоть одна живая душа, которая
простит, которая пригреет?
Может быть...
45
И все же не привиделся ли ему тот горящий взгляд?
Витторио Реа остановился напротив окна лучшей в городе (и в то же
время довольно ужасной) гостиницы и молча уставился на фонарь, удивительно
похожий на вторую, приклеенную к подпорке, луну. Это круглое светлое пятно
на ножке вместе с рыжими отдельными листочками на вытянутых к небу ветках
ближайших деревьев будоражило душу. Две луны, далекие горы, силуэты
деревьев и причудливый запах утомленных жарой роз... И мечты - о чем-то
другом, не похожем на настоящую жизнь, далеком...
Это было слабостью, и он старался не думать об этом.
"И еще один обманывает себя - но сумел с собой совладать", - подумало
проскальзывающее мимо балкона существо.
Именно в этот момент Реа перегнулся через перила.
Перед ним был сфинкс! То чудо, которое он хотел увидеть собственными
глазами, наконец явилось ему, но собиралось тут же исчезнуть!
"Остановись! Подожди!" - изумленный и потрясенный увиденным, мысленно
обратился он к существу... и оно услышало!!!
Для нее это было откровением: незнакомый человек хотел ее видеть.
Видеть такой, какой она была на самом деле. И он не желал ей зла. Мало
того - он восхищался!!! Она притормозила и специально прошлась под
балконом еще раз, позволяя рассмотреть получше ее звериное гибкое тело. И
вновь стоящий рядом человек не проявил ни ненависти, ни страха. Он просто
любовался!
"Как здорово! - подумала она и воспряла духом. - Просто не верится!"
Она подняла голову и улыбнулась незнакомцу, чтобы через секунду
смутиться: он показался ей удивительно красивым.
"А я? - одернула она себя. - Что он думает обо мне?"
Попытка прощупать мысли сообщила ей, что он любуется ею искренне, и
заставила смутиться еще больше. Она не знала, куда деваться от этого
нового неуловимого чувства, настолько неожиданного, что ей подумалось: "А
не любовь ли это?" - и сердце заколотилось еще сильнее.
- Подожди меня! - вдруг произнесла она вслух. - Сейчас вернусь!
- Что?
- Я быстро! - покраснела она и расправила крылья, поднимаясь в воздух
маленьким причудливым планером.
"Этого не может быть!" - подумала она на лету.
- Этого не может быть, - чуть слышно прошептал он, не сводя глаз с
удивительного крылатого существа, казалось, созданного специально для
такого прыжка-полета.
Резко сложив одно из крыльев, она сделала падающий разворот и
скрылась за углом.
"Она придет... Она обещала" - мысль об этом щекотала нервы, и Реа
сильнее уцепился за балконные перила.
Она придет... Чудо само явится к нему на встречу! И вовсе не надо
будет гадать, как ловить это загадочное существо, - оно придет само...
Неясно, почему, - но оно вернется. И если его мимика хоть в чем-то
совпадает с человеческой, цель его визита явно окажется не враждебной.
Не похитить - а убедить его, уговорить пойти с собой, - вот что будет
настоящей победой, которую никто из его подчиненных и подручных никогда не
сможет объяснить. Вера в чудо уже сама может творить чудеса...
И Реа улыбнулся от предвкушения новой встречи с удивительнейшим из
созданий природы... или неизвестно с кем...
46
"Я кончил игру с собой - а что дальше?" - Ремблер тупо посмотрел на
оконное стекло.
Он был один и ощущал свое одиночество все сильнее с каждой секундой.
"Уже поздно... Изабелла, наверное, не придет..." - Ремблер посмотрел
на часы, затем на окно, после - снова на часы и лег на диван. Он уже не
верил ни во что. Раз его единственный советчик оказался шантажистом (а до
сих пор Ремблер считал, что умеет разбираться в людях), то чего еще можно
ожидать хорошего от этой жизни?
Чуть заметная тень легла на стекло, тут же рама скрипнула и в
раскрывшемся проеме появилось знакомое личико.
- Изабелла? - вскочил с места Ремблер.
- Да... - по всему было видно, что девочка волнуется. - Я пришла...
Скажи, ты мог бы увезти меня с собой?
- Что? - немного опешил Ремблер. Вопрос застал его врасплох. Он видел
Изабеллу второй раз в жизни - а если быть точным, то не видел еще ни разу
- и потому у него и в мыслях не было ничего подобного. Легко отвечать
только на те вопросы, которые предчувствуешь заранее...
- Я спрашиваю: ты готов увезти меня отсюда? - несмотря на плохое
освещение, было видно, как она закусила нижнюю губку. - Это необходимо,
понимаешь?
- Наверное... Наверное, да, - с трудом выдавил Ремблер. - Кстати, ты
зайдешь внутрь или нет?
- А ты точно обещаешь сделать то, о чем я просила? - испытующе
заглянула ему в глаза Изабелла. - Несмотря на то, как я выгляжу?
- Я же сказал - да! - уже тверже повторил он.
Несколько секунд Изабелла колебалась - слишком многое зависело сейчас
от его реакции. Что если и родной отец оттолкнет ее? Ведь он человек... а
от дневных людей неизвестно, чего можно ожидать.
"Но что я теряю, раз мне нечего терять?" - поморщилась она, вдохнула
побольше воздуха и шагнула вперед, как в ледяную воду.
Ступили на ковер львиные золотистые лапы, раздвинулись на миг крылья
- не на полный размах, так, немного, только чтобы принять нормальное
положение после прохождения через узкую дверь...
Она зажмурилась, стараясь не видеть его лица. Если на нем вспыхнет
отвращение - все будет кончено.
- Бог мой... - прошептал Ремблер, пятясь от небольшого крылатого
чудовища.
И она услышала страх...
- Нет! - вскрикнула Изабелла, все еще не открывая глаз. В ответ
раздался негромкий стон, и что-то повалилось на пол. Увы, фантазия
Ремблера не смогла вместить в себя увиденный образ.
Крылья раскрылись - их полный размах достигал едва ли не четырех
метров, - и Изабелла сломя голову рванулась из комнаты.
Ее не приняли! Ее испугались!!!
Гибкое тело перелетело через широкие перила и камнем рухнуло вниз.
Она не хотела лететь. Она действительно думала, что может разбиться, но
инстинкт жизни, без которого не может существовать ничто живое, заставил
крылья распахнуться на полный размах. Это произошло едва ли не в самый
последний момент. Еще немного - и она разбилась бы, как любое другое
существо, упавшее с такой высоты. Изабелла ощутила боль от удара; крылья
только смягчили его, подобно поздно раскрытому парашюту.
Тихо заскулив, она полетела прочь прямо по клумбам. Розы только
окаймляли остальные цветы и поэтому не могли причинить лишних страданий и
без того ушибленным лапам.
Завернув за угол, она почувствовала, что на нее смотрят. Взгляд был
знакомый, не враждебный - просто любопытный.
"Это тот человек", - вдруг вспомнила она, и электрическая струйка
пробежала по всему телу.
- Это ты? - негромко спросил он с балкона. - Ты уже разобралась со
своими делами?
- Он меня оттолкнул... - зарыдала она. - Подожди, я сейчас приду!
Изо всех сил оттолкнувшись от земли, Изабелла приземлилась на край
балкона чуть поодаль от дневного человека.
"Вот возьму и останусь с ним!" - вдруг с неожиданным упрямством
подумала она.
- Так вот ты какая, - разглядывая Изабеллу, покачал головой Реа. - Ну
что ж... Как тебя зовут? У тебя вообще есть имя? И не бойся, подойди
ближе...
Изабелла осторожно шагнула вперед. Здесь, вблизи, этот человек
выглядел немного по-другому - она в полной мере оценила его затаенную силу
и умение подчинять себе других, хотя слабо понимала природу таких
способностей. Разговаривающий с ней человек явно был незаурядным. И он не
боялся ее - наоборот, опасался, что сам может ее напугать. И мог. Сила,
которую Изабелла смутно ощущала, была какой-то тревожащей и темной.
"Среди дневных людей тоже много... разных", - после недолгих раздумий
заключила Изабелла.
- Меня зовут Изабелла... А тебя?
- Реа. Можно Дон Реа... - усмехнулся он.
- А просто Дон - можно?
- Пожалуй... А ты не хочешь войти в комнату?
- Мне все равно, - совсем по-детски вздохнула она. - Мне просто
некуда идти...
- Что ж так? - поинтересовался Реа, пропуская ее внутрь. Изабелла и
не заметила, что он успел закрыть балконную дверь на ключ.
- Да так... - не стала она вдаваться в подробности. - А здесь у тебя
красиво... Лучше, чем у нас дома.
- Ну-ну... - Реа присел в кресло и развернулся, чтобы ни на секунду
не упускать свое только что пойманное чудо из виду. - Видела бы ты мой
настоящий дом... Вот уж где есть на что посмотреть...
- Да-а!.. - разочарованно протянула она. - Но ведь меня туда не
пригласите... Так?
- А почему бы и нет? - все еще усмехаясь, спросил он. Реа уже понял
главное: перед ним, что бы там ни говорили, был ребенок. Значит, и
