неодолимая сила спаривания. Наглость и связи -- это тоже очень в жилу. Как
будто ничего такого у него нет. Не было и не будет...
Шрагин осторожно выглянул из кустов, а потом вскочил в подошедший троллейбус.
В троллейбусе ехали простые незамысловатые люди, не способные к каким-либо
поступкам: пенсионерки, работяги средней степени трезвости, учителя и прочие
бюджетники.
Достаточно было одного взгляда на них и Шрагина пронзило раскаяние,
физически ощутимое почти как шило. ОН ВЛЯПАЛСЯ, вляпался. Он, который всегда
был телом из законов Ньютона, находящимся в состоянии покоя или равномерного
прямолинейного движения, вплоть до столкновения с другим телом. Он, у которого
даже простые слова заперты в горле, как узники в Шильонском замке, вдруг стал
действовать в Реале с той же простотой, словно это был компьютерный мирок. Но
в Реале нет отката, и нет перезагрузки. Он делал людям больно без всякого
сопереживания, он наносил им телесные повреждения, как будто они были сделаны
из кирпичей и досок. Он...
Надолго ли эта легкость? Повториться ли это еще хоть раз? Скорее всего нет.
Тогда может вернуться в Бехтеревку со склоненной головой? Получить пару раз по
опущенной долу шее, проваландаться в психушке месячишко, нет, наверное, уже
два, но зато не знать никаких проблем. Там, говорят, кормежка сейчас типа
хватает и даже остается -- мэр ведь по молодости тоже в Бехтеревке от призыва
косил, вот и нарастил после своего избрания суточное довольствие. Так что
сытно там, еще и библиотека имеется. Мопассан идет под бром не хуже, чем
Тургенев. "Мисюсь, где ты? И где это я, медсестра?" Правда Гоголь в сочетании с
пимозидом вызывает стойкую импотенцию. "Поднимите мне веки. Опустите мне
штаны."
Но самое главное -- не будет ни тебе не искуса не соблазна во что-то
вмешаться. Накушался амитриптилина с циклодолом и тихо радуйся наличию жизни
на Земле с улыбкой на губе...
И вдруг случилось переключение. Шрагин даже услышал треск, какой бывает в
его компьютере при нажатии кнопки "турбо". Мысль его стала быстрее и горячее,
мир вокруг медленнее, холоднее, доступнее для восприятия. Есть просто
ситуация, набор взаимосвязанных объектов. Так же, как всегда и везде, ищут
своего воплощения в нашем мире абстрактные типажи Вожака и Прислужника,
реализуются интерфейсы Хищничества и Паразитизма. И это можно описать в
сценарии.
Но сперва надо выяснить поточнее, чем занимался господин Шерман в последнее
время, кому он там мог наступить на ногу, почему похищение Ани совпало во
времени со скандалом по поводу этого самого патоцида. Учитывая потенциал г-на
Шермана тот, кто решил на него обидеться, должен быть крупным хищником, а если
не крупным, то подлым.
Шрагин выскочил из троллейбуса на ближайшей остановке и зашел в телефонную
будку. Вытащил из одного кармана штанов давно израсходованную карточку
Ростелекома, из другого -- сканер чип-карт, размером не больше шоколадки. И
вдохнул в пластиковый труп жизни на десять минут разговора.
Соединимся-ка теперь с начальником программистов в головной фирме, с
Дениской Протасовым, и будем изображать начальника родного отдела, Валю
Полубянского. Придется Валентина слегка подставить, ничего, переживет. Ему за
Валю тоже переживать приходилось. Но прежде чем набрать номер, стоит немного
потренироваться.
"А подать сюда Дениса Петровича." Немножко сжать губы и как бы продудеть.
Так уже лучше. Ты теперь не Шрагин. Ты преобразован в Полубянского. Это не так
сложно быть Полубянским. Думай как он, чеши голову как он, бубни как он.
"Денис Петрович, вы -- полное говно".
Надо чуть гнусавее, с легким подвыванием в конце. Кажется, ничего уже
получается.
Осмелевшая рука забегала по кнопкам набора номера.
-- А кто его спрашивает?-- спросила цепная женщина на том конце провода.
Ну, кто, кто, язва ты этакая? Неужели не узнаешь?
-- По-лу-бя-я-нский.
Вот так вот Валя произносит свою фамилию, по слогам, с блеянием. У него
тоже, наверное, не все дома.
-- Сейчас соединю, Валентин Андреевич.
И главное не ошибиться в такте речи.
-- Денис Петрович, я тебе человека пришлю.
-- Зачем?-- отозвался собеседник. Ура, Денис Петрович купился, не заподозрил
подвоха!
-- Я его сейчас на сетевые программы сажаю, можно там у вас образцы
посмотреть?
-- Какие сетевые?-- спросил без особого интереса собеседник.. Судя по тону
было заметно, что Полубянский во внутреннем пространстве "Шерман-Слободы" не
слишком котируется.
-- Электронные платежи в режиме реального времени.
-- Какого человека?
-- Да, Сережу Шрагина.
-- Ну, разве ж это человек?
Ладно перетерпим ради дела.
-- Все мы когда-то были людьми, Денис Петрович. Но эволюция идет дальше.
Ага, выскочила шуточка в стиле Полубянского.
-- Ладно, присылай этого машинный разум в режиме реального времени. Знаю,
что он у вас до сих пор в экспертах числится.
-- Не забудьте, битте-плиз, пропуск ему на проходную подкинуть.
Шрагин поспешил повесить трубку, чтобы заряд у карточки не кончился вдруг и
не случилось бы неловкого обрыва связи.
Перевел дух. Оценил происшедшее. Кажется, получилось.
Разговор получился, а вот с внешним видом проблема. Внешний вид не столько
для делового визита, сколько для очереди за разливным пивом.
И все-таки сейчас поехать домой -- это что-то упустить. А то и просто
попасть в очередную засаду, которую подготовила соседка. По умению впиваться в
плоть и жевать жертву она не уступит даже питбулю. Да что там питбуль, он может
к ней в ученики пойти и принести свои челюсти в подарок.
4. Деловой визит.
Господин Шерман не бросал денег зря на ветер. Никаких там общих попоек и
свального греха за фирменный счет. Однако на свою штаб-квартиру, на головную
фирму "Шерман-Слобода" он потратился. Ведь такие вещи имеют свою цену в мире
финансовых акул и китов большого бизнеса.
Стеклянно-стальная призма была своего рода колпаком для внутреннего
строения, исполненному словно из мятой серебристой фольги. Именовалось это
дюссельдорфским стилем. И проходная уже была не той деревянной будкой, прижатой
к дверям, как это водилось на Руси, а скорее напоминала кафедру католического
епископа, на которой возвышалось только далекое призменное небо.
-- Вы -- Шрагин?-- спросила элегантная привратница, неподалеку от которой
располагался вооруженный вохровец. Нет, уже не вохровец, а офицер внутренней
Службы Безопасности.
Сереже хотелось сказать, что он кто-то другой, еще неведомый избранник, но
пришлось согласиться с милой женщиной. Дама просканировала его взглядом и ее
лицо отразило непонимание -- как можно в мир деловых костюмов явиться в таком
противном виде.
-- Да не принимайте мой вид всерьез. Я -- эксперт из "Мелкософта", у нас в
ходу розыгрыши и похлеще.
Ключик подошел -- компьютерные эксперты всем известны как завзятые чудаки,
могут вдруг запеть фальцетом или снять носки -- и дама распахнулась как дверь.
-- Ой, как интересно. А в следующий раз вы как оденетесь?
-- Как тот парень, который самый первый на Земле появился. И которому один
змий заказал взломать сервер под названием "древо познания".
Дама да и вохровец проводили его умильными взорами, но прежде выдали
пропуск, не бумажку с каракулями, а смарт-карту с микрочипом. В полупостоянной
памяти чипа записано, какими лифтами можешь пользоваться и на каких этажах
можно выходить. Суешь карточку в прорезь считывателя и называешь номер этажа --
лифт все остальное сделает сам. Если точнее, сегодня разрешено выйти только на
этаже, где находится отдел сетевых разработок, где строгий Денис Петрович
Протасов начальником. А если сделать финт ушами? Только бы не подвел карточный
сканер, висящий у него на груди...
Пошастал Шрагин по зданию и в каком-то незапертом и пустом кабинете нашел
то, что нужно. Пиджак. Некто сильно расслабился и потерял бдительность,
уверовав во всемогущество технических систем. Что поделаешь, друг, пиджак у нас
получается один на двоих и сейчас он мне нужнее, пусть даже рукава длинноваты.
И вообще сидит пиджачок как на чучеле огородном. Пот по спине, по жилам
растекается адреналин -- первый раз в жизни он взял чужое. Но сейчас у его
телесной оболочки было разрешение делать плохое...
Сетевой отдел встретил Шрагина колючими взглядами, они легко проходили
сквозь стекло переборок, рассекающих огромный зал на множество рабочих
клетушек. Переборочки были низенькими, а потолок высоченным, льющим золотистый
свет, подобно иконописным небесам. По виду это напоминало улей, по характеру
излучения из глаз -- гамма-лучи. Лучи хорошо считывались и выдавали
сокровенные мысли сидящих в отделе: "Ты же псих, парень..."
Шрагину так хотелось немедленно выйти, исчезнуть отсюда, но он
сосредоточился и ответил им мысленно "Я не псих, я просто не такой как все." И
тогда на месте сотрудников отдела Шрагин увидел просто набор узкофункциональных
элементов, вписанных в клеточки рабочего пространства. Насекомые какие-то. Их
мнение его больше не интересует.
-- Ага, очередное стихийное бедствие.-- сказал господин Протасов, "смотря
спиной", потом высокое кресло обернулось, но начальника в нем уже не было...
Начальник уже стоял у Шрагина за спиной -- судя по быстрым, почти невидимым
движениям, типичный тиранозавр в галстуке.
"Этот ящер далеко пойдет.--подумал Шрагин.-- Может, даже и на освободившееся
место Шермана."
-- Товарищ... извините, забыл и ваше имя, и фамилию, и отчество, и род
деятельности, уточните, пожалуйста, что вы тут хотите.- голос Протасова был
негромким, но холодным, противным, с шипящими тонами.
-- Хочу с вами обмениваться сигналами при помощи радиотелескопа -- мы же
братья по разуму.
Денис Петрович зевнул, показывая полное пренебрежение к шуткам Шрагина.
-- Давайте по существу, уважаемый.
Шрагин выдал небольшую заготовку -- насчет того, что его отдел тоже
переходит на систему электронных платежей, а у великого и ужасного Дениса
Петровича по этой теме все схвачено, в том числе и банковские счета клиентов.
Так что наши транзакции пойдут через вашу систему аутентификации и верификации
с помощью "объектного посредника". А чтобы "посредник" не заглючил, неплохо бы
и с вашими сетевыми компонентами разобраться: какие там интерфейсы, сервисы,
имена, адреса и тому подобное барахло...
Сережа понял, что переборщил, зайдя куда дальше пожеланий самого себя в
образе Вали Полубянского, и остановился в смущении. Вдруг как начнет сейчас
Денис Петрович названивать реальному Валентину Андреевичу, требуя уточнений. И
как будто даже потянулся тиран местного значения к черному телефончику, больше
напоминающему дорогую зажигалку, но ограничился кратким распоряжением
ближайшему подчиненному:
-- Дайте этому... посмотреть. Но только то, чем мы уже сами не пользуемся.
И перестал обращать какое-либо внимание на посетителя. Все-таки тиранозавр
-- крупный хищник и непрестижно ему на мелочь пузатую свое время расходовать,
так что копошись пока и не морочь мне задницу.
А ведь три года назад, будучи еще зеленым эмбрионом в цифровом мире,
списывал Денис Протасов без зазрения своей совести программы у Сергея
Сергеевича.
У Шрагина было много учеников, которые забыли о времени ученичества. Он был
компьютерным профи, когда многие из них, фигурально выражаясь, еще ссали в
штаны...
Четыре года назад он ушел из команды Сарьяна и опять представлял собой
абсолютную развалину.
Сарьян, хоть и обиделся, но устроил его напоследок в немецкую фирму. Однако
не срослось. Шрагин угодил там в двойной вакуум высокой плотности. Немцы
оказались жлобами, по сравнению с которыми жители Воронежа и Красноперекопска
выглядели тонкими чуткими людьми. Каждый немец внушал герру Шрагину, что такое
Disziplin и Ordnung , а затем шел отдыхать и его сменял другой немец.
Работа на отечественную "Малину Софт" кончилась побитым глазом и финансовым
