покидал Голвей.
- Где можно купить хорошую лошадь? - спросила она станционного смот-
рителя. - Меня не волнует цена, только были бы седло и уздечка.
Ей еще оставалось проехать почти пятьдесят миль.
Владелец лошади пытался торговаться. "Разве это не половина удо-
вольствия в продаже?" - спросил он позже своих друзей, покупая по пинте
всем находящимся там мужчинам. Сумасшедшая женщина бросила ему золотые
соверены и умчалась, будто дьявол гнался за ней по пятам. Верхом! Он не
хотел говорить, как много кружев показала она и как неприлично высоко
открылась ее ножка в шелковых чулках и ботиночках, слишком тонких даже
для того, чтобы ходить в них по полу, не говоря о стремени.
Около семи часов Скарлетт направила хромающую лошадь через мост в
Маллингар. В платной конюшне она протянула поводья конюху.
- Лошадь не калека, просто подвернула ногу и очень слаба, - сказала
она. - Медленно остуди ее, и она станет такой, как прежде, правда, она
никогда не была особенно хорошей. Я подарю ее тебе, если ты продашь мне
одну из охотничьих, которых вы держите для офицеров в форте. Не говори
мне, что у вас их нет, я охотилась с некоторыми офицерами и знаю, где
они берут напрокат лошадей. Поменяешь это седло меньше чем за пять минут
и заработаешь лишнюю гинею.
В семь она уже была в пути, впереди ее ожидали двадцать шесть миль, и
она знала, где срезать, чтобы выехать на пересеченную дорогу.
Она проехала мимо замка в Триме по дороге в Баллихару в девять часов.
Каждый мускул болел, а кости казались расщепленными. Но она была немно-
гим более чем в трех милях от дома, а туманные сумерки нежными и мягкими
бликами ложились на ее глаза и кожу. Пошел слабый дождик. Скарлетт нак-
лонилась вперед, похлопала шею лошади.
- Хорошая выгулка, чистка и лучшая горячая смесь для тебя, как там
твое имя. Ты брала барьеры, как чемпион. Теперь мы легко доберемся до-
мой, ты заслуживаешь отдыха.
Она полуприкрыла веки и расслабилась. Трудно поверить, что утром она
была в Дублине и дважды пересекла Ирландию после завтрака.
"Через Кнайтсбрук есть деревянный мостик. Проехав по нему, я окажусь
в Баллихаре. Одна миля до города, полмили по нему до перекрестка, затем
вверх по подъезду, и я дома. Пять минут, не больше". Она выпрямилась и,
прищелкивая языком, стала понукать лошадь пятками.
Что-то случилось. Впереди Баллихара, а огней в окнах не видно. Обычно
к этому времени бары ярко светятся. Скарлетт ударила каблуками своих
нежных, изящных, городских ботинок. Она проехала первые пять домов и
увидела группу людей на перекрестке перед подъездом к Биг Хаусу. Анг-
лийские солдаты. Что они делают, находясь в ее городе? Говорила же им
раньше, что не хочет их присутствия. Какие докучливые, и именно сегодня
ночью, когда она почти падает от усталости. Конечно, поэтому и закрыты
окна, англичанам не нальют и пинты. Избавиться от них, и все вернется к
прежнему порядку. Жаль, что я выгляжу такой растрепанной. Как приказы-
вать людям, когда нижняя одежда торчит со всех сторон. Лучше пойду пеш-
ком. По крайней мере, юбки не будут задираться до колен.
Она натянула поводья. Трудно было не застонать, когда она заносила
ногу, ссаживаясь с лошади. Она увидела солдата, нет, офицера, направляю-
щегося к ней от группы на перекрестке. Что ж, хорошо! Надо сказать ему
все, что думаешь, она как раз в таком настроении. Его люди в городе, на
ее пути, не пускают ее домой.
Он остановился перед почтой. Он мог бы, по крайней мере, подойти к
ней, показав свои манеры. Скарлетт устало пошла вниз по главной улице.
- Ты там, с лошадью. Стой, или я стреляю.
Скарлетт быстро остановилась. Не из-за команды офицера, а из-за его
голоса. Она узнала его. Боже всевышний, это был единственный голос в ми-
ре, который она надеялась больше не слышать в своей жизни. Она, навер-
ное, ошиблась, она так устала, поэтому выдумывает, изобретает кошмары.
- Ни у кого не будет никаких неприятностей, если вы вышлете священни-
ка Колума О'Хару. У меня есть ордер на его арест. Никто не пострадает,
если он сдастся.
Скарлетт почувствовала сумасшедшее желание рассмеяться. Этого не мо-
жет быть. Она расслышала, она узнала этот голос, последний раз он нашеп-
тывал ей на ухо слова любви. Это был Чарльз Рэгленд. Один раз, только
раз за всю свою жизнь, она разделила постель с мужчиной, который не был
ее мужем, и теперь он приехал с дальнего конца Ирландии в ее город арес-
товывать ее кузена. Это было абсурдно и невозможно. Что ж, по крайней
мере, она может быть уверена в одном - если не умрет со стыда, посмотрев
на него, - Чарльз Рэгленд - единственный офицер во всей британской ар-
мии, который будет делать то, что она захочет. Уедет и оставит ее и ее
кузена, ее город в покое.
Она бросила поводья и, пошатываясь, пошла вперед.
- Чарльз.
Как только она назвала его имя, Чарльз Рэгленд закричал "стой" и
выстрелил из револьвера в воздух.
Скарлетт вздрогнула.
- Чарльз Рэгленд, ты что, с ума сошел? - прокричала она.
Раздался второй выстрел, заглушивший ее слова, и, казалось, Рэгленд
подпрыгнул в воздух и упал ничком на землю. Скарлетт побежала.
- Чарльз, Чарльз! Она услышала еще выстрела услышала крики, но не об-
ратила на них внимания.
- Чарльз!
"Скарлетт!" - услышала она, и "Скарлетт!" в другом направлении, и
слабо "Скарлетт" от Чарльза, когда она склонилась над ним. Из его шеи
хлестала кровь, пачкая красную тунику.
- Скарлетт, дорогая, пригнись, Скарлетт...
Колум был где-то рядом, но она не могла смотреть на него сейчас.
- Чарльз, ох. Чарльз, я позову доктора, я приведу Грейн, она может
помочь тебе.
Чарльз приподнял руку, и Скарлетт взяла ее в свои. Он не должен уми-
рать, только не он, такой милый и любящий, такой нежный с ней. Он не
должен умирать, хороший, ласковый.
Вокруг стоял страшный шум. Что-то просвистело у нее над головой. Бо-
же, что происходит? Это выстрелы, англичане пытаются убить ее людей. Она
не допустит этого. Но ей надо найти помощь для Чарльза, а там слышался
топот бегущих сапог, и кричал Колум, и, о господи, помоги; что можно
сделать, чтобы остановить это, о господи, рука Чарльза холодеет.
"Чарльз! Чарльз, не умирай!"
- Вон священник, - прокричал кто-то.
Выстрелы раздавались из темных окон домов в Баллихаре. Солдат заша-
тался и упал. Сзади кто-то обхватил Скарлетт, она подняла руки, защища-
ясь от невидимой атаки.
- Позже, моя дорогая, не будем драться сейчас, - сказал Ретт. - Это
лучший шанс, который у нас когда-либо был. Я понесу тебя, расслабься.
Он перекинул ее через плечо, поддерживая руками за колени, побежал,
пригибаясь, в тень.
- Как отсюда выбраться назад? - спросил он.
- Поставь меня, и я покажу тебе, - сказала Скарлетт.
Ретт опустил ее. Его большие руки схватили ее за плечи, и он нетерпе-
ливо притянул ее к себе, быстро и крепко поцеловал и отпустил.
- Было бы ужасно, если бы меня застрелили, и я не получил бы то, за-
чем приехал, - сказал он.
Она слышала смех в его голосе.
- А теперь, Скарлетт, выводи нас отсюда.
Она взяла его за руку и нырнула в узкую улочку между двумя домами.
- Следуй за мной, к оврагу. Нас нельзя будет заметить, если мы туда
добежим.
- Веди, - сказал Ретт.
Он освободил руку и слегка подтолкнул ее. Скарлетт не хотела отпус-
кать его руку никогда. Но стрельба была громкой и довольно близкой, и
она побежала в безопасность оврага.
Ряды живой изгороди были высокие и плотные. Как только Скарлетт и
Ретт пробежали четыре шага в глубь оврага, шум схватки стал приглушенным
и неразборчивым. Скарлетт остановилась перевести дыхание, посмотреть на
Ретта, осознать наконец, что они вместе. Ее сердце переполняло счастье.
Но казавшийся отдаленным шум стрельбы отвлекал внимание, и она вспом-
нила. Чарльз Рэгленд убит. Она видела, как ранили, а может, убили друго-
го солдата. Полиция преследовала Колума, стреляла в людей из ее города,
может, даже убивала их. Ее могли застрелить, Ретта тоже.
- Нам надо добраться домой, - сказала она, - там мы будем в безопас-
ности. Мне надо предупредить слуг, чтобы держались подальше от города,
пока все это не закончится. Спешим, Ретт, нам надо спешить.
Он схватил ее за руку, когда она собралась уходить.
- Подожди, Скарлетт. Может быть, не стоит идти в дом. Я только что
оттуда. Он темный и пустой, дорогая, все двери открыты. Слуги ушли.
Скарлетт высвободила свою руку и застонала от ужаса, подхватывая свои
юбки и пускаясь бежать быстрее, чем она когда-либо бегала в своей жизни.
Кэт. Где Кэт? Ретт говорил что-то, но она не обращала внимания. Ей надо
добраться до Кэт.
Позади оврага, на широкой улице Баллихары, лежали пять тел в красной
форме и трое в грубой одежде фермеров. Книготорговец лежал поперек подо-
конника своего разбитого окна, с его губ срывалась кровавая пена вместе
со словами молитвы. Колум О'Хара молился с ним, затем перекрестил его
лоб, когда человек умер. Разбитое стекло преломляло слабый свет луны,
которая выделялась на быстро темнеющем небе. Дождь прекратился.
Колум пересек комнату тремя большими шагами. Он схватил веник у очага
за ручку и сунул его в угли. В первое мгновение тот затрещал, потом пок-
рылся племенем.
Поток искр сыпался с факела на темную сутану Колума, когда он выбежал
на улицу. Его белые волосы сияли ярче, чем луна.
- Следуйте за мной, вы, английские мясники, - закричал он, направля-
ясь к опустевшей англиканской церкви, - и мы вместе умрем за свободу Ир-
ландии.
Две пули пронзили его широкую грудь, и он упал на колени. Но поднялся
на ноги и продвинулся вперед на семь нетвердых шагов, когда следующие
три пули закрутили его вправо, затем влево, потом снова вправо и на зем-
лю.
Скарлетт взбежала по широким входным ступенькам в темный холл, Ретт
был на шаг позади нее.
- Кэт! - закричала она.
- Кэт! - отозвалось это от каменных лестниц и мраморного пола.
- Кэт! Ретт схватил ее за руку. В темноте было видно только ее белое
лицо и бледные глаза.
- Скарлетт! - громко сказал он, - Скарлетт, возьми себя в руки. Пой-
дем со мною. Нам надо уходить. Слуги наверняка что-то знали. В доме не-
безопасно.
- Котенок! Ретт встряхнул ее.
- Прекрати это. Кошка не имеет значения. Где конюшня, Скарлетт? Нам
нужны лошади.
- Ах ты, дурак, - сказала Скарлетт. В ее напряженном голосе чувство-
валась любящая жалость. - Ты не знаешь, что говоришь. Выпусти меня. Я
должна найти Кэт - Кэти О'Хара. Твоя дочь.
Ретт больно сжал руки Скарлетт.
- О чем это ты?
Он посмотрел вниз на ее лицо, но не мог понять его выражения в темно-
те.
- Отвечай, Скарлетт, - потребовал он и затряс ее.
- Отпусти меня, черт побери! Сейчас нет времени для объяснений. Кэт
должна быть где-то здесь, но тут темно, а она одна. Выпусти, Ретт, и за-
дай свои вопросы позже. Все это сейчас не важно...
Она попыталась вырваться, но он был сильнее.
- Это важно для меня.
Его голос был настойчиво грубым.
- Ну ладно, ладно. Это случилось, когда мы плыли на яхте и налетела
гроза. Ты помнишь. В Саванне я узнала, что беременна, но ты не приехал
за мной, и я рассердилась, поэтому не сказала тебе об этом сразу. Как я
могла знать, что ты женишься на Анне, прежде чем успеешь узнать о ребен-
ке?
- О, Боже мой, - застонал Ретт и выпустил Скарлетт. - Где она? Нам
надо ее найти.
- Мы найдем, Ретт. На столе около двери есть лампа. Зажги спичку.
Желтое пламя спички позволило обнаружить медную лампу и зажечь ее.
Ретт поднял ее.
- Куда сначала?
- Она может быть, где угодно. Пойдем.
Она быстро провела его через столовую и чайную.
- Кэт! - звала она, - Котенок, Кэт, где ты? Ее голос был сильным, но
не истеричным, он не испугает маленькую девочку.
