- Я не думаю, что Росс согласится с этим, Эдвард, - Маргарет со сту-
ком поставила на стол тарелку. - После всего, он ведь служил в кавалерии
вместе с генералом Ли.
Скарлетт дернула за шнурок звонка во второй раз. Гром и молнии! Неу-
жели всем южанам заново переигрывать войну? Какое значение имело, даже
если бы деньги поступили от самого Одиссея Великого? Деньги есть деньги,
и вы берите их, где бы вы их ни нашли.
- Перемирие! - Салли Брютон помахала в воздухе белой салфеткой, -
Дайте возможность выступить Анне, она хочет что-то сказать.
Глаза Анны засветились:
- У меня есть девять маленьких девочек, которых я учу читать, а у ме-
ня только одна книжка, по которой их можно учить. Если бы привидение
Линкольна пришло и предложило бы купить нам книжек, я бы... я бы расце-
ловала его!
"Здорово!" - молча похвалила Скарлетт. Она посмотрела на удивление,
написанное на лицах других женщин. Выражение Эдварда Купера было чемто
другим. "Да он же влюблен в нее, - подумала она. - Просто посмотрите,
как он на нее глядит. А она совсем его не замечает, она даже не знает,
что он тоскует по ней, как дурачок. Может быть, я должна сказать ей? Он
действительно достаточно привлекательный, стройный и мечтательный. Не
очень похожий на Эшли".
Салли тоже наблюдала за Эдвардом, заметила Скарлетт. Глаза Салли
встретились с ее, и они обменялись сдержанными улыбками.
- Тогда мы договорились, не так ли? - сказала Элеонора.
- Мы договорились. Книги более важны, чем честь" Я слишком эмоцио-
нальна. Это, должно быть, от обезвоживания. Кто-нибудь собирается при-
нести горячую воду?
Скарлетт позвонила еще раз. Может быть, звонок был сломан, не спус-
титься ли ей на кухню и сказать слугам? Она встала и тут увидела откры-
вающуюся дверь.
- Вы звонили, чтобы принесли чай, миссис Батлер?
Ретт толкнул дверь ногой. В руках он держал огромный серебряный под-
нос, заставленный сверкающими чайником, кофейником, вазочкой, сахарни-
цей, молочницей, ситечком и тремя чайными чашками.
- Индийский, китайский или ромашковый? Он улыбался от удовольствия.
Ретт! Скарлетт не могла дышать. Какой он красивый! Он был где-то на
солнце, он был коричневым, как индеец. О Боже, как она его любит, ее
сердце так стучит, что, наверное, все могут его слышать.
"Ретт! Дорогой! Я боюсь, что обращу на себя внимание". Миссис Батлер
схватила салфетку и вытерла свои глаза.
- Ты сказал "какое-то серебро" в Филадельфии. Я и не подозревала, что
этой чайный сервиз. И полностью. Это просто чудо.
- Это также очень тяжело. Миссис Эмма, будьте так добры, подвиньте
этот фарфор в сторону. Я слышал, вы упоминали что-то о жажде. Вы мне
окажете честь, удовлетворив желание вашего сердца... Салли, моя возлюб-
ленная, когда ты позволишь мне вызвать на дуэль твоего мужа и похитить
тебя?
Ретт установил поднос на стол, наклонился через него и поцеловал трех
женщин, сидевших на диванчике. Затем он посмотрел вокруг.
"Посмотри на меня, - молча умоляла Скарлетт из темного угла. - Поце-
луй меня".
Но он не видел ее.
- Маргарет, как мило ты выглядишь в этом наряде. Росс не заслуживает
тебя. Привет, Анна, приятно видеть тебя. Эдвард, я не могу сказать то же
о тебе. Я не одобряю организованного тобою гарема в моем доме, когда я
нахожусь под дождем в жалком кэбе в Северной Америке и прижимаю серебро
к груди, чтобы защитить его от саквояжников.
Ретт улыбнулся своей матери.
- Прекрати так плакать теперь, дорогая мама, или я подумаю, что тебе
не понравился сюрприз.
Элеонора взглянула на него, ее лицо светилось любовью.
- Благословляю тебя, сын мой. Ты делаешь меня очень счастливой.
Скарлетт не могла вынести больше ни минуты. Она побежала вперед.
- Ретт, дорогой!
Он довернул голову к ней, и она остановилась. Его лицо было твердо,
все эмоции под железным контролем. Но его глаза были светлыми, мгновение
они смотрели друг на друга. Затем его губы дернулись вниз в одном уголке
в сардонической улыбке, которую она так хорошо знала и боялась.
- Это удачливый мужчина, - медленно и четко произнес он, - который
получает больший сюрприз, чем тот, который он преподносит.
Он протянул ей свои руки. Скарлетт положила свои дрожащие пальчики в
его ладони, сознавая, что его вытянутые руки держат ее на определенной
дистанции. Его усы потерлись о ее правую, затем левую щеки.
"Он хотел бы убить меня", - подумала она, и это опасение вызвало
странную дрожь. Ретт положил свои руки ей на плечи, и они крепко сомкну-
лись на ее плечах.
- Я уверен, что вы, леди, и ты, Эдвард, извините нас, если мы оставим
вас, - сказал он. В его голове звучала привлекательная смесь мальчишест-
ва и жуликоватости.
- Прошло так много времени, с тех пор как я в последний раз разгова-
ривал с женой. Мы поднимемся наверх и оставим вас решать проблемы, свя-
занные с Конфедератским домом.
Он вывел Скарлетт за дверь, даже не дав ей возможность попрощаться.
ГЛАВА 12
Ретт разговаривал, пока тянул ее вверх по лестнице в свою спальню. Он
закрыл дверь и встал, прижавшись к ней единой.
- Какого черта ты тут делаешь, Скарлетт? Она хотела протянуть к нему
свои руки, но его ярость остановила ее. Скарлетт расширила глаза в не-
винном непонимании. Ее голос был торопливым и чарующим, когда она заго-
ворила.
- Тетушка написала мне, что ты говорил. Ретт, как ты хотел, чтобы я
была здесь с тобой, но что я не могу оставить магазин. Ах, милый, почему
ты мне не сказал? Меня ни капельки не волнует магазин.
Она беспокойно следила за его глазами.
- Это не пройдет, Скарлетт.
- Что ты имеешь в виду?
- Все это. Ни пылкое объяснение, ни невинное непонимание. Ты знаешь,
что не можешь солгать мне.
Это была правда, и она знала это. Она должна быть честной.
- Я приехала потому, что хотела быть с тобою, - в ее тихом признании
звучало достоинство.
Ретт посмотрел на - ее гордо поднятую голову, и его голос смягчился.
- Моя дорогая Скарлетт, - сказал он, - через некоторое время мы можем
стать друзьями, когда воспоминания смягчатся до горьковатой ностальгии.
Мы дойдем до этого, если мы оба будем терпеливы и милосердны. Но ничего
больше этого.
Он прошелся нетерпеливо по комнате.
- Что я должен сделать, для того чтобы достучаться до тебя? Я не хочу
причинять тебе боль, но ты заставляешь меня. Я не хочу, чтобы ты была
здесь. Уезжай обратно в Атланту, Скарлетт, оставь меня. Я больше не люб-
лю тебя. Более ясно я не могу сказать.
Кровь отлила от лица Скарлетт. Ее зеленоватые глаза светились на фоне
ее белой кожи.
- Я тоже могу говорить ясно, Ретт. Я твоя жена, а ты мой супруг.
- Несчастливое обстоятельство, которое я предлагал исправить.
Его слова были как удары кнута. Скарлетт забыла, что ей надо сдержи-
вать себя...
- Развестись с тобою? Никогда, никогда, никогда! И я никогда не дам
тебе повода для развода. Я твоя жена, и я приехала к тебе, бросив все,
что мне было дорого.
Улыбка триумфа тронул уголки ее губ, и она пошла со своей козырной
карты.
- Твоя мама просто в восторге, что я здесь. Что ты ей скажешь, если
вышвырнешь меня отсюда? Я скажу ей правду, и это разобьет ее сердце.
Ретт тяжело шагал из одного конца большой комнаты в другой. У него
вырывались проклятия, ругательства, которые Скарлетт никогда не слышала.
Это был Ретт, которого она знала только по слухам, это был Ретт, который
последовал во время золотой лихорадки в Калифорнию и защищал свой учас-
ток ножом и тяжелыми сапогами. Это был Ретт, завсегдатай худших таверн в
Гаване, Ретт - авантюрист, друг и компаньон таких же ренегатов, как он.
Она наблюдала, шокированная, и восхищенная, и возбужденная, несмотря на
угрозу. Внезапно его звероподобное метание по комнате прекратилось, и он
повернул свое лицо к ней. Его черные глаза сверкали, но уже не от ярос-
ти. В них был юмор, темнота, горечь и настороженность. Это был Ретт Бат-
лер, чарльстонский джентльмен.
- Шах, - сказал он с перекошенной улыбкой, - я не учел непредсказуе-
мость и мобильность королевы. Но еще не мат, Скарлетт.
Он поднял ладони, вверх, временно сдаваясь.
Она не поняла, что он говорил, но его движение, тон его голоса пока-
зали ей что она выиграла, - что-то.
- Так я останусь?
- Ты останешься до тех пор, пока не захочешь уехать. Я не думаю, что
это будет долго.
- Но ты не прав, Ретт! Мне нравится здесь.
Старое, знакомое выражение появилось на его лице. Он был удивлен,
скептичен и всезнающ.
- Как давно ты в Чарльстоне, Скарлетт?
- С прошлой ночи.
- И ты уже узнала его так, чтобы полюбить. Быстрая работка, я позд-
равляю тебя с твоей чувствительностью. Тебя выгнали из Атланты - чудом
не в смоле и в перьях - с тобой прилично обращались дамы, которые
по-другому не умеют относиться к людям. Итак, ты думаешь, что нашла при-
бежище.
Он рассмеялся, глядя на выражение ее лица.
- О, да, у меня все еще есть знакомые в Атланте. Я знаю все о твоем
изгнании оттуда. Даже шваль, с которой ты общалась, не признает тебя.
- Это неправда! - закричала она, - Я вышвырнула их вон.
Ретт передернулся.
- Нам не стоит это обсуждать дальше. Если что и имеет значение, так
это то, что ты здесь, в доме моей матери и под ее крылышком. Я беспоко-
юсь о ее счастье, в данный момент я ничего не могу поделать с этим. Од-
нако мне ничего и не нужно делать. Ты все сделаешь сама, без каких-либо
шагов с моей стороны. Ты раскроешь свою суть, каждый почувствует жалость
ко мне и сочувствие к моей матери. И я упакую тебя и пошлю назад в Ат-
ланту под молчаливые приветствия всего общества. Ты думаешь, что сможешь
продержаться как леди, не так ли? Ты не сможешь одурачить и слепоглухо-
немого.
- Я леди, черт тебя побери. Ты просто не знаешь, как быть приличным
человеком. Буду признательна, если ты вспомнишь, что моя мама была из
Робийяров из Саванны, а О'Хары происходят от ирландских королей!
Его ухмылка в ответ была мучительной.
- Оставь в покое это. Скарлетт. Покажи мне наряда, которые ты привез-
ла с собой.
Он сел на ближайший к нему стул и вытянул ноги.
Скарлетт уставилась на него, слишком раздраженная его резким перехо-
дом к спокойствию. Ретт достал из кармана сигару и покатал ее между
пальцев.
- Ты не возражаешь, если я покурю в своей комнате? - сказал он.
- Конечно, нет.
- Спасибо. Теперь покажи мне свои наряды. Они определенно новые, ты
никогда бы не попыталась вернуть мое расположение без арсенала нижнего
белья и платьев в отвратительном вкусе. Я не допущу, чтобы ты сделала
мою маму посмешищем. Так покажи мне, Скарлетт, и я посмотрю, что можно
будет спасти.
Он взял ножницы от сигар.
Скарлетт сердито взглянула, но тем не менее пошла в комнату собрать
вещи. Может это было и хорошо. Ретт всегда просматривал ее гардероб. Он
любил видеть ее в нарядах, которые выбирал, он гордился, что она выгля-
дела модно и красиво. Если он хотел заняться ее внешностью снова, гор-
диться ею, она готова сотрудничать. Она примерит их все для него. Тогда
он ее увидит в сорочке. Пальцы Скарлетт быстро расстегнули платье, кото-
рое было на ней. Она шагнула из роскошной материи, схватила новые платья
и медленно вошла в спальню: ее руки и грудь были полуобнажены, ноги были
в шелковых чулках.
- Брось их на кровать, - сказал Ретт, - и накинь халат, чтобы не за-
мерзнуть. Стало холодно после дождя, или ты не заметила? - Он выпустил
струйку дыма, отворачиваясь от нее. - Не простудись, Скарлетт, пытаясь
быть привлекательной. Ты попусту тратишь время.
Лицо Скарлетт зажглось злостью, ее глаза сверкали, как зеленые
огоньки. Но Ретт не смотрел на нее. Он рассматривал убранство кровати.
- Сорви этот шнурок, - сказал он по поводу первого платья, - и оставь
только одну лавину бантов. Тогда оно будет получше... Это отдай своей
