старичок, открывая глаза и проворно протягивая руку за второй порцией.
- Да нет, - осторожно двигая опаленным специями языком, сказал
Василий. - Наоборот.
- А-а... - Дедок Сократыч покивал. - Понимаю... То есть он убегал, вы
за ним гнались - и... Понимаю... Опасный преступник? В розыске?
- Какой там, к черту, опасный! - сказал Василий, ища, куда положить
надкушенную капсулу. - Так, хулиганье... Послушайте! - спохватился он
вдруг. - А сами-то вы как сюда попали?
- Наверное, так же, как и вы... - охотно пояснил дедок Сократыч. -
Проснулся однажды ни свет ни заря - старческая, знаете ли, бессонница, -
выглянул в окно, а посреди двора летающее блюдце стоит... Посмотрел я на
него, посмотрел... Собрал кое-какие вещички, оделся... Так вот и попал.
- Добровольно, что ли? - не поверил Василий.
Дедок Сократыч поглядел на него и засмеялся.
- Тут такая тонкость, Василий... - сказал он. - Детишки мои
разлюбезные меня как раз в психиатрическую клинику налаживали...
Жилплощадь им моя понадобилась... Так что, согласитесь, терять мне было
особенно нечего...
Ощутив некий холодок под ложечкой, Василий пристально всмотрелся в
собеседника, расправляющегося вот уже с третьей капсулой. Платон
Сократович... Психиатрическая клиника... Может, и впрямь не в себе
старичок?..
- Ну ладно, - сказал он наконец. - А как все-таки на хозяев выйти?
Старичок огорчился.
- Ну куда вы, ей-богу, торопитесь! - укоризненно проговорил он. - Вам
что, домой не терпится?
- А вы как думали? - сердито ответил Василий. - У меня ведь там
служба, семья...
- Дети? - с любопытством уточнил дедок.
- Да нет... Детей нету...
- А! Следовательно, нежная любящая супруга?
Василий насупился.
- Да уж любящая там! - буркнул он, все еще не зная, куда пристроить
надкушенную капсулу. - Я вон в высшую следственную поступать хотел - так и
подготовиться не дала! Как увидит меня с книжкой - аж затрясется вся...
- Что так? - поинтересовался дедок, небрежно бросая на пол пустую
оболочку.
- Говорит: выпендриваюсь... Ищи, говорит, себе образованную... И
главное, как поскандалим - так выкидыш!.. А потом я же и виноват...
Дедок Сократыч сочувственно и скорбно кивал.
- Послушайте, Василий, - сказал он. - Только ради Бога не
обижайтесь!.. Но если все действительно обстоит так, как вы
рассказываете, то положение у вас там было похуже моего...
- Здесь, что ли, лучше?
- Господи, да конечно же! - Старичок даже руками всплеснул. - Какое
может быть сравнение! Это вы просто с непривычки растерялись, а вот
обживетесь, присмотритесь... Ну, вообразите, что вы попали в рай...
Василий ошалело посмотрел на старичка.
- Ни хрена себе рай! - содрогнувшись, возразил он. - А эта?.. Ну,
эта!.. - Он поднес растопыренную пятерню к глазам и подвигал ею, как бы
стирая черты лица.
Сократыч недоуменно поморгал, но вскоре лицо его прояснилось.
- А! Так вы, стало быть, и с куклой Машей познакомиться успели? -
вскричал он и покивал, опечалившись. - Представьте, безобиднейшее
создание!.. Хотя опять же с непривычки... Сильно испугались?
- Кто она? - отрывисто спросил Василий.
- Долго рассказывать... - отмахнулся старичок. - Нет-нет, вы не
подумайте, я не увиливаю! Просто кукла Маша - это, знаете ли... Это такая
история... Ее ведь в отрыве от всего остального не расскажешь! А
рассказывать все целиком - это мы и к завтрему не кончим... Но на вашем
месте, Василий, я бы подумал. Крепко подумал бы.
- Я, между прочим, еще присягу принимал, - мрачно напомнил Василий. -
Так что зря соблазняете.
- Да не соблазняю я! - жалобно воскликнул дедок, молитвенно складывая
желтовато-розовые ладошки. - Я, как бы это выразиться, утешить вас хочу!
Василий как раз решился определить капсулу на пол, но движения не
завершил. Медленно прозревая страшную истину, повернулся к собеседнику.
- Что?.. Вообще никак? - Голос его сел до шепота.
- Вы знаете... К сожалению! - подтвердил дедок и виновато пожал
хрупкими старческими плечами. - Я, конечно, могу ошибаться, но, по-моему,
отсюда не возвращаются.
- А пробовали хоть? - с надеждой спросил Василий.
- Хм... - Дедок Сократыч озадаченно вздернул седенькую бровь, отчего
морщины на его лбу пошли волной. - А, собственно, зачем?
- То есть как?!
- О Господи, Василий! Ну вы сами подумайте: если человек сам,
добровольно, без принуждения лезет в летающее блюдце, то какая же у него
была жизнь?! Взять, к примеру, меня. Или вас!
- Меня брать не надо, - хмуро предупредил Василий.
- Хорошо. Не буду... Возьмем меня. Мне куда возвращаться прикажете? В
клинику? В дом престарелых?.. Благодарю покорно!..
Дедок фыркнул и умолк. Вид у него был несколько взъерошенный. Василий
тоже молчал - темнея лицом и поигрывая желваками.
- Зачем же они так делают? - вырвалось вдруг у него.
- Кто?
- Да хозяева... Или вы с ними об этом не говорили?
Седенькие брови вспорхнули изумленно, и дедок, слегка отодвинувшись,
уставился на собеседника.
- Василий! Голубчик! - сказал он. - Опомнитесь! Я же вам битый час
уже втолковываю, что я даже и не видел здесь ни разу никаких хозяев! И
никто не видел!.. Вам, правда, потом многие будут рассказывать, что
видели, общались, но вы им не верьте! Это они таким образом цену себе
набивают... Ну вот! - огорченно вскричал он вдруг. - Что ж вы еду-то зря
выдавливаете! Сами ведь трудились, ломали!..
Василий уставился на судорожно стиснутую надкушенную капсулу, из
которой на руку и на пол обильно выдавливались тонкие маслянистые колбаски
кофейного цвета.
- Так вас здесь много, что ли?
- О, целая колония!.. Нет-нет, не в том смысле, в каком вы
подумали... Небольшой, знаете, такой социум человек в двадцать...
- Ничего себе... - пробормотал Василий, отбросив капсулу и машинально
облизнув кулак. Язык опалило вновь. - А как же мы тут сутки плутали -
никого не встретили...
- Видите ли... - Дедок замялся. - Дурацкая, ей-богу, традиция, но...
Словом, когда прибывает очередной новичок (а случается это довольно
редко), все прячутся...
- На хрена? - пораженно спросил Василий.
- Полагают, что смешно, - уныло шевельнув бровью, пояснил дедок. -
Хотя я лично никакого юмора тут не вижу... Но не идти же, согласитесь,
против всех!.. И я бы спрятался, просто никто меня не удосужился
предупредить...
- Стоп! - Василия озарило. - Так, выходит, это они нас пугали? Ну, в
доме в этом... на потолке...
- Выходит, так, - со вздохом согласился дедок.
- А если бы я застрелил кого? - В запальчивости Василий достал из-за
пазухи "макаров".
- А что, он у вас еще стреляет? - обеспокоенно полюбопытствовал
Сократыч.
Василий крякнул, нахмурился и, не отвечая, запихнул пистолет обратно.
Хотел застегнуть для верности, но позеленевшая пуговица легко отделилась
от лохмотьев кителя, как будто не позавчера была пришита.
- Да-да, - сочувственно подтвердил дедок. - Распадается прямо на
глазах. Здешние вещи практически вечны, а вот все земное... Кстати, на пол
ничего не ставьте. Что на пол упало, то пропало... И, знаете, я бы на
вашем месте сменил одежду... Видите ли, к сожалению, не все относятся к
милиции как должно... Есть тут у нас, например, один уголовник... Нет, не
то, что ваш товарищ, а настоящий уголовник, c зоны...
- А этот-то как сюда попал?
- А убежал, - любезно объяснил дедок. - Вывели их демонтировать
какой-то морально устаревший памятник, и тут, можете себе представить,
опускается рядом летающее блюдце... Охрана, понятно, растерялась, а он, не
будь дурак, видя такое дело, бегом к люку - и внутрь! Солдаты опомнились -
давай стрелять. Блюдце, естественно, тут же закрылось - и поминай как
звали... Собственно, это он так рассказывает. Как было на самом деле -
сказать трудно... Кстати, вот он иногда грозится: я, мол, с зоны убежал и
отсюда убегу... Колобок этакий... Но вот что-то не бежит пока.
- Да, компания... - пробормотал Василий.
- Разные люди, разные... - согласился дедок. - И знаете, о чем
тоскует? Все, говорит, здесь хорошо, одно плохо - ментов нету (это он так
милиционеров зовет). Попади, говорит, сюда хоть один мент - ух, говорит,
что бы я с ним сделал!.. Вообще, ужасно грубый молодой человек...
Сейчас-то он еще немного присмирел - это после того, как мне все передние
зубы одним ударом выбил... За что и получил так называемый щелчок, причем,
заметьте, вполне заслуженно... Так что теперь уже руки не распускает -
боится... Но все равно: что ни слово - то мат! Ужасно...
Ничего не понимая, Василий присмотрелся к подвижным губам бойкого
старичка. Речь вроде не шепелявая, да и рот не проваленный... Заметив его
взгляд, дедок рассмеялся, старательно обнажив зубы до самых десен. Зубы у
него были, что называется, сахарные, без изъяна.
- А? - сияя, сказал дедок. - Неплохо, правда?.. Так что имейте в
виду, Василий: нас здесь, знаете ли, берегут! Ценят.
- Хозяев, значит, нет, - проговорил Василий, - а зубы, что же, сами
вставились?..
Старичок не услышал - был занят предпоследней капсулой.
Откуда-то приковыляли два серебристо-пушистых зверька, причем вид у
обоих был какой-то пришибленный. Присели на корточки метрах в пяти от
обедающих и, растерянно переговариваясь вполщебета, уставили на них
алчущие бесстыжие зыркалы.
- А ну пошли, пошли отсюда! - прикрикнул на них дедок Сократыч,
поспешно вскидывая веки. - У! Глазищи-то, глазищи! Спицей не выщербишь!..
Все равно ничего не дам!.. Пр-редатели!..
- Почему предатели? - несколько враждебно осведомился Василий,
которому очень нравились пушистые зверьки и, честно говоря, все меньше
нравился обаятельный прожорливый старичок.
- А то кто же? - запальчиво проговорил тот. - Как увидели, что у меня
с камушком этим ничего не получается, - туда же! издеваться начали,
чирикать... А потом и вовсе убежали...
- А кто они вообще?
- Н-ну... обычно их здесь называют мартышками, побирушками...
По-разному называют... Во всяком случае, смею вас уверить, это не хозяева.
- Ну, может быть, одичавшие?.. - неожиданно для себя предположил
Василий. Лучше бы не предполагал - аж самому жутко стало.
- Ого! - с уважением отозвался дедок и посмотрел на собеседника,
прищурив глаз и склонив голову к плечу. - А вы, Василий, штучка! Мне вот
потребовался месяц, чтобы до такого додуматься... Однако должен вас
разочаровать: гипотеза, конечно, прелюбопытная, но... критики, к
сожалению, не выдерживает. Как-нибудь потом мы все это с вами обсудим
подробно, не торопясь, со вкусом... Кстати, давешняя ваша версия о
невменяемости хозяев - тоже, знаете ли...
Василий шумно вздохнул и взглянул с тоской на невероятно высокий
потолок, где, согласно законам перспективы, сходились чуть ли не встык
золотистые титанические колонны. В следующий миг голова его вздернулась,
так что крутой затылок звучно соприкоснулся с глыбой. Василий вскочил.
- Что это? Смотрите!
По потолку шел человек. Вниз головой. Крохотный, как если бы Василий
глядел на него, наклонясь с какого-нибудь там двадцатого этажа.
Дедок Сократыч тоже поднял голову, но вскакивать не стал.
- Это?.. - переспросил он, прищуриваясь. - Хм... А действительно, кто
бы это мог быть?.. На таком расстоянии, знаете, и не разглядишь даже...
Кажется, Леша Баптист... А, нет! Леша - полнее...
- Почему он не падает?
- А почему мы не падаем? - почти дословно цитируя Ромку, спокойно
