летант, любая карьера может полететь ко всем чертям. Видишь ли, Лора,
политика - занятие для профессионалов, а не для домашних хозяек.
- Он сказал, что за интервью с тобой заплатит шесть тысяч.
- Наличными?
- Наличными,- ответила Лора, которая по тону мужа сразу поняла, что
как минимум поездка в Европу в этом году ей обеспечена. Шесть тысяч дол-
ларов - кругленькая сумма.- Парня, который брал у меня интервью, зовут
Римо, забыла фамилию.
- Наличными,- продолжал переваривать информацию Уиллард Фарджер.
На яхте, идущей вдоль живописного побережья Майами-Бич, человек, от
которого сильно пахло сиреневым одеколоном, выслушивал жалобы шерифа
Клайда Мак-Эдоу, мэра Майами-Бич Тима Картрайта и главы муниципалитета
Клайда Московитца.
- Фарджер становится просто невыносим,- заявил Мак-Эдоу.- Невыносим.
- Невыносим,- эхом отозвался мэр Картрайт.
- Страшно сказать, до чего невыносим,- поддакнул глава муниципалитета
Московитц.
- Чего еще ждать от дурака,- прокомментировал человек, от которого па-
хло сиреневым одеколоном.- Но вы забываете, что если бы он не был дура-
ком, нам было бы трудно заставить его исполнять пашу волю.
- Что вы имеете ввиду?- спросил Картрайт.
- Стать мишенью для тех, кто хочет упрятать вас в тюрьму, господин
мэр.
- Это верно. Но что они могут теперь ему сделать? Когда он приобрел
такую известность.
- Господа, сегодня, судя по всему, будет долгий и жаркий день, и я хо-
тел бы немного вздремнуть. И вам посоветовал бы последовать моему приме-
ру. Когда вы обратились ко мне за помощью, то обещали во всем довериться
мне. Считайте, что я взял на себя это бремя. И не впадайте в панику, ес-
ли еще пара идиотов окажутся трупами.
Трое гостей переглянулись. Одно дело - суд и тюрьма, и совсем другое
дело - преднамеренное убийство.
- Господа, по выражению ваших лиц я вижу, что вы чувствуете себя обма-
нутыми,- продолжал человек, от которого пахло сиреневым одеколоном. У
него была квадратная фигура, крутые плечи и напрочь отсутствовала талия,
отчего он казался ниже своих шести футов двух дюймов. Его лицо с прият-
ными чертами носило отпечаток спокойствия, которое дает богатство,
имеющее давние корни; это было загорелое лицо - такой загар появляется
не от утомительного лежания на пляже, а приобретается естественно, если
живешь в Палм-Бич, завтракаешь в патио и часто выходишь в море на
собственной яхте.
С обернутым вокруг бедер полотенцем, он вальяжно развалился в кресле в
каюте своей роскошной яхты и снисходительно поглядывал на обеспокоенную
троицу в строгих костюмах.
- Позвольте задать вам один вопрос,- снова заговорил он.- Вас шокирует
убийство. Оно оскорбляет ваши чувства. А вас, господин мэр, не оскор-
бляет, что вам придется вернуть все миллионы, полученные в качестве взя-
ток, ваши бриллианты в банковских сейфах, облигации и ценные бумаги, ра-
змещенные в Швейцарии?- Не обращая внимания на отвисшую челюсть Картрай-
та, он продолжал: - Или взять вас, шериф. Вас, к примеру, не волнует во-
зможность расстаться с долей вашей жены в доходах строительной компании,
которая получает большинство городских подрядов на строительство? А ведь
доля эта составляет пятьдесят процентов. Или вдруг вас попросят вернуть
деньги, на которые вы купили автомобильную мастерские, зарегистрирован-
ную на имя вашего шурина? А вы, мистер Московитц, как вы относитесь к
подобным перспективам? Вы готовы возвратить сумму, которую положили себе
в карман, на протяжении пяти лет собирая дань с каждой сделанной в горо-
де покупки в размере десяти процентов от ее цены?- Он медленно обвел
глазами присутствующих.- Вы удивлены, что я так хорошо осведомлен о ва-
ших делах? Но вы забыли, что у меня в руках записная книжка Буллингсвор-
та и вы пока еще на свободе только потому, что она у меня, а не у него.
Я заплатил за нее его смертью; надеюсь, вы хотя бы частично возместите
мне расходы?
Факты таковы, что некая тайная организация, созданная федеральным пра-
вительством, вот уже два года копает под вас, мечтая засадить в тюрьму.
Следуя моим советам, вам удалось сорвать их план. Вы публично выступили
против правительства, лишив его тем самым возможности действовать против
вас. Я же, вместо того чтобы подставить под огонь вас самих, выбрал для
этой цели Уилларда Фарджера. И вот вас неожиданно начинают мучить сомне-
ния. Но время угрызений совести давно прошло. Если вы хотите сохранить
власть и избежать тюрьмы, продолжайте следовать прежним курсом. Ибо лю-
бой иной путь ведет в тупик.
Мэр Картрайт и шериф Мак-Эдоу хранили молчание, и только глава муници-
палитета Московитц решительно покачал головой.
- Если они хотели получить наши головы, то почему они не сделали это
несколько месяцев назад, прежде чем началась кампания по выборам Тима?-
спросил он.
- Все очень просто,- ответил крепыш.- Если бы вам предъявили обвинение
несколько месяцев назад, то началась бы схватка не на жизнь, а на смерть
за ваши места. План Вашингтона был гораздо тоньше, коварней. Они рассчи-
тывали дать вам, Картрайт, возможность выиграть выборы, а затем предъя-
вить обвинение вам и всей вашей администрации. Пока все были бы в заме-
шательстве, они поставили бы у руководства городом своих людей.
- Но теперь-то они не смогут меня достать,- сказал Картрайт.- Мой
единственный конкурент на предстоящих выборах - этот шут Полани. И если
они все же решатся предъявить мне обвинение, разразится настоящий скан-
дал. Крупнее, чем Уотергейт. Мы поставили их в затруднительное положе-
ние.
- Уотергейт готовили дилетанты,- заметил крепыш.
- В прошлом сотрудники ЦРУ и ФБР,- вступился за них Картрайт.
Крепыш покачал головой.
- Когда они служили в своих конторах, то находились в таких условиях,
которые делали их опытными профессионалами. Оказавшись предоставленными
самим себе, они начали пасовать перед трудностями, заставляли людей идти
на риск, которого можно было избежать. Нет, господа, вы недооцениваете
своих противников. Вы раскрыли тайную организацию, которая успешно
действовала на протяжении многих лет. Неужели вы думаете, что сейчас они
вдруг поднимут лапки кверху и отступятся от своих планов? Послушайте ме-
ня: они сейчас занимают оборонительные позиции, обдумывая новый план на-
падения. И Фарджер примет на себя их первый удар. Вот почему этот идиот
нам так необходим.
Крепыш поднялся с подушек и подошел к окну каюты. Он взглянул на побе-
режье Майами-Бич, где деньги росли прямо из песка. Взятие города всегда
было целью войны, начиная с Трои и до битвы за Москву. Овладеть городом
- вот настоящая победа.
Сидящий у него за спиной Московитц произнес:
- Вы не предупредили, что все будет именно так.
- А еще я забыл вас предупредить, что по утрам бывает рассвет. Интере-
сно, а чего бы вы хотели? Всегда действовать в подполье?- Он резко пове-
рнулся и гневно посмотрел на них.- Господа, вы на войне.- Их лица были
напряжены. Неплохо, подумал он. У них исчезает иллюзия безопасности. Это
всегда полезно для новобранцев.- Впрочем, вам не о чем беспокоиться. Вы
на войне, но я ваш генерал. И первым делом я сделал из Фарджера приман-
ку, чтобы посмотреть, что задумали наши враги.
- Но убийства?- сказал Московитц.- Убийства мне не очень-то по душе.
- Я не говорю, что он будет убит. Просто он будет их первой мишенью. А
теперь считаю заседание закрытым. Мой катер доставит вас в мой город.
- Ваш город?- переспросил мэр Картрайт, но крепыш, от которого исходил
сильный запах сиреневого одеколона, не слышал его. Он пристально смотрел
вслед удаляющемуся Московитцу, поднимающемуся на надраенную до блеска
палубу. Московитц все еще качал головой.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Прежде чем начать интервью, Уиллард Фарджер пожелал прояснить одни мо-
мент:
- Я согласился дать интервью вашему журналу не потому, что вы посулили
мне шесть тысяч долларов. Я делаю это для того, чтобы еще более широкие
слои американской общественности осознали, перед лицом какого преда-
тельства они оказались. Я хочу, чтобы Америка вновь обратилась к тем
принципам, которые сделали ее великой. Деньги при вас?
- Оплата после интервью,- сказал Римо. Он заметил, что возле дома Фар-
джера ошиваются двое в штатском, значит ему, возможно, придется прихва-
тить с собой Фарджера, если тот не выложит все начистоту.
- Буду с вами предельно откровенен,- произнес Фарджер.- Все эти деньги
до последнего цента поступят в фонд избирательной кампании мэра Картрай-
та. Придется раскошелиться, чтобы избрать сильного мэра, способного про-
тивостоять проискам федерального правительства. Так что эти деньги в бу-
квальном смысле пойдут людям.
- Другими словами, вы хотите деньги вперед?- уточнил Римо.
- Я хочу, чтобы люди были уверены в своих неотъемлемых правах, которые
даются при рождении каждому американцу.
- Тысяча долларов задатка, остальные - после интервью.
- Римо, если вы позволите себя так называть,- продолжал торговаться
Фарджер,- Америка переживает кризис, когда идет обострение противоречий
между расами, между богатыми и бедными, между трудом и капиталом. Поря-
док может навести только достойное правительство, но избрать его стоит
больших денег.
- Две тысячи вперед,- уступил Римо.
- Наличными,- согласился Фарджер, и интервью началось.
Насколько понимает Римо, Фарджер глубоко изучил деятельность некой та-
йной правительственной службы и некоего Фолкрофта. Как ему это удалось?
Фарджер ответил, что каждый американец обязан досконально знать, чем
занимается правительство, чтобы помогать совершенствовать его
деятельность. Вот так обстоят дела с правительством на сегодняшний день.
Как Фарджеру удалось обнаружить, что Лига по благоустройству служила
всего лишь вывеской для тайных операций, и как ему в руки попали записки
Буллингсворта?
Фарджер сказал, что он является достойным сыном американского общества
с присущей ему системой ценностей; благородные и трудолюбивые родители
приучили его к упорству в достижения поставленных целей.
Как обстоит дело с записями Буллингсворта теперь: они по-прежнему на-
ходятся у Фарджера? Если да, то где именно он их хранит?
- Каждый человек, который желает служить интересам страны, должен
иметь в своем арсенале набор определенных средств и использовать их мак-
симально дальновидным и благоразумным образом,- заявил Фарджер.
Кто, кроме Фарджера, знал о записях Буллингсворта?
- Позвольте мне объяснить вам одну вещь. Нравственность служит ключом
ко всему. Скромные труженики всей Америки, включая этот город, где я ро-
дился и вырос, все как один поднимаются в едином порыве, вставая рядом
со мной и скандируя: "Измена!"
Римо пожал плечами. Может, настоящие репортеры знают, как прорываться
через этот поток слов? Может, они знают, как надо построить вопрос, что-
бы получить на него прямой ответ?
- Вы не отвечаете на мои вопросы,- сказал он.
- На какой именно вопрос я не ответил?- искренне удивился Фарджер.
- Ни на один.
- Не было случая, чтобы я не ответил на какой-то вопрос,- обиделся
Фарджер.- Америку создали искренние, открытые люди, которые всегда чес-
тно отвечали на прямые вопросы. Я всегда славился своей прямотой.
Ну ладно, подумал Римо. Если ему нравится играть в эту игру, пусть иг-
рает по моим правилам.
Он внимательно вгляделся в лицо Фарджера, глубоко заглянул в глаза,
окинул взглядом волосы - Фарджер потянулся, чтобы пригладить их.
- Для материала нам нужны фотографии. Хороший снимок на обложку. Очень
украсит журнал.
Фарджер покрутил головой, чтобы Римо мог выбрать лучший ракурс.
- Нужен хороший задний план,- объяснил Римо.- Задний план очень важен.
- Хотите сфотографировать меня с семьей?
Римо покачал головой.
- Нужно какое-то важное место. Чтобы выражало ваш внутренний мир, если
вы понимаете, что я имею в виду. Место, которое символизировало бы ваш
