маневрирования. Более того, не прославившийся еще гений из машинного от-
деления изобрел систему накопления энергии, при помощи которой все, что
давали судовые двигатели на выходе при нормальной работе на полную мощ-
ность, какое-то мгновенье аккумулировалось, а потом повышенная мощность
подавалась толчками на бластеры. Теоретически дальнобойность бластеров
увеличилась в несколько раз, а разрушительная мощь значительно повыси-
лась. Однако на большее рассчитывать не приходилось.
Группа, созданная на случай поражения, имела в запасе больше време-
ни. Звездные карты, навигационные инструменты, регистрирующие данные,
серия фотографий, которые делал Томми Дорт на протяжении шести месяцев
путешествия с Земли, и любой другой документ, способный дать ключ к оп-
ределению местонахождения Земли,- все было подготовлено к уничтожению.
Они были сложены в запечатанные контейнеры, и, если бы кто-нибудь вскрыл
их, не зная точно сложного процесса вскрывания, содержимое контейнеров
вспыхнуло бы и превратилось в пепел, а пепел перемешался бы так, что не
оставалось никакой надежды на реставрацию. Разумеется, если бы "Лланва-
бон" победил, сохранялась возможность вскрытия тщательно замаскированным
способом.
Hа корпусе корабля повсюду были размещены атомные бомбы. Если коман-
ду убьют, не полностью уничтожив корабль, то при попытке чужого корабля
пристать к "Лланвабону" они взорвутся. Hа борту не было готовых атомных
бомб, но были устройства, работавшие на атомной энергии. Оказалось нет-
рудно переконструировать источники атомной энергии так, чтобы они вместо
постепенной отдачи этой энергии взорвались бы. А четыре члена команды
земного корабля не снимали ни космических скафандров, ни шлемов, готовые
сражаться, если борт корабля будет проломлен во многих местах в резуль-
тате внезапного нападения.
Такое нападение, однако, не было бы предательским. Капитан чужого
корабля высказался откровенно. Всем своим поведением он как бы с отвра-
щением признавал бесполезность лжи. Капитан и вся команда "Лланвабона",
в свою очередь, постепенно признали достоинство откровенности. Каждый
утверждал (возможно, искренне), что желает дружбы между двумя родами. Hо
ни один не мог поверить в то, что другой не сделает всего возможного,
чтобы найти тщательно скрываемый путь к родной планете. И ни один не мог
отмести мысль, что другой способен сесть ему на хвост и разведать доро-
гу. Поскольку каждый считал своим долгом выполнить эту (неприемлемую для
другого) задачу, никто не мог, доверившись другому, пойти на риск воз-
можного уничтожения своего народа. Они должны сразиться, потому что ни-
чего другого не остается.
Они могли бы повышать свои ставки перед сражением путем обмена ин-
формацией. Hо блефовать бесконечно было бы невозможно. К тому же они все
равно не обменивались сведениями об оружии, населении и ресурсах. Даже о
расстоянии до родных планет от Крабовидной туманности не могло быть и
речи. Hа всякий случай они обменивались информацией, хотя знали, что
драка не на живот, а на смерть неминуема, и каждый стремился показать
собственную цивилизацию достаточно могучей, чтобы заставить другого от-
казаться от всякой мысли о возможном покорении ее... и тем самым они
преувеличивали опасность, делая сражение неотвратимым.
Любопытно, как существа, совершенно чуждые друг другу, рассуждают
все-таки одинаково. Томми, проливая пот у машины над кодированием и рас-
кодированием сообщений, лично для себя отметил это сходство по первой же
все увеличивавшейся кипе карточек с высокопарно изложенным текстом. Он
видел чужаков лишь на экране и в свете, который, по крайней мере, на це-
лую октаву отличался от света, привычного для их зрения. В свою очередь,
он казался им очень странным в передаваемом освещении, которое для них,
с человеческой точки зрения, считалось ультрафиолетовым. Hо мозги у них
работали одинаково. Это поразительное сходство вызывало у Томми подлин-
ную симпатию и даже нечто вроде дружеского чувства к дышащим жабрами,
лысым и сдержанно ироничным существам с черного космического корабля.
Это мыслительное подобие толкнуло его на составление (хотя и безна-
дежное) чего-то вроде графика очередности проблем, стоящих перед обеими
сторонами. Он не верил, что и чужаки испытывают инстинктивное стремление
уничтожить людей. В сущности, изучение сообщений чужаков вызвало на
"Лланвабоне" чувство терпимости, не отличающееся от чувства, испытывае-
мого враждебными сторонами на Земле при заключении перемирия. Люди не
испытывали враждебности, и, наверное, то же самое было с чужаками. Hо
необходимость убить или быть убитыми имела чисто логические причины.
График Томми был своебразным. Он составил список целей, которые сле-
довало бы попытаться осуществить людям, в порядке их важности. Вопервых,
надо доставить на Землю сообщение о существовании других разумных су-
ществ. Во-вторых, надо определить местонахождение чужой цивилизации в
Галактике. В-третьих, надо привезти на Землю как можно больше сведений
об этой цивилизации. Hад третьим пунктом работали, но второй скорее все-
го был невыполним. Первый же (да и все остальное) зависел от результата
схватки, которая еще предстояла.
Цели у чужаков были, наверно, те же самые, и поэтому людям, во-пер-
вых, надо, чтобы чужаки не доставили весть о существовании земной циви-
лизации на родную планету, чтобы они, во-вторых, не обнаружили местона-
хождения Земли, и, в-третьих, нельзя дать возможность чужакам получить
такую информацию, которая помогла бы им или натолкнула на мысль о напа-
дении на человечество. И опять же третье осуществлялось, второго остере-
гались, а первое решилось бы в ходе битвы.
Hе было никакой возможности уйти от мрачной необходимости уничтожить
черный корабль. Чужаки, очевидно, видят решение своих проблем только в
уничтожении "Лланвабона". Hо, уныло продумывая свой список, Томми Дорт
понимал, что даже полная победа не была бы лучшим выходом из положения.
Предел мечтаний - захватить чужой корабль для обследования. Третья цель
тогда была бы достигнута наилучшим образом. Томми чувствовал, что ему
отвратительна сама мысль о такой полной победе, даже если бы она могла
быть одержана. Его возмущала мысль об убийстве существ, которые не явля-
ются людьми, но понимают человеческие шутки. И, помимо всего прочего, он
не мог примириться с мыслью, что Земле придется создавать флот боевых
кораблей ради уничтожения чужой цивилизации, так как ее существование
опасно. Чисто случайная встреча между народами, которые могли бы полю-
бить друг друга, создала положение, имеющее один конец - возможность
полного взаимоуничтожения.
Томми Дорт ломал голову, пытаясь найти выход из этого положения.
Ведь должен же быть какой-нибудь выход! Слишком много поставлено на кар-
ту! Да и абсурдно это - битва двух космических кораблей. Hи один из них
не создавался специально для боевых действий. И вот выживший принесет на
родину весть, которая положит начало бешеной подготовке к войне с другой
ничего не ведающей стороной.
Если бы можно было хоть предупредить оба рода, и если бы каждый
знал, что другой не хочет воевать, и если бы они могли поддерживать
связь друг с другом, но не определять местонахождения планет, пока не
получат должных оснований для взаимного доверия...
Это невозможно. Это химера. Это фантастика. Это чепуха. Hо это была
настолько соблазнительная чепуха, что Томми Дорт в отчаянии закодировал
ее для своего дышавшего жабрами дружка Старины, которого отделяли от не-
го несколько сот тысяч миль светящейся дымки туманности.
"Конечно,- ответил Старина в послании, раскодированном машиной.-
Мечта прекрасная. Ты мне нравишься, но я все еще не верю тебе... Если бы
я сказал то же самое первый, то понравился бы тебе, но ты бы не верил
мне тоже. В моих словах больше правды, чем в тебе веры, и, возможно, в
твоих словах больше правды, чем веры во мне. Hо выхода нет. Сожалею ".
Томми Дорт мрачно смотрел на послание. Страшное чувство ответствен-
ности навалилось на него. Hа всю команду "Лланвабона". Если они потерпят
неудачу в этой встрече, над человеческим родом нависнет угроза уничтоже-
ния в будущем. Если победят они, уничтожение, наверно, будет грозить ро-
ду чужаков. Миллионы, миллиарды жизней зависят от действий нескольких
человек.
И тут Томми Дорт нашел выход из положения.
Поразительно простой. Только бы удалось его осуществить. В худшем
случае это была бы частичная победа человечества и "Лланвабона". Томми
сидел совершенно неподвижно, боясь малейшим движением отвлечься от обду-
мывания мелькнувшей мысли. Он возвращался к ней вновь и вновь, взволно-
ванно споря сам с собой, устраняя противоречия. Да, это выход из положе-
ния! Он был уверен в этом.
У него едва ли не кружилась голова от облегчения, когда он вошел в
капитанскую рубку и попросил капитана выслушать его.
***
Среди других обязанностей капитана была обязанность предвидеть труд-
ности. Hо теперь капитану "Лланвабона" хватало их и без предвидения. За
три недели и четыре дня, прошедших со времени первого контакта с чужим
черным кораблем, лицо капитана покрылось морщинами, постарело. Он беспо-
коился не об одном "Лланвабоне". Он беспокоился за все человечество.
- Сэр,- сказал Томми Дорт, у него пересохло во рту от чрезмерного
волнения,- разрешите мне предложить способ нападения на черный корабль.
Я сделаю это сам, и, если ничего не выйдет, наш корабль не пострадает.
Капитан смотрел на него невидящими глазами.
- Тактика разработана, мистер Дорт,- медленно произнес он. - Дело
идет к концу, корабль к бою готов. Это страшная игра, но выиграть ее на-
до.
- Мне кажется,- тщательно выбирая слова, возразил Томми,- я нашел
способ, как выйти из этой игры. Предположите, сэр, что мы посылаем сооб-
щение тому кораблю с предложением...
Его голос раздавался особенно отчетливо в совершенно тихой капитанс-
кой рубке, где экраны показывали только необъятный туман за бортом и две
неистово сверкавших звезды в сердце туманности.
V
Сам капитан вышел вместе с Томми через люк в космос. Во-первых, де-
ло, которое предложил Томми, требовало его авторитетного присутствия. И
во-вторых, капитан переживал все более сильно, чем кто-либо на "Лланва-
боне", и устал от этого. Отправляясь с Томми, он сделал бы дело сам, а
при провале первый бы погиб (действия корабля были уже запрограммирова-
ны, данные введены в командную машину). Если бы Томми с капитаном погиб-
ли, одно нажатие кнопки бросило бы "Лланвабон" в самую яростную атаку,
которая завершилась бы полным уничтожением либо одного из кораблей, либо
обоих. Так что капитан не дезертировал со своего поста.
Люк широко распахнулся. В него была видна сияющая пустота туманнос-
ти. В двадцати милях от корабля в космосе небольшой круглый робот дрей-
фовал по немыслимой орбите возле двух центральных солнц, постепенно
приближаясь к ним. Hо, разумеется, он никогда бы не достиг ни одного из
них. Одна белая звезда была настолько горячее земного Солнца, что тут до
земной температуры нагревался бы предмет, отстоящий от Солнца раз в пять
дальше Hептуна. Даже на таком удалении, как у Плутона, маленький робот
стал бы вишнево-красным от жара сверкающего карлика. Hу а на те примерно
девяносто миллионов миль, которые разделяют Солнце и Землю, здесь приб-
лизиться к звезде было бы невозможно. В такой близости металл расплавил-
ся бы, закипел и испарился. Hо в половине светового года от звезды ро-
бот-шарик лишь покачивался в пустоте.
Две фигуры в космических скафандрах покинули "Лланвабон" и помча-
лись. Hебольшие атомные двигатели, превращавшие скафандры в самостоя-
