Кризис власти
Явлением периода позднего средневековья, которое имеет ключевое зна-
чение для изучения Реформации, является углубляющийся кризис авторитета
церковного руководства, который стал очевидным начиная с четырнадцатого
века. К кому следовало обращаться за авторитетным суждением относительно
определенной доктрины? Кто был в состоянии недвусмысленно заявить, что
"позицией Католической Церкви по данному вопросу является то-то и тото"?
Для периода, ставшего свидетелем невероятного разрастания богословского
спора, было важно, чтобы кто-нибудь зафиксировал, что же является богос-
ловскими размышлениями, а что - вселенской, доктриной? Внутри Церкви су-
ществовало широкое признание того, что размышления на богословскую тему
были приемлемы - в конце концов, нужно же было академикам как-то прово-
дить свободное время, а Церковь была настолько уверена в истинности сво-
его учения, что позволяла подвергнуть его тщательному исследованию. Было
также очевидным, что нужен какой-то способ подкрепления ортодоксальности
(предполагалось, конечно, что термин "ортодоксальность" мог быть опреде-
лен, что со временем становилось все более и более сомнительным).
Папству нужны были средства, чтобы заставить тех, кто придерживался не-
ортодоксальных взглядов оставить их, или, в крайнем случае, перестать их
проповедовать.
Сочетание двух крупных явлений в поздней средневековой Церкви сделало
определение и подкрепление ортодоксальности в конце пятнадцатого и нача-
ле шестнадцатого века практически невозможными. Во-первых, после Великой
Схизмы (1378-1417 гг.) авторитет папы был поставлен под сомнение. Вели-
кая Схизма привела к разделению западного христианского мира после смер-
ти Григория XI. Итальянская фракция возглавлялась Урбаном VI, а фран-
цузская - Клементом VII. Такое положение продолжалось до 1417 г., когда
Констанцский собор избрал папой Мартина V. В течение короткого периода
(ок. 1409 г.) было три претендента на папский престол.
Чрезвычайную важность приобрел вопрос: "как можно разрешить спор о
том, кто же является настоящим папой? ". Было широко принято мнение, что
окончательным судьей всех доктринальных споров внутри Церкви является
папа - однако какой из них мог решить этот спор? В конце концов, было
решено созвать собор с полномочиями разрешить этот вопрос. Констанцский
собор был созван, чтобы избрать одного из трех кандидатов (Григория XII,
Бенедикта XIII и Иоанна XXIII). Собор удачно решил вопрос, отклонив всех
трех претендентов и избрав своего собственного кандидата (Мартина V).
Казалось, был установлен важный принцип: соборы имеют власть над папой.
Однако Мартин V думал иначе.
Таким образом, была подготовлена почва для возникновения двух сопер-
ничающих теорий власти в Церкви: теория, согласно которой верховный
доктринальный авторитет принадлежал Вселенскому Собору ("концилиаризм"),
и теория, утверждавшая, что он принадлежал лично папе ("куриализм"). По
мере того, как в пятнадцатом веке увеличивалось осознание необходимости
реформирования Церкви, концилиаристическая партия утверждала, что
единственной надеждой был созыв вселенского реформационного собора. Мар-
тин Лютер отразил эту позицию в своем "Воззвании к германскому дво-
рянству", написанном в 1520 г., где он утверждал, что германские князья
имеют право созвать такой собор. Неудача движения концилиаристов общеп-
ризнанно считается основной причиной Реформации по двум причинам.
Во-первых, оно подавало надежду на возможность реформирования Церкви из-
нутри, а когда эти надежды были рассеяны, многие стали искать средства
для навязывания реформ Церкви извне, возможно, через обращение к светс-
ким властям. Во-вторых, она поставила под сомнение доктринальный автори-
тет папы, внося, таким образом, свой вклад в богословское смешение пери-
ода позднего средневековья. Неясным оставалось, кто же имеет оконча-
тельный доктринальный авторитет: многие богословы разрабатывали свои
мнения, не задавая слишком много вопросов относительно их достоверности.
Вторым важным фактором является усиление власти светских правителей
Европы, которые стали придавать все меньше значения папским проблемам.
Более того, папы, похоже, не хотели даже использовать уже имеющиеся ка-
налы для подкрепления доктринальной ортодоксальности. Например, епархи-
альный и региональный синоды Германии имели власть подавлять ересь. Од-
нако, когда потребовалось их созвать в начале шестнадцатого века, это
сделано не было. Когда, при наличии политической воли, Реформацию можно
было еще насильно подавить, внимание многих европейских правителей было
вначале приковано к франко-итальянской войне, а затем к столкновению
между Габсбургами и Валуа.
И все же способность пап использовать светских правителей для осу-
ществления своей воли уменьшалась. Как показывает обстановка во Франции,
национализм стал важным фактором в процессе уменьшения папской власти к
северу от Альп. Драматическая победа Франциска I над объединенными папс-
ко-швейцарскими силами при Мариняно в сентябре 1515 года утвердила его
как силу, с которой нужно было считаться в итальянских делах, и усилило
его власть над французской Церковью. Последовавший за этим Болонийский
конкордат (1516 г.) предоставил Франциску I право назначать все высшее
духовенство французской Церкви, что ослабило прямой папский контроль над
этой Церковью. Осознавая необходимость отстаивания ортодоксальности в
своих владениях, Франциск возложил ответственность за это на богословс-
кий факультет Парижского университета, который впоследствии стал извес-
тен как "Сорбонна". Постепенное движение Франциска к абсолютизму, хотя и
временно прерванное его поражением при Павии (1525 г.) и последовавшим
за этим пленением в Мадриде, приводило к уменьшению папского влияния на
государственные и церковные дела во Франции.
В результате этого реформационные движения во Франции рассматривались
как вопросы, касающиеся Франциска I, а не папы. Если бы папа захотел
вмешаться в дела французской Церкви, ему пришлось бы преодолевать ряд
дипломатических и юридических препятствий. Только что победив папу на
поле битвы, Франциск проявлял мало интереса к защите папских интересов
во Франции, когда они не совпадали с интересами французской монархии.
Еще одним примером суровых ограничений, накладываемых на папскую
власть светскими правителями является, попытка Генриха VIII дать развод
Екатерине Арагонской. В тот момент, когда Генрих подал папе прошение о
разводе (которое при обычных обстоятельствах было бы без труда удовлет-
ворено), папа оказался под огромным давлением со стороны императора Кар-
ла V, который был родственником Екатерины Арагонской. Поскольку Карл не-
давно захватил Рим и сохранял в регионе большое количество войск папа
столкнулся с выбором: обидеть ли короля (который не имел и вряд ли мог
иметь войска где - либо вблизи Рима) или императора (который имел такие
войска и был готов их использовать). Результат был неизбежен. Генрих
VIII не получил разрешение на развод.
Таким образом, в поздней средневековой Церкви назрел двойственный
кризис власти. Наблюдалось явное смешение по поводу природы, местонахож-
дения и способа осуществления богословского авторитета, а, с другой сто-
роны, имело место либо нежелание, либо неспособность использовать поли-
тическую власть, необходимую для подавления новых идей Реформации. Среди
всего этого церковного смешения и бессилия Реформация развивалась уско-
ренными темпами, пока ее подавление на местном уровне перестало быть
возможным.
Движение лоллардов
Реформация не появилась из ничего: по всей Европе она возникала и
развивалась на уже существовавшем фундаменте. В настоящее время все
большее признание получает тот факт, что английская Реформация строилась
на лоллардистских основаниях. Поэтому рассмотрение движения лоллардов
включено в анализ позднесредневековой религии как пример того, что эле-
менты народной религии вносили свой вклад в возникновение и развитие
местной Реформации.
Недавние исследования выявили всю сложность движения лоллардов, делая
обобщения об их основных верованиях значительно более рискованными, чем
это было раньше. Например, хотя некоторые лолларды отрицали идею чисти-
лища, большинство, похоже, вполне мирилось с его существованием. Серьез-
ная оппозиция этой концепции в Англии получила импульс только после каз-
ни Джона Фрита из-за этого вопроса в 1533 году. Однако основные верова-
ния, которые были распространены в движении, можно представить следующим
образом. Итак, лолларды, в целом, верили, что:
1. Библия должна быть доступна на родном языке.
2. Поклонение образам неприемлемо.
3. Практика паломничеств является достаточно сомнительной.
4. Каждый мирянин является священником.
5. Папа пользуется излишней властью.
6. Присутствие Христа в Евхаристии является чисто духовным (в проти-
воположность средневековой доктрине пресуществления; см. стр. 197).
В некотором смысле, этот список верований мало чем отличается от по-
ложений литературы недовольства. И все же он указывает на некоторые мне-
ния, преобладающие в лоллардистских кругах, которые вызвали повышенную
восприимчивость к лютеранским идеям, появившимся в Англии в 1520-х го-
дах. Лютеранские доктрины перекликались с их мнениями. Например, доктри-
на Лютера о "всеобщем священстве" была созвучна лоллардистской неприязни
к священникам и их верованию, что все миряне имели право называться свя-
щенниками. Точно так же, лютеранская доктрина об оправдании верой, как
казалось по крайней мере лоллардам, предполагала, что в процессе спасе-
ния уже не нужны папы, священники и официальная Церковь, к которым они
испытывали такое отвращение. Каждый человек мог заключить мир с Богом,
не вмешивая в это дело отвратительную церковную иерархию.
Движения, похожие на лоллардистское, существовали во многих частях
Европы, готовя почву, в которой могли прорасти и пустить корни идеи Ре-
формации. Лолларды не выработали ничего, напоминающего сложные доктрины
священства всех верующих или оправдания одной верой. В лучшем случае они
вырабатывали мнения или общие взгляды, которые подвергали современную им
Церковь суровой критике. Однако лютеранские идеи, когда они дошли до
лоллардов, были наполнены для них глубоким смыслом. Они перекликались с
их мнениями, поддерживали их доводы, добавляли интеллектуальную утончен-
ность их энтузиазму и давали новое богословское обоснование их критике
английской Церкви.
Таковым является краткий обзор явлений, происходивших в позднесредне-
вековой Церкви. Нестабильность увеличивалась. Всем было ясно, что ка-
кая-то встряска неизбежна. В конце концов, как мы знаем, она приняла
форму Реформации. Значительным дополнительным элементом в этом процессе
дестабилизации существовавших средневековых верований и практики являлся
гуманизм Возрождения. Новые методы гуманизма вскоре поставили под вопрос
многие аспекты средневековой доктрины. К этому явлению мы и обратимся в
следующей главе.
Для дальнейшего чтения:
Отличный обзор недавно изданной литературы по религии позднего сред-
невековья, см.:
F. Oakley (Ф. Оукли), "Religious and Ecclesiastical Life on the Eve
of the Reformation" (Религиозная и церковная жизнь накануне Реформации),
in "Reformation Europe: A Guide to Research", ed. Steven Ozment (St.
Louis, Mo., 1982), pp. 5-32. По поводу антиклерикализма, см.:
HJ. Cohn (Х. Дж. Кон), "Anti-clericalism in the German Peasants' War
1525" (Антиклерикализм в Крестьннской войне 1525 года в Германии), in
"Past and Present 83" (1979), pp. 3-31.
По поводу важности доктринального разнообразия в период позднего
средневековья, см.:
Alister E. McGrath (Элисте? Е. МакГрат), "The Intellectual Origins of
