Д'рам, всеми уважаемый Предводитель Вейра, удалившийся на покой, и Лайтол,
бывший всадник, наставник юного Джексома, - не пожелали слушать его
рассказы. Они настояли, чтобы он удалился в свою комнату и лег отдыхать.
- Какие бы важные события не произошли после моего отъезда, они
вполне могут подождать до утра, - непререкаемым тоном заявил Д'рам.
- Пей свое вино, - добавил Лайтол, подавая Главному арфисту его синий
стеклянный кубок. - Да-да, я кое-что в него добавил, чтобы тебе лучше
спалось. Стоит взглянуть на твое лицо, как сразу становится ясно: тебе
необходим полноценный отдых.
Робинтон сжал кубок в ладонях. Может, Норист и самый твердолобый из
всех мастеров, но стекло умеет выдувать отменное... если, конечно,
пожелает. А цвет-то какой - чистейший синий цвет арфистов!
- Но мне нужно вам столько всего рассказать, - попытался возразить
он, отхлебнув глоток вина.
- Придется отложить все рассказы до утра, когда ты как следует
выспишься, - ответил Лайтол, наклоняясь, чтобы стащить с Робинтона сапога,
но тот возмущенно оттолкнул его руку.
- Благодарю, Лайтол, - с достоинством произнес старый мастер, - не
так уж я утомился.
Лайтол с Д'рамом, посмеиваясь, вышли. Робинтон сделал еще глоток,
прежде чем сбросить обувь с усталых ног. Еще один, прежде чем стянуть
через голову тунику. И еще один, последний, прежде чем ослабить ремень.
"Вот и все", - сказал он себе, осушив кубок до дна, и откинулся на
постель. Сил у него осталось ровно настолько, чтобы натянуть на себя
легкое одеяло, которое защищало его от прохладного утреннего бриза.
Последнее, что он почувствовал, - как рядом, устраиваясь на подушке,
возится Заир.
Наутро Робинтон пробудился под впечатлением увиденного сна, который
был и приятным, и в то же время тревожным, но когда арфист попытался
восстановить в памяти его подробности, сон рассеялся, как утренняя дымка
над морскими водами. Он полежал, собираясь с мыслями. Иногда по утрам он с
трудом припоминал, какой нынче день или что предстоит сделать. Но сегодня
голова была как никогда ясной. Он прекрасно помнил все, что произошло
накануне. До чего приятное чувство! Может быть, новые события взбодрят его
угасающую память. Помнится, Корман посмел упрекнуть его в легковерии.
Подумать только! Заир беспокойно зашевелился на подушке и потерся головой
о щеку арфиста.
- Не откажи в любезности передать им, что я свеж и бодр, как утренняя
заря, - попросил он своего бронзового файра.
Заир поглядел на него, склоняя голову то к одному плечу, то к
другому. Глаза его удовлетворенно засветились зеленым сиянием. Чирикнув,
файр встал на лапки и потянулся, расправив над головой прозрачные
крылышки. Потом встряхнулся и аккуратно сложил их вдоль спины.
- Тирот с Д'рамом уже проснулись? Они готовы меня отвезти?
Не обращая внимания на вопросы Робинтона, Заир принялся чистить
коготки.
- Насколько я понимаю, это значит, что я сначала должен поесть и
искупаться? - Только встав с постели, Робинтон понял, что уснул, не сняв
брюк - и это уже вторую ночь подряд! Он стащил их и, взяв большое
полотенце, через угловую комнату вышел на большую террасу, защищавшую
Прибрежный холд от палящих солнечных лучей. Спустившись по ступеням, он
энергично зашагал по песчаному пляжу к воде. Заир крутился у него над
головой, одобрительно курлыча. Вот Робинтон бросил полотенце на белый
песок и ступил в ласковые волны. Заир нырнул вслед за ним. Робинтон
вынырнул первым и сильными взмахами поплыл от берега. К ним с Заиром
присоединилась стайка диких зеленых ящерок - они стали носиться над самой
водой, плюхаясь в воду перед самым носом у арфиста, едва не задевая его
крыльями. Хоть файрам часто доводилось наблюдать, как люди купаются в
море, это зрелище приводило их в неизменный восторг.
Робинтон перевернулся на спину, предоставив волнам нести его к
берегу. Сегодня утром море было теплым и ласковым, но все равно после
купания арфист почувствовал себя намного бодрее. Он вытерся и, обмотав
полотенце вокруг талии, направился к дону. Д'рам с Лайтолом уже поджидали
его на крыльце.
- Скажи им, Заир, что я отлично отдохнул и чувствую себя молодцом.
- Проснулся? - осведомился Д'рам. - Самое время, уже перевалило за
полдень.
- За полдень? - Робинтон прирос к месту. Надо же, потерять столько
времени, впустую! Кто знает, сколько интересного он пропустил за это утро!
- Почему же вы меня не разбудили? - он даже не старался скрыть возмущение.
- Твое тело гораздо умнее тебя, - спокойно ответил Лайтол, поднимаясь
с гамака, висевшего в углу террасы. - Ты, друг мой Робинтон, проспал ровно
столько, сколько ему требовалось. Налей-ка ему кла, Д'рам. А я пока
займусь завтраком - для нас с тобой это будет обед.
Робинтон взошел на крыльцо и, учуяв аромат кла, который разливал
Д'рам, был вынужден согласиться: да, голод - тоже потребность, с которой
приходится считаться. Он уселся за стол и, расправляясь с обильным
завтраком, который подал ему Лайтол, принялся вводить друзей в курс дела.
- Итак, пришло время чудес! - закончил он свой рассказ.
- Неужели, Робинтон, ты всерьез поверил, что этот Айвас может
навсегда покончить с Нитями? - с обычным скептицизмом осведомился Лайтол.
- Клянусь Первым Яйцом, в этом нет никакого сомнения! Мы повидали
столько удивительных вещей, да и сам факт, что наши предки предприняли
столь невероятный полет со своей родной планеты, заставляет поверить в его
обещание. От нас требуется одно - заново освоить утраченные навыки, и
тогда мы сумеем одержать победу над нашим вечным врагом!
- Пусть так, но почему же тогда сами предки не избавили Перн от Нитей
- ведь они-то обладали всеми теми невероятными навыками и обширными
познаниями, которые мы утратили? - спросил Лайтол.
- Не ты один задаешь этот вопрос, - ответил другу Робинтон. - Айвас
объяснил нам, что неожиданные извержения вулканов заставили поселенцев
перебраться на север, в более безопасные месса. Таким образом, их планы
уничтожения Нитей не удалось осуществить.
- Но почему же они не вернулись, когда закончилось Падение?
- Этого Айвас не ведает, - Робинтону пришлось признать, что даже в
безграничных познаниях древней машины существуют пробелы. - Видишь ли,
музыкальный инструмент годится лишь на то, для чего он предназначен; это
же самое относится и к Фандареловым механизмам. Следовательно, любая
машина, даже такая сложная, как Айвас, может всего лишь выполнять то, для
чего ее создали. Не похоже, чтобы он... или оно? - Робинтон никак не мог
решить, какое местоимение здесь более уместно, - заведомо обманывал бы
нас. Хотя мне все же кажется, что он, - Робинтон наконец сделал выбор, -
не открыл нам всю правду. Тем не менее, мы изрядно помучились, пока
разбирались с тем, что он счел нужным нам сообщить.
Лайтол фыркнул и состроил скептическую мину, которая, к облегчению
Робинтона, не повторилась на лице Д'рама.
- И мне хочется верить, что постепенно мы поймем все до конца, -
добавил арфист.
- Кому же не хочется? - слегка смягчившись, промолвил Лайтол.
- Лично я верю Айвасу, - заявил Д'рам. - В его словах чувствуется и
знание, и уверенность. Он объяснил, что благоприятный момент наступит
через четыре года - то есть Оборота - десять месяцев и двадцать семь дней.
Нет, уже двадцать шесть. Чтобы добиться успеха, нужно правильно выбрать
время.
- Успеха в чем? - не уступал Лайтол.
- Это нам тоже предстоит узнать, - рассмеялся Робинтон. - Я не хочу
никого обидеть, Лайтол, но все мы пока еще слишком невежественны, чтобы
понять его объяснения. Он попытался нам что-то рассказать - про какие-то
окна и про то, что необходимо стартовать с Перна в точно рассчитанный
момент, чтобы суметь перехватить Алую Звезду, или, скорее, планету,
которая кажется нам Алой. - Он продемонстрировал друзьям схему и тряхнул
головой. - А если, Лайтол, ты сам пожелаешь расспросить Айваса, то, как
говорится, добро пожаловать.
Лайтол наградил арфиста насмешливым взглядом.
- Я уверен, что у других есть куда более веские причины для встречи с
ним.
- Но ты, Лайтол, тоже должен выслушать историю о нашем прошлом от
него самого, - перегнувшись через стол, проговорил Д'рам. - Тогда ты сам
поймешь, почему мы так безоговорочно верим Айвасу и его обещаниям.
- Вижу, он вас совсем околдовал, - покачал головой старый всадник,
дивясь доверчивости друзей.
- Ты тоже поверишь, если все услышишь своими ушами, - поднимаясь с
места, произнес Робинтон. Ему пришлось подхватить спадающее с бедер
полотенце, что несколько снизило эффект его заявления. - Я одеваюсь - и
обратно, на Посадочную площадку. Д'рам, могу я рассчитывать на вашу с
Тиротом любезность?
- Поскольку ты отдохнул, - отозвался Д'рам, окидывая своего приятеля
испытующим взглядом, - то почему бы и не оказать тебе такую любезность? А
ты, Лайтол, не хочешь к нам присоединиться?
- Сегодня нет.
- Боишься, несмотря на всю свою осмотрительность, подпасть под чары
Айваса? - спросил Робинтон.
Лайтол медленно покачал головой.
- Навряд ли мне это грозит. Ладно, ступайте смотреть свой сон о Перне
без Нитей.
- Вот последний из завзятых скептиков, - пробормотал Робинтон,
которого начинало раздражать недоверие Лайтола. - Неужто он думает, что
старость притупила чутье и ум Главного арфиста? Или он, как и Корман,
считает, что Робинтон настолько легковерен, что готов попасться на любую
мало-мальски правдоподобную выдумку?
- Нет, - ответил Д'рам, когда арфист задал ему этот вопрос, шагая
вместе с ним навстречу бронзовому Тироту, ожидавшему их на берегу. -
Просто он слишком практичный человек. Вчера он сказал мне, что все мы как
в горячке и не думаем о последствиях, которые нас ожидают по милости
Айваса. Ведь нам грозит изменение структуры общества, его основополагающих
ценностей и все такое прочее. - Д'рам фыркнул, выражая свое несогласие. -
Видишь ли, он уже побывал в нескольких передрягах и не хочет новых.
- А ты?
Усаживаясь меж выступов шейного гребня Тирота, Д'рам через плечо
улыбнулся своему спутнику. - Я всадник, и всей душой предан своему делу -
избавлению Перна от Нитей. Если существует хоть малейшая надежда... - он
пожал плечами. - Тирот, доставь нас на Посадочную площадку!
- Будь внимателен, Д'рам, - предупредил всадника Робинтон. - Там
произошли значительные изменения даже со вчерашнего дня, когда ты был на
площадке в последний раз.
"Монарт сказал мне. - Хоть Главный арфист и знал, что Тирот
обращается к Д'раму, сердце его наполнилось гордостью: он - один из
немногих, кто слышит драконов! - Я получил от него правильный вид. Он
действительно изменился!"
Почему-то в словах дракона арфисту послышалась нотка неудовольствия.
Тем не менее, бронзовый великан перенес их через Промежуток и,
ориентируясь на холм, расположенный западнее здания Айваса, повис над
мысом, где грелась на солнцепеке компания драконов. Робинтон пригляделся,
ожидая увидеть на холме кого-то из знакомых ему бронзовых и королев, но
вспомнил, что сегодня Вейр Бенден отражает очередное Падение.
Во время плавного спуска ни Робинтон, ни Д'рам не сумели заметить
никаких изменений, и только когда дракон, скользнув вправо, приземлился на
широком дворе, смогли оценить проделанную работу.
- Кто бы мог подумать! - выдохнул Д'рам, обернувшись к Главному
арфисту, который был поражен не меньше него.
