-- Сколько можно санузел занимать? Совмещенный санузел не для занятий
онанизмом, Сергей Сергеич дорогой. Или вы там проверяете, является ли моча
напитком?
Соседка проснулась. Это плохая примета. Так, взять стакан и в комнату, пока
кофе не выкипел, а то термосенсор последнее время барахлит...
Нет, проскользнуть не удастся. Соседка наступала на него своей выступающей
челюстью и выпяченной нижней губой. Она преследовала его по пятам, похоже, что
пытаясь проникнуть вместе с ним в комнату. За неимением лучшего выхода, он
вынужден был вернуться в ванную.
-- Это что за визги вы испускали до трех часов ночи, Сергей Сергеевич?--
провокационно спросила женщина.
Два года назад он ее трахнул мутным новогодним утром -- -- набежал и
вставил, с тоски, с депрессии, из-за Weltschmerzen , почти как Иммануил Кант.
Трахнул, но не убил. А надо было наоборот. И видимо придется за это дань
платить по гроб жизни. Если только не накопить денег на собственную квартиру,
где балкон с видом на что-нибудь зеленое и зимний сад c огородом на кухне.
Сейчас не хватает двадцати тысяч баксов, полгода назад -- пятнадцати. Конечно,
можно было б совместно с соседкой приватизировать коммуналку, продать ее и
поделить деньги пополам. Но она никогда не согласиться. Потому что ей нужно
клевать его регулярно. По возможности беспрерывно. Когда-то ее целью было
принуждение к женитьбе. Теперь чистое мучительство ради мучительства. Раньше
она врывалась в его комнату, просто когда ей заблагорассудиться поскандалить.
Он установил на дверь электронный замок с камерой - распознавателем образов.
Так эта бестия научилась даже образ свой менять, то картонный нос с
искусственными усами нацепит, то заячью маску. Тогда он приделал к замку
сканер, который считывает папиллярный рисунок с пальцев. Это помогло, и Зинаиде
осталось только просовывать свои записочки под дверь. Но, ей, конечно, от этого
удовольствия мало, поэтому и стала она вдвое агрессивнее в местах общего
пользования, а на охоту выходит с самого ранья.
-- Зинаида Васильевна, вы же знаете. Я использую звуковой режим, так
называемый Vox-интерфейс, когда работаю на компьютере. Это увеличивает
производительность моего труда.
-- Да знаю я, производительность какого труда вы увеличиваете,-- с мудрыми
прокурорскими интонациями произнесла Зина.-- Объемная девка на экране трясет
задом и передом, а у вас рука работает в трусах, туда-сюда. То есть, поскольку
вы у нас передовой, не рука, а вагинатор с квази-эпителием, на быстрых
микрочипах ..
Да, как она смеет... Он с Виртуэллой ничего такого себе никогда не
позволял!.. Хотя, конечно, упомянутая штучка у него есть на всякий пожарный,
он же одинокий киберковбой. Но разве его можно этим попрекать? Да и как Зинка
вообще про вагинатор пронюхала? Неужели взломала его электронный замок и
обшмонала комнату?
Ощущение такое противное, что "Зинаида Васильевна" и не женщина вовсе, а
программный вирус, которого сконструировал и реализовал какой-то садо-хакер.
абстрактный тип Соседка
{
Константа Назойливость;
Функция надоедатьЛюдям(очередная Вредность());
Функция мучитьБлижнегоСвоего(новое Коварство());
Функция подслушиватьСоседа(воплощенная Наглость());
}
А вообще, ее даже приятно ненавидеть. Ее так легко сделать ответственной за
все. И все таки... она действительно ответственна за все. Попробуй только
дамочку привести -- Зинаиде получаса хватает, чтобы гостью выпроводить
взашей... Уже дамочка почти готова, понравились ей самооткрывающиеся форточки
и анимация, бегущая по стенам, но. Едва гостья направится в туалет или,
скажем, в ванную, как эта кобра выползает наружу и говорит: "Я ведь Сереже
почти жена". Иногда без слова "почти" обходится. Иногда вместо жена
употребляется слово "сожительница", что звучит особенно гадко. Так вот, это
чертова сожительница всю кухню захватила, всю прихожую, весь сортир...
Неожиданно мышцы на лице у Зины перегруппировались, изобразив приветливость,
и звуки стали образовываться не в мрачной утробе, а в верхней части горла,
приобретя мелодичность и даже нежность.
-- Давайте я вам носки постираю, Сергей Сергеевич, а то аромат даже за
дверью чувствуется. И может мне я у вас прибраться, а то небось уже все
паутиной заросло и козявки к экрану приклеены... Эй, ау! Чего это вы не
отзываетесь?
Тактику, значит, сменила, допрограммировала себя новыми функциями.
Заботливостью пытается окружить, окольцевать внимательностью. Да, порой ему
приходится соглашаться, когда она ему предлагает что-то постирать или
заштопать, пришить пуговицу или сварить суп, дать таблетки или микстуру...
-- Послушайте, Зинаида Васильевна, я ни в чем не нуждаюсь. У меня хорошая
работа, зарплата. Если надо будет, я смогу нанять уборщицу или прачку.
-- Что-то незаметно зарплату вашу, вон рубахи какие заношенные и трусы с
дырками. Вот такие, наверное, у вас и программы - как дырявые трусы.
Дигитальные трусы, ха-ха. Вы, Сережа, мягко говоря, давно уже "ку-ку", что-то
вроде деревенского дурачка, так что нечего из себя профессора корчить.
Профессор кислых щей.
Если бы он тогда не ушел из команды Сарьяна, то сейчас такие люди как Зинка
играли бы лишь мелкие эпизодические и полезные роли в его жизни: вымыть окно
или унитаз, сбегать за пивом, подстричь газон. Они бы тогда знали свое место.
Но надо попробовать ее иронией уничтожить.
-- Ну вы, оказывается, компьютерный эксперт, Зинаида Васильевна. А я-то
думал, что вы - эксперт по протухшей капусте. Вон вчера целое корыто навернули.
-- Да нашлись на вас эксперты, Сергей Сергеевич, не думайте, что вы -
непостижимый, как черная дыра. Порассказали они мне в научно-популярной форме,
какой вы дигитальный из себя и сколько у вас там в голове нулей.
-- Кто рассказал, Зинаида Васильевна? Кому вы интересны? Кому охота с вами
общаться?
Ох, как он ненавидел эти глазки, такие же маленькие как у него, только не
умные и понимающие, а тупые и хитрые. В них сейчас была хищная
сосредоточенность зверя, методичным жеванием добирающегося до яремной вены
своей жертвы. А ведь "доброжелатели" могли даже Зинке позвонить, эти
стервятники, которые последние три года старательно гадят на него с
недосягаемой высоты.
-- Я и сама позвонить могу куда надо...
А ведь могла и сама позвонить, засранка. Могла инстинктивно нащупать
направление главного болезненного удара. Как он ненавидел оттопыренную
самодовольную нижнюю губу Зины. От ненависти сильно сдавило горло.
И где-то в горле абстрактная ненависть инкарнировалась в конкретный вектор
отвращения.
психоинтерфейс Соседство, применяя психотип Ненависть
{
пытаться
{
житьСовместно();
}
прерывание (ошибкаВремениСовместногоПроживания)
{
труп = очередное УбийствоНаБытовойПочве();
сброс трупа;
}
}
Конечно, он никогда бы не реализовал этот интерфейс, но в ее поросячьих
глазках уже засновал страх -- как зверь в узкой клетке. А тут чертов стакан
выпал из правой руки, на которой с армии не хватало двух пальцев, и нарочито
громко разбился. Последний чистый стакан. Уже и кофейку не глотнуть. Она
лишила его всего, даже утреннего промывания кишечника. Какая-то древняя часть
мозга, оставшаяся в наследство от ползающих и кусающих, может даже, от всем
известного змия, перехватила управление над телом. Шрагин наклонился и
подхватил двумя влажными самый большой осколок. Соседка искренне завизжала --
от прежней наглости и следа нет, ужас прыгает в глазах как чертик на пружинке.
-- Убивают! Жизни лишают.-- последняя фраза была явно из свежего романа
известной фантазистки Марии Симбионовой. Явный, хотя и бессознательный
импринтинг. Да и защитную позу Зинаида приняла, как каратист на видике.
-- Что ты мелешь, Зинка? На кой хрен мне твоя жизнь сдалась?-- зарычал
Шрагин.
Он не мог объяснить себя даже ей, которая сидит у него под боком последние
три года, которая ловит каждое его слово и следит за каждым его движением,
которая отдалась ему также покорно, как корова отдается ветеринару со шприцем,
начиненным бычьим семенем.
Вектор ненависти был переполнен, однако не имел выхода наружу. Внешней
реализации не было, поэтому Шрагин полоснул осколком по собственной руке. Это
выглядело дико. Но рука все-таки была своей собственной.
-- Психопат!-- соседка, тряся низкими ягодицами, с повизгиванием побежала в
свою комнату -- как бородавочник от льва. Невинная жертва, полная предсмертного
ужаса. Как он сразу догадался -- она бежала звонить в скорую психиатрическую
помощь.
-- Не делай этого, Зина! Хочешь пойдем куда-нибудь вместе? Только мы вдвоем.
Будем танго танцевать.-- От одного такого предложения его затошнило, но и этого
соседке было мало.
Он не имел никакого права лишать ее высшего наслаждения -- сцены расправы
над ненавистным мужчиной... Он знал, что скрытые хватательные движения сейчас
пронизывают Зинину мускулатуру, вызывая какую-то сладость в нижней части ее
крепкого тела, если точнее в тазу, а рефлекс хищника заставляет выделяться
слюну.
И тем не менее он потерял еще несколько драгоценных минут в мольбах и
стенаниях возле ее беспощадно закрытой двери. А вот медработники сегодня
оказались быстрыми как летучие обезьяны.
"Скорая" влетела в тот момент, когда Шрагин метался в поисках новой рубашки.
А сквозь рукав старой выплывало красное пятно.
-- Все ясно, значит еще хотел танго танцевать,-- сказал доктор, более
похожий на уголовного авторитета благодаря щетине и облаку перегара.
-- Что вам ясно? Я...
Рука санитара предупредительно легла Шрагину на загривок -- широкая и
твердая как лопата, она заставила присесть. Виртуальный Сережа мгновенно
раскидал санитаров как котят, и уложил доктора на пол ударом пудового кулака.
Но в реальности он лишь попробовал уйти из-под властной руки санитара -- как бы
не так, она не только придавливала его, но и словно примагничивала. На чугунной
ладони медработника он мельком заметил наколку -- парашютик и два буквы, похоже
что инициалы. Где-то он такую уже видел, давно это было...
-- Нам ясно все. Не такой ты уж сложный.-- сказал доктор и вонзил шприц в
непораненное предплечье...
-- У меня программа зависла, будильная, значит и обеденная не загрузится,
кура вовремя не разморозится. Можно мне в комнату?-- сказал Шрагин в надежде
неизвестно на что. Не сбежать ведь ему через окно, по карнизу.
-- У нас пообедаешь. Мы тебе другую куру дадим, резиновую. И танго танцевать
научим. Так что поехали, чмур.
-- Так еще ж переодеться надо.
-- Ладно, иди, одень свой лапсердак,-- согласился белохалатник.
Мгновенно из темного угла возникла Зинаида.
-- Товарищи, я помогу Сереже собраться. Он ведь такой беспомощный.
Дигитальный такой.
Все ясно, его уволокут, а она останется у него в комнате хозяйничать. Не
выйдет.
-- Все, я передумал,-- сказал Шрагин, подворачивая закрашенный кровью
рукав.-- Я -- уже готов.
И хотя он все-таки дал отпор Зинке, внутри него лопнула какая-то струна.
Шрагин понял, что проиграл. Проиграл давно, когда программа его жизни, пройдя
неверный оператор, попала в петлю, из которой нет выхода. Если бы он не ушел
из команды создателей нового революционного языка, сейчас бы его славили и
рисовали яркими красками на страницах толстых солидных журналов, но он ушел.
Единственный его бесспорный талант -- выбрать неверное направление.
На полминуты ему сделалось дурно -- наверное, тот укол подействовал.
Затмение какое-то, в сумерках все вокруг стало текучим, показалось даже, что
Зинаида омывает его как волна, пытается накрыть с головой, плещет в глаза, в
рот. Но со странным звуком "сам-по" волна схлынула и мир принял прежние
очертания и освещенность.
