Он снова повернулся к микроскопу. В крошечной капле жидкости из
пипетки содержались тысячи и тысячи темных микроскопических сфер. Их
хорошо было видно на экране: они плясали, носились взад и вперед, роились,
делились на половинки и снова восстанавливали свою сферическую форму. И
все это с отчаянной быстротой, глаза едва успевали следить за всеми этими
превращениями.
Затем активность их начала снижаться. Движения замедлились. Микробы
прекратили размножаться, стали вялыми и апатичными. Постепенно они,
казалось, заснули, время от времени слегка шевелясь. Они не были мертвы,
не превратились в споры, но сразу потеряли активность. Кальхаун
разглядывал их с удовлетворением.
- Ага!
События развивались очень интересно! Этого нельзя было наблюдать на
Ланке, потому что там не было образцов из окружающей среды Дели. А на Дели
этого нельзя было видеть, так как здесь не было суперактивных микробов с
Ланке. Такой эксперимент мог осуществить только представитель Медслужбы с
помощью того оборудования, которым был оснащен медицинский корабль.
Кальхаун с довольным видом огляделся. Элна продолжала грустно смотреть на
Роба, а Роба по-прежнему, видимо, обуревала то ярость, то готовность к
мученичеству во имя высокой цели. Во всяком случае, судя по его внешнему
виду, впечатление складывалось именно такое.
- Мургатройд, - сказал Кальхаун, - наверно, тебе это будет интересно!
У нас появилась надежда!
"Чи?" - спросил Мургатройд.
Он прошлепал своими мягкими лапками по полу и прыгнул на лабораторный
стол, который откидывался из стены. Что именно делал Кальхаун, он,
конечно, понять не мог, но Кальхаун пригласил его для разговора.
Мургатройд внимательно посмотрел на экран микроскопа, как будто осознавая,
что происходит, и сказал: "Чи-чи! Чи-чи-чи!"
- Вот именно! - сказал Кальхаун. - Этот микроб на Дели находится в
коматозном состоянии, и здесь нет эпидемии. На Ланке же он чрезвычайно
активен. А мы знаем, что эпидемия этой болезни там была, она там может
быть и, вероятно, уже есть сейчас. Теперь мы вернем наших подопытных в
окружающую среду Ланке.
Он дистиллировал воду и добавил немного питательного вещества,
создавая для микробов среду обитания, как на Ланке. Затем он вернул вялых,
практически безжизненных микробов в ту среду, в которой они процветали. В
считанные минуты они восстановили свою былую активность, начали снова
размножаться и несомненно возобновили выделение смертоносного яда, как
делали это прежде.
- Что-то в окружающей среде Дели, - сказал Кальхаун Мургатройду, -
снижает их активность и темпы воспроизводства себе подобных, так же как на
других планетах какие-то факторы сдерживают рост популяций хищников,
например. Значит, на Дели этот фактор присутствует, а на Ланке его нет.
Что бы это могло быть, как ты думаешь, Мургатройд?
Мургатройд сказал глубокомысленно: "Чи!" Он осторожно передвигался по
лабораторному столу с таким видом, как будто проверял оборудование. Он
взял пробирку с водой из болота, понюхал ее и сказал: "Чи!" - очень
одобрительным тоном. Пробирка выскользнула из его лапки, и болотная вода
пролилась на стол. Запах был действительно мерзкий! Мургатройд чихнул и
отвернулся. Он сказал: "Чи!" - и энергично потер свой нос, как бы вытирая
запах, оскорбивший его обоняние.
Кальхаун пожал плечами. Он вытер пролитую воду, представляя себе, что
чувствует человек, живущий в таком мире, где почва и вода издают
омерзительную вонь, когда их трогают, и где даже морская вода обладает
такими же свойствами. Он вспомнил, как Элна попробовала обычную воду и
сказала, что всегда теперь будет вспоминать вкус чистой питьевой воды,
такой, какой она должна быть.
Он посмотрел на экраны визоров. В голубом небе плыли пышные белые
облака. Все планеты, в атмосфере которых есть кислород, имеют голубое
небо, и те планеты, коэффициент обитаемости которых равен единице, имеют
однотипные климатические системы. На всех планетах, где есть
растительность, есть растения трех типов, которые можно условно назвать
деревьями, кустарниками и травой. И нельзя сказать, что Дели в этом смысле
намного отличается от других подобных планет, она в целом не вызывает
отвращения, если смотреть на нее. Если бы только не этот запах... Этим
запахом пропитано здесь все, и этого нельзя не замечать, к этому нельзя
привыкнуть. Запах болотной воды - это тот же самый запах, только в очень
сильной концентрации. Если все это прочувствовать, то можно понять и
страстное желание людей уехать отсюда.
Одно громадное бревно тем временем уже поднесли к медицинскому
кораблю. Второе было где-то на полдороге. Сюда же стягивались люди, кто с
веревкой, кто с небольшими бревнами.
Кальхаун отрешенно смотрел на них. Он увидел, как один человек
споткнулся и упал в грязь, поднялся и опять упал, так как ему стало плохо
из-за того смрада, который исходил от воды, взбаламученной его падением.
Кальхаун вернулся к своей работе. Он брал небольшие количества
болотной воды, добавлял микроскопические дозы разных реагентов, а затем
еще более крохотные количества воды, содержащей сверхактивные микробы из
среды Ланке. Затем он смотрел, какое вещество или комбинация веществ после
нейтрализации реагентом даст возможность крошечным сферам активно
существовать в болотной воде.
Наверно, можно было бы заранее предположить, что сложные процедуры
исследования окажутся бесполезными и ответ будет до крайности прост. Ответ
подсказала полоска фильтровальной бумаги, смоченная препаратом с активными
микробами и помещенная в наглухо закупоренную пробирку с небольшим
количеством жидкости из болота. Эксперимент показал, что активность
микробов мгновенно прекратилась, хотя бумага не соприкасалась с болотной
водой. Она подверглась только воздействию отвратительного запаха.
- Черт возьми! - сказал Кальхаун и тщательно повторил этот опыт. Он
хотел поговорить об этом, послушать со стороны свои собственные
объяснения, чтобы оценить, насколько это правдоподобно. - Мургатройд!
Мургатройд откликнулся с неподдельным интересом: "Чи?"
- Я нашел, - сказал Кальхаун. - В болотной воде есть что-то, что
воздействует на микробы и замедляет их активность - рост, размножение и
выделение токсинов, которые смертельны для людей. В экологической системе
Дели есть что-то, что сдерживает рост болезнетворных микробов, и поэтому
никто не заболевает. Но на планете Ланке этот фактор отсутствует.
Мургатройд сказал понимающе: "Чи!" - и продолжал слушать Кальхауна,
радостно следя за ним своими блестящими глазами.
- Ставлю бочонок кофе против одной галеты, - щедро предложил
Кальхаун, - что все дело здесь в запахе, в этой отвратительной вони,
которая... Подожди-ка! - Он торопливо схватил галактический справочник и
нашел там планету Дели. - Вот оно! В атмосфере планеты есть один газ,
производное метана. Содержание его в воздухе всего четыре десятых
процента, столько же, сколько и углекислого газа. Может быть, его выделяют
какие-нибудь микроорганизмы в океане, но это сейчас неважно. Здесь есть
микробы, на которых этот газ действует угнетающе, так что жизнь в них едва
теплится, но когда этот фактор отсутствует, они начинают бурно расти и
размножаться. Понимаешь, Мургатройд? Корабль отсюда, с воздухом Дели
внутри, может полететь на Ланке, и никто в нем не заболеет. Но человек с
Дели заболеет, когда выйдет там из корабля, так как в воздухе Ланке нет
такого газа, который сдерживает рост микробов. Понимаешь?
Мургатройд сказал восхищенно: "Чи!" - и понимающе моргнул своими
круглыми глазами.
Элна заметила с тревогой в голосе:
- Они там сооружают что-то из бревен.
Кальхаун взглянул на экраны. Люди установили два коротких бревна
вертикально и положили большое, тяжелое бревно поперек. На земле лежало
еще одно бревно, очень длинное, к которому поперек было прибито много
дощечек. Около него суетились люди с веревками. Вряд ли из этого получился
бы хороший таран. Кальхаун находился в таком приподнятом настроении, что
был просто не в состоянии вдаваться в подробности технических свершений
обитателей Дели. Он хотел проверить свои выводы, свою догадку, которая
была правдоподобна, но пока совершенно бездоказательна. Вот если бы
удалось обнаружить в болотной воде какое-нибудь летучее, быстро
испаряющееся вещество или сконденсированный газ... Корабль был снабжен
всем необходимым для этого оборудованием. Кальхаун взял немного болотной
воды и стал пропускать ее через специальное устройство для химического
анализа, которое, варьируя давление и температуру, разлагало жидкость на
составляющие ее газы.
Он собрал достаточное количество сконцентрированного пара, чтобы
можно было рассматривать эту вновь полученную жидкость под микроскопом.
Оперируя сверхточным регулятором температуры, он определил температуру
кипения жидкости, наблюдая, как крошечные капельки исчезают, превращаясь в
пар, и снова конденсируются в жидкость, по мере того как он повышал или
понижал температуру.
Элна повторила встревоженно:
- Они собираются что-то делать...
Кальхаун посмотрел на экран. Люди копошились на расстоянии метров
десяти от корпуса корабля. Они держались за веревки, которые были где-то
привязаны, и становились вдоль этих веревок один перед другим, образовывая
длинные шеренги. Их там были сотни, и они собирались что-то делать с
бревнами. В стороне на небольшом бугорке виднелся дым. Там, видимо,
мудрили с огнем. Настроение за бортом было самое боевое. Некоторые
агрессивно потрясали кулаками в сторону медицинского корабля, готовые к
нападению.
Кальхаун одобрил:
- Здорово придумали! Лихие ребята! Они уверены, что взлететь мы не
сможем, поэтому собираются захватить корабль с минимальным ущербом...
- Когда вы собираетесь начать ломать оборудование? - со злостью в
голосе спросил Роб.
Но Кальхаун его разочаровал:
- Мне сейчас есть что делать, и это гораздо более важно! Во много
раз!
Он включил аппарат космической связи и начал повторять:
- Общий вызов! Общий вызов! Вызываю отремонтированный корабль!
Медицинский корабль "Эскулап-20" вызывает отремонтированный корабль!
Чрезвычайные обстоятельства! Отзовитесь!
Повторяя свой вызов, он наблюдал за тем, что происходит снаружи. Там,
видимо, приближался решающий момент. Кто-то проверял, чтобы веревки на
болотистой почве лежали правильно, чтобы их удобно было брать. Другие
собирались группами, чтобы потом тянуть за эти веревки, и кто-то,
облеченный властью, расставлял их так, чтобы обеспечить максимальное
усилие в нужных местах на нужных направлениях. Несколько человек несли
какой-то предмет, за которым тянулась полоса густого белого дыма. Они
отворачивались, чтобы дым не попадал им в лицо.
- Вызываю отремонтированный корабль! Срочно! Я узнал, что служит
источником Заболевания! Отзовитесь!
Послышался уже знакомый ему голос, с трудом, видимо, сдерживающий
ярость:
- Ну, что еще?
- Болезнь, - быстро заговорил Кальхаун, - вызывают микробы, которые
здесь, на Дели, в воздухе, в почве, в воде находятся в заторможенном
состоянии, потому что здесь есть одно вещество, соединение, содержащее газ
метан и останавливающее их рост. Это то самое вещество, которое дает этот
ужасный запах и частично улетучивается, когда вы кипятите воду. Оно было в
воздухе на корабле, когда вы летели на Ланке, и было в воздухе, которым вы
дышали, пока ваш корабль находился под водой в то время, как двое из ваших
