осмысливая произошедшее, уже слыша сзади шум набегающего ротвейлера, и все
же - не в силах повернуться, встретить обезумевшего пса выстрелом...
Хлопок - негромкий, мягкий. И предсмертный визг.
Семен обернулся.
Ринат стоял метрах в десяти. Придерживая руку с пистолетом другой
рукой. Ротвейлер катался по земле, затылок собаки был разнесен пулей из
"Стечкина".
- Ты... как понял? - спросил Семен приближающегося охранника.
- Лучше спроси, как попал, - Ринат вытянул руку с пистолетом, и
всадил в дергающегося пса еще две пули. Харон затих. - Он готовился
прыгнуть на тебя. Что происходит, а?
Карамазов услышал выстрел, почти сразу после того, как пес метнулся
обратно к телу. Это еще ничего не значило, стрелок мог промахнуться.
Но два последующих хлопка развеяли надежду.
Прикончили собаку, гады.
Он уже подбегал к дому, чувствуя всем телом свою незащищенность. Его
могли подстрелить из темных провалов окон, кто-то мог затаиться среди
служебных построек, на крыше. Проклятие, Визирь ожидал атаки. И его
охранники оказались не зажравшимися дармоедами. Впрочем, это стоило понять
после стычки на шоссе. Власть умеет себя охранять...
Двое в пятнистой форме выбежали из-за угла. Наверное, торопясь занять
ту самую позицию у гаражей, которую он подметил. Они слишком торопились к
своей цел, и не ожидали, что враг уже успел приблизиться настолько близко.
Карамазов упал на колени, открывая огонь. Первого охранника он срезал
мгновенно, тот и понять ничего не успел. Второй выстрелил один раз - и
тоже отлетел к стене, наткнувшись на свинец.
ДВОЕ ГОТОВЫ...
Илья привстал, соображая, стоит ли подойти к телам и проверить. У
охранника, загрызенного собакой, бронежилета не было. Но если эти двое не
пренебрегли...
Что-то шевельнулось в груди, тревожно и предостерегающе. Илья
бросился вперед, и пули пронеслись за спиной. Спасибо, Тьма... Он
обернулся, и длинной, истеричной очередью расстрелял еще одного охранника.
На этот раз он увидел кровь, и понял, что охрана сделала ставку не на
бронежилеты, а на подвижность.
ТРЕТИЙ ГОТОВ... И ТОТ, КОТОРОГО СОБАКА... ЧЕТВЕРО ОХРАННИКОВ УБИТЫ.
СКОЛЬКО ЖЕ ИХ ВСЕГО?
Визирь подошел к окну мелкими, семенящими шажками. Прижался к стеклу,
быстро огляделся, отступил, дергая витой шнур. На окно упали тяжелые
шторы.
- Трое готовы, - сказал он Зарову.
- Трое нападавших?
- Нет, охранники, - Хайретдинов криво улыбнулся: - Как лучше сказать
- "недооценка противника", или "переоценка себя"?
- Лучше всего сказать - "самоуверенность", - Ярослав дурацкий газовый
пистолет, попросил: - Дайте мне оружие, Визирь.
- Нет у меня больше оружия! - Визирь дернулся, нацелился на
открывшуюся дверь. Но это был Шедченко с массивным пистолетом в руках: -
Коля, они уже возле дома! Мы потеряли троих!
Полковник кивнул:
- Ты вызвал помощь?
- Это дело охраны!
- Проверь! Обложился телефонами, так хоть "ноль два" набери!
- Я знаю более лучшие номера, - Визирь послушно взял трубку. - Дерьмо
у нас, а не охрана...
- Не я ее подбирал, - Шедченко выглянул в коридор, коротко кивнул
Зарову. - Пошли, литератор!
Что-то было неладно у самого дома. Семен слышал пистолетные выстрелы,
потом - автоматную скороговорку.
Те трое, что дежурили у дома, были вооружены лишь пистолетами.
- Ринат, я вернусь...
Татарин кивнул, собираясь идти следом.
- Подожди. Проверь, откуда он пришел. Если за забором машина -
уничтожь, пробей шины.
- Зачем?
Он мыслил категориями охранника, а не убийцы. Его еще не касалась
Власть, объясняя, что следует делать. Надо не просто отбить нападение,
надо уничтожить врага, не дать ему уйти.
- Выполняй! - гаркнул Семен. Отсвет той силы, что направил на него
Визирь, жил в душе, и Ринат вздрогнул, кивая.
Семен побежал к даче. Он не строил иллюзий, он видел киллера в бою.
Трое салаг, которые дежурили у дома, уже мертвы.
Если он промедлит, если ошибется - Визирь погибнет.
А значит - вся жизнь потеряет смысл.
1
- Работает, - сказала Мария, когда раздались выстрелы. - Работает...
В ее голосе было удовлетворение. Удастся ли Карамазову уничтожить
охрану и прикончить врагов? Неважно. В любом случае это нападение скует
Визиря по рукам и ногам. Он станет тем, кем должен быть - коррумпированным
политиком под бдительным присмотром спецслужб. Пусть попробует продолжить
охоту, когда каждый шаг его будет на виду.
- Сестра...
Она посмотрела на Анну. И что ей неймется? Глупая, глупая девочка.
- Мария, он убивает...
- Он убивает врагов.
- Мария, разве этому ты учила? - голос девушки дрожал. - Вспомни, ты
несла прощение... милосердие. Ради жизни своей не проливала чужой крови...
- Это было ошибкой, - отрезала Мария. - Неудачей. Нельзя принести
Добро - не уничтожив Зла. Не стерев его в прах. Мир впереди, свет и добро!
Ради него - все допустимо.
Анна всхлипнула, протянула руку, хватаясь за Марию.
- Не говори так, прошу! Это не твои слова!
- Почему же?
- Нет добра на крови...
- Ошибаешься! - Мария тряхнула девушку, заглянула в глаза. Придется
давить. Придется дать ей Свет, от которого та отворачивается... - Всегда
жизнь росла из крови. В муках, в страданиях - появлялась ты на свет! С
болью узнавала - разницу между добром и злом! Я подарила вам эту власть -
отличать добро от зла! Я дала вам право - сражаться за добро!
Анна отшатнулась. Вырвалась из ее рук с неожиданной силой.
- Ты... ты...
- Да, я! - она кричала, забыв об осторожности, уже понимая, что
сказала слишком много. - Я дала вам главное - Добро! Моя ли вина, что нет
Добра без Зла? За что бы вы сражались, невинные и чистые, говорящие звери
райских садов?
Мария засмеялась. Как чудовищны ее слова для Анны. Как тяжко ей будет
принять - Истинное Добро.
- Тысячелетия, века, годы... - она шла к Анне, и послушный пес вился
у ног, жалобно заглядывая в глаза. - Как научить Добру - не зная Зла? Что
стоят заповеди - без греха? Главное, самое главное дала я вам - разницу
между ними! Мало? Быть безгрешным - мечта дураков! Умные - грешат во имя
Добра! Во имя мое!
- Ты - дьявол, - прошептала Анна.
- Я? - Мария покачала головой. - Я только рубеж. Разница между Добром
и Злом. Откровение, что ждали вы.
Анна закрыла лицо руками.
- Не бойся, глупая, - прошептала Мария. - Я - это ты. Твоя боль и
твоя обида. Твоя мечта - творить добро и наказывать зло. Я пришла! Ты
звала меня, сестра, и я пришла!
- Я не тебя звала...
- Меня, девочка. Меня. Ненавидя зло - ты звала меня. Находя врагов -
ты звала меня. Проклиная убийц - ты звала меня. Я - пришла!
- Значит, - Анна подняла голову, слезы застилали глаза, но она все
смотрела в ее лицо, - значит - надо дать Зло? Чтобы творить Добро?
- Ты поняла.
- Я предала...
Пес зарычал у ног Марии. Вскинул морду, скаля клыки.
- Тихо, она поймет! - закричала Мария. - Тихо!
Но собака смотрела не на Анну. На парня в буром комбинезоне, с
пистолетом в руках.
- Девочки, ссоры отложим, - парень целился в пса. Узкое, скуластое
лицо, прищуренные глаза. Беспощадные - почти как у Ильи. Мария подумала,
что эти двое были бы достойными соперниками. - Вы находитесь на частной
территории. Поднимите руки и отойдите к ограде.
- Кто ты? - спросила Мария. Мягко, нежно, парень должен был опустить
оружие, почувствовав ее любовь.
Но в нем жила тень чужой Силы... может быть - тень от тени, но этого
хватало здесь, на чужой земле, и парень устоял.
- Не знаю, что вы сделали с собаками, - сказал он. - Но лучше не
натравливайте. Не люблю убивать. Собак...
Мария подняла руки. Неохотно, медленно.
Но этот и впрямь умел убивать. Он провел свою грань между Добром и
Злом, и очень трудно было ее сместить...
Гамлет не выдержал.
Слишком многое сместилось в простеньком собачьем сознании в этот
день. Хозяин, тот, кому он был безраздельно предан, уже умер. Новый
хозяин, так ненавистно любимый, молчал. И Главный Хозяин в его теле
притих, скрылся в мягких, теплых глубинах женского тела.
А тот, кто прежде был другом, стоял с железом в руках, и пот его пах
смертью, и обрывки приказов крутились в голове собаки, никогда не знавшей
грани между Добром и Злом...
Ринат встретил прыгнувшего ротвейлера длинной очередью. Псу разнесло
в клочья голову и оторвало лапу. Он упал к ногам охранника - дергающийся
комок окровавленной плоти.
- Вас я убью с большим удовольствием, - прошептал Ринат. У него
перехватывало дыхание. - Сучки! Ты зачем его напустила?
- Это не я, - быстро сказала Мария. - Он сам!
Порой все зависит от случайности. Сейчас остервеневший охранник мог
срезать их одной очередью.
И не будет сил, чтобы исцелить Анну - и себя.
- К стене, бляди!
Он зря дал волю гневу.
ПОМОГИ МНЕ, ДОБРО...
- За что ты ругаешь нас? - сказала Мария, послушно отступая к стене.
- За что? Разве мы виноваты...
Ствол пистолета посмотрел ей в глаза.
- ...что ты предал женщину?
Короткая боль в его глазах.
- Ты думал, она изменила тебе? Ринат... тебя зовут Ринат? Ее звали
Диной. Динка! Колокольчик! Ты так ее звал, правда?
В глазах охранника вспыхнуло безумие.
- Я знаю, знаю это, мальчик мой! Тебя убедили, мать и отец говорили
одно и то же - и ты поверил... Она не изменяла тебе, Ринат. Она любила
тебя. До сих пор любит. Ты всем был для нее, поверь! Два года ты был рядом
со смертью, а она ждала! Она знала сладость любви, но только твоей! Друзья
и родные - ты решил поверить им? Ты наслушался опытных мужчин в казармах?
Дурачок, половина из них никогда не знала женщину! Она была верна тебе,
мальчик! Ты оттолкнул ее. И теперь - ненавидишь нас... я знаю, я чем-то
похожа... Ты предал свою любовь, так вправе ли ты убить нас?
- Нет... - прошептал-простонал охранник.
- Ты мог бы исправить все, но уже поздно. Поздно! Она не любит его,
но их ребенок уже живет на Земле. Она назвала его твоим именем, мальчик.
Ты - убил в ней любовь, навсегда...
Движения Рината были плавными, словно замедленная съемка балетного
па. Он кувыркнулся, утыкаясь лицом в лужу собачьей крови.
- Не убивай любовь, - опуская руки сказала Мария. - Ты сам виноват,
мальчик. Ты считал свое сердце каменным... оно не камень. Сейчас...
- Ненавижу тебя!
Она повернулась к Анне, забыв об охраннике.
- Я лишь дала ему грань - между добром и злом. Он сам виноват, Аня...
- Я знаю по какую сторону грани стоишь ты.
Даже без ненависти. Даже без страха.
Анна Корнилова тоже перешла грань.
- А ты, сестра моя... Достойна ли ты жить? - спросила Мария. Сердце
ее тоже разрывалось от боли. Но она крепче охранника. Она выдержит эту
боль - во имя Добра.
Во имя свое.
- Нет, недостойна. Я привела тебя в мир.
Ну почему у нее нет страха в глазах!
- Анна, не говори так...
- Я ненавижу тебя!
2
Дверей было три, Шедченко выяснил это еще в первый день.
Киллер не станет бить окна, рискуя нарваться на пулю. Это он просто
знал.
Через ту дверь, что коротким коридором соединена с гаражом, убийца
тоже не пойдет. Слишком много углов и поворотов, за которыми может ждать
засада. Киллеру неведомо, что в доме остался один-единственный охранник.
Шедченко стоял в маленькой комнате, пустой и гулкой, невесть для чего
предназначенной. Может быть - для таких засад? Две двери, выходящие в два
