Грейдон поднял голову и огляделся. Его окружала полутьма. Луна, миновав
зенит, заходила. Лучи ее уже не сияли на стене раковины за спиной
Грейдона. Опаловый блеск потускнел, сплетенная из лучей паутина исчезла.
Амфитеатр был пуст.
Вскоре Грейдон поборол слабость, и вместе с человеком-пауком, держась
в тени, спустился по широкому, соединявшему ярусы проходу на мостовую.
Никем не замеченные, они проскользнули сквозь створки входа и оказались
под прикрытием деревьев.
Они добрались до Дворца. С помощью Кона Грейдон поднялся на тот самый
балкон, откуда отправился на Праздник.
Грейдон пристально смотрел вниз на город.
Весь город пылал огнями, город кишел людьми, город ревел!
Грейдон колебался, не зная, что делать. В это время раздвинулись
занавески. Во главе вооруженного луками и копьями отряда эмеров в комнату
вошел Регор. Лицо Регора осунулось. Не сказав ни слова Грейдону, он
поставил индейцев в караул возле двери.
Он защелкал, обращаясь к Кону, и минуту-две Кон и Регор вели быстрый
разговор.
Регор отдал какое-то приказание. Человек-паук посмотрел на Грейдона.
В его глазах светилось нечто большее, чем его обычная меланхолия. Он
бочком выбрался из комнаты.
- Пойдемте. - Регор коснулся плеча Грейдона. - Мать хочет вас видеть.
Мрачное предчувствие ознобом пронизало тело Грейдона. Не тревожь его
так нечистая совесть, он бы немедленно разразился градом вопросов. Но он
молча последовал за Регором. Наружный коридор был заполнен индейцами.
Среди индейцев было небольшое количество дворян. Некоторых Грейдон узнал.
Это были члены Братства, остатки спасшихся людей Хуона.
Они приветствовали его. Грейдон понял, что в их взглядах - жалость.
- Регор, - сказал он, - случилось что-то плохое. Что?
Регор пробормотал что-то неразборчивое, затряс головой и заторопился
вперед. Грейдон, борясь с нарастающим страхом, поспевал следом. Не заходя
в комнату, куда до сих пор он всегда являлся по вызову Матери, они
поднимались к крыше Дворца.
Повсюду были отряды эмеров, между которыми сновали дворяне. Некоторые
из них были одеты в зеленый цвет Лантлу. Дезертирство из рядов повелителя
динозавров оказалось более значительным, чем предполагал Регор. Среди них
было много женщин, как и мужчины, вооруженных короткими мечами, копьями и
маленькими круглыми щитами.
Здесь было вполне достаточно народа для обороны, и все они, казалось,
точна знали, что должны делать. Отличная дисциплина.
Он осознал, что на самом деле его не заботит, знают ли они, что
делать; что он намеренно тянет время, отчаянно пытаясь думать о
посторонних вещах, чтобы остановить страх, в котором не смеет себе
признаться. Больше он так не может. Он должен знать.
- Регор, - спросил он, - это - Суарра?
Рука великана обняла его плечи.
- Они схватили ее! Она у Лантлу!
Грейдон резко остановился. Кровь отхлынула от его сердца.
- Схватили ее? Но она была с Матерью! Как они могли схватить ее?
- Это произошло в суматохе, когда закончился Ландофакси.
Регор поторопил Грейдона.
- Хуон и я вернулись за час до этого. Во дворец проникало все больше
индейцев. Дел было много. Пришли и, ссылаясь на древнее право потребовали,
чтобы их выпустили те, на кого мы не рассчитывали - более ста людей Старой
Расы. Они поклялись в верности Матери. Говорят, Суарра пошла искать вас и,
не найдя, попыталась разыскать Кона. Пока она вас искала, ей доставили
сообщение... от вас!
Грейдон внезапно остановился.
- От меня? Господи милостивый, нет! - закричал он. - Как я мог
послать ей сообщение? Я был на этом проклятом Празднике. Я заставил Кона
взять меня с собой. Я вернулся как раз перед тем, как появились вы.
- Ну да, парень.
Регор беспомощно пожал широкими плечами.
- Но сейчас уже прошел час после полуночи. Праздник закончился за час
до полуночи. А два часа разница?
Грейдон почувствовал, что у него кружится голова. Может ли быть,
чтобы он лежал скорчившись за парапетом в течение двух часов? Невозможно!
Но даже если так...
Он выбросил руку и ударил гиганта в грудь так, что тот зашатался.
- Будьте вы прокляты, Регор! - бешено закричал он. - Вы намекаете,
что в этом замешан я?
- Не глупите, парень.
Гигант не выказал обиды.
- Разумеется, я знаю, что вы не посылали сообщения. Но определенная
доля правды в этом есть: будь вы здесь, Суарра не попалась бы в такую
ловушку. Представляется вполне определенным, что те, кто заманил ее в
ловушку, должны были знать, что вас здесь нет. Как они узнали об этом?
Почему они не попытались перехватить вас, когда вы возвращались? Возможно,
Мать сейчас уже все знает. Она была в ярости: та, которую она любила
больше всех, украдена прямо у нее из под носа.
Коридор оканчивался круглой дверью в стене. Регор остановился,
прикоснулся к стене, и дверь распахнулась, открыв маленькую круглую
комнату. Стены ее были обиты полированным, янтарного цвета металлом. Ведя
за собой Грейдона, Регор вошел внутрь. Дверь закрылась, и у Грейдона
появилось ощущение быстрого полета вверх. Пол остановился. Над Грейдоном
сияли звезды, он стоял на крыше Дворца.
Он увидел мерцание колец Женщины-змеи и услышал ее голос. Голос
дрожал от волнения, но ни укора, ни гнева в нем не было.
- Подойдите ко мне, Грейдон. Ты, Регор, вернись и принеси ему одежду
одного из тех, кто покинул Лантлу, и зеленый плащ, и головную повязку с
изумрудами. Не медли!
- Ты не будешь сурова с этим парнем, Мать? - пробормотал Регор.
- Чепуха! Если здесь есть чья-то вина, то только моя! Иди и быстро
возвращайся, - ответила Мать.
Когда Регор ушел, она подозвала к себе Грейдона, обхватила его лицо
своими маленькими руками и поцеловала.
- Если бы даже в глубине души я хотела выбранить вас, дитя мое, я бы
не смогла этого сделать. Поскольку ваше сердце отягощено, вы обвиняете
себя и страдаете. Виновата я! Если бы я не поддалась чувствам, если бы
дала Нимиру обрести сплетенное на паутине тело, вместо того, чтобы
изуродовать его, он бы не нанес ответный удар, похитив Суарру. Я хотела
поколебать его волю, ослабить его с самого начала. Ох, зачем я
оправдываюсь? Это мое женское тщеславие: мне хотелось показать ему свою
силу. Я спровоцировала его месть, и он не заставил долго ждать. Вина моя,
и хватит об этом.
Мысль билась в голове Грейдона, мысль такая ужасная, что он боролся,
чтобы не дать ей оформиться. И вот она нашла свое выражение в словах.
- Мать, - сказал он, - вы знаете, что, ослушавшись вас, я ускользнул
на Праздник. Когда явился Нимир и после того, как злая Делательница снов
упала и погибла, взгляд Нимира стал обыскивать ярусы, будто искал кого-то.
Я думаю, он подозревал, что я - там. Я направил свои мысли на вас и
спрятался в них от него! Но Регор говорит мне, что два часа прошли для
меня незамеченными. За это время (хотя со мной был Кон, и он знает, что я
даже не шевелился) мог ли Нимир украсть мои мысли, использовать мой мозг с
помощью своего адского искусства, чтобы выманить Суарру из Дворца? Мать,
неделю назад я бы почитал такую мысль абсолютным безумием, но теперь,
после того, что я видел на Празднике, она больше не кажется мне безумной.
- Нет.
Она покачала головой, но ее сузившиеся глаза изучали его.
- Я не верю, что он знал, что вы были там. Я не... Но мне даже не
пришло в голову проследить за вами...
- Он знал, что я был там!
Уверенность пришла к Грейдону, а вместе с ней - полное понимание
ужасной мысли.
- Он снова поймал меня в ловушку, оставил меня в ней, словно птицу на
ветке, намазанной птичьим клеем, пока не осуществит свою месть. Когда я
возвращался, он не досаждал мне. А было это, когда Суарра уже попала в
плен. Я думаю, вот что задумал Нимир, Мать: обменять Суарру на меня. Он
хочет получить мое тело. Он знает, что я не поддамся ему, чтобы избежать
мучений или смерти, но чтобы спасти Суарру - ах, он знает, что я
соглашусь. Итак, он обезоруживает меня. Я беспомощен, он захватывает
Суарру. Он сделает предложение вернуть ее в обмен на то, что он хочет
получить от меня.
- А если он сделает это предложение, вы согласитесь?
Женщина-змея наклонилась вперед, ее фиолетовые глаза глубоко
заглянули в глаза Грейдона.
- Да, - ответил он.
Хотя его затрясло от былого ужаса перед Тенью, он знал, что сказал
правду.
- Но почему он позволил вам вернуться? - спросила она. - Почему, если
вы правы, он не захватил вас после того, как Суарра попалась в ловушку,
когда вы возвращались во Дворец?
- Ответ прост. - Грейдон криво улыбнулся. - Он знает, что я стал бы
сопротивляться; боится, что тело, которого он так жаждет, может быть
повреждено, испорчено, возможно, даже уничтожено. Я помню, как он очень
ясно подчеркивал это. Зачем ему идти на риск, если он может заставить меня
прийти к нему по собственной воле и совершенно неповрежденным?
Детская рука Матери обвила его шею и притянула его голову к своей
груди.
- Как далеко вы продвинулись, вы, дети серых обезьянолюдей! -
прошептала она. - Если то, что вы сказали, правда, я не могу предложить
вам ничего утешительного. Но правда также и то, что Нимиру придется долго
подумать, прежде чем отказаться от тела, которым он сейчас обладает.
Механизм, посылавший питательный луч, разрушен. Я послала по этому лучу
энергетический импульс, разрушивший механизм, так что Нимир не сможет
снова тем же способом соткать для себя одеяние, даже если сумеет сбросить
то, которое сейчас носит. Возможно, он сможет снова стать бестелесной,
обладающей разумом Тенью и войти в вас, если вы широко откроете перед ним
двери, но посмеет ли он рисковать в такой момент? Сейчас, когда я готова к
удару, не посмеет. Если бы он был уверен наверняка, что сможет войти в вас
- да. Но он не может быть уверен. Если он действительно задумал такую
сделку, ему - пока не определится результат нашей битвы - следовало бы
держать вас возле себя, а затем, если он выиграет, надеть на себя ваше
чистое сильное тело. Если сможет. - Если он действительно это задумал, то
в его рассуждениях большая брешь, - мрачно сказал Грейдон. - Если он
уничтожит вас, Мать, то вряд ли Суарра выживет, а тогда я очень быстро
приведу свое тело в такое состояние, что он не сможет занять его.
- Но, дитя мое, я не хочу, чтобы меня уничтожили. И Суарру, и вас
тоже, - деловито ответила Мать. - Я на намерена допустить нашего
уничтожения. Однако, правы вы или ошибаетесь, судя о побуждениях Нимира,
все приходит к одному и тому же. Вы - единственный, кто может спасти
Суарру, если ее еще можно спасти. Возможно, мое решение играет прямо на
руку Нимиру. Хотя я не вижу, что может быть хуже, если мы просто будем
ждать нападения. Если вы не сможете этого сделать, то только приблизите на
несколько часов то, чего боитесь.
Она высоко поднялась над своими кольцами. Птичий щебет полностью
исчез из ее лепечущего голоса.
- В одиночку и как можно скорее вы должны прийти в дом Лантлу,
встретиться с этим отродьем зла и его Повелителем Тьмы и отбить у них
Суарру. Если вы не сможете, тогда я обещаю вам вот что: вы не станете
жилищем для Нимира, потому что я, Адана, сотру с лица земли Ю-Атланчи и
все живое в нем, хотя, сделав это, я тоже должна буду вместе с ними
погибнуть!
Она опустилась, мелькал красный язык.
- Вы согласны на это, Грейдон?
- Согласен, Мать, - твердо ответил он, - Если это уничтожение
