немедленно снял силовые ремни.
Холмс кивнул.
- Любопытно. Я-то полагал, что наш уважаемый капитан заранее отдал
приказ кораблю - для видимости согласиться, но на самом деле продолжать
выполнять его команды.
- Черт... - только и сказал Алекс. - Это было бы столь же эффективно,
но даже более надежно... ведь агент мог заметить, что я употребляю простую
форму приказа!
- Любое расследование - это противоборство двух ошибок, - задумчиво
сказала Уотсон. - Преступник совершает свои ошибки, следователь - свои.
Они неизбежны, даже если следователь - спец. Главное: не позволить
собственным ошибкам стать страшнее, чем ошибки преступника.
Холмс кивнул. Спросил:
- А с чем была связана ваша вера в способности Ким? Ведь девочка... -
он ласково приобнял Ким за плечи, - практически не имеет боевого опыта?!
- У нас с Ким есть общий знакомый, - очень осторожно начал Алекс. - Он
упомянул про то, что девочка хорошо защищена от сексуальной агрессии, что
у нее есть недокументированные и нестандартные возможности бойца-спец.
Главный риск заключался в другом: пойдет ли агент на изнасилование? Но я
сделал ставку на те способности Ким, что лежат скорее в диапазоне гетеры.
Возбуждение схватки неминуемо привело к выбросу феромонов, и агент не смог
удержаться. Роль тихого, примерного курсанта ему уже опротивела, и он... -
Алекс хмыкнул: - Он попался Ким на зубок.
Холмс покачал головой:
- Чудовищная фантазия генетиков! Припоминаю, что в древних мифах
нередки коварные женщины с подобным устройством организма, но сделать эту
страшную сказку былью...
Ким фыркнула:
- Не вижу ничего ужасного. Я прекрасно контролирую свой организм... и
бояться стоит лишь насильнику. Маленький зубик, выделяющий крайне
болезненный токсин... я думаю, от этой способности не отказалась бы ни
одна женщина.
Генералов мрачно посмотрел на нее, но ничего не сказал.
- Что ж, - будто подводя черту, сказал Холмс. - Я рад, что большинство
из вас оказалось не замешанными в преступлении. Более того - смогли
превзойти свои комплексы, обиды, амбиции и стать для меня замечательными
помощниками. Думаю, что этот трагический случай войдет в анналы как "Дело
о девяти подозреваемых".
- Девяти? - переспросил Алекс. - Вы ничего не путаете, Холмс?
- Я не сбрасывал со счетов ни Ка-третьего, ни Сей-Со, ни саму жертву.
Лишь обследовав место преступления, я убедился, что следует отбросить
версию изощренного самоубийства.
- Выпотрошить себе живот и улечься умирать? - уточнил Алекс.
- Цзыгу очень живучи. Но вы правы, это даже им не под силу.
Холмс вздохнул, и лицо его озарила легкая, непривычная - потому что
она явно шла из глубины души - улыбка:
- Вот и закончено расследование. Уотсон, вам все понятно?
- Все, - кивнула женщина. Холмс явно растерялся: похоже, что в
обязанности Дженни всегда входило задать напоследок несколько глуповатых
вопросов. А его верная спутница, глядя на Алекса, добавила: - Я восхищена
вами, пилот. И немного жалею... что вы - пилот-спец.
На мгновение наступила неловкая тишина.
- Что будет с нами? - наконец спросил Генералов.
- Сейчас вы напишете подробные отчеты о событиях, очевидцами которых
были. Если я сочту их удовлетворительными, то мы совершим посадку на
Зодиаке и все вы будете свободны. Корабль ваш, как я уже говорил,
арестован, вам придется искать себе другую работу. Но... - Холмс развел
руками, - тут я ничем не могу вам помочь. Такова воля Императора.
- Точнее - Имперского совета, в котором наверняка есть пособники
агента, - мрачно добавил Моррисон.
- В эту дискуссию я вступать не имею права. И советую вам воздержаться
от двусмысленных высказываний в адрес правительства Империи! - жестко
сказал Холмс.
- Холмс, а что будет с телом Поля Лурье? - спросила Ким.
- Настоящий Поль Лурье, вероятно, покоится в почве Ртутного Донца, -
ответил Холмс. - Или лежит, обколотый наркотиками, в самом низкопробном
кабаке. Ты имеешь в виду тело агента?
- Да.
- Оно будет продано какой-нибудь клинике Зодиака. Возможно, ему найдут
применение... испытание новых лекарств, обучение студентов сложным
операциям.
- Я могу выкупить это тело?
Холмс удивленно посмотрел на Ким.
- У меня есть деньги! - торопливо сказала девочка. - Нам ведь положено
значительное выходное пособие, так? Или его не хватит?
- Вряд ли тело узкоспециализированной боевой особи, полностью лишенное
памяти, будет стоить серьезных денег, - задумчиво сказал Холмс. - Но скажи
мне, дитя, ради всего святого, зачем оно тебе?
- Может быть, я сентиментальна, - сказала Ким. Улыбнулась. - И хочу
ухаживать за беспомощной человеческой оболочкой, чья личность уничтожена с
моей помощью. А быть может, я гнусная садистка, желающая поизмываться над
бездушным куском органики? Или... нет, лучше пусть я буду сумасшедшей
нимфоманкой, решившей завести безропотного любовника?
- Боюсь, что истинная причина не названа, - ответил Холмс. - Но в
любом случае я не вижу никаких препятствий к этому.
Алекс поймал торжествующий взгляд Ким и слегка кивнул. Эдуард
Гарлицкий получил тело. Сильное, сложно организованное... Господи... да
ведь...
Он отвел глаза.
Случайно ли то жутковатое ощущение единства, общности этих двух
агентов-спец, мимолетно обжегшее его в момент схватки? Гарлицкий создал
для себя тел охранительницу, помощницу, любовницу... но кто сказал, что он
давным-давно не начал выращивать и собственные тела? Когда Эбен еще входил
в Империю - он обязан был консультировать их генетиков. И Эдем, готовый
вносить бесконечные спецификации в человеческие тела, мог служить для него
самым лучшим, самым безотказным полигоном!
- Теперь, господа, - почти весело сказал Холмс, - прошу всех разойтись
по каютам и заняться составлением отчетов.
Алекс молча встал.
- А вас, Романов, - жестко сказал Холмс, - я попрошу остаться!
Самой удивленной казалась доктор Уотсон. Когда Холмс вторично попросил
ее уйти, она сдалась, но все-таки обиженно покачала головой.
Алекс требованию задержаться не удивился. Куда более странно было то,
что следователь предпочел говорить с ним один на один.
Прежде чем заговорить, Холмс достал из кармана маленький черный диск.
Коснулся управляющих сенсоров, положил на пол. Слегка заложило уши, а
вокруг словно бы потемнело.
- Теперь мы изолированы от устройств внутреннего контроля вашего
корабля, - сообщил Холмс. Алекс смотрел на него все с большим удивлением.
- Я хотел бы получить от вас несколько неофициальных... пока
неофициальных, - подчеркнул Холмс, - ответов.
- Только идиот врет следователю-спец, - устало сказал Алекс.
- Да, конечно. Умный - умалчивает. Алекс Романов, что произошло с вами
и вашим экипажем?
- О чем вы, Холмс?
- О странном поведении спецов, от которых потребовалось принести себя
в жертву ради человечества. Вы, кажется, сами заявляли, что нормальный
спец должен с готовностью погибнуть во благо Империи?
- Возможно, стресс? - предположил Алекс. - Мы оказались в столь
тревожной и неоднозначной ситуации... к тому же наша общая гибель все
равно не устраивала Сей-Со...
- Эту версию я изложу в официальном рапорте, - сказал Холмс. -
Возможно - изложу. А сейчас я хотел бы услышать правду.
Под пристальным взглядом следователя Алекс опустил руку в карман и
достал маленькую пробирку.
- Некоторое время тому назад, - кладя пробирку рядом с диском, сказал
он, - мне в руки попал некий редкий препарат.
- Так, - подбодрил его Холмс.
- Его действие на организм спеца... любого спеца... приводит к
блокированию всех эмоциональных изменений.
- Только эмоциональных?
- Да. Память, профессиональные качества, модификации тела препарат не
затрагивает.
Холмс аккуратно взял пробирку, потряс. Задумчиво сказал:
- И вы накормили свой экипаж этим препаратом...
- Да. Результат вы видели.
- Я в затруднении, - признал Холмс. - Этот препарат получен вами
честным путем?
- Разумеется. Формулу мне назвал его создатель. Как я понимаю, он
работал над средством долгие годы. Синтез осуществили в обычной
автоматической лаборатории, я честно расплатился... никакого криминала.
- За исключением того, что спецы начинают вести себя как натуралы.
- Это средство не навязывает никаких посторонних эмоций, Холмс. Это не
наркотик. Это даже психотропным препаратом можно назвать с натяжкой... Он
лишь временно блокирует искаженные спецификацией эмоции.
- Вы говорите так, Алекс, будто спецификация - зло.
- Нет, конечно. Но... разве законы запрещают спецам устранять
изменения своей морали?
- К чему запрещать то, что невозможно? - вопросом ответил Холмс. - Еще
не существовало прецедента.
- Может быть, им послужит то, что законы Империи разрешают спецу при
желании убрать физиологические последствия специализации?
Холмс кивнул. Откинулся в кресле, все еще не выпуская из рук пробирки.
- Вы можете проверить этот препарат, Холмс, - предложил Алекс. -
Хватает нескольких капель. Передозировка не страшна. Действует... хм.
Несколько суток.
- Это, случайно, не предложение взятки? - живо заинтересовался Холмс.
- Нет, это согласие на следственный эксперимент. Вы можете оценить
последствия применения препарата и, если сочтете их опасными - подвергнуть
меня любому наказанию.
- А вы рисковый человек, Алекс Романов... - Холмс нахмурился. - Вы так
уверены в моем решении?
- Не уверен, - честно признал Алекс. - Но надеюсь, что вы согласитесь
с моим мнением.
- Алекс, дорогой вы мой. - Холмс улыбнулся. - Ну скажите мне, чего
будет стоить следователь-спец, способный влюбиться? Пугающийся
направленного на него лучемета? Проявляющий сентиментальность?
- Я не знаю, чего вы будете стоить, Холмс. - Алекс чуть подался к
нему. - Честное слово, не знаю. Но если только спецификация удерживает вас
от того, чтобы брать подношения от бандитов и прятаться от убийц, - грош
вам цена. И вам, и вашей матрице Питеру Вальку!
- Вот только не надо давить на мое любопытство, Алекс! - резко ответил
Холмс. - Не надо! Это единственное, что у меня осталось человеческое!
- Нет, Ка-сорок второй! Не все! Еще - тяга к правде. А правда - это не
то, что вбивают вам в мозги пептидные цепочки! Совсем не то! Правда - то,
что вы есть на самом деле!
На какое-то мгновение Алексу показалось, что Холмс сейчас достанет
наручники и произнесет стандартную формулу ареста.
Но Холмс опустил глаза.
Несколько секунд он просидел так, понурившись, глядя в пол, покручивая
в пальцах пробирку. Потом - резким движением спрятал ее в карман.
- Я приму все меры предосторожности, Алекс Романов, - тихо сказал он.
- Учтите. И если вы соврали... пусть даже ненамеренно. Если препарат будет
навязывать мне чуждое поведение...
Он не закончил угрозы. Просто встал и вышел из кают-компании.
Писать отчеты - занятие привычное для любого пилота. Алекса иногда
даже удивляло, что оно не включено в спецификацию. А может быть -
включено, просто признано настолько мелким, что и сообщать о нем не стоит?
Он не стал пользоваться нейротерминалом. Писать текст "мыслью" требует
слишком большого контроля над сознанием. Алекс развернул виртуальную
клавиатуру и почти полный час барабанил пальцами по воздуху, выстраивая
слова в наиболее правильном, красивом... и безопасном порядке.
Ему даже удалось не упомянуть про махинацию, посредством которой Ким
Охара попала на корабль. И при этом никто не смог бы сказать, что Алекс в
чем-то покривил против истины.
