Урсула ЛЕ ГУИН
Сборник рассказов
СОДЕРЖАНИЕ:
БЕЛЫЙ ОСЕЛ
ДЕВЯТЬ ЖИЗНЕЙ
ЗВЕЗДЫ ПОД НОГАМИ
КУРГАН
МАСТЕРА
Ожерелье
ПРАВИЛО ИМЕН
Похититель сокровищ.
Слово Освобождения.
ШКАТУЛКА С ТЕМНОТОЙ
Урсула ЛЕ ГУИН
БЕЛЫЙ ОСЕЛ
В том месте, где старые камни, водились змеи. Но трава там росла
такая густая и сочная, что она пригоняла туда коз каждый день.
- Козы стали такие упитанные, - сказала Нана. - Где ты их пасешь,
Сита?
- В лесу, в том месте, где старые камни, - ответила Сита, и Нана
сказала:
- Туда далеко добираться.
А дядя Хира сказал:
- Берегись, там водятся змеи.
Но они думали о козах, не о ней. Поэтому Сита так и не спросила у них
про белого осла.
В первый раз она увидела осла, когда клала цветы на красный камень,
что под деревом на краю леса. Ей нравился камень. Это была Богиня: очень
старая, круглая, удобно устроившаяся меж корней дерева. Каждый, кто
проходил мимо, оставлял Богине цветы или проливал на нее немного воды.
Каждую весну ее заново красили красной краской. Сита протягивала Богине
цветок рододендрона и оглянулась, думая, что одна из коз забрела в лес. Но
это была не коза. Это было белое животное - белее, чем бык брамина. Сита
пошла за ним следом, чтобы посмотреть, кто это. Она увидела симпатичный
круглый крестец и хвост, похожий на веревку с кисточкой на конце, и
поняла, что это осел. Но какой красивый осел! И чей? В деревне было три
осла, и два принадлежали Чандра Бозу: серые, тощие, печальные,
трудолюбивые животные. Этот осел был высоким, лоснящимся, изысканным.
Чудесный осел. Он не мог принадлежать ни Чандра Бозу, ни кому-нибудь
другому в деревне, ни кому бы то ни было в другой деревне. На нем не было
уздечки или упряжи. Должно быть, это дикий осел. Он живет в лесу один.
Сита позвала коз, просвистев умной Кале, и пошла в лес - туда, куда
удалился белый осел. Конечно, там оказалась тропинка, и они пришли по ней
в то место, где старые камни. Каменные глыбы размером с дом, наполовину
ушедшие в землю, заросшие травой и лозами керала. И белый осел стоял там и
смотрел на нее из сумрака под деревьями.
Тогда Сита подумала, что осел - бог, потому что у него был третий
глаз посреди лба, как у Шивы. Но осел повернулся, и она увидела, что это
не глаз, а рог. Не изогнутый рог, как у коровы или козы, а прямой и
острый, словно шип. Один - единственный рог, между глаз, в том месте, где
третий глаз Шивы. Так что белый осел все-таки мог быть ослиным богом. На
этот случай Сита сорвала желтый цветок с лозы керала и протянула его ослу
на раскрытой ладони.
Белый осел чуть помедлил, внимательно разглядывая ее, и коз, и
цветок. Потом он неторопливо приблизился к ней, пройдя между каменных
глыб. У него были раздвоенные копытца, как у коз, а ступал он еще
грациознее, чем они. Осел принял цветок. Нос у него был розовато-белый,
нежный-нежный. Сита ощутила его прикосновение к ладони. Она быстро сорвала
еще цветок, и осел принял его тоже. Но когда она захотела погладить его по
лбу рядом с коротким витым белым рогом, потрогать чуткие белые уши, осел
отодвинулся, кося темным продолговатым глазом.
Сита его немного боялась, и подумала, что он может тоже ее немного
бояться. Поэтому она села, прислонившись спиной к наполовину ушедшему в
землю камню, и сделала вид, что смотрит за козами. Козы были заняты
поеданием травы - лучшей травы, которую им случалось есть за много
месяцев. Спустя какое-то время осел снова подошел, остановился рядом с
Ситой и положил ей на колени подбородок с курчавой бородкой. Дыхание из
его ноздрей шевелило тонкие стеклянные браслеты на ее запястье. Медленно и
очень ласково Сита почесала его за чуткими белыми ушами, погладила жесткую
шерсть у основания рога, шелковистую морду. И белый осел стоял рядом с
ней, и она чувствовала тепло его дыхания.
С тех пор она каждый день пригоняла коз сюда. Она шла осторожно,
чтобы не наткнуться на змею. И козы стали упитанные. А ее друг белый осел
каждый день выходил из леса, и принимал ее дары, и оставался вместе с ней.
- Один вол и сто рупий деньгами, - сказал дядя Хира. - Ты с ума
сошла, если думаешь, что мы можем отдать ее в жены за меньшее!
- Моти Лал - ленивый мужчина, - сказала Нана. - Грязный и ленивый.
- Поэтому он и хочет жену, чтобы работала и убирала вместо него! И он
получит ее только в том случае, если даст одного вола и сто рупий
деньгами.
- Может быть, он остепенится, когда станет женатым, - сказала Нана.
И Ситу обручили с Моти Лалом из другой деревни, который всегда
смотрел, как она вечером гонит коз домой. Она видела, как он смотрит на
нее через дорогу, но никогда не смотрела на него. Она не хотела смотреть
на него.
- Сегодня последний день, - сказала Сита белому ослу.
Козы щипали траву вокруг огромных, покрытых узорами камней, которые
когда-то высились здесь, а теперь лежали. Лес окружал их поющей тишиной.
- Завтра я приду сюда с маленьким братом Умы, чтобы показать ему
дорогу. Теперь он будет деревенским пастухом. Послезавтра - моя свадьба.
Белый осел стоял неподвижно. Его шелковистая курчавая бородка
щекотала ей ладонь.
- Нана отдает мне свой золотой браслет, - сказала Сита белому ослу. -
Я надену красное сари, и мне выкрасят хной ладони и ступни.
Осел стоял неподвижно, слушал.
- На свадьбе всех будут угощать сладким рисом, - сказала Сита. И
заплакала.
- Прощай, белый осел, - сказала она.
Белый осел глянул на нее искоса. А потом медленно, не оборачиваясь,
ушел прочь и скрылся в сумраке под деревьями.
Уpсула Ле Гуин. Белый осел.
перевод с англ. - А. Китаева.
Le Guin, Ursula K(roeber). ?
Урсула Ле Гуин. Слово Освобождения.
Где он? Жесткий и склизкий пол, застоявшийся, без единого лучика
света, воздух - вот и все, что здесь было. И еще эта невероятная головная
боль. Распластавшись на холодном и влажном на ощупь полу, Фестин застонал,
а затем произнес: "Посох!" И когда ольховый посох чародея не возник у него
в руке, он понял, что попал в беду. Не имея возможности без помощи посоха
добыть достаточно яркий свет, он сел и, щелкнув пальцами высек искру,
пробормотав при этом некое Слово. От искры вспыхнул голубоватый шарик
блуждающего огонька, и, медленно потрескивая, поплыл по воздуху. "Вверх", -
сказал Фестин и светящийся шарик, колыхаясь, начал подниматься все выше и
выше, пока где-то на невообразимой высоте не осветил в сводчатом потолке
крышку люка. Она была так далеко, что Фестин, на мгновение перенесшийся
мысленно в светящийся шарик, увидел свое собственное лицо как бледную точку
в сорока футах внизу. Свет не отражался от сырых стен, ибо они были сотканы
из ночи при помощи магии. Он вернулся в свое тело и сказал: "Прочь". Шарик
угас. Фестин сидел во тьме, похрустывая костяшками пальцев.
Должно быть, его захватили врасплох, подкравшись сзади. Последнее,
что он помнил, это как он шел вечером по своему лесу, разговаривая на ходу
с деревьями. Все эти последние годы, находясь в самом расцвете сил, он был
угнетен тем, что все его обширные знания и навыки никому не нужны и, решив
научиться терпению, покинул деревни, уйдя общаться с деревьями. Главным
образом, с дубами, каштанами и серыми ольхами, чьи корни пили проточную
воду. Прошло шесть месяцев с тех пор, как Фестин последний раз разговаривал
с человеком. Он полностью растворился в природе, не нуждаясь ни в каких
заклинаниях Так кто же связал его чарами и запер в этом вонючем колодце?
"Кто?" - требовательно спросил он у стен, и Имя медленно проступило сквозь
поры камня тяжелой черной каплей пота: "Волл".
На мгновение и сам Фестин покрылся холодным потом.
Впервые о Волле Беспощадном он услышал еще давным-давно. О Волле
говорили, что он больше чем просто колдун, да к тому же не похож на
обычного человека; что он переходит с одного острова Внешнего Предела на
другой, уничтожая творения Древних, порабощая людей, сводя леса и опустошая
поля, заключая в подземные склепы всех чародеев и магов, что пытаются
сразиться с ним. Беженцы с разоренных островов рассказывают всегда одно и
то же: появляется он вечером, вместе со зловещим ветром с моря. Слуги его
плывут за ним на кораблях и их-то видеть можно. Но никто никогда еще не
видел Волла... На Островах всегда было много злых людей и существ, поэтому
Фестин - погруженный в обучение юный чародей, - не обратил особого внимания
на россказни о Волле Беспощадном. "Я смогу защитить этот остров", - подумал
он, чувствуя в себе нерастраченные силы, и вернулся к своим дубам и ольхам,
шелесту ветра в их листьях, биению жизни в их круглых стволах, ветвях и
веточках, привкусу солнечного света на их листьях, к темным грунтовым водам
вокруг корней... Что теперь стало с его старыми товарищами - деревьями?
Неужели Волл уничтожил лес?
Окончательно прийдя в себя, Фестин встал на ноги, дважды широко
взмахнул руками, а потом уверенно и громко выкрикнул Имя, которое сжигает
все замки и срывает с петель рукотворные двери. Но эти стены так были
пропитаны ночью, что Имя Творца не было замечено, не было услышано. Имя
эхом отразилось от стен и с такой силой ударило в уши Фестина, что он, упав
на колени, затыкал уши пальцами до тех пор, пока оно не умерло где-то в
сводах склепа высоко наверху. Потрясенный такой отдачей, он сел, решив
пораскинуть мозгами.
Они были правы, Волл силен. Здесь, на своей территории, в этой
заколдованной подземной темнице, его магия отразит любое прямое нападение,
а силы у Фестина с утратой посоха убыло вдвое. Но даже его тюремщик не мог
отнять у Фестина способности использовать силы Воплощения и Перевоплощения.
Помассировав голову, теперь болевшую вдвое сильнее, он перевоплотился. Его
тело растаяло, превратившись в легкое облачко тумана.
Оно лениво оторвалось от пола и поплыло вдоль склизких стен, пока не
нашло там, где стены переходили в свод, трещинку толщиной в волос и сквозь
нее, капелька за капелькой, начало просачиваться наружу. Оно почти все
вытекло в трещину, когда горячий, как из доменной печи, ветер ударил в
него, рассеивая и высушивая капельки влаги. Туман спешно просочился обратно
в темницу, скользнул, закружившись спиралью, к полу, и принял облик
Фестина, который лежал, жадно хватая ртом воздух. Перевоплощение вызывает
сильное эмоциональное потрясение у таких погруженных в себя чародеев, как
Фестин; а когда к этому еще добавляется шок возможной нечеловеческой смерти
в одном из принятых обликов, то подобное сочетание может надолго вывести из
строя. Фестин некоторое время лежал неподвижно, глубоко дыша. А еще он
злился на самого себя. В конце концов, удрать в виде тумана - это слишком
бесхитростный ход. Каждый дурак знает этот трюк. Волл мог просто оставить
горячий ветер на страже. Тогда Фестин принял облик маленькой черной летучей
мыши и взлетел к потолку, затем перевоплотился в дуновение свежего ветерка
и просочился сквозь щелку.
На этот раз все обошлось и он тихонько полетел через холл, в котором
оказался, к окну, и тут острое чувство опасности заставило его собраться
воедино и принять первый пришедший на ум связный облик - золотое кольцо. И
как раз вовремя! Ураганный порыв ледяного ветра, который разметал бы его в
прежнем облике в невосстановимый хаос, теперь лишь слегка охладил кольцо.
Когда шторм утих, Фестин лежал на полу, раздумывая, в какой форме он
быстрее всего доберется до окна.
Он покатился прочь, но было уже слишком поздно. Гигантский
