цена, любимый! Лучше, гораздо лучше было мне убить себя до твоего прихода.
Но я не знала... я надеялась... пока не было уже слишком поздно, пока мне
не сковали руки... и тогда я уже не могла убить себя...
Он тоже боялся! Очень боялся! Он утешил ее, как мог.
Наконец они оказались в храме. Носилки остановились, офицер в
сопровождении солдат с фонарями поднялся по широким ступеням. Грейдон
услышал окрик, бас Регора. Вниз по каменной лестнице слетел гигант к их
носилкам, поднял Суарру и Грейдона, обнял, будто они дети, вернувшиеся из
мертвых.
Охрана в зеленых килтах застыла, пока они шли к большим дверям.
Грейдон услышал, как устремились вперед крылатые вестники, туда, где их
ждала Мать. Обернувшись, увидел, что их эскорт возвращается назад.
Он чувствовал страшную усталость. Покачнулся, его поддержали сильные
руки Регора, понесли.
Двери храма захлопнулись за ним.
25. ВОРОТНИК НИМИРА
Мягкие руки Суарры ласкали его, она шептала слова жалости и нежности.
Он справился со слабостью и освободился от рук Регора. Огромный вестибюль
был заполнен индейцами в голубых цветах Матери; было также около двух
десятков аристократов. Эти последние энергично пошли им навстречу. Обычную
выдержку нарушило жадное любопытство. Но Регор знаком попросил их отойти.
- К Матери, и немедленно. Суарра, ты не ранена?
Она покачала головой, и он торопливо пошел вперед. Глаза его упали на
металлический воротник на шее Грейдона, Регор остановился, глядя на него в
замешательстве.
- Опознавательный знак Нимира, - невесело рассмеялся Грейдон. Гигант
протянул руку, собираясь сорвать воротник.
- Нет. - Грейдон отвел его руку. - Все не так просто, Регор.
Гигант беспокойно взглянул на воротник, брови его нахмурились.
- Это дело Матери, - сказала Суарра. - Быстрее, ночь кончается.
Она взяла Грейдона за руку и торопливо повела вперед, Регор пошел
следом. Они шли по широким коридорам, заполненным эмерами и небольшими
группами людей древней расы, не останавливаясь, чтобы ответить на
приветствия, пока не пришли к углублению в стене, в котором находился
лифт, ведущий к святилищу женщины-змеи. Из лифта они вышли на крыше храма.
- Мать! - воскликнула Суарра.
Блеснул розовый перламутр, кольца Аданы развернулись ей навстречу.
Тело женщины-змеи поднялось, ее детские руки охватили шею девушки,
привлекли ее голову к маленьким заостренным грудям. Впервые за все время
Грейдон услышал человеческое всхлипывание в голосе Аданы.
- Моя дочь! Суарра! Дочь моя!
Суарра прижалась к ней, плача, а сердцеобразный рот Матери ласкал
волосы девушки.
Мать подняла голову, протянула руку Грейдону. Взгляд ее упал на
воротник Властителя Зла. Она застыла, глаза ее расширились, шея
наклонилась вперед, сверкнул заостренный красный язык - раз и два - как у
змеи.
Она отодвинула Суарру, коснулась сердца Грейдона, его лба; взяла его
лицо в руки и пристально всмотрелась в глаза. И постепенно в этих
пурпурных бассейнах появилась жалость, сожаление - и какое-то
предчувствие. Так ему во всяком случае показалось.
- Вот как! - прошептала она и опустила руки. - Вот как! Вот какой у
него план! - Она углубилась в свои мысли, будто разговаривала сама с
собой, не видя, не замечая их. - Но он не хочет использовать оружие... до
конца. Я могу его встретить, да. Но я тоже не хочу пускать его в ход. Так
же, как и он. Клянусь моими предками! Если бы рядом со мной был хоть один
из моих соплеменников! Или хотя бы другие Властители, кроме Тиддо, я тогда
не опасалась бы. Но... выбора нет. И если в схватке мы с Нимиром
высвободим оружие, которое не сможем загнать обратно, разве уничтожение не
распространится, как чума, по всему этому вращающемуся шару... превратит
землю в пустыню... лишит ее жизни? Тогда и Нимир не избежит уничтожения...
Ее взгляд снова упал на Грейдона.
- Ничего, дитя, - негромко сказала она, - не отчаивайся. Итак, ты
пожалел Нимира? И принял его условия! А он посылал тебе в мозг свой яд
искусно, так искусно! Ну что ж, так было предначертано, я думаю. Так тому
и быть! Это не твоя вина. Я попалась в ловушку, не зная об этом, когда
поддалась женскому тщеславию и изменила его оболочку по своему капризу во
время Ландофакси. То, что произошло, лишь следствие моего поступка. Ты
ничего не мог сделать, и могло бы быть еще хуже. Пусть кости лежат, как
они выпали. Не смотри на меня так. Это не колдовство. Я прочла твои мысли,
вот и все. Но я хочу послушать и твой рассказ. Суарра...
Она повернулась к девушке. Очевидно, впервые увидела зеленое
свадебное платье, раскрашенные щеки и губы. И при этом зрелище весь ее
гнев против Нимира, все беспокойство, долгими часами испытанное из-за
Суарры, - все это достигло максимума и взорвалось. Она сорвала с девушки
платье, обнажив всю ее белоснежную красоту.
- Иди вымой лицо! - зашипела гневно женщина-змея, как старомодная
женщина, поймавшая свою дочь за румянами и помадой.
Девушка вскрикнула и убежала, белая тень, в полутьму за гнездом
Аданы. Грейдон, несмотря на всю свою усталость и тревогу, усмехнулся; это
был один из чисто человеческих всплесков, который приближал это совершенно
нечеловеческое существо и лишал его чуждости.
Мать гневно посмотрела на него, подняла руку, будто хотела ударить,
потом скользнула к Суарре. Грейдон услышал, как она негромко, почти
раскаиваясь, говорит с девушкой. Потом она позвала его.
Рядом с ней загорелся пульсирующий шар. При его свете Грейдон увидел,
что Суарра набросила на себя плащ и смыла с лица помаду и румяна. Она
посмотрела на него и опустила голову. Женщина-змея рассмеялась и прижала
друг к другу их головы, щека к щеке.
- Не смущайся, дитя, - сказала она. - Я уверена, он видел женское
тело. Или увидит еще. А Регор достаточно стар, чтобы быть твоим прадедом
по крайней мере. Иди сюда, Регор. А теперь расскажи нам, дочь, что
случилось. На, выпей это.
Она достала из ящика маленький флакон, наполнила водой хрустальный
кубок и капнула туда жидкости из флакона. Суарра отпила и протянула кубок
Грейдону. Он выпил, все его тело заполнилось звоном, усталость исчезла.
Напряжение оставило его, мозг прояснился. Грейдон сел рядом с Регором,
слушая Суарру.
Мало что из ее рассказа ему было неизвестно. Только как ее захватили.
После того как она ушла от Матери и смотрела на приход спасенных из
убежища Хуона, к ней пришел офицер-эмер. Он сказал, что принес ей послание
от Властителя Грейдона, который находится на нижней террасе храма.
Властитель Грейдон обнаружил кое-что и хочет, чтобы она взглянула на это,
прежде чем новость сообщат Матери. Властитель Грейдон приказал говорящему
это найти ее и привести к нему.
Сама простота и смелость уловки обманули ее. Она знала, что террасы
храма охраняются, и ей не пришло в голову усомниться в подлинности
призыва. Она прошла на нижнюю террасу, миновав несколько постов охраны и
ответив на их окрики. Как раз после того, как она миновала один из таких
постов, ей на голову набросили плащ, подняли и унесли.
- Это были люди Лантлу, - сказал Регор. - Они убили наших стражников
и заняли их место. Были одеты в цвета Матери. Мы нашли тела наших людей,
их сбросили с террасы.
В роще ей связали руки и ноги и поместили в носилки, продолжала
Суарра. И отнесли прямо во дворец Лантлу. Тут индейские женщины накрасили
ее и, прежде чем она смогла что-то заподозрить, переодели в зеленое платье
и сковали руки наручниками. Потом ее отвели в комнату, где ее и застал
Грейдон, - чтобы узнать из насмешливых слов Лантлу, какую участь он ей
приготовил.
Женщина-змея слушала, угрожающе раскачивая головой, глаза ее
блестели; она не задавала вопросов, не прерывала.
- Регор, - негромко сказала она, когда Суарра кончила, - иди проверь,
чтобы не осталось ни одной щели, через которую смогли бы пролезть другие
крысы Нимира. Поспи, сколько сможешь: на рассвете все в храме должны быть
на постах. А к следующему рассвету я или Нимир будем побеждены. Суарра,
Грейдон, остаток ночи будете спать здесь, рядом со мной.
И когда Регор ушел, она взяла руку Грейдона в свои.
- Дитя, - мягко сказала она, - не бойся. Ты будешь спать крепко, без
снов и страха перед Нимиром. До рассвета еще четыре часа. Я разбужу тебя,
тогда и поговорим о том, что нужно сделать. Об этом, - она коснулась его
воротника, - и о другом тоже. Теперь выпей это. Ты тоже, Суарра.
Она достала из сундука другой флакон, налила бесцветной жидкости в
кубок. Они выпили. Суарра зевнула, опустилась на подушки, сонно улыбнулась
ему, глаза ее закрылись. Грейдон почувствовал, как его охватывает приятная
расслабленность, голова его упала на подушки. Он взглянул на женщину-змею.
Она достала систрум и высоко его подняла. Из него устремился стройный луч
молочного света. Она повернула этот луч вверх и начала вычерчивать им все
расширяющуюся спираль.
Она посылала сигнал. Кому, сонно подумал он. И уснул.
Его разбудило прикосновение Матери; он смотрел в ее наклонившееся к
нему лицо. Пурпурные глаза расширились, блестели, огромные на
сердцеобразном лице. Он вскочил на ноги. У края платформы стоял Властитель
Глупости, он смотрел в сторону озера; рядом с ним алая фигура
человека-паука Кона и черные очертания Регора. Суарра все еще спала, лежа
щекой на руке, которая высовывалась из-под шелкового покрывала.
Грейдон вздрогнул, ему вдруг стало холодно. Впервые за все то время,
что он находился в Запретной земле, небо затянули тучи. Они висели низко,
не более чем в трехстах футах над храмом. И походили скорее на
серо-стальной неподвижный потолок.
Над ним и вокруг него непрерывно шелестели крылья бесчисленного
количества невидимых птиц. Эти невидимые крылья пульсировали ритмично...
Крылатые змеи! Вестники Матери-Змеи! Их она вызывала светом!
Она взяла его за руку, отвела к краю платформы, дала бинокль
наподобие того, каким пользовались в убежище Хуона, указала на берег
озера. Он посмотрел в бинокль.
Берег был усеян ящеролюдьми. Их там сотни, тысячи; ряды их медленно
двигались вперед, к ним присоединялись все новые, они вброд выходили из
озера. Грейдон увидел, что новые орды появляются из пещер, а все озеро
испещрено плывущими людьми-ящерами. Перед теми, кто уже вышел из воды, на
черных динозаврах разъезжало несколько аристократов, сторонников Лантлу.
Они подгоняли своих животных большими плетеными бичами. Один из них
повернулся. Грейдон уловил тусклый красный блеск у него на шее,
пригляделся.
У всадника был такой же воротник, как тот, что застегнул на нем
Властитель Зла.
Другие всадники тоже были в таких воротниках. Грейдон опустил
бинокль, повернулся к женщине-змее. Она кивнула, отвечая на его немой
вопрос.
- Да, - сказала она, - Нимир привязал тебя к себе. Часть из того, что
он тебе сказал, - правда, но часть - ложь. Когда он сказал, что воротник
защитит тебя, он говорил правду. Но когда говорил, что он не дает ему
власти над тобой, то лгал.
Она молчала, а он жалобно смотрел на нее.
- Поэтому ты не сможешь оставаться с нами и помогать, как я
надеялась. Нимир хитер и доведен до отчаяния - надеюсь, скоро его
положение станет еще отчаяннее. И, возможно, он через тебя прорвется сюда
и нарушит мои планы.
- Не через меня! - простонал Грейдон. - Нет, нет!
- Мы не можем рисковать, - ответила Мать. - Я могла бы избавить тебя
от этого знака, но что-то говорит мне, что не нужно этого делать. Что,
