Уоррен Мерфи, Ричард Сэпир.
Потрошитель мозгов
У==========================================Л
| Уоррен МЕРФИ, Ричард СЭПИР |
| "ПОТРОШИТЕЛЬ МОЗГОВ" |
| Перевод Е.Туевой |
| Цикл "Дестроер" |
+------------------------------------------+
| Warren Murphy, Richard Sapir |
| "Brain drain" (1976) ("Destroyer") |
+------------------------------------------+
| Снова из нибытия возникает мистер Гор-|
|донз - андроид, запрограммированный на вы-|
|живание. Он считает, что Римо и его учи-|
|тель Чиун представляет для него угрозу.|
|Чтобы устранить их он отправляется в...|
|Голливуд. |
+------------------------------------------+
| by Fantasy OCR Lab |
Т==========================================О
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Молоденький полисмен открыл дверь, и его тут же вывернуло наизнанку.
Застыв на пороге, он так и не смог заставить себя войти в подвал. Сер-
жант сыскной полиции Нью-Йорка помог ему подняться по ступенькам обратно
на улицу.
Осматривавший подвал коронер поскользнулся в луже крови и плюхнулся на
спину. Поднимаясь, он попал рукой в багровое озерцо, расползшееся по ко-
гда-то нежно-голубому ковру; спина его клетчатого пальто испачкалась в
крови и потемнела, на коленях появились алые пятна. Он вымазал руки и
теперь не мог делать записи в блокноте. В помещении стоял запах, какой
бывает, должно быть, только у коровы в желудке,- запах переваренной пищи
и экскрементов.
Прибывший на место преступления начальник отдела по расследованию
убийств манхэттенской полиции Джейк Уолдман первым делом увидел новичка-
-патрульного, корчившегося от приступов рвоты возле пожарного крана; его
крепко держал за плечи детектив из отдела Уолдмана.
- Что, слабо парню?- бросил инспектор.
- Такое мало кто выдержит,- отозвался детектив.
- Труп он и есть труп. От живых больше неприятностей,- назидательно
заметил инспектор Уолдман, обращаясь к патрульному. Между приступами
рвоты тот почтительно кивнул.
Детектив тоже кивнул. Он видел однажды, как Уолдмен, посасывая сигару,
преспокойно разглагольствует о чем-то в комнате, где обнаружили пролежа-
вший целый месяц труп - от такого смрада вырвало бы даже носорога.
Больше в комнате никого не было - остальные предпочли выйти на свежий
воздух, чтобы не сойти с ума.
Но у Уолдмана был луженый желудок. Он мог уплетать сандвичи с копченой
говядиной в морге и удивляться, почему кто-то находит такое поведение
странным.
Когда на Малберн-стрит нашли труп Уилли Ригги по прозвищу "Виноград",
коронер, обнаружив в глазнице трупа следы картофельного салата с горчи-
цей, с уверенностью высказал предположение, что здесь, должно быть, уже
успел побывать Уолдман. И оказался прав.
- Томатный соус с соленым огурчиком - вот что поставит тебя на ноги,
сыпок,- произнес инспектор Уолдман, и на его полном квадратном лице от-
разилось искреннее сочувствие. Сигара, зажатая в зубах, прыгала вверх-
вниз.
При этих словах бедняга-патрульный скорчился в новом приступе рвоты.
- Что я такого сказал?- удивился Уолдман. У людей порой бывает такая
странная реакция...
Слава Богу, что еще не появилась пресса: у телевизионщиков тоже свои
причуды. Когда телевидение делало первые шаги, он служил простым детек-
тивом. И вот однажды ему на глаза попалось распоряжение по отделу, где
говорилось, что "... детективам и другим сотрудникам полиции КАТЕГОРИЧЕ-
СКИ запрещается употреблять конфеты или иные сладости, принимать пищу с
приправами или без таковых, а также пить безалкогольные напитки на мес-
те, где обнаружен труп, поскольку телевизионные репортажи с подобными
сценами могут создать у зрителя впечатление о бесчувственности сотрудни-
ков отдела".
- Что это значит?- поинтересовался юный Уолдман у бывалого сержанта.
Он тогда уже знал, что качество полицейского протокола оценивается по
тому, сколько раз нужно заглянуть в словарь, чтобы расшифровать текст.
Понадобится целая вечность, прежде чем он сам выучится так писать, а тем
более говорить на подобном языке с репортерами.
- А то значит, Уолди,- ответил сержант,- что зря ты вчера прямо перед
телекамерами трескал жареную картошку прямо над обезображенным трупом
этой монашки.
Уолдман только пожал плечами. Он никогда не понимал католиков. И сего-
дня, хотя с того дня прошло много лет, он смотрел на корчившегося поли-
цейского-новичка и радовался тому, что еще не успели прибыть телерепор-
теры. Он только что купил себе свежий, посыпанный солью кренделек и не
собирался ждать, пока тот остынет.
Из подвала нетвердой походкой поднялся коронер - руки и колени испач-
каны кровью, в глазах - ужас.
- Эй, позовите врача!- крикнул Уолдман детективу.
- Врачи уже уехали,- крикнул в ответ детектив.- Там, внутри, одни тру-
пы.
- Наш коронер расшибся.
- Это не моя кровь,- произнес коронер.
- А,- сказал Уолдман.
Он заметил, как из-за полицейского поста, выставленного чуть дальше по
улице, показалась машина с репортерами, и поспешил расправиться с крен-
делем, запихав последний кусок в и без того уже набитый рот. Придется
минуту помолчать, вот и все.
Спустившись по металлическим ступеням в подвал, он увидел оставленные
коронером кровавые следы. На небольшой цементной площадке перед входом
пахло мочой, хотя накануне прошел холодный мартовский дождь. В центре
площадки находился забитый уличной гарью водосток, куда стекала дождевая
вода. Так, коронер оставил на двери кровавые отпечатки. Ну что за люди!
Ведь известно, что на месте преступления нельзя ни к чему прикасаться.
Словно вчера родились! Уолдман толкнул зеленую облупившуюся дверь рези-
новым наконечником карандаша. Черт, крупинка соли с кренделька попала в
дупло, и заболел зуб. Должно пройти, когда он все прожует и сможет ее
высосать.
Дверь со скрипом открылась, и Уолдман осторожно ступил внутрь, ста-
раясь не попасть ногой в кровавую лужу и быстро работая челюстями. На
полу не было ни одного сухого островка: от стены до стены простиралось
покрытое рябью кровавое озерцо. В красной жиже отражался свет стопятиде-
сятиваттной лампочки, свисающей с потолка. С дивана, что стоял справа,
смотрела чья-то голова - вместо уха зияла кровавая дыра. В дальнем углу
комнаты стоял небольшой жестяной стол, где грудой лежали окровавленные
штаны. Уолдман пригляделся: нет, это были ноги без тел. Он сильнее нап-
ряг зрение - три ноги. И все в разных башмаках. Три разных башмака...
Как минимум три трупа.
В помещении стоял запах экскрементов и приторно-сладкий - гашиша.
Впрочем, дело было не в запахе.
Уолдман прекратил жевать и выплюнул остатки кренделя на пол.
- Ох,- закашлялся он.- Ох! Кх-кх. Ох!
Он видал всякие стены. Например, простые, цементные, украшенные психо-
делическими плакатами. Жилище подростка. Или художника. Но во всей Грин-
вич-Виллидж не нашлось бы дома, где из стен сочилась бы кровь. Стен с
отверстиями, из которых свисали бы человеческие руки, прямо из-под пото-
лка, будто у стен выросли руки. На одной из рук, вместо подмышки у кото-
рой была лепнина потолка, был скрючен мизинец.
Смерть есть смерть, пусть даже насильственная, но это переходило вся-
кие границы. Даже в те годы, когда он вылавливал бродяг из Ист-Ривер и
откапывал трупы на свалках, где над ними успели изрядно потрудиться кры-
сы, не видел он ничего подобного. Да, смерть есть смерть. Но это! А над
входом из штукатурки потолка торчали четыре окровавленных торса. Один
женский. Три мужских.
В комнате словно потемнело, и Уолдман почувствовал себя почти невесо-
мым, но все же сумел удержаться на ногах и поспешил наружу, чтобы втя-
нуть в себя такой родной и привычный городской смрад. Но в конце концов
годы тренировки и здравый смысл взяли верх - он отвел в подвал полицей-
ских фотографов, заранее предупредив, что их ждет кошмар, и посоветовав
выполнять работу как можно быстрее и, что еще более важно, механически.
На фотографиях все встанет на свои места, можно будет определить, где
какая часть тела в конце концов оказалась. Он лично нанес на план комна-
ты расположение отдельных человеческих частей, потом подобрал чей-то
глаз, уложил в целлофановый пакет и снабдил ярлычком. Двоих детективов
отправил допрашивать жильцов, одного - искать хозяина. Врачи из близле-
жащей больницы святого Винсента помогали его сотрудникам снять человече-
ские останки со стен и потолка.
Куски трупов отвезли в морг. И только тогда, когда их попытались соб-
рать для опознания (что было заранее обречено на провал - установить ли-
чности убитых можно было только по отпечаткам пальцев и пломбам во рту),
Уолдману бросилась в глаза еще одна ужасающая деталь этого и без того
зверского убийства. Первым на нее обратил внимание главный коронер.
- Ваши люди кое-что забыли.
- Что именно?
- Посмотрите на черепа.
Там не было мозга.
- Понимаете, в подвале царил такой хаос,- стал оправдываться Уолдман.
- Конечно. Но где же их мозги?
- Должны быть где-то здесь.
- Вы уверены, что ваши ребята все собрали?
- Да. Сейчас там идет уборка.
- Что ж, значит, мозгов нет.
- Они должны быть где-то здесь! Может, посмотреть в тех пакетах с ка-
кой-то мешаниной?- предложил Уолдман.
- В этой мешанине, как вы изволили ее назвать, есть что угодно, только
не мозги.
- В таком случае, они были похищены убийцей.
- Вы правы, инспектор,- согласился коронер.- Мозги кто-то украл.
На пресс-конференции инспектор Уолдман три раза повторил репортеру из
"Дейли-ньюс", что были похищены вовсе не те органы, которые предполагал
репортер.
- Если хотите знать, это мозг,- заявил Уолдман.
- Черт!- огорчился репортер "Дейли-Ньюс".- Тут пахнет жареным. Мог бы
получиться потрясающий репортаж.
Уолдман отправился домой в Бруклин, даже не пообедав. А ночью мысли о
загадочном убийстве никак не давали ему уснуть. Он считал, что повидал
все на свете, но это было выше... выше чего? Разум действует по схеме.
Кто-то, судя по всему вооружившись явно электрическими инструментами,
расчленил трупы. Это определенная схема. И похищение мозга, как бы оно
ни было омерзительно, тоже укладывается в схему. Руки в стенах и от-
сутствие там ног,- также часть заранее продуманного плана, равно как и
собственно расположение тел.
Наверно, потребовалось не меньше двух часов, чтобы сделать углубления
в потолке и стенах и аккуратно уложить туда части трупов. Но где в таком
случае орудия, которыми действовал преступник? И если действительно на
это ушло два часа или даже час, то почему там была лишь одна дорожка
следов? Новичок-патрульный только заглянул в дверь, и его пришлось увес-
ти. Прибывшие на место преступления доктора однозначно констатировали
смерть. Когда в подвал вошел Уолдман, на ступеньках были только следы
коронера. Как же убийца или убийцы вышли наружу, не оставив кровавых от-
печатков?
- Джейк, ложись спать!- позвала жена.
Уолдман взглянул на часы: 2.30 ночи.
- В такое детское время?
- Но я хочу спать и не могу уснуть без тебя.
Инспектор Джейк Уолдман скользнул под одеяло, почувствовал, как жена
прижалась к нему, и уставился в потолок.
Если признать, что преступление подчинено какому-то плану, поскольку
оно укладывается в схему, то в чем может заключаться тот план? Руки в
стенах, тела на потолке? Кража мозгов?
- Джейк?- снова позвала жена.
- Что?
- Если не хочешь спать, вставай.
- Ты все-таки наконец реши, что мне делать!- огрызнулся Уолдман.
- Ложись спать,- сказала Этель.
- Я и так лежу. Думаю.
- Кончай думать и спи!
- Как это - кончай думать?!
- Ты же уже падаешь от усталости!
Джейку Уолдману наконец удалось высосать из зуба последний кусочек со-
ли.
Наутро Этель Уолдман заметила, что муж едва притронулся к еде и лишь
