С минуту Демченко молчал. Потом спросил:
- Бой еще идет?
- Да. Мы только что догнали десант.
- Мне страшно умирать одному, - просто сказал наводчик. - Наверное,
это признание не украшает офицера, но теперь уже все равно. А самый
бесполезный человек во время боя - капитан. Вы можете посидеть со мной без
ущерба для крейсера.
Виктор вздрогнул.
- Я не хотел вас обидеть. Вы хороший капитан, Виктор. Вас не
оскорбит, что я называю вас по имени?
- Нет. На моей планете нет фамилий.
- Алькор-туманный?
- Да. Как вы уцелели, Демченко?
- Излишняя дисциплинированность. Я был единственным, кто надел перед
боем скафандр. Там же жуткая теснота, в боевых постах... - Теперь он
говорил очень тихо, и Виктору приходилось напрягаться, чтобы разобрать
слова. - А когда я очнулся и увидел, что поганец несется на нас... Честь
планеты. Я же единственный землянин на корабле, я обязан был сделать
больше, чем другие...
- Я представляю вас к ордену Солнца, Демченко. Уж на это капитан еще
нужен, - Виктор попробовал улыбнуться.
- Мне уже не одеть никакого ордена. А Солнце... Оно всегда со мной. А
вы видели Солнце, капитан?
Виктор покачал головой.
- Даже смешно... Мы воюем во имя Земли и именем Земли. Усмиряем
колонии, требующие независимости, мотаемся из одного конца Галактики в
другой... Умираем и убиваем... То есть убиваем и умираем... - Демченко на
секунду прикрыл глаза, облизнул губы. - А Землю, Солнце видел только я,
один из всего экипажа...
- Земля - это символ, Демченко. Колыбель всех планет, всех
цивилизаций. Наш флаг, если хотите.
- Для меня Земля - это не флаг. Это голубое небо... вы знаете, как
красиво, когда небо... да, у вас оно тоже голубое. Это зеленые леса. Это
снег и холод... И раскаленный жарой песок тоже... Это мой город... города
могут быть красивыми, когда им больше тысячи лет, когда один город не
похож на другой...
Одна из трубочек, впившихся в тело Демченко, запульсировала,
впрыскивая в кровь лекарство, и голос наводчика окреп.
- Знаете, я рос в маленьком городке. Вокруг тайга, лес на сотни
километров. Город старый-престарый, каменные дома, бетонные дороги...
кроме станции космической связи - никаких следов цивилизации. На любой
планете таких городов тысячи. А для меня он единственный.
- Я понимаю, - осторожно сказал Виктор. - Для меня, например, есть
лишь один островок из тысяч островов Алькора-туманного... А для Ольсона -
один из этажей мегаполиса в Порт-Альве. А для Карлоса - одна из башен
кланового замка на Кориане.
- Я вообще попал в космос случайно. Не проходил ни по здоровью, ни по
интеллектуальным тестам, - все показатели средние... Но очень уж рвался. И
смог всех переубедить.
- Это счастье для крейсера, что смогли, - искренне сказал Виктор.
- Да... Знаете, как я решил, что непременно буду офицером космофлота,
стану защищать Землю от врагов? Обыкновенная мальчишеская мечта, только у
других это проходит, а у меня осталось. Вы не играли в детстве в
космическую войну?
- Играл.
- Вот и я играл... Я жил в старом доме, ему лет триста, не меньше. А
напротив стояло совсем уж древнее здание, там, конечно, никто не жил. Из
кирпича... Знаете, что это такое? Да, в отсталых колониях иногда строят из
него... Однажды мы играли, что на наш город напали космические захватчики.
Меня поставили охранять наш дом. Ну я и додумался - залез в эту кирпичную
развалину, поднялся на крышу. Там по краям крыши были маленькие башенки,
не представляю, для чего их сделали... Я подергал на одной дверь - она
отлетела, там все уже проржавело насквозь. Вошел. Маленькая комнатка, по
стенам узкие окошки, как амбразуры. Лучшего и не придумаешь. Весь наш двор
был виден как на ладони. Я встал у окна с пистолетом и жду. И вот пока
стоял там, словно случилось что-то. Смотрю с высоты на город, на полоску
леса вдали, на серую трубу гравиантенны... И чувство, что я действительно
все это защищаю. Это словами не выразишь.
Демченко замолчал, и Виктор тихо спросил:
- А потом?
- Потом мои друзья вбегали во двор, а я палил по ним с крыши. У нас
были игрушечные пистолеты, стреляющие ампулами с краской. Так полдвора
забрызгало красным, словно действительно шел бой. А они даже не могли
сообразить, откуда по ним стреляют... Правила у нас были строгие: те, в
кого попала хоть капля краски, садились и ждали конца боя. Зеленая трава,
дорожки из белого кварцевого песка, десяток неподвижных пацанов, ждущих
конца игры... И все в красных пятнах. Это было так похоже на настоящую
войну, которую мы только в кино и видели, что мне стало страшно. Я даже
радоваться своей победе не мог. - Демченко перевел дыхание и закончил: - С
этого все и началось, с детской игры... И теперь должно кончиться...
Он вдруг дернулся и судорожным рывком повернул голову вбок. Его
тошнило. Виктор потянулся было к нему, но из стены уже выскользнули гибкие
щупальца манипуляторов, подхватили тело наводчика. Через минуту Демченко
снова лежал неподвижно.
- Капитан, вас кто-нибудь ждет дома?
Виктор кивнул.
- Ждут. - Он вспомнил низкое серое небо и шум набегающих на берег
волн, и мелкую привычную морось, беззвучно ложащуюся на скалы. - У нас нет
семей в земном понимании, но...
- А меня ждет только Земля.
Демченко улыбнулся и закрыл глаза. А в стене отчаянно заверещал
зуммер, снова выметнулись манипуляторы. Коснулись тела наводчика - и
медленно поползли обратно.
В рубке было тихо. Почти половина кресел пустовала - командиры
расходились. На экранах внешнего обзора плыли розовые, нежно мерцающие
облачка пыли. Секунду Виктор постоял, глядя на экраны, потом спросил:
- Вы дали им сигнал о спуске шлюпок?
- Дали, - с готовностью произнес кто-то.
- Ну и?..
- Лотанцы гордый народ. Они умеют воевать до конца.
Розовые облачка на экране медленно угасали. Виктор сел в свое кресло,
включил общую трансляцию. Произнес, наклоняясь над микрофоном:
- Экипаж крейсера "Рубеж", за мужество и героизм, проявленные в бою с
превосходящими силами противника, я благодарю вас от имени Главного
штаба... и от себя лично. Весь личный состав будет представлен к наградам.
Именем Земли!
- Во имя Земли... - разноголосо отозвались наушники, лежащие на краю
пульта.
Центральный штаб Сообщества -
Капитану крейсера "Рубеж".
Срочно. Секретно. Синий шифр.
Файл распечатки 8-Н:
"Получением настоящего приказа немедленно
вывести крейсер к 156 населенной планете
седьмой галактической зоны. На планете
поднят мятеж против Центрального штаба.
Ваша задача - захватить и удерживать до
подхода главных сил станцию грависвязи, не
допуская связи планеты с неблагонадежными
цивилизациями в составе Сообщества.
Именем Земли."
Крейсера редко садятся на планеты. Им тесно даже на самых больших
космодромах, их двигатели выжигают леса и отравляют атмосферу даже на
самом тихом режиме. Но иного пути для высадки десанта крейсер не имеет...
Они опустились в лесу на маленькое озерцо. Вода закипела, колонной
белого пара поднялась в небо, навстречу серой металлической громаде. Когда
опоры коснулись дна озера, лишь черные, обугленные рыбы напоминали о том,
что еще недавно в маленькой котловине были вода и жизнь.
С высоты главной рубки Виктор видел место приземления во всех
деталях. Серовато-белесое, в черных кляксах, дно озера. Опоясывающее
озеро, выжженное до белизны, кольцо пепла. Черные, как бы съежившиеся,
скелеты деревьев. А за ними, до самого горизонта, до недалекого городка,
вначале робко, а затем все более торжествующе зеленели уцелевшие деревья.
- Мы неудачно сели, - ни к кому не обращаясь, сказал Виктор. Он
посмотрел туда, где на стыке зеленого леса и голубого неба вставали
кажущиеся отсюда игрушечными дома. - Город лежит между нами и станцией
связи, придется идти через него...
- С других сторон станцию окружают болота, - отпарировал навигатор. -
Ничего. Я не думаю, что с городом будет много возни.
Он ошибся.
Машину начальника командира десанта сбили еще на окраине. Сейчас она
горела - дымно, неохотно, она вообще не должна была гореть...
Самого командира Виктор увидел на пороге занятого под временный штаб
особняка. Грузный, широкоплечий Вольф Шнайдер что-то говорил в зажатый в
ладони передатчик. Передатчик был совсем крошечным и казалось, что Вольф
вполголоса ругается, яростно размахивая перед лицом кулаком. Увидев
Виктора, он нахмурился.
- Вам следует руководить боем с крейсера, капитан. Здесь опасно.
Словно подтверждая его слова, невдалеке грохнул короткий, но сильный
взрыв.
- На корабле остался Карлос. Почему вы остановились?
- Это сумасшедшая планета, капитан. В нас палят из каждого окна... -
Вольф поднес к губам микрофон, бросил туда: - Третий и пятый,
сближайтесь... - и снова повернулся к капитану: - Не представляю, где они
раскопали столько старого оружия. Один из бронеходов подбили из пороховой
пушки. Защита не отреагировала на снаряд - тот летел слишком медленно. Но
броню разнес не хуже, чем боевой лазер... Да, лазеры у них есть тоже...
Виктор медленно посмотрел по сторонам и почувствовал, как наплывает
смутная тревога. Притихшие дома с попрятавшимися жителями, стилизованные
под старину, сложенные из камня особняки, даже яростное сопротивление
десантникам - все это было знакомо и привычно. Но что-то настораживало...
- Если бы дать по городу из главного калибра, - негромко произнес
Вольф.
- Нет.
- Или по станции... Разнести антенну...
Серая колонна гравиантенны была видна даже отсюда. Она вставала из-за
домов и на вершине ее, вознесенной на двухкилометровую высоту, подрагивали
голубые молнии - станция работала.
- Нельзя, - с искренним сожалением ответил Виктор. - Станцию
приказано захватить, а не уничтожить...
Вдоль улицы с визгом пронесся огненный клубок - выстрелили из
плазмомета. Следом прогрохотал бронеход. За ним устало и безмолвно
пробежали несколько десантников. Виктор взглянул на Вольфа, снова
уткнувшегося в передатчик, на свой вездеход с замершей возле него
охраной... И бросился вслед десантникам.
Он не заметил, как остался один. Еще недавно вместе со смутно
знакомыми ребятами из пилотажной группы Виктор палил по высокому зданию из
бетона и черного зеркального стекла. Из здания огрызались - разрывы
самонаводящихся ракет ложились все ближе и ближе. Потом лучи их бластеров
подрубили здание, разнесли в пыль первые этажи, и вся бетонная коробка
обрушилась вниз, погребая стрелявших... Они бежали дальше, и никому из
десантников не было дела до того, что рядом с ними - капитан крейсера,
самый бесполезный человек в бою... А потом он остался один.
Улочка была узкой, извилистой, зажатая между глухими стенами домов.
Редкие окна, еще более редкие двери, выходящие в эту бетонную расселину в
теле города... Виктор шел, держа бластер наизготовку, время от времени
щелкая переключателем рации. Связи не было. Наверное, мешали дома...
