— Сегодня ко мне подошел Райкон.
— И?
— Мне кажется, он тоже этого опасается. Поэтому, каким бы хорошим слугой
он ни был, если Краер съедет с катушек, Райкон поможет нам остановить
его.
— Вы уверены в этом?
— Абсолютно, — ответил волшебник. — Поверь мне, сынок, за всю свою долгую
жизнь я хорошо научился разбираться в людях.
— Так что мы предпримем?
— Так вот, насчет самого плана: ритуал будет проходить в огромном зале.
Там соберутся все жители нашего города. Соответственно, если что-то
пойдет не так, может начаться паника. Поэтому я и ты должны оградить
защитным полем всех присутствующих, в то время как Ролок, Вильгер и Кания
остановят массовые атаки Краера и его приспешников. Если все начнется
так, как мы планируем, тогда никто не пострадает.
— А вы уверены, что наша защита остановит атаки такой мощи?
— Будем надеяться, — ответил Лептон. — Но это еще не все, зайди ко мне
сегодня днем. — Лептон встал с кровати и подошел к двери.
— Зачем? — спросил Мэндл.
— Увидишь. — Лептон вышел из комнаты и захлопнул дверь.
Парнишка провел пару минут в раздумьях, продолжая сидеть на кровати и
рассматривая пальцы своих ног.
«Все ведь будет хорошо? Мы ведь справимся?» — спрашивал у себя Мэндл,
представляя перед собой картину последующих дней. Но его мысли резко
оборвали воспоминания о Вильгере. Он вскочил с кровати и побежал к
площади, где обитал его любимый питомец. Почувствовав приближение
хозяина, Дримик раскрыл глаза и широко зевнул.
— Полетели скорее к Дравену. — Драгий взмахнул крыльями, и они в миг
оказались в туннеле.
Когда Мэндл приземлился на площадь алхимиков, он увидел, как Ролок
подошел к лестнице в лабораторию Дравена.
«Если там будет Ролок, лучше не заходить. Я думаю, он хочет побыть
наедине с Дравеном. Придется подождать» — Мэндл превратил своего Дримика
в жезл, спрятал его под рубаху и присел в тени у входа в туннель, чтобы
Ролок на обратном пути не заметил его присутствия.
Спустя полчаса Ролок с Дравеном вышли на площадь и начали о чем-то
беседовать. Лицо у Ролока было неважное, и Мэндла это встревожило. Когда
его учитель подходил к своему драгию, он еще сильнее прижался к стене,
чтобы тень полностью спрятала его очертания. Ролок молча сел на своего
питомца и улетел прочь. Мэндл подождал пару минут и, накрыв голову
капюшоном, направился в лабораторию. Дверь была открыта, и парнишка
тихонько зашел внутрь. В комнате было пусто. Он как можно тише закрыл за
собой дверь и услышал какие-то странные звуки из кладовки Дравена. Мэндл
мелкими шагами подошел к приоткрытой двери в маленькую комнатку и увидел
там стоящего на коленях старика. Он стоял спиной к нему, а его голова
была опущена, и Мэндл услышал тихие всхлипывания. Его хриплый голос
сквозь печаль бормотал что-то себе под нос.
«А где Вильгер?! — подумал про себя Мэндл, рассматривая комнату. — Но
ведь когда Дравен выходил на площадь, он был совершенно спокоен.
Неужели?» — Мэндл подошел к двери и вышел из лаборатории. На пути к
своему драгию его не покидала мысль о самом худшем исходе этого
несчастного случая. Он уже забыл, что будет через пару дней, он забыл,
что было вчера. Его сердце не мог покинуть страх, — страх потери близкого
человека.
«Неужели Вильгер, — Мэндл приостановился, ухватившись правой ладонью за
грудь. — Мертв?» — с его щеки потекла горькая слеза. Она медленно и
тяжело текла его подбородку, не желая падать на землю. Всем своим телом
он ощущал ее горечь, и от этого ему становилось все хуже.
«Сколько еще таких слез мне придется вылить наружу, находясь в этом
ужасном состоянии?» — От таких мыслей парнишке становилось все хуже, его
шаг замедлился. Он находился на полпути к своему питомцу, и тот
почувствовал боль хозяина. И чем ближе Мэндл был к своему драгию, тем
легче ему становилось.
«Что происходит? Почему эта боль покидает меня?» — думал он про себя. Но
когда он подошел к туннелю и снял капюшон, парнишка увидел эту боль в
глазах своего любимого питомца.
«Но как? И зачем ты это сделал?» — спросил Мэндл про себя.
«Потому что я и ты — одно целое» — послышался голос в его голове. Глаза
Мэндла раскрылись от удивления, и он осторожно коснулся головы своего
питомца. Парнишка продолжал смотреть ему в глаза.
— Ты тоже чувствуешь это? — спросил он у Дримика.
— Да, все, что чувствуешь ты, чувствую и я. Так было всегда, — ответил он
ему.
— А почему ты раньше не говорил мне этого?
— Говорил. Ты просто не слышал.
— Но почему?
— Сейчас твои чувства обострились — боль и горечь порождает много вещей,
в том числе и хороших.
— А буду ли я слышать тебя завтра?
— Возможно, я не уверен.
— А если не получится, то что же мне сделать, чтобы всегда слышать твой
голос?
— Погрузи разум в пустоту и раскрой двери в душу.
— Полетели на озеро…
Дримик посадил бедного мальчишку себе на спину и повез его к волшебной
пещере, в которой они провели самые счастливые и самые трудные минуты их
совместной жизни.
В этот раз к озеру они подошли вместе. Теперь, когда Мэндл осознал, что
все его чувства разделяет его питомец, ему было спокойней на душе, потому
что он знал, что в какой бы ситуации он ни был, есть тот, кто всегда его
поймет. И на этот раз ему не нужно было говорить Дримику что-то — он
просто посмотрел в его густые нефритовые глаза и плавно моргнул.
Парнишка, как обычно, посмотрел на поверхность воды, чтобы увидеть там
свое отражение. Теперь он уже не был так одинок, теперь он видел там еще
и верного друга.
— Ведь теперь все будет хорошо? — спросил его Мэндл.
— Конечно, конечно будет, — ответил драгий. Мэндл стоял неподвижно,
уставившись в свое отражение. Он не пытался произнести ни слова, потому
что хотел побыть наедине со своими чувствами. Драгий со своим хозяином
несколько минут молча глядели в отражение озера, видимо, пытаясь
разглядеть там что-то необычное.
— Черт подери! Мне же к Лептону надо! — внезапно вспомнил Мэндл и прыгнул
на спину Дримику. — Полетели!
Старый волшебник находился в тренировочном зале. В руках он держал
небольшой стеклянный шар.
— Здравствуйте, Лептон! — крикнул парнишка.
— А вот и ты, — Лептон обернулся, и шар в его руке мгновенно потух.
— Что это у вас? — спросил Мэндл.
— А это то, что я тебе собираюсь показать, — ответил старик. — Подойди ко
мне. — Лептон сделал два каменных кресла и они сели друг напротив друга.
Старик протянул правую руку, в которой находилась пустая круглая
стекляшка. Мэндл, немного недоумевая, всматривался внутрь, пытаясь что-то
разглядеть, но не видел ничего, кроме своего искаженного отражения.
— А что я должен увидеть? — спросил Мэндл.
— Сейчас покажу, потерпи, — Лептон сосредоточил свой взгляд на шаре, и
через миг внутри него появилась миниатюрная копия какой-то огромной
пещеры, похожей на священное место: вдоль длинного прохода стояли
красивые трехметровые колонны, на которых был изображен Гион. Шар вел их
по этому проходу, который освещали маленькие факелы, висящие на стенах.
Несколько минут они наблюдали за тем, как одна колонна сменяла другую,
пока не достигли огромного зала высотой метров двадцать. На потолке были
изображены сердца стихий и чья-то душа.
— Это душа Дарла? — спросил Мэндл у Лептона, но тот помотал головой и
велел ему смотреть дальше.
В конце зала стояла десятиметровая статуя Гиона. В одной руке он держал
меч, а в другой — прекраснейший посох. Мэндла это очень заинтересовало,
но он решил не спрашивать об этом сейчас: «Подожду, пока Лептон закончит»
— подумал он. В зале были собраны все члены нашей организации, а около
статуи Гиона, на небольшой колонне, стоял Краер, держащий в руке алмаз,
который передал ему Мэндл. Рядом с ним стояло пять волшебников в белых
мантиях, и каждый из них держал по сердцу. «Сердца стихий, — промелькнуло
у Мэндла в голове. — Значит это и есть ритуал?» Через минуту в зале
воцарилась гробовая тишина, все уставили свои взгляды на Краера, который
вот-вот должен был начать речь.
— Приветствую вас всех в этот волшебный день! Да, он действительно
волшебный, потому что буквально через час вы увидите, какое могущество
доставили нам труды отдельных членов нашей организации. С сегодняшнего
дня нам больше не придется прятаться от глаз чужеземных волшебников,
потому что по окончанию ритуала мы, каждый из нас в частности, сможем
постоять за себя и за Раминг. Отныне нам не будут страшны никакие угрозы,
потому что в наших руках будет храниться величайшая тайная сила предков.
Гион создал ее много веков назад во благо людей, но предки наши были
слишком глупы и использовали эту разрушительную силу в целях собственной
выгоды. За пару месяцев они истребили половину населения этой планеты, и
тогда Гион забрал эту силу и поселил в сердце своего покойного сына. —
Краер затих на пару минут, рассматривая своих подданных. — Но сегодня мы
сможем пробудить эти силы и используем их во благо! нашего народа-а-а!!!
— Все громко закричали и захлопали в ладоши.
— Вот лопухи…
— Когда начинаем, хозяин? — спросил Райкон.
— Прямо сейчас, заткни этих болванов.
— Есть, — Райкон кивнул одному из стражей, тот подбежал ко входу в зал и
затворил ворота.
— Тишина! — закричал один из магов, стоявший во главе с Краером.
— Спасибо, Немиус, — Верховный маг развернулся лицом к статуе Гиона. —
Высвободите гроб Гириона, — четверо стражей подбежали к гигантской
каменной платформе, на которой находилась статуя, и начали доставать
огромные кирпичи, один за другим. Через несколько минут они достали
пятиметровый гроб и положили его у ног Краера.
— А ведь душа все еще бушует в плоти его, и сейчас она воссоединится с
моей, — Райкон шел подле своего хозяина, внимательно наблюдая за
действиями своего наставника.
— Отворите гроб! — стражники повиновались. Внутри лежал бледный гигант
крепкого телосложения. — Несите сердца, — пятеро волшебников стояли как
вкопанные до тех пор, пока не услышали голос Краера, и тут же двинулись в
сторону гроба. Немиус пошел за ними.
— А кто это такой? — спросил Мэндл.
— Это Немиус, медиум, он будет руководить всем процессом.
У основания гроба стоял Краер, по бокам — волшебники с сердцами, а на
другом конце — Немиус, ожидавший команд своего хозяина. Главный маг
оглядел всех своих соратников и кивнул головой. Немиус вытянул перед
собой правую руку.
— Бегинде Соурта! — все пять сердец засияли, каждое своим цветом. Мантии
волшебников распахнулись, и Мэндл заметил, как их глаза стали такими же
бездонными, как излучающийся свет из сердец.
— Дагме Периум! — Немиус сжал кулак, все пять сердец вырвались из рук
волшебников и слились воедино. Все пятеро упали на пол без сознания.
— Солеине Угма! — алмаз с душой слетел с рук Краера и приблизился к
огромному черному сердцу стихий.
— Соденто! — душа, находившаяся внутри, разбила алмаз и ухватилась
четырьмя конечностями за сердце. Поднялся сильный ветер, но душа
продолжала вселяться. Вместе они сформировали Артефакт Гириона. Немиус
раскрыл кулак, и сердце плавно полетело в сторону Краера.
— Готово?! — жадно спросил он.
Маг кивнул головой. Огромное сердце находилось в двадцати сантиметрах от
груди Краера.
— Галемто! — живые сердечные волокна вырвались наружу и вцепились в тело
своего будущего хозяина. Волшебник стоял смирно, дожидаясь полного
перевоплощения.
В зале внезапно погасла половина огней и перед народом возникло пять
облаков черного тумана.
— Мы вам не помешали? — послышался голос Дестора.
— Сколько тут свежего мяса, — Герд оскалил свои зубы и скинул мантию.
— Повеселимся на славу, — Давомир держал в одной руке адскую плеть, а в
