Виктор нашел узкую лестницу, ведущую наверх, и помчался по ней,
оставляя на камнях капли крови. К ним прибавлялась и кровь Михаила.
Они проскочили в окно без стекла на верхнем этаже, выскользнули на
крышу и скатились по ней на заросли внизу. Потом они, следуя бок о
бок, ворвались в лес и, отбежав на безопасное расстояние, оба остано-
вились, тяжело дыша в холодном свете восхода; опавшую листву под ними
окропили красные капли. Виктор зарылся в листья и лег, наполовину ук-
рытый, тяжело дыша и хрипя от боли. Михаил оцепенело бродил кругами,
пока не упал: силы его иссякли. Он стал зализывать свой раненый бок,
но язык его не нашел пули; она пробила мякоть и вышла под углом, не
задев ребро и внутренние органы. Но, тем не менее, Михаил истекал
кровью. Он заполз под прикрытие ели и там впал в беспамятство.
Когда он очнулся, уже поднялся ветер, завывая в вершинах деревь-
ев. День завершался; солнце уже почти скрылось. Михаил увидел Викто-
ра, белого волка, зарывшегося в листья. Он встал, шатаясь, добрался
до Виктора и толкнул его. Сначала ему показалось, что Виктор мертв,
потому что тот был совсем неподвижен, но затем Виктор застонал и под-
нял голову, по краям его рта запеклась кровь, а глаза были тусклыми и
пустыми.
В брюхе у Михаила жгло от голода, но он был слишком истощен,
чтобы охотиться. Он, шатаясь, пошел в одну сторону, потом в другую,
не в силах сообразить, что делать. Затем просто стоял какое-то время,
голова его свесилась, а бок опять намок от крови.
Вдалеке раздался глухой гул. Михаила насторожил уши. Гул повто-
рился. Он понял, что звук шел с юго-востока, оттуда, где был белый
дворец.
Виктор пошел по лесу и поднялся на вершину небольшого каменисто-
го гребня. Он стоял неподвижно, куда-то уставившись, и через некото-
рое время Михаил, собрав силы, тоже вскарабкался на гребень, чтобы
встать с ним рядом.
Закручиваясь на ветру, столбом поднимался черный дым. В середине
его основания плясали красные языки огня. Пока Виктор с Михаилом
смотрели на это, раздался третий взрыв. Они видели обломки камней,
взлетающих в небо, и оба поняли, что происходило: солдаты взрывали
белый дворец, чтобы от него не осталось камня на камне.
Еще два взрыва выбросили столбы огня в надвигавшуюся темноту.
Михаил увидал, как башенка - за которую так давно зацепился его
змей - подкосилась и повалилась на землю. Грохнул еще более мощный
взрыв, и из его пламени вылетело что-то, напоминавшее по виду горящих
летучих мышей. Их подхватил ветер, закручивая в неистовом вихре, и
еще через несколько мгновений Виктор и Михаил почуяли запахи гари и
пепла от бессмысленного уничтожения. Горящие летучие мыши покрутились
над лесом и стали падать.
Несколько из них отнесло почти прямо к двум волкам, но им не бы-
ло нужды глядеть на них с близи, они и так знали, что это было. Го-
ревшие страницы были написаны на латинском, немецком и русском язы-
ках. Многие были украшены цветными иллюстрациями, выполненными руками
мастеров. Какое-то время остатки плодов цивилизации падали вниз чер-
ными снежными хлопьями, а затем ветер подхватил их и унес прочь, и не
осталось ничего.
Ночь взывала к спокойствию, но пламя бешено разрасталось на вет-
ру и начало охватывать деревья. Два волка стояли на вершине скалисто-
го гребня. Языки пламени красными бликами отблескивали в двух парах
глаз: одной виделось проявление истинной природы зверей, уничтожающих
то, что сотворяли люди, и она ненавидела эту картину; другая в вялой
покорности остекленело уставилась на конец трагедии собственной жиз-
ни. Пламя подскакивало и плясало, довольно ухмылялось, и от его при-
косновения зеленые сосны сворачивались, становясь коричневыми. Михаил
стал подталкивать Виктора: пора было уходить, куда бы они ни направ-
лялись, но Виктор не двигался. Только спустя много времени, когда они
оба почувствовали приближение огня, он все-таки издал звук: глубокий,
изнутри шедший стон, признание полного поражения. Михаил спустился с
гребня и пролаял Виктору уходить. Наконец Виктор отвернул прочь от
огня и сошел вниз, дрожа всем телом и опустив голову.
Это столь же верно для волков, как и для людей, думалось Михаи-
лу, когда они кружили по лесу. Живи свободным... Олеся, Франко, Ники-
та... и все остальные - ушли. А как же насчет Петра? Лежат ли его ко-
сточки под развалинами белого дворца, или солдаты забрали его? Что
произойдет с Петром вне дикой природы? Михаил осознал, что наверное
никогда об этом не узнает, и может быть, это к лучшему. Ему внезапно
пришло в голову, что он - убийца. Он убивал человеческие существа,
ломал им шеи и вырывал глотки... Боже, помоги ему... это было так не-
трудно...
А хуже всего было то, что убийство доставляло ему удовольствие.
И хотя книги обратились в пепел, голоса их остались у Михаила в
мозгу. Сейчас ему слышался один из этих голосов, из книги Шекспира:
~ Бродить, как Каин, будешь ты в ночи,
И солнце спрячет от тебя лучи.-
О горе! Неужели, Боже правый,
Чтоб вырос я, был нужен дождь кровавый?~
Он продолжал углубляться в лес, Виктор следовал за ним, ветер
по-прежнему дул, а за их спинами горели деревья.
Глава 6
Когда пришел снег, Михаил и Виктор уже больше десяти дней жили в
одной из пещер, где Виктор когда-то охотился на берсеркера. В ней бы-
ло достаточно места для двух волков, но не для двух человек. Ветер
становился пронзительнее, свирепо дул с севера, и возвращение в чело-
веческий облик было самоубийством. Виктор впал в летаргию и спал дня-
ми и ночами. Михаил охотился для обоих, хватая все, что можно, с блю-
да леса.
Зима вступила в свои права. Михаил проделал путешествие до сол-
датского лагеря и нашел его пустым. Никаких следов Петра. Снег скрыл
под собой колеи от телег и все запахи людей. Михаил обошел огромный
участок сожженных деревьев и обгоревшие каменные развалины, которые
были когда-то белым дворцом, и вернулся в пещеру.
Ясными ночами, когда сияла окаймленная голубым ореолом луна и в
небе мерцали миллионы звезд, Михаил пел. Теперь в его пении была
сплошная боль и тоска; радости у него больше не осталось. Виктор не
покидал пещеру, лежал клубами белой шерсти, и уши его изредка дерга-
лись от пения черного волка, но Михаил пел по-прежнему в одиночестве.
Потоки блуждающего ветра эхом разносили по лесу его голос. Ответа не
было.
Шли недели и месяцы, и Михаил чувствовал, что в нем остается все
меньше и меньше человеческого. У него не было потребности в том хруп-
ком белом теле; четыре лапы, когти и клыки теперь его вполне устраи-
вали. Шекспир, Сократ, высшая математика, немецкий, латинский и анг-
лийский языки, история и религия: все это принадлежало другому миру.
В той жизни, которую теперь вел Михаил, основным предметом было выжи-
вание. Не выучить этот урок значило умереть.
Зима пошла на излом. Затем вьюги сменились ливнями, в лесу поя-
вилась молодая зелень. Однажды утром, возвратясь с охоты, Михаил об-
наружил обнаженного старика с белой бородой, сидевшего над расселиной
на корточках возле кучи булыжников. Виктор ежился на солнцепеке, лицо
его было морщинистым и бледным, но он взял свою долю убитой крысы и
съел ее сырой. Он смотрел на поднимавшееся в небо солнце, но его ян-
тарные глаза не светились. Он чуть выставил вперед одно ухо, будто
слышал в отдалении знакомые звуки.
- Рената? - позвал он слабым голосом.- Рената?
Михаил лежал на брюхе рядом, на булыжниках, пережевывая пищу и
стараясь не слышать дрожащий голос. Через некоторое время Виктор за-
крыл лицо ладонями и заплакал, и сердце у Михаила заныло.
Виктор глянул вверх и, казалось, в первый раз увидел черного
волка.- Ты кто? - спросил он.- Ты кто?
Михаил продолжал есть. Он-то знал, кто он.
- Рената? - опять позвал Виктор.- А, вот и ты.- Михаил увидел,
как Виктор слабо улыбнулся, обращаясь в воздух.- Рената, он думает,
что он волк. Он думает, что останется здесь навсегда и будет бегать
на четырех лапах. Он забыл, какое он на самом деле чудо, Рената, что
внутри-то он человек. И после того, как я обращусь в прах и уйду ту-
да, где ты, он думает, что он все еще будет здесь, охотясь за крысами
на обед.- Он коротко рассмеялся, делясь шуткой с духом.- Подумать
только, ведь я часами вдалбливал знания в его голову! - Его слабые
пальцы пощупали темный шрам на плече и коснулись твердого очертания
пули, все еще сидевшей там. Потом он перевел внимание на черного вол-
ка.- Превращайся обратно,- сказал он.
Михаил вылизывал крысиную косточку и не обратил на него внима-
ния.
- Превращайся обратно,- повторил Виктор.- Ты же не волк. Превра-
щайся обратно.
Михаил ухватил зубами маленькую голову, челюстями разгрыз ее и
полакомился мозгом.
- Рената тоже хочет, чтобы ты превратился обратно,- сказал Вик-
тор.- Слышишь ее? Она к тебе обращается.
Михаил слышал ветер и голос этого сумасшедшего человека. Он за-
кончил есть и облизал лапы.
- Боже мой,- тихо сказал Виктор.- Я, наверно, схожу с ума.- Он
встал, вгляделся в расселину.- Но я не настолько обезумел, чтобы по-
лагать, что я действительно волк. Я - человек. И ты, Михаил, тоже.
Превращайся обратно. Пожалуйста.
Михаил и не собирался. Он лежал на брюхе, следя за кружившими в
вышине воронами, и хотел, чтобы какая-нибудь из них упала ему прямо в
зубы. Он не хотел ощущать запах Виктора, это слишком напоминало ему
про расплывчатые фигуры с ружьями.
Виктор вздохнул, понурил голову. Медленно и осторожно он начал
спускаться со скалы, тело его хрустело в суставах. Михаил встал и по-
лез за ним, чтобы предохранять его от падения.- Не нужна мне твоя по-
мощь! - закричал Виктор.- Я - человек, и в помощи твоей не нужда-
юсь! - Он спустился со скалы в пещеру, вполз в нее и лег, свернув-
шись, уставившись в пустоту. Михаил скрючился на выступе перед пеще-
рой, ветерок ерошил его шерсть. Он следил за воронами, кружившими в
небе подобно черным бумажным змеям, и во рту у него выделялась слюна.
На весеннем солнце лес пробуждался. Виктор не превращался в вол-
ка; Михаил не превращался в человека. Виктор все больше слабел. Хо-
лодными ночами Михаил влезал в пещеру и ложился к нему, согревая его
теплом своего тела, но сон Виктора был хрупок. Его постоянно мучили
кошмары и он вскакивал, зовя то Ренату, то Никиту, то еще кого-нибудь
из ушедших. В теплые дни он взбирался на скалу над расселиной и там
замирал, глядя в сторону подернутого дымкой западного горизонта.
- Ты должен уехать в Англию,- говорил Виктор черному волку.-
Именно так, в Англию.- Он кивнул головой.- В Англии люди цивилизован-
ные. Они не убивают детей.- Он дрожал; даже в жаркие дни его плоть
была холодна, как пергамент.- Ты слышишь меня, Михаил? - спросил он,
и волк поднял голову и уставился на него, но не ответил.
- Рената? - Виктор говорил в воздух.- Я ошибался. Мы жили по-
волчьи, но мы - не волки. Мы - человеческие создания, и мы принадле-
жим тому миру. Я ошибался, когда держал всех здесь. Ошибался. И каж-
дый раз, когда я гляжу на него,- он показал на черного волка,- я по-
нимаю, что поступал неправильно. Для меня уже слишком поздно. Но не
для него. Он может уйти, если хочет. Он должен уйти.- Он покрутил
сцепленными худыми пальцами, будто бы пытался найти, а затем словно
бы нашел решение проблемы.- Я боялся мира людей. Я боялся боли. И ты
тоже, Рената, верно? Я думаю, мы все боялись. Мы могли бы уйти, если
бы решились. Мы могли бы научиться тому, как выжить в тех диких усло-
виях.- Он поднял голову в сторону запада, в сторону невидимых дере-
вень, поселков и городов за горизонтом.- О, там - ужасные места,- ти-
хо сказал он.- Но именно там место Михаилу. Не здесь. Вовсе не
