Главная · Поиск книг · Поступления книг · Top 40 · Форумы · Ссылки · Читатели

Настройка текста
Перенос строк


    Прохождения игр    
Roman legionnaire vs Knight Artorias
Ghost-Skeleton in DSR
Expedition SCP-432-4
Expedition SCP-432-3 DATA EXPUNGED

Другие игры...


liveinternet.ru: показано число просмотров за 24 часа, посетителей за 24 часа и за сегодня
Rambler's Top100
Проза - Мариенгоф А. Весь текст 158.74 Kb

Циники

Предыдущая страница
1 ... 7 8 9 10 11 12 13  14
III на троне.
   Я кричу:
   - Зарежу!
   И вытаскиваю из кармана черный футляр от пенсне. У Александра III ды-
бом поднимается рыжая борода.
   Мое тело словно старинная люстра. Каждый нерв звенит и  бьется  хрус-
тальной каплей.

27
   - Что за ерунда!..
   Я отваливаюсь к спинке и трясусь в мелком смехе.
   - Какой зловредный безмозгляк сказал, что существует смерть! Хотел бы
я видеть этого паршивца. Хорошеньким бы щелчком по носу я  его  угостил.
Клянусь бабушкой!
   Золотой хвост кобылы колышется над крупом, как султан старинного гре-
надера.
   - Честное слово, я в здравом уме и твердой памяти. Доказательств? Из-
вольте: родился в тысяча восемьсот девяностом году, именинник  пятнадца-
того июля по старому стилю, бабушку звали Пульхерией.
   Кобыла упирается передними копытами в лужу и приседает, как баба,  на
задние ноги.
   - А все-таки смерть не существует!
   ... Горячая сверкающая струя вонзается в землю.
   - Да-с! Здоровеннейшая фига вам вместо смерти! Шиш с маслом.
   Я почти спокойно вспоминаю, что скифы в боях предпочитали кобыл,  так
как те на бегу умеют опорожнять свой мочевой пузырь. Везде ложь!
   - Впрочем, Пушкины, Шекспиры, Ньютоны, Бонапарты, Иваны  Ивановичи  и
Марьи Петровны умирают. Я сам читал на Ваганьковке: "Под сим крестом по-
коится тело раба твоего Кривопупикова". Совершенно неоспоримо, что Нико-
лай Васильевич Гоголь "приказал кланяться". Иначе бы  ему  не  поставили
памятника. Подумаешь, тоже важность - "Мертвые души"! Дворник  с  нашего
двора - старый Федотыч, разумеется, протянет ноги. Вот эта кобыла с кра-
сивыми, витающими в облаках глазами сдохнет через годик-другой.  Но  при
чем же тут Ольга? Че-пу-ха! Ее бессмертие я ощущаю  не  менее  правдиво,
чем шляпу на своей голове. Ее вечную жизнь я вижу  столь  же  ясно,  как
этот императорский зад, раздавивший скрипучие козлы. Не вообразите,  что
я говорю о чем-то таинственном, вроде витанья души в надзвездных  прост-
ранствах или о переселении ее в черного кота. Ничего подобного. Я просто
утверждаю, что мы с Ольгой будем из тысячелетия в тысячелетие кушать те-
лячьи котлеты, ходить в баню, страдать запорами, читать Овидия  и  засы-
пать в театре. Если бы в одну из пылинок мгновения я поверил, что  будет
иначе, разве мог бы я как ни в чем не бывало жить дальше?.. Есть?  пить?
спать? двигаться? стоять на месте?.. Подождите, подождите! А вы? Вы, лю-
безнейший Иван Иванович? Когда вы, Иван Иванович, сентиментально вздыха-
ете: "Ах, я чувствую приближение смерти", что это:  пустое,  выпотрошен-
ное, ничего не значащее слово? или - нечто -  что  вы  ощущаете  так  же
правдиво, как я шляпу на своей голове? Смерть! Понимаете -  смерть?  Вот
вы, милейший Иван Иванович, - старший бухгалтер и... труп.  На  вас,  на
Ивана Ивановича - старшего бухгалтера, а не на Ивана Петровича - младше-
го бухгалтера, натягивают коленкоровый саван. У вас на веках лежат  мед-
ные пятаки. Вы смердите. Вас запихивают в гроб. Кидают в яму.  Вас  жрут
черви. Чувствуете? Врете, гражданин. Нагло врете. Ничего вы не чувствуе-
те. Ни-че-го. Ровнехонько. Иначе бы вы, Иван Иванович, сидели сейчас  не
за бухгалтерской конторкой, а на Канатчиковой даче. Кусали  бы  каменные
стены и животным криком  разбивали  тусклые  стекла,  зашитые  железными
прутьями. Если бы вы, Иван Иванович, увидели свою смерть  так  же  ясно,
как я вижу на козлах зад императора, одинаково равнодушный  к  страшному
человеческому горю и к  ослепительному  человеческому  счастью,  вы  бы,
гражданин, в ту же секунду собственными ногтями выдрали - с кровью и мя-
сом - свои увидевшие глаза.

28
   Уличные часы шевелят черными усами. На Кремлевской башне поют невиди-
мые памятники. Дряхлый звонарь безлюдного прихода ударил в колокол.
   Я хватаю руку извозчика и покрываю ее поцелуями.  Шершавую  костистую
руку цвета красной лошадиной мочи.
   Я умоляю:
   - Дяденька, перегони время.
   Ничтожное, расслабленное, старческое время! Миллионы лет оно плелось,
тащилось, тянулось, как липкая собачья слюна, и вдруг, ни с  того  ни  с
сего, вздыбилось, понеслось, заскакало с разъяренной стремительностью.


29
   Ольгины губы сделали улыбку. Рука, поблескивающая и тонкая, как нитка
жемчуга, потянулась к ночному столику.
   - Ольга!..
   Рука оборвалась и упала.
   - Дайте мне, пожалуйста, эту коробку.
   Ольга лежит на спине прямая, поблескивающая, тяжелая, словно  отлитая
из серебра.
   На ночном столике рядом с  маленьким,  будто  игрушечным,  браунингом
стоит коробка с шоколадными конфетами. Несколько пьяных  вишен  рассыпа-
лись по гладкому грушевому дереву.
   - Дайте же мне коробку...
   Левый уголок ее рта уронил тонкую красную струйку. Сначала я подумал,
что это кровь. Потом успокоился, увидав запекшийся на нижней губе  шоко-
лад.
   Я прошептал:
   - Как вы меня напугали!
   И, наклонившись, вытер платком красную струйку густого сладкого рома.
Тогда Ольга вытащила из-под одеяла скрученное мохнатое полотенце.  Поло-
тенце до последней нитки было пропитано кровью. Грузные капли падали  на
шелковое одеяло.
   Она вздохнула:
   - Стрелялась, как баба...
   И выронила кровавую тряпку.
   ...пуля, наверно, застряла в позвоночнике... у меня уже отнялись  но-
ги.
   Потом провела кончиком языка по губам, слизывая запекшийся шоколад  и
сладкие капельки рома:
   - Удивительно вкусные конфеты...
   И опять сделала улыбку:
   - ...знаете, после выстрела мне даже пришло в голову, что из-за одних
уже пьяных вишен стоит, пожалуй, жить на свете...
   Я бросился к телефону вызывать "скорую помощь".
   Она сказала:
   - К вечеру я по всей вероятности умру.

30
 Операцию делают без  хлороформа.

31
   У Ольги сжались челюсти и передернулись губы.  Я  беру  в  холодеющие
пальцы ее жаркие руки. Они так прозрачны, что кажется - если их положить
на открытую книгу, то можно будет читать фразы, набранные петитом.
   Я шепчу:
   - Ольга, вам очень больно?.. я позову доктора... он обещал вспрыснуть
морфий.
   Она с трудом поднимает веки. Говорит:
   - Не ломайте дурака... мне просто немножко противно лежать с  ненама-
занными губами... я, должно быть, ужасная рожа.

32
   Ольга скончалась в восемь часов четырнадцать минут.

33
   А на земле как будто ничего и не случилось.

   1928

   ПРИМЕЧАНИЯ

   1. Изящное... (лат.) - Ред.
   2. судья (лат.) - Ред.
   3. Суп по-крестьянски (фр.). - Ред.
   4. Улица Мира (фр.) в Париже. - Ред.
   5. Счастливого пути! (фр.) - Ред.
Предыдущая страница
1 ... 7 8 9 10 11 12 13  14
Ваша оценка:
Комментарий:
  Подпись:
(Чтобы комментарии всегда подписывались Вашим именем, можете зарегистрироваться в Клубе читателей)
  Сайт:
 
Комментарии (1)

Реклама