без них, ведь в восхождении примут участие самые сильные из нас.
Потом он обернулся и указал на вздымающийся за его спиной гигантский
пик.
- Вот она перед вами, Монте-Роза, 9082 метра над уровнем моря. Нам, к
счастью, нет нужды взбираться на самую вершину, хотя я готов продать душу
дьяволу, только чтобы попытаться покорить ее.
Бастарды заулыбались, а другие участники совещания со страхом и
изумлением посмотрели на председательствующего.
- Нам предстоит взобраться на западную седловину - вон там, слева от
пика. Отметка перевала приблизительно 7800 метров. Элизабет изучила
возможные маршруты движения и передала мне информацию по ментальной связи.
Основываясь на этих данных, я наметил план восхождения. После выхода из
лагеря Бетафорка мы прежде всего должны преодолеть ледник прямо над нами.
Я назвал это место ледопадом Грессона. Лед старый, подтаявший, одним
словом, плохой лед. Здесь мы должны быть предельно осторожны. После того,
как мы доберемся до скального эскарпа, возвышающегося над Грессоном, нам
придется выбрать, как продолжать путь. Мы двинемся налево - думаю, так...
э-э... вон к тому жандарму [жандарм - отдельно стоящая на гребне скала].
Там угол падения склона не превышает пятидесяти градусов. Примерно!..
Запомните, это самые опасные участки восхождения. Далее добираемся до
среднего - видите, между восточным и западным - гребня и, следуя вверх,
выходим на ледник Бетафорка. Лед здесь древний, ископаемый, упакован
прочно. Потом круто на север и прямиком к западной седловине. Хочу
обратить ваше внимание на участок скалистого гребня - зубья его острее,
чем у вилки дьявола. На маршруте должно быть заложено по меньшей мере три
промежуточных лагеря. Или базы... В команде поддержки девять человек - они
будут служить нам шерпами. В нее зачислены: Нирупам - он и есть самый
настоящий шерп, Стэн, Филипп, Дерек, Сиско, Чез, Фронси, Тэффи и Клиффорд.
После того, как они оборудуют временные стоянки, носильщики группами
спускаются вниз и отдыхают в лагере.
- При этом развлекаются стрельбой по фирвулагам, - с невозмутимым
видом заметил Стэн Дзиканьский.
Бэзил опять не обратил внимания на шпильку.
- Восемь человек штурмовой группы будут разделены на две независимые
команды, стартующие одна через час после другой. С собой они понесут
только нагреватели и инструменты, а также якоря и запчасти для лебедок,
которые будут тянуть неподъемное оборудование. Конечно, такое восхождение
трудно назвать спортивным, но у нас здесь не соревнования. Достигнув
восточной седловины, обеим командам предстоит спуск к отметке 5924 метра с
северной стороны, где спрятаны машины.
Ирена О'Малли спросила:
- Почему двум командам?
- Из-за усталости.
В аудитории наступила мертвая тишина.
- Можно надеяться, - продолжил Бэзил, - что по крайней мере одна
команда доберется до цели. Поэтому в каждой группе должен быть опытный
альпинист, пилот и техник.
- И тану, - подал голос Блейн. - Таков приказ короля. Принимая во
внимание, что лорд Арон и я - психокинетики, мы можем принести большую
пользу.
Бэзил объявил состав первой команды:
- Я сам, доктор Хадспет, Оокпик и лорд Блейн. Вторая команда - доктор
Тонгза, он же пилот, альпинист и врач...
- А также невыносимая личность, - пробормотала Фронси, поглядывая на
тибетца, который не обратил никакого внимания на это замечание.
- ...Назир в качестве техника, - продолжил Уимборн, - и Бент как
главный пилот...
- И главный вышибала! Чуть что, сразу рукам волю дает, - добавила
Фронси. - Если каким-то недоверчивым людишкам покажется, что кто-то вновь
хочет украсть аппараты, Бент тут же выбьет из них эту дурь.
- Лорд Арон включен в число второй команды, - невозмутимо закончил
Бэзил. - При идеальном исходе, если обе группы доберутся до цели, у нас
будет три пилота, в противном случае только один. Ему предстоит перегнать
аппарат в лагерь Бетафорка. Наши специалисты по наземной технике - мистер
Коллинз, например, уверили меня, что все вездеходы можно разобрать на
части, удобные для транспортировки по воздуху. Мы надеемся эвакуировать
весь транспорт и лагерь на северную сторону. Если даже судьба отвернется
от нас и мы получим в свое распоряжение один-единственный летательный
аппарат, годный для грузовых перевозок, все равно его грузоподъемности
хватит, чтобы вывезти всех людей за один раз. Эти "ропланы" способны
ионизировать воздух и вполне пригодны для жилья, так что весь персонал
пока поживет в аппарате - до той поры, пока мы не подготовимся к перелету
в Горию. Итак, в лагере остаются водители вездеходов и охрана, которые
смотрят за машинами. Задача, стоящая перед нами, очень трудна. Некоторым
из нас она может стоить жизни, но мы с Блейном уверены, что весь личный
состав в критической обстановке поведет себя достойно - и не только в
вопросе возвращения в будущее, но и в обороне Многоцветной Земли. В
заключение я рискну привести подходящие к этому случаю стихи Киплинга.
Что там скрыто? Смелее на поиск,
В даль туманную, бездну за краем.
Там судьбою утеряна тайна,
Ждущая только Тебя...
В дорогу!..
Если есть какие-либо вопросы, я готов ответить.
- Когда мы, шерпы, выступим из лагеря? - спросил Стан.
- Завтра я, Нирупам и Оокпик проложим маршрут через ледопад Грессона.
Группа поддержки выйдет двадцать четвертого, в четверг.
- Сколько времени займет вся операция? До вылета в Горию? -
поинтересовался один из обладателей золотого торквеса.
Вейко неожиданно поднялся со своего места.
- Я отвечу на ваш вопрос. В нашем распоряжении девятнадцать дней. К
этому сроку шхуна "Кулликки" подойдет к берегам Бретани. У нее на борту
боевые рентгеновские лазеры. Стоит ли объяснять присутствующим, что это
такое? - И когда стихли удивленные возгласы, он пересказал присутствующим
разговор с Хагеном.
4
Мэри-Дедра насухо обтерла разгоряченное тело сына, потом посыпала его
сушеными спорами гриба-дождевика. Ребенок на мгновение вышел из глубокого
забытья, и в его сознании родилась улыбка. "Хорошо", мысленно сказал он.
Мать дотронулась до золотого торквеса малыша и принялась убаюкивать
его:
- Скоро ты почувствуешь себя много лучше, скоро Брендан будет здоров.
- Потом она обратилась к Элизабет: - Это брат Анатолий посоветовал
посыпать ребенка трухой из дождевика. Он сказал, что это старое сибирское
средство. Гриб как болеутоляющее куда лучше, чем любая мазь.
Глаза ребенка округлились, когда в поле его зрения попала Элизабет.
Он сразу напрягся.
"Будет больно? Опять больно?"
"Да, Брендан. Придется еще потерпеть, чтобы боль никогда не
возвращалась к тебе. (И ты должен - должен! - опасаться меня, бедное
дитя!.. Нельзя привыкать к боли, нельзя любить того, кто заставляет тебя
страдать. Не дай Бог, если эта страсть собьет тебя с толку, и ты примешь
боль за радость, а страдания - за награду.)"
Дедра полила на ребенка телепатическую струйку любви и сострадания,
потом завернула в тонкое одеяло, а когда передала Элизабет, Брендан снова
расплакался. И Дедра заплакала, не в силах справиться с ощущением вины и
жалости.
- Ты должна быть все время поблизости, - предупредила Элизабет Дедру.
- Это может случиться сегодня ночью.
- Мне кажется, - робко заметила мать, - ему совсем не полегчало. Вы
говорите, что лечение проходит успешно, я же не замечаю никакого
улучшения. Разве что он начал телепатически связываться со мной - все
время жалуется, что ему больно.
- Знаю. Прости, но это неизбежно. Если мы снизим интенсивность
воздействия ниже болевого порога, Брендан не сможет нам помочь, а его,
пусть и маленькое, пусть и бессознательное, хотение просто необходимо. Все
идет на лад, поверь, Дедра. К сожалению, изменения в его мозгу пока входят
в противоречие с нервными узлами в теле. Когда же все придет в согласие,
улучшение будет почти мгновенным и таким же сильным... Мы активно
воздействуем на гипоталамус, нервный центр, отвечающий за гармонию в
центральной нервной системе. Работа почти закончена.
- Вы собираетесь сегодня ночью завершить ее?
- Да.
Элизабет обняла хнычущего ребенка за плечи, затем волевым усилием
убрала боль, и мальчик довольно заулыбался - этот его образ Дедра помнила
потом всю свою жизнь. Она потянулась к малышу, но Элизабет остановила ее.
- Дедра, опасность еще полностью не устранена. Не спеши, веди себя
как обычно.
Мать поцеловала горячую кудрявую головку.
"Люблю Брендана люблю".
"Брендан любит маму".
- Я знаю, как усердно вы работаете, - сказала Мэри-Дедра. - Ты и...
этот человек. Я испытываю к вам благодарность, что бы ни случилось с
мальчиком. Верьте мне.
Элизабет положила ребенка в кроватку.
- Теперь подождем Марка. Ты можешь посидеть с братом Анатолием в
коридоре. Если он мне понадобится, я позову.
Благослови вас Господь.
- Хорошо.
Дедра вышла из детской, а Элизабет приблизилась к окну и полной
грудью вдохнула прохладный горный воздух. Круглая луна серебряным
медальоном повисла над Черной Скалой. Телепатический эфир над всей Европой
был спокоен.
В этот момент Элизабет неожиданно пришло в голову, что, может быть,
действительно жизнь есть сон. Тогда почему эта дрема так тягостна, почему
я боюсь своих видений? Что породило их? Ведь не какая-то личная неудача!
Элизабет пожила на свете и знала, что свое горе забывается, с ним в конце
концов приходится примириться. Даже с такой бедой, какой судьба наградила
Мэри-Дедру. Почему я боюсь его, если он только плод моего воображения?
Более того, я боюсь тех изменений, которые он, не дай Бог, проведет в
мозгу ребенка, используя меня как проводника ментальных импульсов. Мои
страхи напрасны. Он регулярно в течение десяти дней появляется здесь. Он
оказался прекрасным помощником... Разве он хотя бы раз попытался взять под
контроль процесс лечения? Он ведет себя в высшей степени деликатно. Тем не
менее я буквально трясусь от страха...
- Добрый вечер, Элизабет.
Она отвернулась от окна - Марк стоял возле кроватки, как обычно,
одетый в парчовый халат, который одолжил ему брат Анатолий.
- Постараемся сегодня закончить, - торопливо, по-деловому сказала
Элизабет. - Как мне кажется, мы уже прошли самый болезненный этап. Ребенок
в какой-то мере пообвыкся. Пора заканчивать.
- Секунду. - Он протянул в ее сторону сжатый кулак, повернул его и
разжал пальцы. На ладони лежал цветок, похожий на маленькую белую
звездочку. - Вот подарок для тебя.
Преодолев внутреннее сопротивление, Элизабет взяла цветок, потом
растерянно посмотрела на Марка.
- Эдельвейс, - сказал он. - Так что, начнем?
"Держи. Быстро зажми тут".
Так хорошо взгляни на голограммуоцениреакцииприжгиздесьбыстрее
быстрее... такдостаточно".
"Теперь этот ввод (СпиБренданспималенькийспидорогой)".
"Осторожно, освободи... Марк, можешь немного отдохнуть".
Потом они, умаявшись, сидели по обе стороны детской кроватки. Дышали
тяжело, головы опущены... Как всегда, он пришел в себя первым - встал,
подошел к табурету, где стоял графин с фруктовым соком. Наполнил стаканы,
вдруг наклонился и что-то поднял с пола.
- Ты потеряла цветок, - сказал он.
Она взяла эдельвейс и всунула его стебелек в нагрудный карман
джемпера; теперь нежная звездочка казалась чем-то вроде украшения.
