подсказки, Рут пригнулся, чтобы мастеру Олдайву было удобнее занять свое
место. Подсаживая лекаря, Джексом понял, что силы его на исходе. Ничего,
скоро они будут дома. Вдруг сердце у него упало: он вспомнил, что позже
придется сделать еще один рейс, чтобы забросить мастера Олдайва в его цех.
"Шарра пригласит его остаться на ночь в Руате. Ему и самому хочется
поговорить, и она его не отпустит", - сказал Рут.
Дракон оторвался от земли, и с высоты Джексом с Олдайвом увидели, что
на Посадочной площадке все еще кипит работа. Освещенные тропинки, будто
спицы колеса, разбегались от здания Айваса во все стороны. Столяры и
плотники продолжали работать при неярком мерцании светильников, спеша
подвести пристройку под крышу. Все примыкающие здания были освещены, и в
воздухе плыл аромат жареного мяса. На соседних холмах огромные яркие глаза
драконов, как крупные голубые алмазы, переливались на темно-синем фоне
ночного неба. Два самых больших зверя поднялись следом за Рутом.
"Все, дружок, летим прямо домой, в Руат"! Джексом с блаженным вздохом
сосредоточил все свои помыслы на родном холде, представил себе его
просторный двор, подводящий к пологим ступеням главного крыльца, и
маленький внутренний дворик, где они с Рутом жили в юности. Холод
Промежутка был жестоким испытанием для усталого тела и духа. Но вот,
наконец, они нырнули в морозный зимний день, тускло озаренный полуденным
солнцем. Джексом почувствовал, как дрожит от холода сидящий позади Олдайв.
Но Рут вышел из Промежутка так низко, что до земли осталось всего
несколько взмахов. Он плавно опустился на широкий двор, сопровождаемый
веселой вереницей файров, от души радовавшихся его возвращению.
Им навстречу, накинув на плечи тяжелый меховой плащ, уже сбегала
Шарра. Радостно сверкая глазами, она помогла мастеру Олдайву спуститься,
поправила мешок, грозящий соскользнуть с его плеча, нежно улыбнулась
Джексому, а свободной рукой успела похлопать Рута по шее. Шарра ни о чем
не расспрашивала мужа, но он, прекрасно зная ее, понимал, что она просто
разрывается от любопытства. Обняв жену за плечи, Джексом поцеловал ее в
щеку. Знакомый аромат ее гладкой кожи приободрил его, и он вместе с
Олдайвом стал подниматься по ступеням, мечтая поскорее попасть в тепло
родного холда.
"Я сразу иду домой, - сказал Рут своему всаднику, - иначе зачем,
спрашивается, я целый день грелся на солнце"? И дракончик направился к
своему вейру, расположенному на месте старой конюшни. Джексом знал, что
там его друга уже ждет тепло очага.
Шарра распорядилась, чтобы принесли вина и еды, и увлекла мужчин в
тихий кабинет, где можно было спокойно поговорить, не опасаясь вторжения
домочадцев, которым не терпелось услышать последние новости обо всем, что
происходит на Посадочной площадке.
- Потом, потом, - нетерпеливо проговорила она, захлопывая дверь перед
носом любопытных.
Прежде, чем присоединиться к Джексому и Шарре, устроившимся у камина,
Олдайв осторожно положил свой мешок на большой стол, за которым Джексом
имел обыкновение обдумывать вопросы управления холдом. Стол был завален
Летописями и другими бумагами, ждавшими, чтобы ими занялся молодой лорд. В
дверь постучали, и на пороге появился сам управляющий с тяжелым подносом в
руках.
- Ты сама любезность, Бранд, - с благодарностью произнес Джексом. -
Лесса заставила нас подкрепиться перед отъездом, но кла отнюдь не
помешает. Особенно с добавкой доброго вина, которое ты принес. - Джексом
улыбнулся своему помощнику - они подружились давно, когда юный лорд был
еще совсем мальчишкой, а теперь Бранд стал его правой рукой. - Прошу тебя,
Бранд, останься. Ты имеешь полное право знать, что отвлекает твоего лорда
от насущных дел.
Бранд, помогавший Шарре подавать горячий напиток, только рукой
махнул: мол, я не в претензии. Терпкое вино слегка смягчило характерный
аромат кла. Джексом сделал большой глоток, в почувствовал, как по жилам
побежало живительное тепло. Мастер Олдайв тоже приободрился и откинулся в
кресле, которое Бранд придвинул поближе к огню.
- Шарра, милочка, твоя больная страдает от камней в мочевом пузыре, -
заговорил старый лекарь. - А у мужчины, скорее всего, злокачественная
опухоль, как мы с тобой, к сожалению, и подозревали. Женщину мы теперь
сумеем вылечить - я получил рецепт снадобья для растворения камней, а вот
второму бедняге мы сможем разве что облегчить страдания. - Мастер Олдайв
помолчал, глаза его выдавали необычайное волнение. - Айвас - поистине
неиссякаемый кладезь медицинских сведений, и он горит желанием поделиться
ими. Он даже поможет нам возродить методы коррективной хирургии - ты же
знаешь, как я об этом мечтал! Из-за того, что былые навыки оказались
утраченными, наш цех был вынужден ограничиться только восстановительной
хирургией, но теперь, с помощью Айваса, мы сумеем вернуть былое умение.
- Ох, учитель, это было бы так здорово! Вот только удастся ли нам
справиться с бытующими в цехе предрассудками, касающимися хирургического
вмешательства? - взволнованно воскликнула Шарра, и в глазах ее, как в
зеркале, отразилась страстная надежда.
- Теперь, когда у нас есть наставник, чей авторитет непререкаем, я
полагаю, мы сумеем преодолеть эти сомнения, если поможем больным, которые
не могут обойтись без радикальных мер. - Олдайв осушил чашу и решительно
поднялся. - Пройдем ненадолго в твою лечебницу, милая Шарра, приготовим
снадобье для женщины, которую мучат боли в мочевом пузыре. Что до второго
страдальца... - он сочувственно развел руками.
- Пойдем. Я хочу услышать от тебя и другие медицинские подробности,
которые наводят на Джексома и Бранда смертельную скуку, - ласково
улыбнувшись мужу, проговорила Шарра.
- С тобой, Шарра, мне никогда... - Джексом сделал паузу, чтобы
подчеркнуть весомость своих слов, - ...никогда не бывает скучно! - Нежный
взгляд, которым наградила его жена, согревал лучше всякого кла.
- У тебя усталый вид, Джексом, - сказал Бранд, когда за лекарем и его
ученицей закрылась дверь.
- И не только вид - у меня просто голова раскалывается от того, что
мне довелось увидеть и услышать за последние два дня. И я чувствую, я
знаю: это самое важное событие, произошедшее на Перне с тех самых пор, как
здесь высадились наши предки. Правда, - он невесело усмехнулся, - я вовсе
не уверен, что все отнесутся к нему так, как я.
- На свете всегда найдутся противники перемен, - философски заметил
Бранд. - Айвас сказал тебе, как именно он собирается расправиться с
Нитями?
- Видишь ли, Бранд, мы пока еще сущие младенцы в науке, так что
придется нам здорово потрудится и многое освоить, прежде чем Айвас даст
нам подробные объяснения. Видел бы ты Фандарела! - от души рассмеялся
Джексом. - И Бенелека! Они просто из кожи вон лезут, стараясь переделать
десять дел сразу. Когда мы с Рутом освободились от перевозок, мне
разрешили собрать одну из Айвасовых штуковин. - Он посмотрел на свои руки
со следами ожогов от паяльника и царапинами, оставленными отверткой. - Я
осваиваю доступ к информации. Возможно, уже завтра мне удастся прочитать
кое-что из того, что Айвас хранит в своей памяти. И поверь мне, Бранд,
впереди у нас - увлекательнейшее время!
- Из этого я должен сделать вывод, что ты будешь часто отлучаться из
холда? - с усмешкой спросил Бранд.
- Согласись - кроме наблюдений за Нитями, сейчас, в разгар зимы,
здесь особенно нечего делать... - начал оправдываться Джексом.
Бранд рассмеялся и по праву старого друга похлопал молодого лорда по
плечу.
- Конечно, нечего, дружок... Хотел бы я только узнать, известно ли
Айвасу, как можно нагреть холодный каменный холд?
- Я его спрошу! Обязательно спрошу! - горячо пообещал Джексом,
протягивая руки к огню.
5. ХОЛД ПРИБРЕЖНЫЙ И ПОСАДОЧНАЯ ПЛОЩАДКА, СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ; РОБИНТОН
Несмотря на возражения мастера Робинтона, Ф'лар доставил его домой, в
Прибрежный холд.
- Ты должен отдохнуть в тишине и покое, мастер, - строго сказал
Главному арфисту Предводитель Бендена. - А здесь, на Посадочной площадке,
никакого отдыха не получится. Взгляни, на тебе же лица нет от усталости!
- Всегда бы так уставать, Ф'лар... Стоит мне только отойти от Айваса,
как я вспоминаю, что должен спросить у него кое-что еще, - засмеялся
Робинтон. - Это все равно, что держать в руке чашу изумительнейшего в мире
вина и не знать - пить или восхищаться!
Ф'лар наградил его насмешливым взглядом.
- Подходящее сравнение, ничего не скажешь!
- Так ты понимаешь, почему мне так не хотелось уезжать оттуда? - с
умоляющим видом спросил Главный арфист.
- Разумеется, Робинтон, - усмехнулся Ф'лар, помогая своему спутнику
спуститься с мощного плеча Мнемента. - Но Лесса никогда не простит мне,
если ты надорвешься.
- Пойми же, Ф'лар, моя жизнь наполнилась новым смыслом! Новой
надеждой, о которой я и мечтать не мог!
- Я тоже, - с горячностью ответил Ф'лар. - Именно поэтому мы должны
беречь тебя, как зеницу ока - ведь именно тебе предстоит все нам
растолковать.
- Растолковать? Но он выражается простым и понятным языком.
- Нет, я не о том, что говорит Айвас... скорее - как нам следует
воспринимать его идеи. Что до меня и всех всадников, то мы можем только
поддержать его предложение избавить Перн от Нитей, как бы это ни сказалось
на Вейрах и на всем драконьем племени. Но уже появились люди, которые либо
боятся того, что Айвас может сказать или сделать, либо не доверяют ему.
- Да, мне такие мысли тоже приходили в голову, - мрачно проговорил
Робинтон, но тут же его подвижное лицо озарила проказливая усмешка: -
Однако я не пустил их на порог! - он коснулся руки Ф'лара. - Все же польза
от Айваса намного превышает возможные осложнения.
- Выспись хорошенько, Робинтон. Завтра Бенден сражается с Нитями, но
я уверен, что Д'рам не откажет доставить тебя на Посадочную площадку.
- Ох уж этот Д'рам! - простонал мастер Робинтон. - Он хуже всякой
няньки! - Арфист безошибочно передразнил голос старого всадника: - "Я бы
на твоем месте воздержался, Робинтон... Ты поел, Робинтон?.. А теперь
самое время отдохнуть на солнышке, Робинтон..." Тьфу! До чего он мне
надоел!
- Завтра все будет по-другому. Ты же знаешь, Д'раму не меньше твоего
не терпится снова увидеть и услышать Айваса, - сказал Ф'лар, прежде чем
Мнемент взвился в небо.
"Я велел Тироту взять тебя только в том случае, если ты как следует
отдохнешь", - добавил дракон, обращаясь к старому арфисту. Заир, обхватив
шею хозяина бронзовым хвостом и легонько цепляясь коготками за его ухо,
согласно чирикнул.
- Да будет вам, - в душе Робинтона боролись раздражение и - драконы с
файрами туда же! - радость, что Мнемент о нем не забыл. Арфист всегда
помнил, что он в неоплатном долгу у драконьего племени: ведь только
благодаря им он остался жив, когда изношенное сердце едва не подвело в тот
страшный день в Исте два Оборота назад.
Вернувшись в Прибрежный холд, Робинтон был вынужден признать, что
устал так, как не уставал уже давно. Даже несколько шагов до дома дались
ему с трудом. Окна главного зала были освещены; наверняка Д'рам с Лайтолом
дожидаются его.
Заир снова чирикнул, как бы подтверждая эту догадку. Пусть друзья его
не бранят; он вкратце расскажет им о сегодняшних событиях - они это
заслужили. Только вот как быть кратким: столько всего произошло с утра!
Неужели только с утра? Если мерить знаниями и пониманием, прошли сотни
Оборотов...
Но когда Робинтон вошел в уютный, ярко освещенный зал, его друзья -
