чужак. Прошла почти неделя, как ты отправился в поиск. Девять дней! Ты
был в плену. И кто вернулся из плена, мы пока не знаем.
-- Это Ник, Наставник! -- воскликнула Катти. -- Я могу это сказать
сама! Как врач... и как друг.
-- Я почти уверен, -- согласился Пер. -- Почти.
Меня словно ледяной водой обдало.
Вернуться домой -- и узнать, что в тебе подозревают чужака.
_Не-дружеского_ регрессора!
Я откинулся на спину, глядя в ровные полосы облаков. Прищурился от
Матушкиного света. Летящая платформа слабо подрагивала подо мной.
-- Не раскисай, Ример, -- строго сказал Наставник. -- Не раскисай!
-- Никки, если я обнаружу, что ты чужой, то готов проглотить всю свою
коллекцию! -- добавил Таг. Он сидел, покусывая травинку, сорванную
где-то по пути, и казался вполне спокойным.
-- А что ты собираешь? -- спросил я.
-- Минералы с других миров. Это невкусно, наверное... Да ты же сам их
мне привозил.
Я вздохнул, роясь в пустой кладовой своей памяти. И с восторгом
обнаружил, что слова Тага чем-то отозвались во мне!
-- Я помню! Кажется, помню!
Катти облегченно вздохнула:
-- Вот видишь. Все вернется... как раньше.
-- Вероятно, у тебя сработала психоблокировка, -- сказал Пер. -- Ты
подвергался допросам, пыткам. Защита отключила память. Это очень удачно.
Я никогда не верил в это до конца, но теперь... Ник, мальчик мой,
расскажи все, что ты помнишь.
-- Я пришел в себя, лежа на помосте, -- сказал я. -- Вначале увидел
потолок, и понял, что это такое. Потом повернул голову, посмотрел на
стены. Так вот... по кусочкам. Что-то начало выстраиваться...
Свой рассказ я закончил уже на обследовании у Тага. На одном из
верхних этажей большого пирамидального здания, сидя под белым, тихо
гудящим металлическим колпаком. За прозрачными стенами зала был виден
город. Парки, узкие пешеходные дорожки, скользящие по магистралям
машины...
-- Тогда оказалось, что мы уже приближаемся к Родине, -- сказал я.
Потер предплечье, куда было сделано несколько уколов. Впрочем, не только
туда... -- Мы опустились, без всяких проблем... Все, пожалуй.
Мой голос гулко отдавался под полусферой диагностического аппарата.
Похоже, какое-то поле отделяло меня сейчас от зала. Может быть, чтобы
предотвратить помехи или вредное излучение аппаратуры. А может, чтобы
удержать меня, если раскроется подмена.
Но я же знаю, что я никакой не регрессор чужой цивилизации!
Таг и Катти сидели за пультом в сторонке. Пер -- напротив меня, на
стульчике. На протяжении всего рассказа он пару раз перебивал меня,
просил что-то уточнить, рассказать подробнее. А в основном просто кивал.
Странно выглядела эта лаборатория по изучению чужих форм жизни. Здесь
было достаточно много аппаратуры, за стеклами шкафов скрывались какие-то
не слишком симпатичные субстанции, упрятанные в плоские сосуды. Но при
всем этом _правильном_ антураже пол биологической лаборатории покрывал
мягкий ковер с абстрактными узорами, на стенах висели картинки в
тоненьких деревянных рамках - в основном, с морскими пейзажами. Чуть
дальше главного диагностического пульта, куда стекались сейчас данные
моего несчастного организма, располагался высокий стол, уставленный
чашками, тарелками, прозрачными коробочками с пищей. Почему-то мне
казалось, что это, скорее, интерьер жилого помещения.
Впрочем, разве я могу быть в чем-то уверен?
Катти встала из-за пульта, прошла куда-то вбок, так, что мне не было
ее видно. Я напрягся. Туда унесли мой анализ крови и соскобы кожи,
взятые на голени и предплечье. Хоть я и был уверен в себе, но...
Вдруг произойдет ошибка? Нет, нет, ошибки быть не может. И Таг и
Катти -- специалисты. Они желают мне добра.
Когда появилась Катти, я все понял по ее лицу. Расслабился, и даже
попытался устроиться поудобнее в жестком кресле. А Катти протянула Перу
листок бумаги и помахала мне рукой:
-- Привет, Никки! Не скучай, уже скоро!
-- Пять минут, Никки! -- откликнулся от пульта Таг.
Я свой! Я свой!
Наставник внимательно смотрел на листок. Бережно сложил его, опустил
в карман, посмотрел на Катти:
-- Спасибо, девочка... спасибо. Таг, поторопись!
Он встал, подошел ко мне. Я скорее почувствовал, чем услышал, что
разделяющее нас силовое поле исчезло.
Значит -- боялись меня...
-- Никки... -- старик взял меня за руку. -- Если бы ты знал, как я
боялся. Боялся, что тебя уже нет, а передо мной -- копия. Муляж.
-- Пер, выйдите из-под детектора! -- резко окликнул его Таг. -- Вы
вносите искажения!
Похоже, когда дело касается работы, Наставника можно одернуть без
всякого смущения.
Я просидел еще пять минут. По командам Тага расслаблялся, натужно
пытался что-то вспомнить, называл слова на свободные ассоциации.
"Свобода -- жертвы, любовь -- ответственность, Родина -- труд..."
И все-таки главные сомнения уже исчезли.
-- Выходи, Никки. Одевайся.
Голос Тага был не очень-то радостный, и я вновь насторожился.
Торопливо натянул шорты -- подаренную одежду и нож уже куда-то унесли.
Вместо нее я получил белую рубашку с короткими рукавами из плотной
мягкой ткани. А вот обувь, очевидно, не полагалась.
Пер тоже напрягся.
-- Ник, твоя память не заблокирована... как мы надеялись... -- Таг
мялся, отводил глаза. Ему было нелегко говорить эти слова. -- Она...
стерта. Начисто. Психоблокада не могла оказать такого... калечащего
действия.
-- Как это -- начисто? -- мной овладело нелепое желание спорить. -- Я
ведь хожу, говорю, думаю! Я ведь не стал здоровущим младенцем!
-- Я неточно выразился... стерты воспоминания. Личностная память. То,
что ты видел, то что чувствовал. Вся твоя жизнь.
-- Зачем?! -- это воскликнула Катти.
-- Видимо, так у чужих происходит процесс ментоскопирования. Съем
информации! Они все-таки выпотрошили твою память, -- Таг наконец-то
посмотрел на меня. В его глазах была мучительная боль. -- Все забрали...
и нашу дружбу тоже...
Я подошел к нему. Взял за руку, и прошептал:
-- Ведь я -- это все-таки я? Таг, если мы были друзьями, мы ими снова
станем.
-- Никаких надежд? -- спросил из-за спины Наставник.
-- Нет, -- Таг неловко отвел свою руку. -- Наставник, какие-то
ассоциативные связи сохранились. Никки иногда будет что-то вспоминать...
нет, скорее -- узнавать заново, но помнить, что это было. Я думаю, что
он останется нормальным человеком... -- Таг неловко улыбнулся мне, -- но
вот вспомнить себя прежнего ему не удастся.
Пер стоял, глядя в пол. Как человек, отыскавший дорогую ему
потерянную вещь, но убедившийся, что она непоправимо испорчена...
Нет, нехорошая какая-то мысль! Нельзя так думать. Такая ассоциация
фальшива. Да и все они фальшивы...
-- Ник, мы не оставим тебя, -- сказал он наконец. -- Ты вернулся. Это
главное. А мы -- твои друзья. Твои лучшие друзья.
Внизу, у здания, нас ждали две машины. Закрытые и колесные, а не
такая летающая платформа, что доставила нас с летного поля.
-- Мне надо доложить Комитету, -- сказал Пер. -- И, вероятно, с
комментариями специалиста... Катти?
Девушка отвела от меня взгляд.
-- Хорошо, Наставник.
-- Таг, позаботишься о Никки.
-- Конечно, Наставник! -- Таг даже слегка возмутился этим
напоминанием. -- Я постараюсь хоть что-нибудь тебе напомнить, Ник!
Наставник и Катти сели в одну из машин. Я видел сквозь прозрачный
корпус, как Пер вложил руку в терминал, и машина тронулась.
-- Перо -- ветром унесло... -- сказал Таг. -- Помнишь, это была твоя
детская присказка? Это означало, что можно начинать безобразничать.
Я покачал головой:
-- Ничего я не помню. Ни Наставника, ни Катти... Таг, мы с ней были
друзьями?
-- Вы собирались пожениться, -- кивнул Таг. -- Мы с ней с детства
дружили, помнишь? А ты всегда...
-- Не говори мне "помнишь", -- попросил я. -- Это ведь бесполезно.
-- Извини, -- смутился Таг. -- Прости дурака.
Здание где он работал было высокое, может быть -- одно из самых
больших в городе. Не меньше ста -- ста пятидесяти гектошагов. Я задрал
голову, пытаясь высмотреть на вершине пирамиды те окна, откуда смотрел
на город.
-- Значит, ты -- специалист по чужим формам жизни?
-- Да. Мы все занялись разными делами. Ты стал космонавтом. Мы все
мечтали, помни... извини. А в Дальнюю Разведку только ты ушел. Ган --
стал инженером. Я -- биологом.
-- Катти -- врачом, -- продолжил я. -- А кто еще?
-- То есть?
-- В нашей компании было четверо?
-- Четверо, не считая Катти. Она была в другой группе, в женской, --
медленно сказал Таг. -- С нами был еще Инка.
-- А где он?
-- Погиб. Два года назад, там... даже пепел к Родине не вернулся...
-- Таг неопределенно взмахнул рукой, и на мгновение замолчал. -- Давай
поедем ко мне... нет, лучше -- к тебе.
-- Думаешь, может помочь?
-- Ты жил там четыре года. Хоть разум и забыл, но тело должно
помнить.
Мы забрались в машину. Я на заднее сиденье, Таг на переднее, где был
терминал управления. Мне хотелось погулять по вечерним улицам, но с
врачом лучше не спорить. А Таг сейчас был для меня врачом.
-- Знаешь, в твоем положении есть и какие-то плюсы, -- сказал он,
небрежным прикосновением к терминалу отправив машину в путь. -- У тебя
теперь -- свежий взгляд. Ничем не замутненный. Ты смотришь на мир как
ребенок, впервые выбравшийся из интерната.
-- Мы росли в интернате?
-- Конечно, -- Таг слегка удивился. -- Какие могут быть варианты?
-- Для меня -- любые. Например, что ребенка воспитывают родители.
-- Как в каменную эру, -- Таг покачал головой. -- Что ты. Разве может
неспециалист заниматься таким делом? Разве что родители -- сами
Наставники... но это было бы неэтично.
-- Если хорошие родители...
-- Ребенку не нужны хорошие родители, -- отрезал Таг. -- Ему нужен
хороший Наставник.
Я замолчал. Не знаю, какие преимущества у незамутненного взгляда на
мир, но бед -- хватает. Я буду говорить глупости, с умным видом
доказывая, что огонь может не обжигать, а вода -- течь в гору. И мне
будут объяснять, почему я не прав, а я -- удивляться...
-- Мне нужны книги, -- сказал я, глядя в окно. -- Много книг, Таг. По
истории, в первую очередь. Учебник хороших манер. Философия...
Машина мчалась по автостраде. Вообще-то транспорта было немного, не
один я, наверное, любил вечерние прогулки. А по пешеходным дорожкам, на
открытых площадках у зданий, у частых фонтанов мелькали люди. Пока --
совсем чужие для меня...
Таг кивнул:
-- Будут тебе книги. Все будет. Ты только не паникуй, Никки. Мы все
поможем. Что главное в жизни?
-- Работа, друзья и любовь, -- ответил я. Таг довольно улыбнулся:
-- Вот видишь! С работой своей ты справился. Даже попав в беду --
справился! Друзья -- с тобой. А любовь -- вернется.
-- Думаешь?
Вот тут он отвечать не рискнул.
-- Катти -- хорошая, -- осторожно сказал я. -- Но... я ничего не
помню. Она ведь будет невольно ждать, что я стану вести себя
по-прежнему, этого не случится, и наступит разочарование... Таг, у меня
хоть были дурные привычки?
-- Ну... немного. Ты слишком горячий. Легко бросаешься в авантюры. Но
это от склада характера зависит, вряд ли темперамент может так резко
смениться. Никки, ты хочешь есть?
-- Да, -- я внезапно понял, что и впрямь голоден.
-- Тут есть ресторанчик...
Он снова опустил ладонь в терминал.
-- Таг, а зачем нужен прямой контакт с этой жижей? -- спросил я. --
Ведь общение с управляющей системой может происходить на расстоянии?
-- Это не жижа, а коллоидный активатор, -- разъяснил Таг. -- С его
помощью система определяет твою личность, решает, вправе ли ты
