Почему, Мак?
Дункан ничего не ответил. Опустив руки, он выпустил Тессу из объятий
и прошелся по мастерской в поисках куртки. Не найдя ее, он прошел в
гостиную, нашел там свои вещи и, прихватив меч, вернулся в мастерскую.
Подойдя к Тессе, он сказал:
- На этот раз я не вернусь, даже если очень захочу.
Из глаз Тессы брызнули слезы, горло перехватил спазм, и она почти
беззвучно спросила:
- И это после двенадцати лет? - внезапно голос вернулся к ней, и она
закричала. - Ты уйдешь так просто?
- Нет, конечно...
Он очень не хотел смотреть ей в глаза. Ему было просто страшно это
делать, а кроме того, ему было больно говорить то, что он был вынужден ей
сказать. Другого выхода он не видел. Он видел только то, что ей плохо и
одиноко, и страшно, и самое простое - это уйти из ее и без того порядком
изуродованной жизни. Поэтому он сказал то, что он сказал, и еще:
- Дорогая, ты не знаешь, как это тяжело...
- Я знаю, - твердо ответила Тесса.
- Но все это будет повторяться и повторяться. Это все будет еще не
один раз...
- Мне все равно, - перебила она. - Я не маленькая девчонка и знаю, о
чем говорю.
- Тесса, я люблю тебя, но я не вернусь.
Так же, как и Конан, он развернулся и вышел из дома, сунув привычным
движением под мышку свой меч.
Тесса хотела еще что-то сказать, но не успела и, тяжело опустившись
на стоящий неподалеку стул, заплакала.
Солдатский мост находился в северо-восточной части города, милях в
шести от того района, где на узенькой улице располагался антикварный
магазинчик Мак-Лауда. Здесь практически не было жилых домов двух- или,
например, трехэтажных. Здесь располагались лишь огромные деловые здания из
стекла и бетона.
Когда-то этот мост служил связующим звеном с окружной дорогой, по
которой в деловой центр ездили служащие, не желающие пробираться утром в
толчее центральных улиц. Со временем мост обветшал, стал небезопасен и
попросту мал для все увеличивающегося автомобильного потока. Так что
несколько лет назад был построен новый, более пригодный для стремительно
растущих транспортных нужд города, широкий мост. А этот должен был вскоре
подвергнуться демонтажу.
Из-за чего его называли "солдатским", не помнил никто. Наверное, даже
в городском архиве не было об этом никаких данных, а вскоре должен был
исчезнуть и сам мост.
Слэн стоял на середине этого мертвого строения, связывающего два
берега реки, облокотясь на обшарпанные трубы перил и смотря на
погружающийся в сумрак город. Постепенно зажигались разноцветные огни и
перед ним словно раскинулось игровое поле какой-то странной, необыкновенно
сложной автоматической игры. Слэн вдыхал влажный ветер, порывами бьющий в
лицо, и время от времени менял положение тела, ожидая, когда же возле щита
с надписью "проезд закрыт" появится уже хорошо знакомый ему "лендровер", в
котором приедет его соперник, чтобы встретиться с ним лицом к лицу.
Мысли, что Мак-Лауд не явится, даже не возникало в его голове.
Разговаривая сегодня с Тессой, он постарался произвести на нее должное
впечатление, чтобы ее красавчик прибежал сюда со сверхзвуковой скоростью.
Размышляя таким образом, Слэн извлек из кармана своего плаща
миниатюрную пудреницу, раскрыл ее и, дунув в запыленное зеркальце,
внимательно осмотрел свое лицо, поймав для подсветки лучик стоящего рядом
прожектора, освещающего металлическую пустоту "Солдатского моста".
Обнаружив на правой ноздре маленький прыщик, он старательно припудрил его
и, убедившись, что теперь все в порядке, отправил пудреницу обратно в
карман.
Было уже порядочно темно, когда из темноты пустых улиц делового
центра вынырнул темно-синий "кадиллак". Мигнув габаритными огнями, он
резко притормозил возле запрещающего проезд щита, и из него вышел Конан.
Заметив его, Слэн недовольно покачал головой и пробормотал себе под нос:
- Смотрите-ка, кто здесь прогуливается...
Поправив ладонью аккуратно уложенные волосы, Слэн расплылся в улыбке
и поплотнее запахнул свой плащ. Он стоял безоружный и спокойный, глядя,
как к нему приближается Конан. Тот тоже шел спокойно и уверенно, и только,
когда до противника оставалось чуть больше пяти ярдов, в его руках
появилась катана.
- Ты очень настырный собеседник, - обратился к нему Слэн, разминая
кисти замерзших рук, - я ждал совсем другого Мак-Лауда, а не тебя.
Конан прищурился и скороговоркой произнес:
- Но что же мне делать, если ты не являешься, получив мой вызов. Даже
наоборот, Слэн, ты все время исчезаешь. И уж коль скоро у меня появилась
возможность самому найти тебя, не дожидаясь, когда же ты соизволишь...
- Просто ты мне неинтересен, - сказал Квинс и, распустив пояс своего
длинного плаща, достал из-под него двуручный эспадон.
В сравнении с ним легкая серебристо-голубая катана смотрелась
игрушечной и ненадежной.
- Ну что ж, - предложил Слэн, - хоть ты и не то, что меня бы сегодня
заинтересовало, но начнем?
Конан поиграл мечом, описывая вокруг себя изящные восьмерки, и
ответил:
- Я думаю, что ты не будешь слишком разочарован. Поверь мне, тебе
понравится...
- Мне больше всего понравится твоя голова, - перебил его Слэн. - Но,
черт побери, может быть, ты и прав. Глядишь, действительно получится
забавно...
Запустив в карман плаща руку, Слэн достал аккуратно сложенную маску,
- ту самую, в которой он впервые появился у Дункана дома, - и надел ее на
лицо.
- Ты продолжаешь оберегать свою мордашку, - язвительно заметил Конан.
- Цвет лица, это ведь так важно!
- Это у меня самое ценное, - не обратив внимания на колкость,
отпарировал Слэн.
- Ну теперь, если ты готов, начнем?
Не дожидаясь ответа, Конан первым нанес удар. Клинки со звоном
встретились над головами противников. Звонкая волна прокатилась по мосту,
отражаясь шквалом искаженных звуков от металлических арок и опор.
Катана намного короче двуручного эспадона и предполагает близкий бой,
почти вплотную к противнику, в то время, как эспадон предназначен скорее
для наступления, чем для обороны и им можно просто выкашивать противников
в радиусе доброго взмаха вокруг себя. У Слэна была великолепная школа
владения мечом, и он очень хорошо работал таким внешне громоздким оружием,
как эспадон, - может быть еще и потому, что это было его любимое оружие.
Так что Конану приходилось прикладывать максимум усилий, чтобы
приблизиться к противнику хоть на дюйм.
Слэн размахивал огромным мечом, стараясь прижать Конана к ветхому
заградительному бордюру моста, где и собирался нанести свой решающий удар,
но Мак-Лауд превратился в стремительную вспышку, из которой то и дело
вылетал острый шип катаны, упрямо пытающийся подобраться поближе к телу
Слэна.
Отбив очередной выпад Конана, Слэн прижал серебристо-голубую сталь к
бетонной плите крепежной конструкции пролета моста и нанес несколько
ударов кулаком, придерживая свой меч другой, свободной рукой. Казалось,
что голова Конана оторвется под мощными ударами сильной руки, привыкшей к
тяжести эспадона. Кроме того, Квинс, по-видимому знал толк и в рукопашной
схватке, поэтому через секунду очумевший Мак-Лауд полетел на асфальт, едва
не выпустив из рук свое оружие. Следом за ним, как черный ворон, полетел и
Квинс, подняв перед собой эспадон, чтобы пригвоздить к земле противника.
Но он опоздал. Конан уже пришел в себя и готов был сражаться. Ему
было трудно встать, так как, сделав хоть одно неосторожное движение, он
тут же бы угодил под разрушительную сталь меча Слэна, но у него уже
нашлись силы для того, чтобы, парируя страшный удар катаной, откатиться в
сторону и сгруппироваться для дальнейшего боя.
- Ну как? - спросил его Квинс, когда Конан, чудом выскользнув из-под
его меча, подпрыгнул как мячик и оказался на ногах. - Неплохо?
- Отличный удар, - прошипел в ответ Мак-Лауд. - Похоже, что мы
штудируем учебник фехтования?
Легкое муаровое лезвие, словно подхваченное порывом внезапно
налетевшего ветра, блеснуло в воздухе, - и металлический щиток на маске
Слэна разошелся вместе с кожей. Слэн взвыл.
Одним движением он сорвал маску с лица и приложил к пострадавшему
месту руку. Рана была достаточно глубокой и кровь потекла по
наманикюренным пальцам, согревая их своим пурпурным теплом. Приступ гнева
захлестнул Квинса. Совершенно озверев, тот стал допускать ошибки в ранее
безупречной технике, чем и воспользовался Конан.
Ревя, как раненный лев, Слэн поднял над головой свое грозное оружие,
- и в ту же секунду Мак-Лауд вонзил в него свою катану, проткнув насквозь
тело противника.
- Вот так-то, Красавчик, - процедил Конан, выдергивая меч из тела
противника.
Квинс охнул, ноги его подкосились, и, теряя равновесие под тяжестью
собственного эспадона, он начал медленно оседать назад. Конан тоже
отступил на шаг, поднимая катану для последнего удара, как вдруг сноп
пламени вырвался из длинной рукояти эспадона. Гром выстрела, заглушивший
грохот упавшего Слэна, наполнил ажурную сеть переплетенных конструкций и,
зазвенев со все нарастающей силой, понесся над рекой. Остро отточенный
гарпун вылетел из потайного ствола и, пробив грудь Конана, отбросил его к
перилам в шести ярдах от Слэна.
- Ну что? - ухмыльнулся Квинс, медленно приподнимаясь. - Это,
конечно, не учебник фехтования, но приходится заниматься факультативно...
Впившись наконечником в грудную клетку Конана, гарпун распустил
оперение из острых крючков, разнесших в одно мгновение в клочья сердце и
легкие. Дыхание перехватило. Ноги отказались служить, - и Конан оперся
всем весом на перила, стараясь не потерять сознание. Но ему ничего не
удалось сделать. Ранение было слишком тяжелым, сознание словно
растворилось в ночи, и Мак-Лауд чувствовал лишь свою руку, сжимающую
катану. Рука эта медленно опускалась вниз - и вдруг, сорвавшись, полетела
в черную пропасть, увлекая за собой ватное непослушное тело. Только
прохлада воды прояснила затуманенные мысли Конана. Он понял, что находится
в реке, что ухитрился чудом не потерять свой меч, что еще жив и что
находится в крайне затруднительном положении, так как без посторонней
помощи он не сможет вытащить из груди железного паука. Слэн, качаясь,
подошел к перилам и, заметив далеко внизу всплеск, прохрипел,
восстанавливая раненное тело:
- Рад встрече.
Еще раз тронув свежий рубец на щеке, он достал зеркальце и принялся
носовым платком стирать запекшуюся кровь. Закончив с этим делом, он
спрятал зеркальце и, плюнув в реку, произнес:
- Прощай, сука!
Ход его мыслей оборвал визг тормозов и булькающий рев глохнущего
двигателя. "Лендровер" Дункана, чуть не врезавшись в бампер багажника
"форда", застыл, сверкая в свете прожектора, совсем рядом. Не открывая
дверцы, Мак-Лауд вылетел из машины, сжимая в руках свой меч, и пошел
прямиком к Слэну, по-прежнему стоявшему возле перил.
Еще только въехав на мост, Дункан заметил темно-синий "кадиллак"
Конана. Он удивился тому, что дверца возле сидения шофера и багажник
открыты, а теперь, увидев фигуру Слэна, он старался не думать о самом
худшем.
Слэн медленно повернул к нему голову и криво улыбнулся, исподлобья
глядя на пришедшего. Дункан подходил все ближе и ближе - и вдруг, в
какой-то момент, он заметил, что на лице Слэна нет его постоянной маски, а
на правой щеке сияет ярко-розовый свежий рубец. Все это могло значить
только одно, что Конан... Но где же тогда тело?..
Эти мысли промелькнули и исчезли, оставив только одну, от которой по
