операции, пристально посмотрел на своего кредитора и сел в машину.
"Рафик" умчался и обратно Штирлица уже не привозил.
ГЛАВА 4
ПЕНСИОННЫЙ ФОНД
Машина остановилась у заброшенного трехэтажного здания, которое
было предназначено на снос. Трое прошли через строительный мусор и
спустились по загаженной лестнице в темный подвал.
Зайчик открыл скрипучую дверь ключом. Перед глазами Штирлица
предстал длинный, плохо освещенный коридор. Его повели,
поддерживая под руки, вдоль редких оцинкованных дверей. Коридор
был мрачным, местами в каких-то неопознаваемых подтеках, с
неприятным запахом, напоминая тем самым бункер фюрера в нелучшие
времена.
- Здесь что ли находится Пенсионный Фонд? - спросил Штирлиц.
- Да.
- А почему в таком странном месте? Почему какие-то подвалы,
казематы, нежилые помещения?
- Чтобы никто не узнал. Представь, Исаев, сколько граждан
сбежится в Пенсионный Фонд, если узнает, где он находится!
- Верно, - согласился Штирлиц, которого ни на минуту не
покидало радостное настроение. - Пенсию точно повысят?
- Товарищ, мы же тебе сказали, - с сильным акцентом ответил
Мустафаев, на что Зайчик хрипло хохотнул.
Штирлиц зашагал быстрее, помахивая впереди себя костылем, чтобы
не наткнуться на какую-нибудь арматуру.
- Все, пришли, - доложил Зайчик. - Стыдоба на месте?
- Куда он денется, - лениво отозвался второй.
Они остановились возле стальной двери. На этот раз Зайчик
приподнял возле косяка планку штукатурки, под которой обнаружился
цифровой наборник, и набрал несколько цифр. Штирлиц, по своему
обыкновению, непроизвольно запомнил: "24531961". Дверь отъехала в
сторону. Штирлица провели в помещение, почти такое же мрачное, как
и подземелье, по которому они только что шли.
- Дед, подожди здесь на стульчике, сейчас мы отметимся и тебя
со всей душой примут.
Мустафаев и Зайчик быстро скрылись за другой дверью, откуда
сразу же послышались приглушенные и сердитые голоса.
Штирлиц присел на стул и осмотрелся. Окон в помещении не было.
Вдоль стен стояло несколько стульев, в центре стоял биллиардный
стол с тремя одинокими шарами. Штирлиц взял кий и стал гонять
шары, стараясь попасть в какую-нибудь лузу, но все как-то не
получалось.
"Интересно, о чем можно так долго и так скрытно
разговаривать?" - подумал он и подошел к двери. Приложив свое ухо,
Штирлиц стал подслушивать, чего с ним раньше не приключалось, но к
старости, определенно, приобретаешь дурные привычки.
Тут дверь внезапно распахнулась, и Штирлиц ввалился в другое
помещение, чем-то напоминаюшее ангар для подводных лодок. Здесь
было просторно. Кроме двух уже известных Штирлицу мордоворотов,
перед ним стоял человек в грязном белом халате, броско заляпанным
чем-то ярко-красным.
Мустафаев, который как раз прятал в карман пачку десяток,
сообщил:
- Главный не занят, старик. Тебя сейчас быстро отпустят.
- Меня зовут Мавр Феоктистович Стыдоба, - представился толстый
мужчина, перебрасывая на губах бычок гаванской сигары. - Как там
наверху, дед, солнышко светит?
- Светит, но не греет, - ответил Штирлиц.
- Понятно. Где его документы?
- У него.
- Документы на стол!
Штирлиц подошел к одному из столов, покрытых серым брезентом.
- Вам о моей пенсии Леонид Ильич позвонил? - спросил Штирлиц.
- Кто?
- Кто-кто! - передразнил Штирлиц. - Генеральный секретарь
Брежнев!
- На счет тебя-то?
- Ну.
Стыдоба покрутил пальцем у виска.
- Старик, твой любимый Брежнев давно уже умер!
- Правда? В последнее время я что-то политикой не
интересовался, - оправдался Штирлиц. - А кто теперь хозяин?
- Михал Сергеевич Горбачев.
- Он хороший?
- А как же! "Даешь новое мышление, товарищи!" - ошибаясь в
ударении, Стыдоба процитировал жизненную позицию нового Хозяина. -
Ладно, некогда нам лясы с тобой точить, выкладывай документы.
Штирлиц снова посмотрел на столы. Теперь он отчетливо видел,
что из-под одного брезента выглядывают чьи-то грязные, посиневшие
ноги. Штирлиц насторожился.
- Что-то мне не верится, что это Пенсионный Фонд. Может быть я
в морге?
- Дед, какая тебе разница? Тебе все равно на кладбище пора!
- Я еще поживу, - ощетился Штирлиц и прыжком метнулся к двери.
Мустафаев хохотнул. Поигрывая ломиком, оказавшимся в его руках,
злодей приблизился к русскому разведчику.
- Сейчас как дам по голове! - угрожающе сказал он.
Штирлиц вмазал ему промеж глаз своим кастетом, который, как в
сказке, почему-то всегда оказывался у него под рукой. Узбек
отлетел и повалился на один из столов, опрокинув лежавший на нем
труп. Труп ударился о пол своим бородатым старческим лицом, да так
и остался лежать.
Зайчик ударил Штирлица цепью по ногам, а потом по голове.
Заливаясь кровью до самых ног, Штирлиц упал и Зайчик уселся на
него верхом.
- Арап Феоктистович, давайте хлороформ! На этот раз прыткий
попался, в десанте, наверное, служил!
Через минуту Штирлиц уже ничего не чувствовал.
Стыдоба отдышался. Мустафаеву наложили на нос компресс, а
Штирлица перенесли на стол, освободившийся во время потасовки.
- Кто он такой? Что там у него в паспорте? - спросил Стыдоба.
- Написано Исаев, а больше ничего не видно. Все кровью
заляпано.
- Ладно, какая разница! Брось документы в топку. Теперь его
прошлое не имеет никакого значения.
- Это точно, - заулыбался Зайчик.
Трое негодяев снова подошли к Штирлицу.
- Однако, стар он уже, может не вытянуть, - заметил Стыдоба,
осматривая добычу.
- Посмотрим.
- Тебе посмотреть, а мне работы на два часа! За две недели -
двенадцать трупов, не могут перенести операцию и все тут!
Стыдоба натянул резиновые перчатки и достал чемоданчик с
инструментами. Штирлица раздели и протерли ребра на правой стороне
спиртом. Хирург нашел в куче сваленных инструментов скальпель
почище и сделал разрез, из которого волнами хлынула кровь. Кровь
остановили, и Стыдоба достал капсулу, которую приложил к желудку.
- Подсосалась?
- Кажись, да, шеф.
Капсула действительно со смачным хлюпом вошла в желудок,
Стыдоба удовлетворенно хмыкнул. Штирлица зашили.
- Может быть, хоть с этим повезет. Так-то все органы у него в
порядке. Старый только.
- Здоровый образ жизни, наверное, вел.
- Это точно. Есть еще такие старики, которые за собой следят, -
сказал Стыдоба, ожидая, что его тоже похвалят, но двое
мордоворотов промолчали. Тогда Стыдоба по-шпионски пошутил: - Хотя
как можно следить за собой? Это же извращение!
Негодяи достали бутылку водки и, посмеиваясь, стали без всяких
тостов пить.
ГЛАВА 5
ШЕСТЬ МЕСЯЦЕВ В ЗАТОЧЕНИИ
Штирлиц проснулся в отвратительном настроении. Так часто
бывает, когда просыпаешься в заточении на железной кровати. Он
вяло откинул одеяло и обнаружил на себе полосатую пижаму
заключенного.
При детальном осмотре на левой стороне живота обнаружился
полуметровый шрам, замотанный бинтами. Под бинтами болело.
"Распотрошили, что ли?" - подумал Штирлиц.
На соседней койке лежал заросший, нечесанный парень, который
что-то бормотал во сне. Целый час Штирлиц прислушивался, но так
ничего и не понял.
Наконец, парень проснулся. Он резво вскочил и, не обращая на
нового соседа никакого внимания, стал бегать по комнате, распевая:
- Эх, долго ли, коротко ли, шел я по кривой дорожке, да пришел
черт-те знает куда...
- Эй, сосед! - окликнул Штирлиц. - Где я?
- Здесь, - беспечно ответил придурковатый парень.
Штирлиц встал и схватил паренька за грудки.
- Я тебя, кажется, о чем-то спросил!
Придурок посмотрел на Штирлица мутными глазами.
- Только попробуй! Я драться не умею, я если бью - сразу
насмерть!
Штирлиц дал ему по голове, парень повалился на кровать и
заплакал.
- Ну что, парень, будешь говорить?
- Какой я тебе парень? - захныкал сосед. - Мне восемьдесят два
года! Я здесь уже пять лет сижу... Меня Ванек зовут... Как там
наверху? Кто у власти-то?
- Свои, - лаконично ответил Штирлиц, отпуская уже поднятый
кулак.
- Здесь тепло, кормят каждый день, - паренек, перестав плакать,
радостно запрыгал на кровати. - Хочешь я тебе неприличную частушку
спою?
- Одну?
- Ага.
Ванек вскочил с железной кровати и вприсядку прошелся по
комнате. Здесь обнаружилось, что одна штанина обмотана у него
вокруг ноги, вторая оторвана вовсе. Потанцевав, Ванек встал,
широко раскинул руки в стороны и прокричал в лицо Штирлицу:
- Триппер - это не болезнь,
То ли дело сифилис!
Моя Манька заболела,
Все клопы повывелись! И-эх!..
- Чудак ты первой величины! - заметил Штирлиц, вытирая
непрошенную слезу.
Да, тяжело жить рядом с придурком. Штирлиц вздохнул.
Заскрежетали железные двери, в комнату вошел Зайчик, одетый в
белый халат.
- Здорово, старички. Пожрать вам принес...
- Ты санитар, что ли?
- Теперь санитар.
Штирлиц нехотя поел. Потом Зайчик нацепил на него какие-то
датчики и пол-часа снимал показания загадочных приборов. Закончив,
он сделал Штирлицу укол, от которого разведчик снова забылся. На
мгновение ему показалось, что сквозь дымку и пелену сна над ним
склонилось лицо мелкого пакостника Бормана. Штирлиц пробурчал ему
"Сгинь, отрава!" - и отключился.
Дни Штирлица были пусты, как глаза обнищавшего наркомана.
Через шесть месяцнв Штирлиц обнаружил, что у него обновилась
кожа, осанка выправилась, стали слушаться руки и ноги. Да и шрам,
оставленный подземельным хирургом Стыдобой, вскоре бесследно
рассосался. Штирлиц подошел к зеркалу и уставился на свое
отражение.
- Едрена вошь, господин Штирлиц! Видимо, придется нам еще
повоевать.
Когда снова пришел Зайчик, Штирлиц принял самый воинственный
вид.
- По какому праву меня держат в заточении?!
- Помолчал бы ты, старик, по-хорошему, - посоветовал Зайчик.
- Я - Герой Советского Союза! - возмутился Штирлиц. - И не
позволю, чтобы со мной разговаривал в таком тоне какой-то коновал!
- Советского Союза больше не существует, - ответил санитар,
составил на столик паек, зевнул и вышел, плотно закрыв за собой
дверь.
Штирлиц схватил столик и стал лупить им по стальной двери. Гул
от раздаваемых ударов понесся по всей подземной лаборатории. Не
прошло и пяти минут, как в комнату, опасливо приглядываясь к
Штирлицу, вошел Борман.
- Борман! - Штирлиц бросился обниматься. - Наконец-то! Я думал,
меня здесь сгноят!
- Здравствуй, Штирлиц.
- Ты куда пропал-то?
- Работал в аппарате на Брежнева, теперь вот участвую в
секретном проекте ГКЧБ.
- КГБ? - переспросил Штирлиц.
- Нет. Главного Комитета Чрезвычайной Безопасности, это гораздо
круче.
- Спасибо, что пришел меня освободить, - похвалил его Штирлиц.
- Видишь ли, отпустить тебя не в моей компетенции, - ответил
Борман, осторожно отходя к стене на некоторое расстояние от
Штирлица.
- Как это, не в твоей компетенции?
- Понимаешь, когда тебя взяли, никто же не знал, что ты -
Штирлиц. А теперь тебя уже никогда не смогут выпустить отсюда, так
что привыкай... Это дело государственной важности.
- Борман! Где благодарность? Я выполнил уже около тридцати
самых важных государственных заданий!
- Ну и что! - отмахнулся Боман. - Я бы и сам их выполнил, если
бы мне их поручили!
- Ну, знаешь ли! - Штирлиц обидчиво отвернулся от Бормана. -
Постой, я что-то не понял, а в чем заключается секретный проект? Я
о нем ничего не знаю, меня можно смело выпускать.
- Ты сам - часть секретного проекта "Вторая молодость", -
