рассматривал себя как миниатюрное государство, в котором городской совет
исполнял роль правительства, а остальное население было подданными.
Увеличение размеров и значимости городов Германии является одним из
наиболее значительных событий истории конца четырнадцатого и пятнадцато-
го веков. Длительный продовольственный кризис, связанный с опустошения-
ми, принесенными Черной Смертью, привел к аграрному кризису. В период с
1450 по 1520 цены на зерно катастрофически упали, что привело к запусте-
нию сельских районов и переселению сельскохозяйственных рабочих в города
Закрытие новому городскому пролетариату доступа в торговые гильдии и го-
родские советы привело к его растущему недовольству.
Таким образом, начало шестнадцатого века стало свидетелем растущего
социального волнения во многих городах, вызванного требованиями более
представительного правительства. Во многих случаях Реформация стала свя-
зываться с этими требованиями социальных перемен, так что идеи о необхо-
димости религиозных и социальных перемен шли рука об руку. Не следует
думать, что религиозные заботы поглощали все другие мысли - они лишь яв-
лялись их сосредоточением. Экономические, социальные и политические фак-
торы помогают объяснить, почему Реформация завершилась успехом, напри-
мер, в Нюрнберге и Страсбурге, однако потерпела неудачу в Эрфурте.
Был выдвинут ряд теорий для объяснения привлекательности Реформации
для этих городов. Берндт Мюллер утверждал, что городское чувство сооб-
щества было нарушено в пятнадцатом веке растущей социальной напряжен-
ностью в городах и усиливающейся тенденцией опираться на внешние полити-
ческие органы, такие как имперское правительство или папская курия. По
его мнению, приняв Лютеранскую Реформацию, такие города смогли восстано-
вить чувство общинного единства, включая понятие о единой религиозной
общине, связывающей обитателей совместной религиозной жизнью. Мюллер об-
ратил внимание на социальное приложение доктрины Лютера о священстве
всех верующих (см. стр. 249-252), которая разрушила некоторые традицион-
ные разграничения в городском обществе и способствовала возрождению
чувства общинного единства.
Другое объяснение было предложено Томасом Брейди. Оно большей частью
основано на его анализе истории города Страсбурга. Брейди утверждает,
что решение Страсбурга принять протестантизм явилось результатом классо-
вой борьбы. Коалиция патрициев и купцов пришла к выводу, что их соци-
альное господство можно было сохранить присоединением к Реформации. Го-
родская олигархия ввела Реформацию как тонкое средство сохранения своих
экономических интересов, которым угрожало растущее народное движение.
Брейди предполагает, что аналогичная ситуация сложилась и во многих дру-
гих городах.
Третье объяснение сосредотачивается на доктрине оправдания верой (эта
идея будет подробно рассмотрена в гл. 5). В исследовании, опубликованном
в 1975 г., Стивен Озмент утверждал, что народное влечение к протестан-
тизму объясняется его доктриной оправдания верой, которая предлагала из-
бавление от психологического давления позднесредневековой искупительной
системы и связанной с ней "полупелагианской" доктрины оправдания. Пос-
кольку психологическое бремя было наиболее тяжелым и очевидным в городс-
ких сообществах, то именно в них Протестантизм нашел широкую поддержку.
Озмент утверждал, что Мюллер преувеличил различия между Лютером и богос-
ловами юго-запада. Ранние реформаторы разделяли общую мысль, которую
можно было свести к освобождению отдельного верующего от бремени, нала-
гаемой на него позднесредневековой религией. Какими бы ни были их разли-
чия, магистерские реформаторы, такие, как Букер, Цвингли и Лютер, разде-
ляли общую озабоченность провозглашением доктрины оправдания верой через
благодать, опровергая, таким образом, богословскую необходимость и
уменьшая народную популярность индульгенций, чистилища, почитания святых
и т.д. Эта теория имеет особую важность для настоящей работы, поскольку
показывает роль идей в зарождении социального движения за реформы и пе-
ремены: требования социальных перемен были, если прав Озмент, следстви-
ем, а не причиной возникновения новых религиозных идей.
Каждая из этих теорий имеет свое значение, а вместе они являются важ-
ным стимулом к более подробным исследованиям развития городского протес-
тантизма на первом этапе Реформации. В равной степени каждая из них име-
ет свои слабые стороны, которые можно отыскать в любой амбициозной гло-
бальной теории. В случае с Женевой, например, социальная напряженность,
которая впоследствии привела к союзу с протестантским городом Берном и
принятию Цвинглианской Реформации, возникла не из классовых различий, а
из разделения внутри одного общественного класса по вопросу о поддержке
Савойи или Швейцарской Конфедерации. Просавойские Маммелюки и про-
бернские Игеноты происходили из одной социальной группы, характеризую-
щейся общими экономическими, семейными и социальными интересами. Анало-
гичным образом предположение Озмента о всеобщем интересе к доктрине оп-
равдания находит мало поддержки в случае с городами Швейцарской Конфеде-
рации или городами, связанными с ней - например, Цюрихе, Галлене и Жене-
ве - и игнорирует явные сомнения в доктрине со стороны многих швейцарс-
ких реформаторов.
Тем не менее, из изучения происхождения и развития Реформации в круп-
ных североевропейских городах, таких, как Аугсбург, Базель, Берн, Кол-
мар, Констанция, Эрфурт, франфурт, Женева, Гамбург, Любек, Мемминген,
Ульм и Цюрих, можно вывести некоторые общие черты. Поэтому представляет-
ся полезным рассмотреть этот вопрос.
Во-первых, Реформация в этих городах представляется реакцией на на-
родные движения за перемены. Нюрнберг является редким примером города, в
котором городской совет ввел Реформацию без предшествующих народных про-
тестов и требований. Неудовлетворенность среди городского населения на-
чала шестнадцатого века была не обязательно религиозной по природе; на
волнения того времени, несомненно, оказывали влияние социальные, эконо-
мические и политические факторы. Городские советы, как правило, реагиро-
вали на народное недовольство, часто направляя его в нужное им русло.
Это подспудное манипулирование было очевидным способом регулирования по-
тенциально опасного народного движения и контроля над ним. Одно из наи-
более значительных наблюдений, которые можно сделать относительно го-
родской Реформации, заключается в том, что существующие городские режимы
часто оставались относительно неизмененными после введения новых религи-
озных идей и практик. Это указывает на то, что городские советы были в
состоянии реагировать на народное недовольство без радикальных перемен в
существующем общественном строе.
Во-вторых, успех Реформации в городе зависел от ряда исторических
обстоятельств. Принятие Реформации могло вызвать разрушительные перемены
в системе политических союзов, поскольку военные, политические и коммер-
ческие договоры с территориями и городами, которые предпочли остаться
католическими, обычно в результате этого разрывались. Торговые связи го-
рода, на которых основывалось его экономическое существование, могли
быть фатальным образом изменены. Так, успех Реформации в городе Галлене
частично обязан тому, что льняное производство города не было существен-
но затронуто решением принять Реформацию. Точно так же город (например
Эрфурт), находящийся вблизи католического города (Майнц) и лютеранской
территории (Саксония) мог оказаться втянутым в военное столкновение с
одной из заинтересованных сторон, с возможными катастрофическими пос-
ледствиями для независимости города. Кроме того, решение ввести Реформа-
цию могло вызвать серьезный внутренний раскол и сделать город уязвимым
извне. Это была одна из причин решения городского совета Эрфурта о прек-
ращении реформационных мероприятий в 1520-х годах.
В-третьих, романтическое, идеализированное представление о реформато-
ре, прибывающем в город проповедовать Евангелие и немедленно склоняющем
жителей к принятию Реформации должно быть оставлено как нереалистичное.
В течение всего процесса Реформации, от первоначального решения начать
процесс реформ до последующих решений о природе и темпе реформирования,
последнее слово всегда оставалось именно за городским советом. Цвингли-
анская Реформация в Цюрихе продвигалась значительно более медленно, чем
ему бы хотелось, из-за осторожного подхода городского совета в критичес-
кие моменты процесса. Свобода действий Букера в Страсбурге была точно
так же ограничена. Как предстояло обнаружить Кальвину, городские советы
вполне могли изгнать реформатора из своих пределов, если он действовал в
разрез с их официально объявленной политикой или решениями.
На практике взаимоотношения городского совета и реформатора были, в
целом симбиозом. Реформатор, представляя последовательное видение Хрис-
тианского Евангелия и его применения в религиозных, социальных и полити-
ческих структурах и практиках города, был в состоянии предотвратить пе-
рерастание потенциально революционной ситуации в хаос. Постоянная угроза
возврата к католицизму или подрывная деятельность радикальных анабап-
тистских движений делала необходимость в реформаторе неизбежной. Кто -
то должен был осуществлять религиозное управление движением, которое
иначе могло переродиться в хаос с серьезными и неприемлемыми последстви-
ями для существующих в городе структур власти и лиц, которые их контро-
лировали. Со своей стороны, реформатор был подневолен, его свобода
действий ограничивалась политическими хозяевами, пекущимися о своей
власти, а реформационная программа, как правило, выходила за рамки, на-
чертанные реформатором, и включала консолидацию экономического и полити-
ческого влияния властей. Таким образом, отношения между реформатором и
городским советом были тонкими и легко разрывались, причем реальная
власть постоянно находилась в руках последних.
В случае Женевы между городскими реформаторами (первоначально
Гильомом Фарелем и Кальвином, а затем одним Кальвином) и городским сове-
том сложились очень деликатные отношения. Осознавая и оберегая свою до-
бытую в трудной борьбе власть и свободу, городской совет не был настроен
менять тиранию католического епископа на тиранию реформатора. В 1536 г.
Женева только что добился независимости от Савойи и отстоял ее, несмотря
на попытки Берна колонизировать город. Женева не была намерена принимать
чей бы то ни было диктат, не подкрепленный сильным экономическим или во-
енным давлением. В результате этого на действия Кальвина были наложены
строгие ограничения Выдворение Кальвина из Женевы в 1538 году доказыва-
ет, что политическая власть твердо оставалась в руках городского совета.
Мнение о том, что Кальвин был "диктатором Женевы", полностью лишено ис-
торических оснований. Тем не менее, городской совет оказался не в силах
в отсутствие Кальвина справиться с ухудшающейся религиозной ситуацией.
Замечательным проявлением социального прагматизма и религиозного реализ-
ма явилось то, что городской совет вернул своего реформатора и позволил
ему продолжить свою деятельность по реформированию Женевы. Женева нужда-
лась в Кальвине точно так же, как Кальвин нуждался в Женеве.
Здесь следует указать на существенное расхождение между лютеранской и
реформатской мыслью. Лютер происходил из небольшого саксонского городка,
находящегося под пятой местного князя, в то время как великие Реформатс-
кие мыслители Цвингли и Букер происходили из великих свободных городов
Цюриха и Страсбурга. Для последних Реформация включала отождествление
понятий "гражданин" и "христианин", с большим акцентом на политическом
