- Думаешь или знаешь?
- Думаю, что знаю, а там как бог повернет.
Так, есть в этой коробочке еще кое-что на дне. Занятное наблюдение:
вольно или невольно Эргис унаследовал нашу с Баруфом игру. Сейчас он
дразнит меня, как сам я дразнил Баруфа, как будто бы хочет заполнить
томящую меня пустоту.
Слова, думаю я, только слова. Теперь, когда нет Баруфа, мне легче его
понимать и проще с ним ладить.
На этот раз победа за мной - ему надоело ждать.
- Знаешь загадку? Сухой в воде, холодный в огне, бредет через лес - а
его и зверь не ест.
- Человек от Зелора?
- Ишь ты, догадливый!
- Где он?
- К ночи будет. Чай, и нечистые не летают.
Эргис не выносит "невидимок", и я понимаю его. "Неприметных" в Олгоне
я засекал всегда, у них все-таки были лица, которые можно запомнить, но
"невидимок" я не могу отличить друг от друга, я даже не знаю, разные это
люди или всегда один человек.
Я думал об этом, когда ко мне привели "невидимку", о том, что же надо
сделать с человеком, чтобы он стал таким, и даже не сразу понял смысл его
слов. Чтобы понять, мне пришлось повторить про себя: "Карт, сын Гилора,
арестован и доставлен в Квайрскую тюрьму. Дело держат в тайне, но,
кажется, обвинят в заговоре".
Я не взорвался при невидимке. Терпеливо выслушал до конца, передал
инструкции для Зелора и велел перейти на другой канал, там, где луна и
старец. Это значит Лагар, Тардан - это где вода и рыба.
А когда невидимка ушел и мы остались с Эргисом...
Я молча мечусь в холодной ловушке землянки, три шага туда - три шага
обратно, и нельзя ничего сказать, слова рычанием бьются в горле, я бегаю и
рычу, и Эргис с тревогой глядит на меня.
Он посмел! Ах, тварь...
Дети Гилора были семьей Баруфа - единственной, какая была у него. Он
их любил... только их он просто любил, ничего не загадывая и не примеряя
их к цели. И когда он отправил мальчиков в Биссал... да, я знаю, он просто
хотел их уберечь от того, что скоро должно начаться. И эта скотина
посмела!
Да, конечно, это удар по мне. Но это удар и по памяти Баруфа. Я
обязан выручит Карта ради Суил и ради себя самого, потому что меня осудят,
если я брошу родственника в беде, но ради Баруфа я должен так это сделать,
чтоб Таласар надолго запомнил урок.
Почему, ну почему я не вытащил мальчиков в Кас? Потому что они не
хотели. Я их звал...
Врешь, тоскливо подумал я, не очень-то ты их звал.
До сих пор мне везло с родней. Умница Зиран так сумела себя
поставить, что наше родство не мешало ни ей, ни мне. Ирсал, как только
узнал о моем избраньи, дал мне понять, что Братство выше родства. Брат
Совета не может быть ни в каком родстве с Великим. Его жена и дети порой
навещают мать, но только с черного хода и когда меня нет в Касе. А что бы
я делал с братьями Суил? Отдать их солдатами под команду Эргису? Меня
осудят, потому что они - мне родня, и потому, что они дети мученика
Гилора. Поставить мальчишек над испытанными бойцами, над людьми, которые
им годятся в отцы?
Теперь мне придется об этом подумать. Надеюсь, что Нилаг успеет
сбежать. Он служит в Соиме, почти у лагарской границы. Привычная мелкая
мстительность Таласара. В свои восемнадцать лет мальчишка успел получить
награду за храбрость, сражаясь в Биссале.
Ничего, подумал я, я и это припомню. Если вытащу Карта...
Ладно, Рават, ты этого сам захотел. Я думал начать позже...
Мы встретились с Угаларом, и это была веселая встреча. Он понял мои
побуждения, но не простил мне измены. А я подумал, что уже никогда не
увижу его.
Мы мчимся в Лагар с весною наперегонки. Деревья покрылись листвой,
победный и радостный птичий крик, и солнце, врываясь в разрывы крон, уже
не гладит, а припекает. Уже подсохли лесные тропы, и мы не барахтаемся в
грязи, а бодро несемся вслед за весною.
И мы догоняем ее в Лагаре. Здесь только-только проклюнулись листья и
лишь начинают цвести сады. Мне очень нравится тихий Лагар, его деревни,
его дороги, его приветливые городки, его придорожные харчевни с недорогой
и вкусной едой.
Лагар - для меня почти эталон. Здесь есть все, что задано
Средневековьем, но человеку здесь можно жить. Когда я задумываюсь о Квайре
- каким он станет в конце-концов? - мне хочется, чтоб он стал таким.
Страною, где можно просто жить.
Ну, слава богу! Хоть одна приятная весть: Нилаг уже в Лагаре. Я не
узнал его. Я помнил подростка с задумчивыми глазами, а тут встал на
вытяжку рослый солдат.
Он даже нахмурился, когда я его обнял, и стиснул губы, когда я взял
его руку.
- Здравствуй, брат! Как же я рад, что ты здесь! Что, тяжело пришлось?
- Нет... Карт... когда брали... он успел дружку шепнуть, чтоб меня
упредил. Тот с утра отпросился - и в Соим. Ну, я смекнул: Карт хочет, чтоб
я ушел. Ему так проще. Ну, я и ушел.
Как будто из дому вышел. А на деле - три дня через северное
Приграничье, которое немногим добрее, чем юг.
- Ну и славно! - говорю я ему. - Мать-то как обрадуется! И Суил. Ты
ведь и племянника еще не видел!
- Нет, - говорит он и смотрит прямо в глаза. Ясный бестрепетный
взгляд, прозрачный и непреклонный, очень знакомый взгляд, достойный братец
моей Суил. - Ты... ты не серчай, Тилар, только я не поеду.
- Почему? Я тебя чем-то обидел?
- Нет. Ты не думай... я тебя почитаю... только неровня мы. Суил...
она пусть, как знает... а мы из чужих рук хлеб не едим!
В Тардане я иногда бываю свободен. Работы хватает - и те немногие
дни, что я могу здесь побыть, рассчитаны по минутам. Но в гавани, в
пестром кипении разноплеменной толпы, когда я гляжу на зеленую даль
океана, на грязную грацию здешних пузатых судов...
- Биил Бэрсар! - он робко комкает шапку в могучих руках, привыкших к
мечу и штурвалу.
- Рад вас видеть, итэн Лайол!
Еще одно редкое приобретение - Лайол Лаэгу, лихой моряк и отважный
пират. Все ерунда, это просто огромный мальчишка, которому хочется
поглядеть, что там за краем земли. Я знаю, но не могу рассказать. Кроме
торных дорого к побережью Ольрика, есть еще не открытый никем Тиорон. Не
открытый, не завоеванный, не разграбленный. Я не хочу ему зла. Пусть все
идет своим чередом.
Лайол Лаэгу нашел меня в прошлом году. Не поленился приехать в Кас и
добился встречи, хоть у нас как раз была небольшая война.
Огромный человек, робеющий и бесстрашный. Робеющий - потому, что я
был последней надеждой, и если я откажу, придется проститься с мечтой.
Как легкое дуновенье бриза в удушье моей несвободы.
Я дал Лайолу денег на океанский корабль и кое-что просчитал. И вот он
уже готов, наш "Ортан", стремительный и остроносый, словно вольная чайка в
утином пруду.
- Значит, все готово?
- Да, - отвечает он с гордостью и тревогой. - Вот как пройдут шторма,
на святого Грата, если господь позволит, отчалим.
- Жаль, что я не сумею вас проводить.
- Жаль, - отвечает он и еще свирепей комкает шапку. И, набравшись
решимости:
- Биил Бэрсар, у нас не было разговору... но если я не вернусь...
- Мне будет очень жалко, итэн Лайол. Считайте, что мы - компаньоны, -
говорю я ему, - и ваша доля несколько больше моей: вы рискуете жизнью, а я
только деньгами.
- Спасибо, биил Бэрсар! Я - хороший моряк, - с простодушной гордостью
объявляет он, - если я ворочусь...
- Корабль будет ваш, итэн Лайол. Мне не нужно ни золота, ни рабов, -
говорю я ему, - только карты южного побережья. Как можно подробнее -
особенно бухты и устья рек. И я буду очень доволен, если вы доберетесь с
запада до Ольрика.
- Вы думаете... это можно?
- Вы это проверите, итэн Лайол. У меня есть еще одно желание, но это
может стоить вам немалых трудов.
- Ради вас?!
- К западу от Олгона есть несколько островов. Когда-то их было
больше, но из разрушило землетрясение, и там до черта подводных скал. Один
из островов довольно большой. Я хочу получить его описание.
Я никогда не видел Островов. В мое время на Барете была военная база.
- Вы его получите, биил Бэрсар! Даже если утопну - по дну приползу!
Я больше не бегаю за весной. Я сделал в Лагаре все, что должен был
сделать, и сделал в Тардане все, что должен был сделать, и теперь не спеша
возвращаюсь домой.
- Да не злись ты, - говорит Эргис. - Нилаг путем рассудил. Ты его
что, к Лансу пристроил?
- Да. Будет теперь домашний гром!
- Не. Зиран сама такая. А старшой?
- У Зелора. Вылечат - переправят.
Эргис поглядел на меня. Непроглядная темнота стояла в его глазах, и я
сказал в эту жестокую темноту, в эту свирепую боль:
- Да. Его пытали.
- Е-его? Сынка Гилорова?!
- Помолчи, - попросил я его. - Если он дерется с памятью Огила, чего
он будет щадить живых?
- И ты... ты простишь?
- Нет, - вяло ответил я. - Этого не прощу. Но ты лучше помолчи,
Эргис, ладно?
И еще разговор - с гоном Эрафом. Я едва успел приехать домой. Едва
обнял жену, едва поцеловал мать, едва успел переодеться с дороги - и
вызвал его к себе.
Мы сидим в моем кабинете, но я еще не вернулся домой. Я все еще там,
в пути. И не надо кончить это последнее дело, чтобы я мог, наконец,
вернуться домой.
Гон Эраф изменился меньше, чем я. Он немного сгорбился и немного
высох, но все та же приятная и все тот же пронзительный лучик в глазах.
Я очень спешу - но я не спешу. Мы прихлебываем подогретый лот, и я
рассказываю о дороге, где я побывал и кого я видел. Сердечный привет от
эссима Фарнала, да, он в добром здравии, он превосходно меня принял, и что
творится в Кевате, да, я возобновил военные союзы в Приграничье и в
Гирдане, нет, до Арсалы я не добрался, были более срочные дела.
Быстрый пытливый взгляд, но я пока не отвечу. Наверняка он уже знает
о Карте, у гона Эрафа свои каналы, я уважаю его право иметь секреты и от
меня. Я заведу разговор о Лагаре, это подводит к делу. Да, я имел беседу с
тавелом Тубаром, нет, не наедине, с нами был алтвас Ланс, да, Ланс уже
алтвас, этак я его успею увидеть досом...
- Нет, биил Эраф, никаких секретов. Я просто хочу, чтобы два-три
полка постояли у квайрской границы. Кстати, дороги уже просохли...
- Куда же я должен ехать?
- Думаю, что в Лагар.
- То есть сначала в Лагар?
- Дорогой мой учитель! - говорю я ему с улыбкой. - Разве я стану
возражать, если вы завернете в Тардан и навестите брата? Кстати, вам не
кажется, что кор Эслан томится в Касе? Если он пожелает немного
развлечься, я позабочусь, чтобы его путешествие оказалось приятным и
безопасным.
- Но насколько я понимаю, вам угодно, чтобы это предложил ему я?
- Вы все понимаете, биил Эраф.
- Но он - ваш друг и конечно...
- Да, - отвечаю я, - конечно. Но если я попрошу его сам, в этом будет
толика принужденья. Ваша же просьба останется только просьбой.
- Милый мой покровитель! - ласково говорит старик. - Не слишком ли вы
отягощаете свою жизнь? Быть могущественным и всеми любимым?.. Очень трудно
и, наверное, бесполезно. Те, что нас любят, предают нас ничуть не реже чем
те, что не любят нас.
- Я знаю, биил Эраф. Просто у меня еще нет народа - есть только люди.
Пусть их хоть что-то объединяет. Пусть они пока любят меня - это лучше,
чем ненавидеть друг друга.
- Ну, хорошо, - отвечает он и отводит глаза. - Мне ясно, зачем в
Лагар должен ехать кор Эслан, но зачем туда еду я?
- Пора кое-что упорядочить, биил Эраф. Я имею в виду торговый договор
между Квайром и Лагаром. Пока между ними действует соглашения, которые
заключили еще мы с вами в ту незабвенную весну. Эти соглашения
